— Чем более сложная иллюзия, тем больше органов чувств она обманывает. Чаще всего их можно отличить, уловив несоответствие того, что видишь, и того, что чувствуешь. Обмануть все органы чувств могут лишь сильные иллюзионисты. Из этой группы выделяется особый вид иллюзий — реальные иллюзии.
Птица вдруг налетела на вершину трезубца, появившегося вместо верхней лампы, и беспомощно раскинула крылья. Несколько капель крови упали прямо на кровать.
— Можно и не настолько реалистично, — недовольно заметила я, стерев с щеки красную каплю, которая была густая, как настоящая кровь, и так же пахла железом.
— Ты не отвлекайся. Гладь, — будто невзначай напомнил мне Рокудо, чтобы я подобрала челюсть.
Послушно проводя рукой по его волосам, я вновь ошарашенно отметила, что красные капли на покрывале исчезли, а я не заметила когда.
— Реальные иллюзии, — вернулся Мукуро к рассказу, — наиболее сложные и требуют большой концентрации внимания, поэтому ими пользуются лишь сильные иллюзионисты. Отличить реальную иллюзию от настоящего практически невозможно. Даже обладатель атрибута Тумана может попасться на это. Один из способов отличить одно от другого — это спросить себя: откуда это взялось? Если ответ 'не знаю', то это иллюзия.
Я нахмурилась, вспомнив, что читала об этом способе. Только это были рекомендации людям, которые видят кошмары. Если не испугаться и спросить себя, как я здесь оказался, то поймёшь, что это сон, а значит, ничего страшного не может произойти.
— Жаль, что мой атрибут не Туман, — посетовала я. — Такая потрясающая сила и куча возможностей.
Это замечание вызвало у него гордую улыбку. Мукуро продолжал свою лекцию тихо и неспешно, что это почти убаюкивало. Рука продолжала механически поглаживать его по волосам, изредка сама собой зарываясь пальцами в хохолок, а я запоминала. В какой-то момент я действительно потеряла бдительность и просто задремала. Находясь в полудрёме, я ощутила, как выпрямилась поверхность кровати, с которой поднялся иллюзионист, но не проснулась окончательно. Я не чувствовала опасности, как если бы он занёс над моей головой оружие. А затем Рокудо просто выпрыгнул в окно, и моё сознание окончательно упорхнуло в сон.
Разбудил меня звук открывшейся двери.
— Доброе утро, Кира-чан! — бодрым тоном оповестил меня Емитсу о своём присутствии.
Я повернулась, посмотрев на часы и простонала:
— Господи, когда ты уже научишься стучать, и не в полчетвертого утра, а хотя бы в семь?!
— Так рано? — донесся сквозь дрёму удивленный голос папани. — Ладно, тогда я... подожду внизу, пока ты не начнёшь собираться в школу.
Буркнув согласное 'ага', я продолжила спать дальше. Второй раз я проснулась от того, что кто-то полз по кровати. Открыв глаза, встретилась с зелёными глазищами Ламбо и маленькими карими глазками И-пин.
— Кира, папа сказал, что даст вкусняшку, если мы тебя разбудим, — прямо уведомил меня Ламбо.
Я перевела взгляд на часы. Семь. Ах да, кажется, он приходил рано утром. Сказал что-то про то, что подождёт пока я в школу не соберусь. Школа? Ой-ей... Сегодня я планировала чуть-чуть поругаться с Колонелло и забрать Рехея на тренировку прямо с утра. Но папаня считает, что я должна ходить в школу и, кажется, за завтраком хочет успеть со мной поговорить. Я даже знаю по поводу чего.
Затягивая сборы, я придумывала линию поведения и возможные вопросы, поэтому спустилась к столу, за которым уже сидел Емитсу, практически во всеоружии. Он едва успел улыбнуться мне, как с лестницы слетел Тсуна, подгоняемый пинками Реборна, подбежал к столу, схватил тосты и побежал на выход, крикнув:
— Опаздываю!
— Да, — кивнула я, посмотрев на застывшее в улыбке лицо Емитсу, и тоже предпочла поспешить на выход.
Что сказать, подготовиться морально к подобному разговору было сложно. Мне хотелось бы отложить его как можно дальше.
По пути я увидела Киоко, которая тут же замахала мне.
— Кира-чан, я волнуюсь за братика, — сказала она огорченно. — Он по-прежнему много тренируется, но я чувствую, что скоро что-то произойдет. Братик будет драться, да?
— Да, — не стала скрывать я. — Не пытайся его отговорить, это тот случай, когда отступать некуда, но я приложу все усилия, чтобы он остался жив и здоров.
— Я понимаю, — кивнула она понуро.
— Выше нос, — хмыкнула я нарочито бодро. — Неужели ты в нас сомневаешься? Всё закончится быстро, и я лично приведу его домой.
— Спасибо, Кира-чан, что заботишься о нем, — несмело улыбнулась она.
— Он сражается не только за себя, а и за нас с тобой, и за Тсуну тоже, — улыбнулась я, внутренне не чувствуя той уверенности, с которой говорила.
Это было тяжело, смотреть ей в глаза, зная, что бой будет сложным и шансов на победу немного. Но куда хуже было Киоко — знать, что Рёхей ввязан во что-то опасное, а она на это никак повлиять не может.
Мы почти подошли к воротам школы, возле которых я заметила одинокую фигуру в чёрном гакуране, выбивавшуюся даже из толпы громил Дисциплинарного комитета. Обычные школьники предпочитали также держать почтительную дистанцию в пару метров и обходить Хибари. Почему-то, глядя на него, я сразу поняла — снова.
— В общем, Киоко, — напряжённо произнесла я, замедлив шаг, — оставь бой Рёхея на меня и подготовь на всякий случай все лекарства, что сможешь.
— Кира-чан, что-то случилось?.. — заметила девочка странное.
Разве он не должен быть на тренировке с Каваллоне? Почему-то чем ближе я подходила, тем злее становился Хибари и тем больше была вокруг него аура пламени. Не дойдя метров десяти, я окончательно поняла, что не настолько хочу попасть в школу сегодня, и шустро развернулась на носках туфель, направившись в обратную сторону бегом. Кёя погнался следом. Я чувствовала, как пылает он пламенем, и слышала шаги.
Мы давно покинули дорогу, к которой стекаются все школьники, и вокруг оказались только сонные утренние улочки. По пути я несколько раз перепрыгивала через чужие заборы, пробегая по чужим дворам. Кея делал то же самое, но, похоже, наконец, отстал. Только на всякий случай лучше прислушаюсь к пламени... и тут же отпрыгну в сторону. Вовремя! Не сделай я этого, перепрыгнувший через забор Хибари приземлился бы прямо на меня. О, это не была случайность! Он, видимо, специально срезал путь и видел, где я остановилась перевести дух. Но если бы он свалился на меня сверху, я как минимум расцарапала ноги, ведь я в юбке, а она, увы, не настолько длинная.
— Кея! — предостерегающе вскинула я руки.
— Акира, — ответил он так, будто это было недружелюбным приветствием, и с уверенностью носорога двинулся на меня.
— Озвучь свои претензии вслух, чтобы я хотя бы знала, за что получать! — возмутилась я.
— Я сказал тебе вчера не бросать трубку, — с арктическим холодом произнёс он, практически не размыкая губ.
Я опешила, прекратив даже осторожное и медленное отступление.
— Вообще-то у меня была причина так поступить, но, в любом случае, ты не можешь мне приказывать, что делать.
Хоть в моем голосе не было даже намёка на неуверенность, но за это стоило благодарить лишь злость. Разум подсказывал, что зря я это затеяла. У меня, конечно, накопилось пару ласковых: и по поводу его поведения, и по поводу заявы, что я, якобы, 'его зверёк', но пока что следовало придержать их при себе. Увы, если я подниму сопротивление, он, как раньше, лишь усилит давление, что может вылиться в полномасштабный скандал с битьем и сжиганием всего вокруг. Именно этого мне для полного счастья сейчас и не хватало.
— Ты моё Небо, — сказал он, будто это всё объясняло.
— У меня сложилось впечатление, что это хранители подчиняются приказу, а не наоборот, — заметила я.
— Подчиняются? — тихо и вкрадчиво переспросил он с какой-то странной интонацией.
Улыбочка, возникшая на его лице и сверкнувшие глаза, подсказали мне, что зря я это сказала. К этому голосу я решила не присушиваться, ведь во мне кипело возмущение:
— Может, и не так, но Небо явно выделяют, тебе не кажется? Да и боссом семьи выбирают человека с этим атрибутом. Не думаешь, что как-то неправильно, когда это Небо за уши тягают и лупят по чем зря? Или может быть, правильно подраться прямо здесь, демонстрируя всем желающим мафиози, что я тут?
— Мне так не кажется, — несмотря на то, что Кея был, как минимум, раздражен, его голос оставался таким же вежливо-холодным. — Без причины я не делаю подобного. Ты ещё ребенок, такие меры необходимы.
— Я не ребёнок! — аж задохнулась я от такой заявы. — Я взрослый разумный человек!
— Ты младше меня и на голову ниже, — возразил он.
— Это никак не связано!
— Не связано с твоими поступками? — холодно поинтересовался он. — То есть ты хочешь сказать, что это не связано с теми непристойными фотографиями, которые ты распространяешь по школе? И с тем, в кого ты переоделась на прошлый летний фестиваль?
— Это развлечения, — возмутилась я. — Тебе бы тоже иногда не помешало отдохнуть и отвлечься. Только то и делаешь, что в кабинете с бумагами сидишь или кого-то избиваешь. Едва заставила тебя снять школьную форму на тот летний фестиваль!
— Довольно! — неожиданно повысил он голос. — Ты должна прислушиваться к моим словам.
— Ты, кажется, стал забывать, с чего мы начали, — я внутренне кипела и мой голос стал звонче. — Как только ты навязываешь свои правила, я ставлю новые.
На этом месте я запнулась, так как язык шел впереди меня, и я слегка запоздало вспомнила, что давить-то уже нечем. Даже спарринг-партнеров у него теперь достаточно. Пауза затягивалась.
— Ничего не придумывается, зверек? — издевательская усмешка тронула его губы.
— Это Тсуна сносит тычки и побои. Не путай нас.
Кёя, как стоял, так и задеревенел. Выпрямился, перестав делать вид, будто подкрадывается, примеряясь для атаки. Серые глаза стали острыми, как лезвия. Я не угрожала, я сказала спокойно, но намёка было достаточно. Тёмная аура пламени расползлась сразу метров на десять вокруг него.
— Ты моё Небо, — выделил он интонацией второе слово. — Даже не вздумай так думать, иначе я забью тебя до смерти.
Несмотря на то, что его тон заставил мурашек пройтись ровным строем по моей спине, я хмыкнула:
— Становись в очередь, Мукуро уже успел это пообещать.
Хибари едва заметно поморщился при упоминании иллюзиониста.
— Я не такой, как он. Хохлатый умеет втираться в доверие, — судя по промелькнувшей гримасе, мне удалось выбить его из колеи. — Он только хочет показаться хорошим.
— А ты хочешь показаться плохим, — кивнула я, уже тоже успокоившись. — Займись лучше тренировкой с Каваллоне, и пусть он поможет тебе научиться контролировать пламя, а я пойду к Рёхею, у которого сегодня бой.
Он сердито отвернулся, и мы разошлись. Думаю, Хибари нужно было время, чтобы все обдумать и — я даже не сомневалась в этом — придумать, что мне ответить и как. Мне было немного стыдно за то, что прошлась по больному месту. Я знала, что это выяснение отношений закончится плохо, и пусть обошлось без драки, всё равно вышло неприятно. Но это должно было произойти.
* * *
Половина одиннадцатого вечера. Жаркий спор утихомирился из-за поджимавшего времени. Я понимала, почему Реборн хочет, чтобы Тсуна взял с собой Ламбо, но я была категорически против. Пусть ребенок не будет сегодня участвовать, хотя это тоже теоретически, но ему и видеть бой не надо. Ему вообще там быть не надо.
Ламбо искренне не понимал, из-за чего идет спор. Он не понимал, куда его ведут, и не видел никакой опасности. Видел только, что его одного не допускают, хотя И-пин и Фуута оставались дома, и ныл, что хочет пойти со всеми.
Сошлись на том, что Реборн отвечает за Ламбо головой и не позволит тому увидеть что-то страшное. С Тсуны подобное обещание я стрясла очень быстро, но... оно было менее надёжным, чем слово Реборна. Если аркобалено что-то сказал, то он сделает. Извернёт, как захочет, но все-таки сделает. А Тсуна не сможет и будет извиняться, но извинения ничего не исправят.
Покинув дом через окно на втором этаже, я быстрым шагом пошла по улице. Что сказать, меня бил мандраж и от того, что сегодня первый бой, на который я могу даже не попасть, и от того, что я собиралась сделать. Но я должна была это сделать, и как можно скорее, пока не начались последствия. Мукуро ждал на условленном месте.
— Ты уверена, что хочешь это сделать? — спрашивает он мягко.
— Более чем. Поверь, я бы даже не задумалась о таком варианте, если бы у меня не было хотя бы каких-то гарантий. Давай поспешим, я хочу успеть ещё и на бой.
Рокудо тянул время и полюбопытствовал:
— Ты действительно хочешь успеть и туда, и туда?
— Хочу, — кивнула я. — Сам знаешь, что Занзас остался один ненадолго. Другого шанса может и не быть, он никуда не вылезает. Удивительно уже то, что все его хранители пошли на бой, а он остался в отеле.
— Либо он слишком уверен в победе, либо это ловушка на тебя, — озвучил очевидное иллюзионист. — Если действительно хочешь успеть, то поспеши. Отель за городом, остальные варийцы вернутся сразу, как закончится бой. А он может быть очень скоротечным.
Я промолчала, сорвавшись с места. Как бы я не готовила Рехея к бою, как бы не поддерживала, я хотела там быть. Я объяснила боксеру, что у меня есть важное дело, которое не терпит, но пообещала, что обязательно приду.
— Я предлагаю поступить умнее, — сказал Рокудо, так и не сдвинувшись с места.
— У тебя есть идея? — спросила я, обернувшись.
— Чтобы добраться до места пешком, понадобится около часа, а транспорт туда не ходит.
— К чему ты ведёшь? — поторопила его я, чувствуя почти физически, как утекает время.
Рокудо загадочно поманил меня за собой, а сам свернул за ближайший поворот. Я выглянула следом... и опешила. Иллюзионист стоял возле мощного черного мотоцикла. Очень знакомого мотоцикла, и я сомневаюсь, что это может быть другой или вовсе иллюзия.
— Это мотоцикл Кёи? — посмотрела я в эти наглые самоуверенные глаза. Мукуро самодовольно кивнул. — Ты угнал его мотоцикл? Мукуро, ты мог выбрать любой транспорт, но угнал именно ЕГО мотоцикл?!
Разноглазый выполнил шутовской реверанс:
— Это было не так просто, как можно подумать, поэтому я очень постарался, — в его голосе отчётливо мелькали ехидные нотки, и оставалось только гадать, что там было. — Так ты хочешь успеть на бой или предпочтёшь не злить хмурое и злопамятное Облако?
— Я скажу, что это сделал ты, — предупредила его.
— С радостью хотел бы услышать это, — произнёс Рокудо с удовольствием.
Как выяснилось, Мукуро еще и водить умел. Я, конечно, мечтала прокатиться на этом мотоцикле каждый раз, как его видела, но не думала, что это будет при таких обстоятельствах. А ещё я старалась не думать о реакции Хибари, на собственность которого покусились.
По городу мы проехали на мотоцикле, а когда пересекли черту, припарковали его среди деревьев так, чтобы его не было видно, и дальше пошли пешком. Не потому, что было сложно проехать. Хотя поэтому тоже, но этот мотоцикл мог потянуть. Главным образом, нам нельзя было выдавать себя шумом наблюдателям, с которыми была вероятность встречи еще в лесу.
