Гедимин взял со стойки ещё тёплую "Фокку" и встал у черты, глядя на мелькающие в тумане тени. В этот раз они все были круглыми и неприятно мелкими, не больше кулака. "По сигналу," — напомнил себе сармат, прислушиваясь к тишине. "Спокойно..."
...Потемневшее, остывающее облако раскалённого газа ещё пыталось прорвать защитные поля, но постепенно, разделяясь на два рукава, всасывалось в воздуховоды. Гедимин поставил плазмомёт на предохранитель, разомкнув электрические цепи, и пристроил на стойке соплом кверху. Металл ещё не остыл — сармат видел, как дрожит над ним воздух.
— Кто тебя готовил? — резко спросил Кенен Гварза. Он давно не смотрел ни на остывающий газ, ни на догорающие обломки, — бросив взгляд на экран карманного передатчика, он пристально уставился на Гедимина. Скегги, отвлечённый его вопросом от разглядывания огненного облака, удивлённо мигнул.
— Гуальтари Лиск, — чётко ответил Гедимин. Деформированные веки Кенена на долю секунды опустились.
— Сколько вас было в группе? — спросил Кенен.
— Четверо.
— Ясно, — Кенен повернулся к Скегги. — На этом здесь всё. Этот пойдёт со мной.
Скегги недовольно сощурился.
— Эй! Если даже он, — сармат выразительно кивнул на клубы дыма, — для тебя недостаточно хорош, — кого тебе вообще надо?!
Кенен, поморщившись, выдернул из кармана клейкую полоску — белую с двумя плавными синусоидами зелёного цвета — и с силой прижал к скафандру Гедимина чуть ниже других нашивок.
— Этого достаточно?.. Иди за мной, — он посмотрел Гедимину в глаза и быстро пошёл к выходу из туннеля.
В переулке между бараками было тихо, ближайший патруль остался за поворотом. Кенен остановился и снова пристально посмотрел Гедимину в глаза, как будто надеялся что-то прочесть на его сетчатке.
— Поздравляю, тебе удалось напугать Скегги, — он криво ухмыльнулся, но в глазах не было и тени веселья. — Редкое достижение.
— Напугать? — Гедимин растерянно мигнул. — Я ничего не...
Кенен досадливо сощурился.
— Я навёл справки. Тот, за кого ты себя выдаёшь, — Гедимин Кет, физик-ядерщик из исследовательской группы "Гекаты", один из "ядерной четвёрки" проекта "Феникс"... был уничтожен вместе с базой по личному приказу координатора Маркуса.
Гедимин поморщился.
— Знаю. Он хотел взорвать нас с Хольгером. Sa hasu!
Кенен вздрогнул, как от удара, и его радужка потемнела.
— Знаешь... — пробормотал он. — Чем объяснишь, что ты жив... и упорно лезешь в сторону реакторов?
— Ассархаддон вывез нас из "Гекаты", — мрачно ответил Гедимин, пытаясь понять, что на этот раз он сделал не так. — Его корабль уходил последним.
Кенен сузил глаза.
— Просто взял двоих смертников и вывез, куда им надо? Из чистого сострадания? И как часто он так поступал?
Гедимин сердито сощурился.
— Я рассказал, как было. Повторять не буду. Что тебе надо?
Кенен поморщился.
— Скегги готов хоть сегодня записать тебя в свой отряд. Рвётся сделать тебе значки механика — дескать, им нужен свой техник на базе. А я хочу понять, кого к нам принесло, и чего от него ждать. Значит, с Ассархаддоном случались приступы милосердия... Ну, допустим. Твой напарник, Хольгер Арктус, тоже заглянет к нам со дня на день?
Гедимин резко выдохнул сквозь стиснутые зубы и завёл руки за спину — так и хотелось врезать по ухмыляющейся роже.
— Хольгер мёртв. Запытан до смерти макаками из Сокорро. Наведи справки, hasu, ты же умеешь!
Кенен сдержался, хотя его лицо дёрнулось, — и Гедимин, уже рассчитывавший на "законную" драку, разочарованно сощурился.
— Возвращайся к Скегги. Я дам добро на зачисление, но без выдачи оружия.
Гедимин вспомнил штабеля огнемётов и плазмомётов и батареи охлаждаемых контейнеров со снарядами, — подходи, выбирай на свой вкус и иди, куда хочешь, и пусть Ренгер и кучка патрульных попробуют тебе помешать... Ухмылка не успела расползтись по его лицу — он вспомнил, что кое-что упустил.
— А экзамен на механика? — он заступил Кенену дорогу, не выпуская его из переулка. — Ты здесь, я здесь. Идём к местным техникам — и покончим с этим сегодня же. Скегги и Майлог подтвердят, что...
Кенен шагнул назад. Передатчик уже был в его руке, а из-за угла доносились шаги патруля — пока неторопливые, но, если что, на месте он оказался бы в считанные секунды.
— Позднее, — сдержанно сказал Кенен, увидев, что Гедимин отступает. — По обстоятельствам. Иди к Скегги, пока он сам не пришёл. Он пока не знает, как ты представляешь себе субординацию. Пусть будет сюрприз.
07 октября 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Знаешь, где больше всего венерианцев?
Арсалан говорил, не понижая голоса — всё равно за грохотом перемалываемой руды даже Гедимин, стоя рядом, с трудом его слышал. Он покачал головой, разглядывая камни, поблескивающие в свете фонарей, — один из них был покрыт знакомыми пятнами слегка распухшей горной породы, вздувшейся изнутри. Здесь нералитовую жилу взрезали вдоль, по траектории заражающего излучения...
— В бараке гальванических цехов, — сам ответил на свой вопрос Арсалан. — "Альфа-три", прямо напротив галереи...
— Видел, — отозвался Гедимин. — И что?
— Сегодня мы соберёмся там, — усмехнулся Арсалан. — Нас десятеро, их — четыре десятка. Пусть комендант только влезет в нашу купальню!
Гедимин поморщился. "Опять будет жалоба. И опять на меня."
— Ты только зайди в "Альфу-три", — заторопился венерианец, увидев его недовольное лицо. — На секунду. Никто не скажет, что ты там был. Мы ведь тоже не идиоты!
"В прошлый раз это не помогло," — подумал Гедимин. "Ты не сдал меня, а проку?"
— Надо вам свой "арктус", — сказал он вслух. — Чтобы мне не огребать за ваши купания.
Арсалан виновато потупился.
— Свой что?
— "Арктус", — Гедимин, удивлённо мигнув, показал на своё запястье. — Генератор поля.
— А, — шахтёр закивал. — Да, верно. Чтоб нам тебя не дёргать... А почему "арктус", если он "ирида"?
Гедимин вдохнул было поглубже, но, задумавшись на секунду, выдохнул и сдержанно ответил:
— Арктус — сармат-учёный, который его изобрёл. У нас генераторы называли только так.
— Никогда не слышал, — вздохнул Арсалан. — Так это сармат придумал? Здорово. Я мало что знаю про учёных...
Гедимин отмахнулся.
— Попробую достать вам генератор. Как только выпустят в город...
...Ренгер по-прежнему возился с головой нефтяного червя. Его с трудом можно было разглядеть за десятком ликвидаторов, собравшихся в штабе. Посреди комнаты сидел Скегги с прикрытым повязкой запястьем.
— Уран и торий! — приподнял руку в приветственном жесте Майлог, выбравшийся из толпы. — Слушай, а когда тебе дадут оружие? Я вот уже...
Скегги недовольно хмыкнул, и он замолчал, но не забыл гордо похлопать по кобуре с "Фоккой" — уже не "дежурной", а личной, недавно со склада.
— Иди пристреливать, — буркнул ему Скегги. — Потом дашь Гедимину проверить.
Ремонтник мигнул.
— Я что, уже механик?
Скегги вздохнул.
— Не могу понять, чего Кенен упёрся. Тут дело пяти минут... Пока что не механик. И с оружием тоже глухо. Но кое-какие новости есть.
Он покосился на Майлога, застрявшего у двери, и протянул Гедимину съёмный диск.
— Со вторника у тебя курсы. Тут теория. У Ренгера список тестов, приходишь и отчитываешься. Когда всё сдашь — итоговый экзамен, и ты зачислен. Мы их проводим по понедельникам. Если будешь готов двадцать второго — хорошо, пятнадцатого — ещё лучше.
Гедимин осторожно убрал диск под броню.
— Почему со вторника, а не с понедельника? — запоздало удивился он.
— Тебе что, ваш комендант не сказал? — с тем же удивлением посмотрел на него Скегги. — Вот и я думаю — почему ты здесь, а не у Дигона? Иди к нему... помнишь, где офис? Вот туда, спросишь у входа.
Гедимин мигнул.
— Кто Дигон, и на кой метеороид мне туда?
Скегги ухмыльнулся.
— В понедельник ты идёшь в город, ремонтник. У макак очередной праздник. А мы изображаем дружелюбие и соучастие. Тебя внесли в списки. Давай! Быстрее пойдёшь — быстрее вернёшься.
...В офисе было пустынно — видимо, новички-переселенцы приезжали нечасто. "Найдёте по тыкве над дверью!" — пообещал малорослый клерк, и Гедимин думал, что это шутка — пока не увидел эту дверь и здоровенный муляж тыквы со свисающими с него искусственными листьями и муляжами поменьше.
— Долго ходишь, — недовольно покосился на него синекожий сармат и бросил на стол две большие наклейки. — Налепишь на грудь и спину. Восьмого в десятом часу быть тут. Оружия и инструментов не брать. Людям в глаза не смотреть, пока не спросят — молчать, по возможности улыбаться. Группу поведу я. Всего нас двенадцать, остальные — филки.
Гедимин мигнул.
— Без меня никак?
— Никак, — буркнул Дигон. — Кто-то из Старших должен быть, вы представительные. У тебя, по крайней мере, порядок с социализацией.
— С чем?! — вырвалось у сармата раньше, чем он успел прикусить язык. "Hasukemesh! Я теперь главный посланец к "макакам"?!"
— От людей не тошнит, за бластером не тянешься, — угрюмо пояснил Дигон. — Работал с людьми и уживался... Не смешно. Я отвечаю за взаимодействие с городом с первого дня. Ты не видел, что тут у нас попадается. Ты — социализированный, мирный и человеколюбивый сармат. Придёшь без скафандра...
Гедимин молча снял шлем. Дигон булькнул.
— Ладно, придёшь так. Наклейки не забудь! У кануков завтра День благодарения, у янки — День Колумба... первооткрывателя этого континента, если что. Можешь почитать в сети...
— Я помню День благодарения, — сказал Гедимин, слабо улыбнувшись — не то чтобы его восхищали "мартышечьи" праздники, но вспоминать прежний Ураниум всё равно было приятно. — Нам дадут еду людей?
— Бросишь в рот кусок-другой, — отозвался Дигон. — Не бойся, это синтетика. Веди себя тихо, и всё будет в порядке. Восьмого к десяти, не забыл?..
..."Я социализированный," — повторил про себя Гедимин и нервно ухмыльнулся. Перед ним лежал полуразобранный огнемёт — третий за сегодня, но успокоиться так и не удавалось. "Встречу Маккензи — вместе посмеёмся."
— Вот же дурь, — осуждающе покачал головой Майлог. — Тащить работающего сармата развлекать макак... Что у нас, для такой ерунды филков не хватает? А из-за этого у нас обучение откладывается.
— Так не откладывай, — буркнул Ренгер — он всё ещё возился с останками червя, и они уже напоминали не мясные ошмётки, а скульптуру из шлифованной бронзы. — Что ты тут вообще сидишь?
— Иду, уже иду, — отозвался Майлог, с опаской покосившись на таксидермиста, но с места не двинулся. — Гедимин, ты там сделай что-нибудь... ну, чтоб больше не звали. Чтобы Дигон понял, что ты не какой-нибудь hasukemu...
— Мне тебя проводить? — перебил его Ренгер, отложив инструменты. Майлог похлопал ладонью по кобуре и шмыгнул за дверь. Гедимин огляделся в поисках фляжки — на затылок, горящий от смущения, хотелось плеснуть воды. "Хоть бы та ерунда с самками никогда не всплыла! Тогда точно к реактору не подпустят. А мартышечий праздник я выдержу. Выдержал же шесть лет..."
08 октября 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"Скхаа," — Гедимин, прикрыв ладонью респиратор, снова попытался выговорить, как "по науке" называют электрофагов. "Скх... На каком это языке? На их собственном, что ли? Уж лучше бы и дальше были электрофагами..."
Кроме повторения прочитанного в "кратком справочнике ликвидатора", заняться было нечем — глайдер, выехавший из гетто заранее, застрял на каком-то посту, наружу не выпускали, филки, занявшие все сидения, косились подозрительно и болтали только между собой. Транспорт прислали пассажирский, с сидячими местами, но сделанный для "мартышек", — филкам, когда они вставали, приходилось пригибаться, Гедимин вообще протискивался ползком и с трудом устроился в "хвосте" салона, перекрыв проход и облокотившись на соседние кресла.
"Ультразвук отпугивает Скхаа, причиняя им боль; инфразвук их привлекает, так как сигнализирует о приближении сильной бури, во время которой они подпитываются атмосферным электричеством. Клоа, живущие под землёй, напротив, избегают источников инфразвука, принимая его за признаки землетрясения; ультразвук привлекает их и вызывает вспышки агрессии. Клоа и Скхаа никогда не заселяют одну пещеру, хотя могут встречаться на одной и той же территории, если там есть источники их пищи..."
Глайдер тронулся с места, и вскоре Гедимин почувствовал толчок — машина перестроилась в верхний ряд. Филки притихли. Сармат, извернувшись, выглянул в иллюминатор — мимо проплывали высотки с ярким геометрическим орнаментом на стенах. Глайдер летел в их тени, не поднимаясь к крышам, и световые полосы скользили по стёклам, — солнце светило в правый глаз, транспорт двигался на север. "Подправили погоду из-за праздника?" — Гедимин, щурясь от яркого света, беззвучно усмехнулся. "Зачем? Всё равно над городом купол..."
Солнце погасло — глайдер свернул в узкий проулок и, сделав ещё пару резких поворотов, нырнул в открытый люк и мягко затормозил у стены.
— Выход слева! — объявил на весь салон Дигон, устроившийся в кабине водителя, и сам подал пример. Гедимин выбрался последним, пропустив филков и едва не сломав по дороге спинки трёх кресел, и с облегчённым вздохом выпрямился во весь рост. Слева от него тут же проскользил правый борт чужого глайдера — безопасная зона между парковочными полосами занимала меньше метра и была ограждена только цепочками светодиодов.
— В оранжерею? — деловито спросил один из филков — они уже обступили Дигона и разбирали у него какие-то квитки. Один из них протянул бумажку Гедимину.
— У нас сегодня отдельная ложа, — отозвался Дигон. — Балкон десятого этажа. Без цветов, но вид получше. Все готовы? Идём.
"Цветы?" — Гедимин озадаченно мигнул, но тут же забыл о словах Дигона. Это здание строили "макаки" и для "макак", — сармату в скафандре не было там места...
— Пригнись! — предупредил его Дигон перед очередной притолокой. — Всё, можешь выпрямиться. Видишь, где я стою?
Гедимин, с опаской покосившись на потолок из тёмного стекла, встал рядом с Дигоном и выпрямился во весь рост. Между его макушкой и наклонным сводом ещё оставалась пара миллиметров. Филки чувствовали себя свободнее — они разбрелись по всему балкону, кто-то повернул ручку, впустив в помещение слабый сквозняк и ритмичные звуки с улицы.
— Началось, — сказал Дигон, кивнув на прозрачную стену. — Открывать нельзя, смотри так. За нами следит дрон.
Гедимин огляделся в поисках летающего механизма, но тут же забыл о нём — внизу, по широкой улице, очищенной от глайдеров, двигалась пёстрая процессия. Она была разделена на чёткие сегменты, и каждый из них составляли пять-шесть десятков людей, удерживающих над собой огромный надутый баллон причудливой формы. Первый из них уже поравнялся с балконом, и Гедимин наконец понял, что это за скульптура, — "макаки" несли старинный парусный корабль, окружённый бело-синими глыбами.
— Сколько бы лет ни прошло... — голос, доносящийся снизу, был громким, но с микрофоном — или с передачей звука на большую высоту — было что-то не так. — Наших предков... и, как отцы-основатели, мы храним...
