Да, раса не погибла окончательно. Таэла знала, как был доволен Явик, убедившись, что выжили не только протеане, но и протеанки. Значит, скоро всё пойдёт по обычному сценарию — образуются пары, родятся дети. Да, придётся прибегнуть к реализации сценария 'многодетность', но... Протеане живут долго и теперь они будут жить и в новом времени и в новом мире, а также получат уникальный шанс уничтожить старого врага. Отомстить за гибель не только очень многих чистокровных протеан, но и за смерть десятков рас разумных органиков. Новая жизнь будет достойна имперской расы.
Хорошо, что удалось выжить, хорошо, что база сохранилась. Да, она повреждена, её возможности ограничены, но... Теперь надо будет вплотную заняться выяснением состояния корабля. Если он не особо пострадал, то надо будет уходить с Идена...
Впереди — долгие сутки, недели, декады полёта, но... Раса протеан выжила. И теперь — должна уйти в тень. Чтобы возродиться, восстановиться, окрепнуть. И одновременно — помочь другим, молодым расам одержать победу над Жнецами. Надо всемерно сохранить в тайне факт возрождения протеанской расы. Таэла знала, что в этом убеждена не только она, но и Явик, и очень многие выжившие протеане. Да, Явик останется 'на виду', но... Остальным придётся скрываться в тени годами, десятилетиями.
Взглянув на экран наручного инструментрона, Таэла лёгкими движениями пролистнула несколько страниц. План работ по восстановлению работоспособности и боеспособности 'Клинка Ярости'. Его составляли коллективно — все выжившие протеане. Он до сих пор дорабатывался, исправлялся, совершенствовался. Интересная, а главное — важная и перспективная задача. Но — пока она действительно перспективная.
Мысли Таэлы возвращались к настоящему, а точнее — к моменту своего пробуждения. Явик — молодец, он дал возможность Таэле сразу узнать очень многое. Да, пришлось его подтолкнуть, уверить в своей способности воспринять 'полный формат'. Точнее — полный поток информации, но... Уже то, насколько Явик был осторожен и бережен, вызывало такое приятное чувство. Кажется, люди называют его 'таять'. Может быть. Наверное, они правы. Тем более что, пробыв в криостазисе, в анабиозе столько лет... Невозможно не измениться не только в мелочах, но и в чём-то очень важном и существенном, глубинном.
Явик боялся, что она не выжила. Он так торопился убедиться в том, что не остался один... Оставил землянина Шепарда в темноте и... Сам пошёл бродить по залам анабиозно-криостазисных капсул. Что и уточнять-то особо, тяжёлое это было путешествие. Не просто обход залов, а попытка понять, почувствовать, можно даже сказать — учуять то, сколько же выжило протеан.
Да, Явик довольно быстро понял, что выжили далеко не все. Но — очень многие. Явик осторожен и не спешит поддаваться эмоциям и чувствам. Обещал Шепарду вернуться побыстрее, но пробыл в залах очень долго, потому что считал этот внимательный неспешный обход необходимым и очень важным. Шепард правильно понял причину столь долгого отсутствия... партнёра и сокомандника. А ещё точнее — напарника. Два очень необычных разумных органика. Прошедший через сложнейшую процедуру 'преображения' землянин и вернувшийся первым из анабиозного криостазиса протеанин.
Вдвоём Шепард и Явик провели большую работу, определив, в каких саркофагах находятся живые, пусть и раненые, и травмированные протеане, а в каких — мёртвые. Эти плюсы и минусы — одна из деталей, на которые Таэла обратила, как хорошо помнила, своё внимание, едва очнувшись.
Когда Явик дал ей впервые коснуться своей руки... она сразу почувствовала, насколько соплеменник напряжён и взволнован. Нечего даже особо уточнять — маркировка саркофагов была тяжела для него, прежде всего, психически. Явик сразу почувствовал, что очень многие не выжили, а убеждаться в этом — слишком большое нервное напряжение.
Хорошо, что Явик тогда был не один. Таэла помнила и о том, что Явик на своём инструментроне скопил полную базу обо всех — выживших и невыживших протеанах. Эта база Таэле очень пригодилась тогда, когда она приступила к выполнению обязанностей командира корабля и одновременно — руководителя группы выживших протеан. Пока — группы. Потом, вполне возможно — экипажа корабля, а затем — колонии. Что поделать, командиров кораблей протеане часто выбирали и главами сугубо гражданских структур власти и управления. Стать руководителем — непросто, остаться им — ещё более сложно.
Придётся подумать над тем, как делегировать ответственность. Та же Тангрис, первый помощник командира, старший офицер корабля. Наверное, ей тоже нельзя будет позволить забеременеть. А уж самой Таэле и думать о беременности сейчас ни под каким видом нельзя. Командир должен оставаться в строю, а беременность, столь искусно именуемая землянами 'положением', резко сузит возможности Таэлы.
Ряды плюсов и минусов. Минусов было очень много. Явик как смог, ослабил этот удар, когда коснулся руки очнувшейся Таэлы, но... Даже в том зале, нет, не командирском, а том, где Таэла сразу зарезервировала себе тогда в далёком теперь уже прошлом место в саркофаге, было очень много минусов. Значит, много погибших. И вот результат — едва ли сотня наберётся. Ну, плюс-минус двадцать-тридцать протеан. В нынешних предвоенных условиях — это очень много. Явик честно сказал Шепарду, вернувшись с обхода залов саркофагов: 'Много погибших'. Впрочем, Шепард, как теперь понимала Таэла, это уже знал. Может, почувствовал.
Надо обойти всю базу, побывать во всех помещениях, обязательно спуститься к самым нижним, достаточно сильно повреждённым уровням.
Отшагнув от поручней, Таэла повернулась, взгляд привычно нащупал табличку на стене с текстом. Указатель. Здесь нет привычных для землян стрелок, здесь только текст на старопротеанском языке. Одном из наиболее распространённых в Империи.
Надо идти, побывать в Медотсеке, побеседовать с выжившими. Им, находящимся на попечении медиков, сейчас сложнее всего. Физическая слабость, боль проявляют степень стойкости лучше любых виртуальных испытаний. А тут ещё и осознание того, что Империя осталась в очень далёком прошлом. Тяжело это всё вот так сразу принимать на себя. Каждому протеанину.
Прочтя текст таблички до конца, Таэла направилась на уровень, где располагался Медотсек.
В коридорах не было многолюдно, но база... уже жила, она не оживала, а действовала, работала. Да, конечно, многие приборы, оружие, оборудование перепаковывались, ведь впереди, как знали все выжившие соплеменники, погрузка на фрегат. До сих пор не получены достоверные данные, что корабль сильно или серьёзно повреждён или тем более — уничтожен.
Большинству выживших ясно, что уничтожение боевого корабля, совершившего нормативную посадку и должным образом замаскированного... Не прошло бы бесследно для Иден-Прайма. Значит, корабль цел. Осталось найти к нему путь. Убедиться, что внутренние системы не очень пострадали и вполне могут быть восстановлены. А там... Там дальше — полёт к планете, на которой можно будет организовать свою расовую колонию.
Протеане обгоняли командира фрегата, шли навстречу. Если бы некоторые легко отмечаемые взглядом детали интерьера, а также звуки — можно было подумать, что база и её обитатели находятся в совершенно обычных условиях. Да, наверху нет войны, на Иден не валятся десанты Жнецов. Как же давно всё это было... А кажется — только вчера над ней и её соплеменниками смыкались крышки саркофагов. И лёгкий дымок указывал на работу усыпляющих систем...
Да, многие протеане ложились в капсулы, будучи травмированными и ранеными. Были и те, кого укладывали в капсулы соратники. Мало было тех, кто не получил никаких повреждений. Медики постарались, оказали нужную помощь, какую тогда, в полутьме залов, было вообще возможно оказать. Все хорошо помнили, что десант идёт в арьергарде, что будет сделано всё, чтобы не пустить врагов в глубины базы. Ждали, конечно, атак, ждали попытки взлома ворот базы.
Не удалось врагам проникнуть внутрь, но... Далеко не всегда автоматика оказалась способна сохранить жизнь спящим протеанам. Многие умерли во сне. Хотя и считается, что во время анабиоза и криостазиса разумный органик не способен двигаться, но... были известны факты активных предсмертных телодвижений. Были известны факты пробуждений вопреки всей мощи и совершенству систем саркофагов. Страшно было очнуться и понять, что створки не откроются, а через несколько секунд ты умрёшь окончательно.
Много погибших... Их саркофаги остались в залах. И Таэла знала — выжившие соплеменники нет-нет, да и подумают о том, что и как следует сделать, чтобы воздать должное умершим. И теперь... Надо думать и ей самой об этом. В том числе — и об этом. Потому что после Медотсека надо будет придти в те залы. Снова пройти вдоль стен, в которых утоплены саркофаги с умершими. Точнее — с погибшими. Так будет правильнее назвать тех, кто ушёл за Предел. Кажется, люди называют сейчас Предел Гранью, что, впрочем, не меняет глубинного смысла.
Идя к Медотсеку, Таэла вспоминала, насколько остро и горько воспринял Явик гибель многих своих соплеменников. Они дошли до зала, сумели подойти к саркофагам, сумели лечь и... не выжили. Явик знал тогда, что Таэла выжила, но эта радость меркла перед цифрой потерь. И к тому же приходилось ещё многое пояснять напарнику, землянину. Когда мыслеобразами, а когда — сказанными вслух словами.
Ясно, что протеанин уже сам планировал, как придётся действовать после пробуждения первых протеан. Тех, кто выжил. Явик был осторожен, даже очень осторожен в своих предположениях и суждениях. Он очень много времени отвёл на то, чтобы очнувшиеся соплеменники пришли в себя, адаптировались.
Позднее он Таэле рассказал и даже показал с помощью мыслеобразов, как сам очнулся, как сутки — обычные земные сутки в полном одиночестве приходил в себя. Теперь Таэла многое знала. Явик запрограммировал автоматику всех залов на то, чтобы она правильно обращалась с саркофагами, где находились выжившие протеане. И те, кто не получил ранений и травм и те, кому не удалось остаться невредимым.
Протеанин постоянно учитывал присутствие рядом инорасового партнёра. Пояснял, а не инструктировал. Вместе, вдвоём они достаточно быстро осуществили пробуждение выживших протеан. Явик поступил правильно — хотя Шепард тоже сделал многое для того, чтобы пробуждение прошло нормально, Явик постарался первым предстать перед соплеменником и сразу пояснить ему причину присутствия рядом представителя другой разумной органической расы.
Вполне нормальное явление — всех протеан обучали тому, как действовать при пробуждении в самых разных — и благоприятных и неблагоприятных условиях. Кажется, Явик назвал это просто и понятно для человека — защитно-оборонительная программа. Конечно же, умолчав о том, что есть и наступательно-атакующая, но, кажется, что Шепард и сам это понял.
Первой они вдвоём пробудили Тангрис. Возможно, Явик не пояснил Шепарду, что эта протеанка — первый помощник командира фрегата. Протеанин действовал строго по протоколу — один из старших офицеров, из числа тех, кто выжил, должен быть пробуждён первым. Если Явик отказался по вполне понятным причинам пробуждать первой её, командира корабля, то Тангрис... Почему бы и нет? Возможно, Явик действовал не только рационально, но и интуитивно, возможно, он почувствовал, что пробудившаяся протеанка Тангрис что-то такое важное для самой себя почувствует и поймёт в Шепарде.
Вполне возможно. Тангрис стала первой, кто получил от Явика полную информацию о случившемся. В полном объёме. Тангрис быстро освоилась, ушла из зала на своих собственных ногах и сразу приступила к выполнению офицерских обязанностей.
Вдвоём Явик и Шепард быстро пробудили всех выживших протеан. Важно то, что вдвоём. Меньше слов и больше дела. Пробуждались не только относительно здоровые, но и раненые, и травмированные протеане. Явик пояснил Шепарду, что ими займётся автоматика зала, а потом... потом врачи Медотсека.
Вот, кстати и вход в базовый Медотсек. Он, конечно, не единственный — на многих нижележащих уровнях Базы есть свои Медотсеки, но этот — один из наиболее хорошо сохранившихся.
На Таэлу почти никто не обращает особого внимания — все протеане уже привыкли, что командир фрегата регулярно обходит базу, помогает, наблюдает и советует. Редко когда приказывает.
Протеанка подходит к кровати, на которой лежит та самая протеанка, которую Явик и Шепард пробудили второй, после Тангрис.
— Спасибо что пришли, командир, — тихо говорит пациентка.
— Я сейчас вспоминаю то, как нас пробуждали, — отвечает Таэла, присаживаясь на край кровати и беря в свои руки руку соплеменницы. — Вот, вспомнила о том, как Явик рассказал мне о том, как вместе с Шепардом пробудили тебя...
— Да. Они сразу поняли, что я ранена. А я... Я тогда была очень рада, что выжила. Явик не стал передавать мне полную информацию... Я и не знала, что он способен вот так, очень коротко и в то же время очень полно пояснить мне, находившейся тогда далеко не в самом лучшем состоянии, то, что случилось. Он сделал это так мягко... Я...
— Не торопись. — Таэла, не пользуясь инструментроном, быстро осмотрела соплеменницу. Всех своих старших офицеров протеане в обязательном порядке обучали многим врачебным премудростям. Вплоть до проведения сложных хирургических операций. — Ты должна провести здесь ещё несколько дней. Сколько точно — скажут врачи.
— Мы... Мы действительно сможем уйти с планеты? — поинтересовалась соплеменница, кинув на Таэлу вопрошающий взгляд. — Тут... очень многие об этом говорят. И врачи, и медбратья... И пациенты, само собой.
— Сможем, — подтвердила Таэла. — Нам надо только поточнее определить, в каком состоянии корабль. Если он — в норме, то... погрузим всё необходимое и стартуем. Под полем невидимости, само собой, — уточнила Таэла, убедившись, что соплеменница более-менее оправилась от ранений.
— Я... я рада, Таэла, — тихо ответила собеседница.
— Выздоравливай, — командир фрегата встала, шагнула к кровати, на которой лежала пожилая протеанка. Та, которую Явик и Шепард пробудили в числе первых.
— Рада видеть вас, командир, — сказала та, когда Таэла присела на край кровати и провела ручной первичный осмотр-обследование. — Я уже... почти в порядке.
— Вижу и чувствую это, — согласилась Таэла.
— Хорошо, что Явик и Шепард сразу подключили меня к стационарной зальной системе восстановления, — сказала пациентка. — Я... Я была очень рада, что мне не пришлось... напрягаться. И я почувствовала, вот сразу почувствовала, что Шепард — он нам не враг.
— Не враг, — подтвердила командир фрегата. — Он — друг.
— Тут очень многие говорят о своих ощущениях и чувствах, испытанных, когда пробудились и смогли... увидеть этого землянина. Он очень необычен.
— Наверное, — не стала спорить Таэла. — Выздоравливайте, — она мягко и тихо поднялась, шагнула к двери, поприветствовала врача, углубляясь в изучение файлов, высветившихся на экране поданного медиком ридера.
Да, когда Явик и Шепард пробуждали протеан, некоторые из них, выбравшись из саркофагов, не покидали залы, а собирались у выходов и наблюдали за действиями и своего соплеменника и его напарника. Возможно, даже привыкали, что люди, которых протеане знали ещё 'младенцами', теперь оказались вполне достойны встать рядом с имперской расой.
