(АИ частично, в реальной истории разрабатывался с 1958 г, но до 1965 г разработка шла медленно и натужно, в связи с отсутствием заказов. В АИ разработчиков простимулировали).
Но восточные немцы выкатили целую линейку, заявив три готовых мотора для полноразмерных авиалайнеров и ещё несколько разрабатываемых двигателей, представленных в виде рекламных проспектов и макетных образцов. Для специалистов, для 'тех, кто понимает', это была сенсация.
Хуже того, это был мощный идеологический удар для Запада. Пока союзники целенаправленно гнобили и грабили авиационную промышленность Западной Германии, в Восточной авиастроение и двигателестроение успешно развивались, чего вовсе не скрывали экскурсоводы, торговые представители и авиационные специалисты из ГДР, сопровождавшие экспозицию. Когда Аденауэру доложили, что ГДР представила на авиасалоне во Франции три авиалайнера и реактивные двигатели собственного производства, престарелого канцлера едва не хватил 'кондратий'. Аденауэр впал в бешенство и заявил:
— Эти американские мерзавцы заткнули нам рты своей подачкой по плану Маршалла, а сами развалили и разрушили всю промышленность! Теперь чёртовы коммунисты вытирают об нас ноги!
Высказывание канцлера утекло в прессу. На одной из пресс-конференций в Кремле западногерманские репортёры спросили, что может сказать на этот счёт пресс-секретарь советского правительства? Олег Александрович Трояновский, ехидно ухмыльнувшись, ответил:
— Что тут скажешь, господа? В 1945-м надо было тщательнее выбирать сторону, думать получше, кому выгоднее сдаваться.
Трояновский, перед тем, как занять пост пресс-секретаря, в течение двух лет проходил мастер-класс политического троллинга у самого Никиты Сергеевича.
Первый секретарь на итоговой пресс-конференции в Вене слегка добавил:
— Мне тут доложили, что канцлер Аденауэр после открытия авиасалона во Франции уже несколько дней сидеть не может.
Газета 'Berliner Zeitung' немедленно опубликовала карикатуру: на ней был изображён лайнер BB-152, перед которым с приспущенными штанами стоял Аденауэр, яростно рвущий себе волосы на жопе.
Помимо лайнеров собственной разработки, в ГДР начали собирать по советской лицензии Ил-18 и Ан-8 (АИ), так же, как до этого собирали Ил-14. Самолётов для партнёров по ВЭС требовалось много, советские заводы с исполнением заказов не справлялись. Поэтому решено было часть заказов отдать союзнику, в обмен на поставки различного оборудования для промышленности, в т.ч. оптики и точной механики для станков.
Как ни старались восточные немцы, им было сложно состязаться с советской экспозицией. Советскую часть авиасалона было видно издалека — над ней покачивался пришвартованный к причальной мачте дирижабль 'Киров'. На земле под ним в ряд выстроились лайнеры — Ту-114, Ил-18, Ту-110, Ан-24, Ан-10, Ил-62, Ил-82, А-200 и Ту-164, вертолёты Ми-2, Ми-4, Ми-6, Ми-10, Ка-18, Як-24П, Эр-1, лёгкие самолёты Ан-14, Як-12 модификаций А и Б, Як-18А, Ш-8, обновлённый стеклопластиковый По-2, опытные экземпляры ремоторизованных Ли-2, Ил-12 и уже серийный Ил-14 с ТВД, опытный образец Ан-2 с турбовинтовым двигателем ВК-4.
В день закрытия авиасалон посетили ещё два дирижабля — 70-тонный, типа 'Менделеев', оборудованный под круизный лайнер в варианте 'летающего санатория', и 100-тонный дискообразный 'Циолковский', использовавшийся для перемещения тяжёлых негабаритных грузов (АИ).
В отдельном павильоне были выставлены несколько типов коммерческих спутников — метеоспутники 'Омега' и 'Омега-2' (АИ), спутники связи 'Стрела', телевизионный ретранслятор 'Молния' и радионавигационный спутник 'Циклон', а также конечные терминалы радионавигационной системы LORAN/ 'Чайка', которые прямо на авиасалоне можно было приобрести. Здесь же выставили макет космического корабля 'Север'.
Советская экспозиция располагалась рядом с французской, пассажирские самолёты стояли крыло в крыло, авиакомпания 'Air France' презентовала Ту-114 с собственным именем 'Мартиника', в своих цветах — модифицированный фирмой 'Аэросервис' VIP-лайнер сокращенной вместимости, для беспосадочных полётов из Парижа в любую точку мира, (аналог существовавшего в реальной истории Ту-114 для кубинских рейсов).
На табличках Ил-62, Ил-82, Ту-164 рядом с фирменными обозначениями стояли индексы компании 'Airbus', лайнеры стояли под огромным транспарантом с логотипом 'Airbus' между французским и советским флагами, туполевский А-200 прилетел на выставку уже в цветах 'Air France'. На презентации линейки новых лайнеров произнёс речь сам президент де Голль, и всем, кто был 'в теме', стало совершенно ясно, из что представленного Советами небольшого стада лайнеров любой может внезапно стать 'Эрбюсом', стоит только позвонить в Тулузу и в Москву.
В ходе авиасалона в авиационной терминологии внезапно появился термин 'еврокабина'. Первоначально это была 'единая архитектура кабины по стандарту ИКАО' якобы предложенная 'Эрбюсом' и 'поддержанная' СССР и ГДР.
Но ещё больший интерес вызывал второй ряд советской экспозиции, где расположилась военная техника. 'Советы' выставили по большей части уже известные, 'засветившиеся' по всему миру образцы — МиГ-19С, МиГ-19СМ-12, перехватчик Як-25П бомбардировщики Ил-28 старой модификации и Ту-16, транспортники Ан-8, Ан-12, Ту-115. Из новых разработок привезли ударный МиГ-19БН (АИ, см. гл. 05-09) и МиГ-21. Антонов очень переживал, что немного запоздал с первым полётом Ан-22, буквально чуть-чуть не вписавшись в сроки. Макет Ан-22 решили не привозить, чтобы не смазать впечатление от появления 'Антея'на следующем авиасалоне в 1963 г. Зрителей развлекала пилотажная группа на МиГ-19С из состава 234 ГИАП (АИ).
'Ударными' экспонатами советского раздела экспозиции стали мясищевский бомбардировщик 3М, зенитно-ракетный комплекс С-75, и совершенно невероятные ещё год назад ОТР 9М76 'Темп-С' в варианте 'воздушный старт', ракетный поезд и трёхмаховый А-57 Бартини, который всё же решились выставить, приняв решение в последний момент.
Ракетный поезд выкатили на выставку для дезинформации. Вместо боевого варианта с ракетами Р-9 и Р-10 к составу прицепили поддельные 'пусковые установки' в виде стандартного грузового вагона с откидывающейся крышей, из которого поднимался вертикально с помощью гидравлики 'транспортно-пусковой контейнер'. Для поезда, по согласованию с французской стороной специально проложили временную железнодорожную ветку от ближайшей станции. Вагоны и локомотивы оснастили тележками, самонастраивающимися на ширину европейской колеи. Поезд занял позицию, 'пусковые установки' растопырили упоры аутриггеров, подняли контейнеры, а между контейнерами солдаты пускового расчёта повесили ехидный лозунг: 'РВСН. Свет и тепло в каждый дом'.
Остальные вагоны поезда тоже не имели ничего общего с используемыми на боевом дежурстве, не говоря уже о том, что в составе поезда на выставке не было топливных цистерн и передвижной станции сжижения кислорода. Даже локомотив и вагоны для личного состава были взяты обычные купейные, от пассажирского поезда. Задумка была простая: шпионы на выставке сфотографируют во всех подробностях 'поддельный' поезд и в дальнейшем будут разыскивать и пытаться отслеживать именно подобные поезда, не обращая внимания на настоящие.
Никаких подробных табличек с ТТХ возле поезда не было. Экскурсоводы в погонах на вопросы посетителей отвечали уклончиво, про дальность говорили просто — межконтинентальная, а про мощность — 'достаточная для решения поставленных задач'.
ЗРК С-75 показали в раннем варианте, с радаром 10-сантиметрового диапазона, устаревшей ракетой и без оптического канала наведения. Данные по нему сообщались искажённые, и только те, что уже были указаны в справочниках НАТО. Во время выставки аппаратуру комплекса не включали, чтобы не выдавать радиотехнические параметры, ракеты на пусковых были габаритно-весовыми макетами, для безопасности посетителей.
Зато рядом с комплексом поставили стенд с фотографиями сбитых самолётов и схемами наиболее нашумевших перехватов. Перед ним выложили обломки сбитого U-2, а поверху стенда написали полуофициальный девиз войск ПВО страны: 'Сами не летаем, и другим не даём!'. После чего с удовольствием фотографировали физиономии посетителей-американцев, перекошенные при виде обломков с американскими регистрационными номерами. После авиасалона коллаж из этих снимков опубликовал любимый журнал всех советских людей — 'Крокодил' (АИ).
Как и рассчитывали Хрущёв и Гречко, ракетный поезд произвёл на западных 'партнёров' эффект разорвавшейся бомбы. Над советской экспозицией то и дело летали натовские самолёты-разведчики, явно фотографировавшие поезд с малой высоты, чтобы выявить характерные демаскирующие признаки. Как писали французские газеты, в штабах НАТО появилось осознание того простого факта, что с появлением у русских ракетных поездов удар может быть нанесён откуда угодно, а отследить пусковые установки среди множества других вагонов будет предельно сложно.
Специалисты-ракетчики НАТО зашли в тупик, пытаясь рассчитать по габаритам контейнера хотя бы примерную дальность и забрасываемую массу. Выходило, что 'эти красные' то ли разработали самое эффективное в мире твёрдое топливо, то ли сделали самые лёгкие ядерные боеголовки, то ли они, специалисты, разучились считать. Ларчик открывался просто — габариты поддельного транспортно-пускового контейнера были рассчитаны так, чтобы сломать мозг натовским спецам.
Шутить — так шутить: на 'пассажирских' вагонах поезда Митрофан Иванович Неделин приказал повесить таблички 'La Habana — Santiago de Cuba'. В первый же день авиасалона американские репортёры, столпившиеся на советской экспозиции окружили поезд, щёлкая фотоаппаратами. Потом кто-то заметил таблички на вагонах. По толпе репортёров пробежала рябь. В следующее мгновение более половины газетчиков как ветром сдуло — они понеслись в пресс-центр, к телефонным будкам и переговорным кабинкам, докладывать своим кураторам в Штатах.
ЦРУ встало на уши. Вновь вытащили только что сданные в архив аэрофотографии, сделанные на Кубе перед началом Карибского кризиса. Начали искать среди сотен поездов похожие на тот, что был выставлен в Ле Бурже. Аналитики ЦРУ считали вагоны, сравнивали взаиморасположение пассажирских и 'грузовых' вагонов в составе. Тихо охреневали, понимая, что смерть прошла рядом — поездов, похожих на ракетные, на Кубе насчитали несколько десятков. Кирпичи из Лэнгли вывозили едва ли не самосвалами.
Вновь назначенный директор ЦРУ Джон Маккоун доложил результаты анализа только что вернувшемуся из Европы президенту Кеннеди. Президент перекладывал фотографии, чувствуя, как шевелятся волосы на голове:
— Мистер Маккоун, вы понимаете, ЧТО вы раскопали? Судя по вашим снимкам, главной ударной силой красных на Кубе были мобильные ракеты! Все эти SS-4 и SS-5 Советы привезли на Кубу для отвода глаз, как мишени для нашей авиации, а главный удар должны были наносить ракетные поезда! А ведь все эти идиоты — Даллес, Лемнитцер, Бёрк — убеждали меня отдать приказ начать вторжение!
— Сэр, могу лишь порадоваться, что вы не пошли у них на поводу, — ответил Маккоун. — Подлётное время с Кубы — от силы минут пять. В ответ на наш удар с воздуха красные могли вынести одним залпом всё Восточное побережье и Средний Запад, а Калифорнию и Сиэтл накрыли бы с субмарин. Это был бы Армагеддон. Нам очень повезло, что в Белом Доме были вы, с вашим самообладанием, а не Никсон, — директор ЦРУ хорошо знал, как полезно бывает вовремя лизнуть.
— Хорошо, что нам с Хрущёвым удалось договориться... — облегчённо выдохнул Кеннеди. — К счастью, мистер Макнамара меня поддержал. Последствия могли быть катастрофические.
Не меньший шок вызвало и появление на авиасалоне стратегического бомбардировщика 3М. За всё время проведения выставки он ни разу не открывал отсек вооружения, из которого временно демонтировали роторную установку для запуска крылатых ракет (АИ, см. гл. 05-18). Вместо этого Мясищев и Надирадзе, по согласованию с командующим ВВС маршалом Вершининым модифицировали один бомбардировщик, подвесив под него две ракеты 9М76 'Темп-С'. Ракета весила 9300 кг, ещё чуть менее тонны тянул каждый из двух пилонов подвески. 3М мог поднять максимальный вес 18 тонн, поэтому с ракетами он в воздух не поднимался. Их габаритно-весовые макеты подвесили уже во Франции, перед началом авиасалона. Подвесили исключительно 'для прикола', но результат получился неожиданный.
Точная масса ракеты и точные данные по 3М в НАТО не были известны, но выглядела вся система более чем внушительно. Сам факт, что русский бомбардировщик, который американцы никогда особенно не принимали в расчёт, считая, что он несёт только свободнопадающие бомбы, вдруг оказался оснащён аэробаллистическими ракетами, и этих бомбардировщиков у Советов построено около сотни, изрядно припекал очко пентагоновским воякам.
В это время в США разрабатывалась аналогичная по назначению, но более лёгкая аэробаллистическая ракета Skybolt для оснащения американских бомбардировщиков B-52 и британских AVRO Vulcan. В Пентагоне поднялся большой шум, вокруг Конгресса забегали лоббисты, были срочно выделены дополнительные ассигнования.
(Проект GAM-87/XAGM-48A Skybolt был признан бесперспективным после 5 подряд неудачных пусков с апреля по ноябрь 1962 г и закрыт, в связи с успешным вводом в строй БРПЛ 'Polaris' и разработкой МБР 'Minuteman-1A'. Разработка обошлась в 440 миллионов долларов. Неудача проекта Skybolt считается одной из главных причин краха кабинета британского премьера Макмиллана. http://rbase.new-factoria.ru/missile/wobb/skybolt/skybolt.shtml)
Однако самый оглушительный эффект произвело появление на авиасалоне сверхзвуковой амфибии А-57. 'Камбала' привезла 'на горбу' в Ле Бурже макет орбитального самолёта '50-11' с присоединённой к нему сзади разгонной ракетой. На нём прямо написали, что это макет, теплозащиту 'намазали' старую, не кварцевую, а такую же, как на спускаемых аппаратах 'Севера', но даже при этом он вызывал невероятный интерес у специалистов.
При взлётной массе 250 тонн на тот момент А-57 был самым тяжёлым из летающих самолётов (до появления C-5 'Galaxy' и, позднее, Ан-124), и самым скоростным из тяжёлых самолётов. Когда он плюхнулся на взлётно-посадочную полосу в Ле Бурже, майор Элмер Мёрфи, командир американского B-58A 'Хастлер', прилетевшего на выставку после своего рекордного полёта, только недавно получивший Приз Блерио, с вытянувшимся лицом произнёс:
— Shit... По-моему, парни, мы зря сюда прилетели...
Время показало, что майор Мёрфи был прав даже больше, чем сам мог в тот момент подумать. Когда спортивным комиссарам FAI предъявили ленты бортовых самописцев А-57, вопрос о присуждении очередного Приза Блерио решился автоматически.
(Приз Блерио вручался за полёт воздушного судна со средней скоростью 2000 км/ч в течение, как минимум, 30 минут.)
Сам факт наличия у Советов сверхзвукового 'трёхмахового' самолёта-амфибии очень сильно осложнил жизнь американским адмиралам. Начальник штаба ВМС адмирал Бёрк на совещании у президента объяснил причину беспокойства:
