Луссурия бросил на меня непонятный из-за стекол темных очков взгляд, а потом вновь посмотрел на Рехея.
— Не каждый сможет высвободить такой пылающий удар. Если бы ты не был нашим противником, ты мог бы присоединиться к моему отряду Солнца.
— Нет! — резко и отрывисто, как умел, ответил ему Рехей. — За моей спиной уже стоит Небо, и я отдал ему свои кулаки.
Позади тут же донеслись восторженные вопли подрывника:
— Джудайме! Это потрясающе! Мы сделали это! Готов признать, ты не такой уж беспомощный, голова-трава!
Я постаралась остаться непроницаемой в лице, но, видимо, над этим еще следовало поработать, потому что Луссурия вновь посмотрел на меня с намеком на улыбку. Наградив боксера еще одним долгим взглядом, вариец отправился к своим.
Я ведь скрываю свое пламя. Хотя, он может помнить, как я его демонстрировала его боссу... Но он же ничего не сказал, верно? Конечно, если он ничего не сказал, то это не значит, что не понял, но лучше пусть молчит.
Провожая спину Луссурии, на которой через черную майку проступал немалый набор мышц, я нахмурилась. Не понравилось мне увиденное ранее. Если у них в порядке вещей ударить в спину союзника, то разве можно с ними вообще иметь какие-то дела? Правильно ли поступила я из будущего, когда сделала боссу Варии одолжение и тем самым дала основание для сотрудничества? Я бы даже не задумалась над ответом, если бы не видела реакцию остальных варийцев. Нет, они не накинулись на здоровяка в противогазе, ничего ему не сказали, но взгляды практически всех, кроме коротышки в капюшоне и блондина с челкой до кончика носа, говоряще скосились на него. Поэтому я уверена, что разборки будут.
Варийцы быстро покинули двор все вместе. Они не наша юная команда, поэтому сор из избы выносить при чужих не станут. Потом, в отеле, скорей всего, при судействе своего босса — это да, это вполне вероятно.
Повернувшись к нашей толпе, я застала любопытную картину. Киоко приставала к Тсуне, задавая тому наводящие вопросы: 'Что мой братик тут делает?'. Братец мялся и экал, пока ему не пришли на помощь Гокудера с Ямамото, соврав про матч сумо. Ложь была очень плохой, но, мне показалось, Киоко сам процесс понравился. В смысле, смотреть в перепуганные и растерянные, но такие бесстыжие, по ее мнению, глаза. О, она прекрасно понимала, почему ее братик здесь.
Рехей подошел к Тсуне и протянул тому полное кольцо:
— Держи, Савада.
Братец принял его и положил в коробку с гербом на темной крышке. Я переглянулась с Рехеем, понимая, что это значит. Этот жест... 'Я вышел за тебя на бой, но кольцо у себя не оставлю'. Может, Рехей хотел сказать что-то другое, он часто что-то делает, повинуясь внутренним желаниям, которые иногда даже не может обосновать вслух.
— Одно... есть... — разглядывая кольцо на темном бархате, завороженно произнес Тсуна, не замечая наших переглядываний.
— А теперь идем домой! — провозгласил Рехей и первый двинул в путь.
Все парни тут же возбужденно загалдели о 'первой победе', 'стремительном успехе' и прочем, двинувшись по домам. Рехей потянул за собой Киоко, Хана все еще недоуменно оглядывалась.
— Отец! — услышала я голос Тсуны, и обернулась, узрев, как братец подошел к скромно и незаметно стоящему в сторонке Емитсу. — Зачем ты привел сюда Киоко-чан?!
— Она прелестная девочка, — разулыбался тот, включив дурачка. — Прямо как мама в ее возрасте. Но Хару тоже милая. Ты популярен у девочек.
— О чем ты говоришь?! — вскипел братец на попытку уйти от разговора. — Мне нужно много чего у тебя спросить и тебе рассказать!
— Да, уверен, тебе тоже... — протянул Емитсу, а затем изобразил быстрый поклон: — Прости, но мне некогда.
Папаня неожиданно быстро подошел ко мне, продолжавшей греть уши, нагло забрал из рук спящего Ламбо и всучил в руки растерявшемуся Тсуне, который чудом того удержал.
— Я очень извиняюсь, но позаботься об этом мальчике, пока ты здесь. И поздравляю с победой! Папочка пока не может вернуться домой, у него дела, поэтому будь хорошим мальчиком! — с улыбкой замахал он рукой, уже повернувшись, чтобы уйти.
— Эй, не поступай так! — отчаянно крикнул ему вслед Тсуна. — Не убегай!
Папаня проигнорировал его, вместо этого пристав ко мне:
— Кира-чан... — начал было он, но я быстро сориентировалась.
— Прости, то-сан, но мне некогда! Нужно помочь Рехею обработать раны! — и я побежала догонять ушедших вперед парней.
— Она снова сделала это, — услышала я хмык Реборна и замедлилась. — Ты не понял? Она просто издевается над тобой в отместку. На самом деле, она очень похожа на тебя.
Что ответил на это Емитсу, мне было не суждено услышать, так как они заметили, что я практически стою на месте. Поэтому я поспешила действительно догнать остальных.
— Кстати, Кира-чан, где ты была? — заметил мое возвращение Рехей. — Я думал, ты придешь раньше.
— Встретилась с одним кретином, — тут же помрачнела я, пристроившись рядом.
— Кретином? — с непониманием переспросил Ямамото.
— Это с Хибари что ли? — со знанием дела переспросил Гокудера, явно находящийся в хорошем расположении духа.
— Нет, — мотнул головой Рехей. — Хибари — осел. Я — дурак, а Ямамото — идиот. Значит, это кто-то новый?
И с интересом на меня уставился. Опешив от его логической цепочки, построенной исключительно на моих редких эмоциональных высказываниях, я уклончиво ответила:
— Вроде того. Только Кее ни слова о том, что я так говорю.
— Боишься, — ухмыльнулся Гокудера.
— Нет, он просто не любит, когда я так выражаюсь... и пытается отучить.
Рехей улыбнулся, увидев выражение моего лица. Затем неожиданно закинул правую руку мне на плечо, заставив пошатнуться, и выдал довольно:
— Кира-чан, я победил!
На что я не могла не ответить улыбкой:
— Ага. Я горжусь тобой.
Такой момент прервался обычным телефонным вызовом. Хм, начинаю подумывать поставить на мелодию что-то пафосное, вроде гимна школы, как у Хибари. Посмотрев на дисплей, я выдохнула:
— Зря его вспомнили, — нажала на прием и приложила к уху. — Слушаю.
— Где мой байк? — сходу мрачно вопросил меня замогильный голос.
— А что сразу я? — тут же возмутилась я, отойдя от толпы чуть в сторону. — Как будто кто-то другой не мог выкатить твой байк из гаража!
— Ни у кого другого столько борзости нет, — припечатал Кея. — Мстишь, зверек?
— За что? — фыркнула я. — За то, что ты ведешь себя, как осел? Так я уже привыкла.
— За такие слова я забью тебя до смерти, — пообещал он довольно спокойно.
— К счастью, технологии еще не позволяют сделать этого по телефону, — флегматично пожала я плечами, хоть он этого и не мог видеть. — А в ближайшее время я с тобой встречаться не собираюсь. Кстати, байк угнал Мукуро.
Передав ему адрес дома рядом со школой, у забора которого мы оставили его мотоцикл, не дожидаясь еще угроз, я быстро сбросила вызов и вновь присоединилась к толпе, начавшей уже расходиться.
Гокудера и Ямамото свернули к себе, Хана продолжала идти следом за Киоко, а я намеревалась проследить, чтобы Рехей добрался до больницы. Слава богу, тревожный пакет с вещами первой необходимости, который я еще днем спрятала под забором школы, не пригодился.
Меня все еще слегка потряхивало, а сердце колотилось в груди. Зрелище, когда человек, которого ты знаешь и который тебе дорог, стоит перед лицом опасности весь избитый и израненный, не может оставить спокойным и равнодушным. Наверное, я еще пожалею, что в таком лихом состоянии так разговаривала с Кеей, но не сейчас.
Рехей вел себя как обычно, улыбался и был очень бодр. Хана придержала меня за руку, когда Киоко хотела пройти следом за Рехеем в приемную врача.
— Кира, ты знаешь, что это там было? Это все очень подозрительно знаешь ли... — прошипела она тихо, но уверенно. — Если вы ввязались в какую-то передрягу со взрослыми странными людьми, то вам лучше все прекратить.
Я не смогла сразу найти ответа, чтобы объяснить происходящее хоть как-то и успокоить ее, как вышел врач и попросил нас присесть на скамейку в просторном и пустынном зале перед приемной.
Бросив взгляд на огромную пальму в кадке, сажусь рядом с Ханой и Киоко, которую все-таки не пустили к Рехею. Людей тут не много, только один мужчина и женщина. Мужчина читает газету, и я скашиваю туда глаза, ища какую-то идею или подсказку на вопрос, что же мне сказать Хане. Да и имитация занятости может потянуть время.
Я не знаю, какого дьявола Емитсу привел девочек в школу поздно ночью. Это явно было сделано с идеей придания Рехею мотивации, хоть и запоздало. Больше бокса, Рехей предан только сестре. Она — его слабое место. Ради Киоко Рехей готов вывернуться наизнанку. Как опьяненный солдат он будет сражаться на всю, не взирая ни на что. Киоко это понимает, потому и смотрит несчастным взглядом на сложенные замком ладони так, будто готова расплакаться. Она наивная, но не дура, чтобы не понимать этого. Тем более она знает про мафию и видела раны брата. Черт, почему Емитсу свалил?! Он сам должен был это разгребать!
— В эти дни часто снятся кошмары и безумные сны, разве не так? — вдруг спрашивает мужчина, сидящий на соседней мягкой скамейке, и я обращаю внимание, что он читает сонник. — Хотя знаки в ночных видениях зачастую толкуются совершенно обратно.
Он поднял свои светлые, будто белые, глаза... и я пропала. Осознала себя уже дома, лежащей в пижаме на своей кровати. В памяти какие-то обрывки, за которые сложно ухватиться, будто за ускользающим после пробуждения сном. Я ощущала сильную сонливость, и только неправильность воспоминаний удерживала меня в полусне. Ведь перед тем, как поспешить на бой хранителей Солнца, я встретилась с боссом Варии, а не готовилась ко сну. Этот диссонанс вводил в недоумение. В конце концов, я перестала понимать, что из этого было сном, а что явью. На самом ли деле я встретилась с Занзасом или это тоже был сон, каким казался все больше расплывающийся поединок хранителей?
Непонятно откуда взявшаяся ладонь накрыла мой лоб. Распахнув глаза, я встретилась взглядом с Мукуро, на лице которого расплылась извечная змеиная улыбка. В голове чуть прояснилось. Сонливость отпускала.
— Я знал, что это произойдет, — как всегда мягко сказал он. — Любые ошибки скроет Туман, он же и развеет его.
Он лежал на боку справа и вскоре я поняла, что после нашего забега у него должно быть мало сил. Но сказать по этому поводу я ничего не сказала. Без него, что бы было со мной...
Мы некоторое время лежали молча. В голове все больше прояснялось, поэтому я не спешила прогонять разноглазого с моей кровати.
— Это так Емитсу решил вопрос с вовлечением гражданских? — тихо спросила я потолок. Ответ мне не требовался.
— Любимая младшая дочь не должна видеть крови, в которой постоянно ходит мафия, — с тихим смешком ответил Мукуро.
— Ты поможешь Киоко и Хане?
— А надо?
Этот вопрос заставил меня задуматься. Мне не понравился данный ход в мою сторону, но, может, девочкам будет так только лучше? Они не должны были видеть этого боя, не должны были знать про мафию, вообще просто там не должны были быть. Но они там УЖЕ были. Вария их видела и судьи тоже, а значит, они уже вовлечены. Конрад говорил, что гражданским мафия предпочитает не вредить, если этого можно избежать, и не вовлекать в свои дела. Если они ничего не знают, то могут жить своей жизнью. Но Киоко — сестра Рехея. Она, благодаря родителям, как и он, там уже с рождения. Я ей уже достаточно рассказала, поэтому, как бы то ни было, я не хотела ей врать, ведь правда в любом случае всплывет. Иногда неведение спасает, но не тогда, когда ты замешан во всем, как минимум по колено, и множество твоих знакомых связаны с мафией. Ханна слишком умна и прозорлива, чтобы рано или поздно выпытать у Киоко что-то, но она может предпочесть сделать вид, что ничего не знает.
— Можешь сделать так, чтобы эти воспоминания к ним вернулись, если они этого сильно захотят? — спросила, повернув голову вновь в сторону иллюзиониста.
— Не пожалеешь об этом потом? — шепотом поинтересовался разноглазый.
— Они пока что не часть мафии, но Киоко уже где-то на периферии. Мы с Ханой похожи. Она не удержится и начнет вникать. — Подумав, добавила: — Пусть хотя бы у них будет нормальное детство.
Мы еще немного полежали в тишине и, когда я поняла, что уходить Рокудо никуда не собирается, то сказала:
— Один раз случайность, я ничего не сказала, второй раз совпадение, если третий раз ты залезешь ко мне в кровать, я могу не то подумать.
— Только подумать? — с наигранной обидой произнес этот прохвост.
Я была уверенна, что все эти его заигрывания — наносное. Пыль в глаза. Он внимательно следил, что и как я делаю, как говорю, как при этом меняется выражение лица. Может быть, Кея прав, и он просто хочет показаться с хорошей стороны, но вряд ли это чтобы усыпить бдительность. Это тоже не конечная цель.
— Я бы сейчас очень хотела поспать, — сказала я. — В одиночестве.
— Вот так всегда, — горестно вздохнул он, поднимаясь на ноги. — Как что-то сделать, так я первый.
— Иди уже, прохвост, ты и так сегодня замотался, — улыбнулась я, сев на кровати. Подумав, добавила: — Спасибо.
Он обернулся, чтобы бросить на меня непонятный взгляд, но так ничего и не сказал, быстро перекинув себя через подоконник.
Глава 49
Когда Мукуро ушел, я еще минут десять подождала и поднялась с кровати. Было еще одно дело.
С Ламбо было что-то не то, но раньше шел бой и было не до этого, а потом, под воздействием другого Тумана, я лишь отметила данную мысль и тут же забыла о ней. Следовало переговорить кое с кем по поводу этого.
Тсуна принес его домой и уложил в кровать, хотя малыш от перемещения даже не проснулся, чего за ним сроду не водилось. У Ламбо была реакция то ли чутко спящего ребенка, то ли маленького мафиози, но даже от осторожного поглаживания по волосам он мог быстро проснуться. А тут я его дергала, он и бровью не шевельнул, Емитсу его дергал — ноль внимания.
Прямо в пижаме я пошла убедиться, что Ламбо действительно спит. Реборн был тоже тут как тут, будто ждал меня у гостевой комнаты, переоборудованной под детскую. Убедившись, что измученный и потерянный Тсуна пошел в ванную, буркнув мне 'спокойной ночи', я мрачно поинтересовалась:
— Реборн, что ты с ним сделал? Ламбо иногда ведет себя странно, но сегодня он вообще растекался на руках. Поэтому не смей мне врать, что ни при чем.
Реборн на это только ухмыльнулся.
— Не волнуйся, я просто дал ему кое-что. Сама знаешь, ему не следовало кое-чего видеть и вообще шуметь, — я почувствовала, как вспыхнуло во мне раздражение. Заметив это, аркобалено предложил: — Забудем об этом, и я молчу о твоем госте, который помог тебе прояснить память.
Я нахмурилась и напряглась, но все же согласно кивнула. Пусть ложки нашлись, но неприятный осадок остался. Я запомню это, и Ламбо больше Реборну не доверю. Хотя это хороший знак, что он не сдал визит Мукуро Емитсу. Только почему-то не нравятся мне эти хорошие знаки... Знать бы, что все это значит.
