— Да...
— Вот видишь? Она владелица информации, ее слово определяющее. Все остальное — лишь оптимизация затрат сил и времени на получение сведений. Давай, хакай, не тяни.
— Казуистика! — гордо заявила Хина. — Я вам не глупый псевдоискин, меня такой не проймешь. Ладно, в качестве исключения и только потому, что Оксана разрешила... доступ получен. Передано. Но я уведомила Асахину о том, что сделала...
— Ёщ, ёщ! — нетерпеливо перебила Набики. — Молодец, сознательная, хвалим от всей души. И что там?
— Имеющиеся у меня модели предсказывают вероятность фатальных последствий на перегрузке до семи же примерно шесть с половиной процентов, — ответила Мисси. — Вероятность инфаркта — двенадцать процентов. Вероятность других серьезных последствий наподобие переломов костей или кровоизлияний в мозг — около восемнадцати процентов. По-моему, слишком много, чтобы рисковать. И я согласна с Макото Морихэи, что надзор квалифицированного медика нужен обязательно. Мисс Чемерезова, я настоятельно советую не участвовать в такой авантюре. До совершеннолетия осталось не так долго...
— Я не хочу оставаться тут еще четыре года, — Оксана съежилась еще сильнее, ее голос стал еще тише. — Спасибо, я... я знаю, что не заслужила такой заботы... такого отношения...
— Еще один щелбан захотела? — я угрожающе подняла руку. Та посмотрела на меня исподлобья.
— Хоть десять, — почти прошептала она. — Возьмите меня с собой. Пожалуйста! Я... я действительно пригожусь. Вы не знаете, куда суетесь... как там люди живут... не люди — волки! Вы думаете, здесь плохих людей видели?
Ее губы дрогнули в подобии саркастической ухмылке.
— Торадзима... Торадзиму там, в Иркутске... опустили бы в первый же день. Он не вор, он фраер, показушник. У параши бы сидел... чертом бы шестерил... жопу бы подставлял... Там убивают, понимаете? — вдруг выкрикнула она. — За слово убивают! За взгляд! За... за ваши комбезы вас порежут, вы даже слова сказать не успеете! Вас без меня убьют! И я никуда не улечу... и тоже умру.
Ее голос снова упал до шепота.
— Возьмите меня. Пожалуйста...
Алекс снова погладил ее по волосам, но на сей раз она не отреагировала вообще никак.
Наступила тишина.
— Ладно, — вздохнула я. — Уговорила.
— Э-э, Лена... — Алекс с изумлением взглянул на меня.
— Стоп! — оборвала я его. — Иначе и тебе щелбан дам. Ты ее сам во взрослые зачислил. Если так, будь любезен и вести себя соответственно.
— Но...
— Она не дура. Последствия разъяснены, к сведению приняты, дальше она может решать сама. Если настаивает, берем. Обузой не станет, ее знания о Русском Мире нам пригодятся. Не изображай из себя террика, Алекс, все равно плохо получается. Тема закрыта.
Алекс возвел глаза к потолку и тяжело вздохнул. Оксана покосилась на него и вдруг слабо улыбнулась. Она что-то прошептала себе под нос на незнакомом языке.
"Черт ли сладит с бабой гневной..." — вылез в наглазниках непрошенный переводчик, пометив фразу пометкой "архаичный русский язык / цитата".
— А? — переспросил Алекс, у которого, видимо, появился тот же перевод.
— Из книжки, — пояснила Оксана. — Детской. Старой. Алекс, прости.
Она выпустила себя из собственных объятий и осторожно взяла его за руку.
— Я не стану обузой, честное слово! Лена права. Вы не пожалеете, что меня взяли.
— Я уже тысячу раз пожалел, что со всей вашей компанией связался, — беззлобно пробурчал Алекс. — Со всей вашей Террой, дискинами, Чужими и прочими супермодифицированными девицами. Одной чокнутой чикой больше, одной меньше, не суть. Ладно, выкрутимся. Я вам не рассказывал, как над Юпом однажды на спор вляпался на слишком низкую орбиту? На харвестере? Горячие движки сдохли, топливо кончилось, и ни один спасатель не рискнул бы так низко спуститься. Вот тогда я чуть инфаркт не заработал, когда понял, что на сходящуюся спираль вышел. А сейчас...
Он махнул рукой.
— И как выкрутился? — с интересом спросила я.
— Весь собранный газ в тыльную цистерну согнал под максимальным давлением и клапан аварийного сброса открыл. На несколько минут сработало как холодный движок. Хватило, чтобы слегка вытянуть орбиту, в апогее меня спасатель снял. Харвестер, правда, все равно упал, на него даже у спасателя мощи не хватило бы на таком расстоянии. Потом два года за него владельцу платил... Ну, молодой был идиот, что поделаешь.
Он тяжело поднялся, повизгивая костылем.
— Все, девочки, мне нужно привести себя в положение, перпендикулярное вектору. На кровати, желательно. И в одиночестве. Еще подумаю, что можно сделать. Спокойной ночи.
Он глянул в окно, за которым за время разговоров успели сгуститься сумерки, и ушел, скрипя половицами и ступенями лестницы.
— Свет! — громко сказала Марико, и под потолком загорелся главный плафон. Набики подошла к окну, задернула штору и со вкусом потянулась.
— Ну и дела! — сказала она с явным удовлетворением. — Прямо натуральный побег из Шоушенка. Слушай, Лена, а оно вам точно надо? Ну, подумаешь, грузовик. Дадут вам охрану, в конце концов. В бункер посадят, никакой грузовик не достанет.
— И грузовой самолет не достанет? — поинтересовалась я. — А атомная бомба? Откуда ты знаешь, какие возможности и мотивы у нашего недоброжелателя? И потом, не в том дело. Просто не любим мы, когда нас в клетку загоняют.
— А вы теперь в Сайберию поедете, да? — у Каоллы, на удивление долго крепившейся, все-таки прорвало плотину вопросов. — А вы с контрабандистами свяжетесь? И деньги им заплатите? А если они вас обманут и в рабство продадут в Гималаи? А полиция в Чжунго за вами погонится? А вы от них отстреливаться станете? А можно мне тоже с вами? А то Оксану берете, а меня нет, так нечестно!
— Тихо! — сурово сказала Марико, и Каолла разочарованно замолкла. — Мотоко-тян, ты так и не рассказала, что родители сказали. Как домой съездила?
— Ничего толком не добилась, — Мотоко скривилась. — Выслушали, покивали головами, заявили, что надо подумать, и все на том. Отоо-сама вообще не любит быстрых решений, и одзи-сама ему под стать. Окаа-сама вообще в дела мужчин редко вмешивается. Ну ничего, я их дожму. Лена-тян, когда что-то конкретное потребуется, просто скажи. Обязательно придумаем что-нибудь.
— Разумеется, — согласилась я и тоже поднялась. — Ну, и я к себе. Хочется растянуться как следует. Мата ащта.
— Лена... — Оксана протянула руку и ухватила меня за подол юкаты. — Помоги мне в комнату вернуться.
— Помочь?.. А, да, разумеется.
Я ухватила ее кресло за ручки позади спинки. Повинуясь моим нажатиям, мотор ожил, и я осторожно протиснула кресло в узкий проход между плитой и столом, поспешно освобожденный Марико. Доведя кресло до двери Оксаны, я подождала, пока она справится с замком, и ввела его в комнату, закрыв за собой дверь.
— Ты о чем-то поговорить хотела наедине? — осведомилась я, присаживаясь на единственный стул возле окна. Оксана судорожно кивнула. Она снова сжалась в кресле, обхватывая себя руками. Я не торопила.
— Спасибо, — прошептала она после вминутной паузы.
— За что?
— Я думала... что ты... что ты меня не захочешь брать... туда. В космос.
— Ну, на самом деле я сомневалась. И сейчас до конца не уверена, что правильно тебя брать. Приключение намечается не из легких — я уже посмотрела карту, космодром отсюда далековато. Уверена, что потянешь?
— Уверена! — на мгновение в глазах Оксаны вспыхнули упрямые огоньки, но она тут же замкнулась снова. — Я... я о другом. Ты... я... мы... я с Алексом...
Она снова замолчала.
— Алекс меня трахал, — наконец закончила она. — При тебе. А вы... любовники.
— Любовники? А, знаю, есть у вас такое слово. Ну, можно и так сказать. А "трахал"... — Я нашла слово в словаре. — Этти, ты имеешь в виду? И что?
Оксана смотрела на меня, приоткрыв рот. Я отвечала тупым взглядом, пытаясь понять, о чем речь. И в тот момент, когда у меня в голове, наконец, щелкнуло, из внешнего динамика заговорила Хина.
— Картина маслом! — заявила она. — Непересечение параллельных плоскостей! В главных ролях Оксана Черемезова и Лена Осто. Эх, жаль, сторонней камеры нет, а то шикарный вышел бы снимок. Оксана, Лена в упор не понимает, что ты имеешь в виду. А я понимаю, так что слушай меня, я объясню. Слушаешь?
Оксана снова судорожно кивнула.
— Слушай, а можно мне в твои наглазники включиться? В режим видеоконференции? А то я вас вижу, а вы меня нет.
— А? Д-да, конечно...
Оксана ухватилась за наглазники, и несколько секунд спустя мои окуляры переключились в режим допреальности. Хина уселась на подоконник, одернула юбку и мешковатый свитер и принялась беспечно качать ногами в воздухе.
— Короче говоря, вот краткая выжимка из интервью. Ты уже слышала, но наверняка забыла. У внезов нет строгой моногамии, а у внезов во втором-третьем поколении даже и понятие о ней отсутствует. Они сексом занимаются с тем, с кем хотят, и когда хотят, примерно как у вас танцуют. Так что ты имеешь в виду, не ревнует ли Лена, а Лена понятия не имеет, что такое ревность, и совершенно в вопрос не врубается. Ясно?
— Знаю я, что такое ревность! — я фыркнула. — Не совсем дура, однако. Оксана, Хина права. Я не очень одобряю ваше этти с Алексом, но совсем по другой причине. Он и без того паршиво себя чувствует. Очень паршиво. Мы слишком мало на Терре находимся, у него мышечная масса еще не наросла — ни на скелете, ни на сердце. Ему нельзя слишком много напрягаться. В Хиросиме он почти помер без костыля. Пришлось ему такую адскую химию вколоть, что другой внеделю бы отлеживался в полубеспамятстве. Видела, как у него из носа кровь пошла? А он из себя крутого мано изображает. Со мной еще ладно, в основном я двигаюсь, он бревном лежит, но с тобой только ему приходится работать. Я совершенно не против ваших этти, но лучше бы не сейчас. Он настроен тебя поддерживать и защищать, и если хотя бы намекнешь, он тебя снова отымеет. Я понимаю, что после многих влет воздержания невтерпеж, но отложи до безвеса, ладно? И ему проще, и тебе удобнее.
— Да, конечно, — быстро согласилась Оксана. — А... я думала... думала, что он уже привык... к гравитации. Ты тоже хорошо выглядишь...
— Я — другое дело. Мой генотип сделан на базе стандартного терранского, пусть даже фенотип под внезов подогнан. Я к постоянному вектору куда лучше адаптирована изначально. А он — внез в третьем поколении, его генотип специально под безвес приспособлен. В безвесе физическая выносливость, как на Терре, не нужна, зато замедленный обмен веществ и малая масса тела очень выгодны — как раз то, что на Терре фатально. Если он здесь еще вгод просидит, то и мышцы нарастит до нужной кондиции, но сейчас он практически инвалид.
— Да, у него проблемы с гравитацией более чем серьезные, — согласилась Хина. — Слушай, Лена, ты передохнуть не хочешь? Глаза у тебя после тяжелого дня не слипаются?
— Что? — поразилась я.
— Топай отсюда ногами по лестнице и прямо в кровать. Я даже через наглазники чувствую, как ты вымотана. Об Алексе беспокоишься, но лучше бы на себя посмотрела. Иди спать. А мы с Оксаной поболтаем. Я давно хотела, только как-то случая не выдавалось.
Я подумала. Только сейчас я осознала, что тяжелая урановая усталость на самом деле пропитывает тело, добавляя сил постоянному вектору. Говорить я вполне могла — но почему Хина так настойчиво выпихивала меня из комнаты? Ну, окей. Ёщ-щ, как говорят местные. Или ёси, в зависимости от выговора. Если она считает, что так надо, не стану противиться. С Оксаной мы еще наговоримся. Ее заявление насчет того, что в Русском Мире убивают за слово, мне сильно не понравилось, и следовало прояснить детали до того, как мы туда попадем.
— Уговорила, — согласилась я. — Оставляю вас наедине. Оксана, не забывай, что Хине спать не надо и болтать она может хоть тысячу влет напролет. Когда достанет окончательно, просто отключись. Пока.
Я вышла из комнаты, помахала руками девочкам, что-то заговорщицки обсуждающих в кухне, выразительно потыкала пальцем в окно, приложила палец к губам и ушла к себе. Я намеревалась как следует поизучать карту и обсудить с Алексом план действий, но вырубилась почти сразу, как только избавилась от костыля и уложила себя горизонтально. Не помешала даже потихоньку возвращающаяся боль от синяков на теле. И спала я до утра безо всяких сновидений.
362-364.038 / 30.05-01.06.2098. Кобэ-тё — Вакканаи. Алекс
Я тоже вырубился сразу, как только лег. Горячая серная вода онсэна хорошо расслабляет, а желудок у меня все еще заполнял недавно съеденный удон. Однако нервное напряжение полностью не ушло, и я проснулся в четыре утра, когда на улице только-только занимался серый полусвет.
— Привет, Алекс, — сказала Хина, сонно потягиваясь. — Чего проснулся ни свет ни заря?
— А?
— Местное выражение такое. Не можешь спать? В аптечке есть успокоительное.
— Спасибо, я в норме. Ответ от Фреда есть?
— Да, недавно пришел.
Ответ от Фреда Сендухаила прятался в коротком ответном сообщении от Анны. Он содержал анонимный контакт и приписку "Знал бы ты, чего мне стоило срочно выйти на связь! Сто лет не расплатишься. Только попробуй теперь не выбраться!" Как пояснила Хина, судя по формату адреса, он представлял собой какой-то безопасный гейт непонятно куда. Она тут же проложила контактную цепочку сразу через пять анонимайзеров, и после минуты ожидания на том конце на английском откликнулся мужской голос:
— Кто?
Видеопоток не шел. Я представился. После паузы невидимый мано прорезался снова.
— Что нужно?
— Вернуться в Пояс из Ниппона. Официально не выпустят. Наиболее удобное место — Донпу.
Я затаил дыхание. Выстрел вслепую — а если Донпу все-таки не работает? Или этот мано (или чика — голос явно принадлежал автопереводчику) не имеет к нему отношения?
— Сколько вас? — после очередной паузы спросил мано. Я неслышно выдохнул. Сработало.
— Трое.
— Масса? Метаболизм?
Я шевельнул бровью, отправляя заранее подготовленный пакет с физическими параметрами.
— В ограничения укладываетесь. Пятьдесят тысяч долларов САД с человека. Найдешь?
— Э-э..., — я подумал. Сто тысяч, принесенные с орбиты плюс сто шестьдесят за интервью — двести шестьдесят. Сколько мы потратили за все время на еду и прочее? Мелочь, около пяти тысяч. Минус тридцать тысяч за блок Хины. Минус еще сто пятьдесят — остается семьдесят пять, плюс-минус, средний полугодовой заработок в Ниппоне. Хватит ли его на дополнительные расходы? Сумеем ли в случае чего обменять крипы? Впрочем, выбора в любом случае нет. — Да. Найдем.
— Половину сейчас в качестве задатка.
— Нет. Половину на борту корабля, когда увидим его готовность к старту. Вторую — после перехода на борт одного из лайнеров внезов.
— Опасно торгуешься, лаовай. Кого другого я бы уже послал. Окей. За тебя поручились серьезные люди, так что договорились. Очередной старт с Донпу через шесть дней, пятого июня. Не успеешь — придется ждать следующего полтора месяца.
— Отложить нельзя на несколько дней? Нам еще из Ниппона выбраться надо.
