— Думаю, ты совершенно прав, Мейкел, — согласилась Ниниэн. — И я бы добавила, что он воспринял бы готовность к переговорам, независимо от того, была ли она искренней или нет, как фатальный признак слабости. Он уверен, что, как только об этом станет известно, любая оставшаяся поддержка джихада испарится. В конце концов, если Храм готов к переговорам, то очевидно, что на самом деле это с самого начала не было схваткой не на жизнь, а на смерть между Богом и Шан-вей. Бог не ведет переговоров с Матерью Лжи. Если храмовая четверка — ну, сейчас тройка — готова к переговорам, то они фактически заявляют, что мы все это время были правы. Что это была война смертных людей, утверждающих, что они говорят от имени Бога, и теперь, когда они проигрывают, они пытаются спасти все, что могут, из своих собственных позиций и власти.
— Это в значительной степени то, о чем я тоже думал, — вставил Уэйв-Тандер. — Особенно часть о том, что это подтверждает нашу позицию о борьбе против людей, которые извратили Божью волю. Клинтан столь же высокомерен, как и остальные, но он достаточно умен, чтобы признать это.
— Не упускайте из виду возможность того, что в этом могут быть замешаны его собственные убеждения, — сказала Оливия Бейц. Ее изображение сидело на террасе дворца Эрейстор — или, скорее, его электронного двойника в виртуальном компьютере в пещере Нимуэ — рядом с ее мужем. Он приподнял бровь, глядя на нее, и она пожала плечами.
— Мы никогда не могли по-настоящему решить, сколько в нем коррумпированного цинизма, а сколько подлинного фанатизма, — напомнила она ему. — Если уж на то пошло, я очень сомневаюсь, что он сам смог бы их разделить. Но мы всегда знали, что им двигала, по крайней мере, частично, искренняя приверженность его собственному извращенному видению того, на что похож Бог, и я думаю, что вполне возможно — действительно вероятно, — что он отступает в — как ты это назвал на днях, Мерлин? "Бункерный менталитет", не так ли?
— Это действительно похоже. — Мерлин откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди с задумчивым выражением лица. — И думаю, что ты права. Клинтан не из тех, кто когда-либо мог по-настоящему поверить в возможность того, что он потерпит неудачу. Это просто не в его характере. Но теперь доказательство того, что он потерпел неудачу, есть у всех на виду, даже у него. Так что на самом деле вполне вероятно, что он будет настаивать на том, что Бог и архангелы придут на помощь, что бы ни случилось. Но чтобы это произошло, он и другие должны доказать, что они достойны божественного вмешательства, а это значит сражаться до последней капли крови всех остальных.
— Я боялся, что вы все это скажете, — вздохнул Нарман. — Потому что, судя по тому, как я это считываю, это не очень хороший знак с нашей точки зрения. Если он способен отправить Тринейра на казнь, то он, очевидно, полностью контролирует ситуацию, и это означает, что он действительно собирается сражаться "до последней капли крови всех остальных", но не позволит даже крупице рациональности проникнуть в позицию Храма.
— Мне неприятно это говорить, — медленно произнес Пайн-Холлоу, — но действительно ли это плохо с нашей точки зрения?
Все остальные посмотрели на него, и он махнул рукой с обеспокоенным выражением лица.
— С точки зрения прекращения этой проклятой войны, не убивая больше людей, чем мы должны, это ужасно, — сказал он. — Я знаю это. Но правда в том, что с нашей точки зрения, с точки зрения внутреннего круга, эта война на самом деле не связана с реформированием Церкви. Речь идет о свержении Церкви, о разрушении Писания и Запретов, и, надеюсь, мы сделаем это до того, как к нам нагрянут какие-нибудь тысячелетние посетители. Если Клинтан готов продолжать борьбу до тех пор, пока мы не вытащим его за шиворот из его последней ящерной норы, мы будем в гораздо лучшем положении, чтобы навязать условия, которые раз и навсегда подрывают моральный авторитет Церкви. Он уже проделал чертовски хорошую работу по подрыву этой власти; теперь он, возможно, дает нам шанс завершить ее уничтожение.
— Что-то в этом есть, — сказал Кэйлеб через мгновение и вздохнул. — На самом деле, я, вероятно, должен признать, что думал почти о том же самом. Просто меня так тошнит от всей этой крови, от всех этих смертей.
— Мы все такие, дорогой, — мягко сказала его жена. — Но это не делает Трависа неправым.
— Да, не делает, — согласилась Ниниэн. — С другой стороны, Зион прямо сейчас превращается в змеиную яму. Невозможно предсказать, как Наказание Тринейра повлияет на это, но сомневаюсь, что это хоть как-то ослабило напряженность. Вместе с тем, что происходит на фронте, казнью Тринейра, Хелм Кливером и этими листовками Совы, в городе нарастает ужасное давление. Прямо сейчас кажется, что инквизиция полностью контролирует ситуацию, но правда в том, что такого понятия, как "полный контроль", не существует. Я бы сказала, что есть вероятность — возможно, отдаленная на данный момент, но все же есть — настоящего восстания, если Клинтан и его инквизиторы зайдут слишком далеко. И если это произойдет, все ставки отменяются.
.III.
Штаб-квартира графа Рейнбоу-Уотерса, город Чизуэйл, озеро Уэст-Уинг, провинция Тарика, республика Сиддармарк
— Вы посылали за мной, дядя?
Тейчо Дейян оторвал взгляд от бесконечного потока отчетов и потер глаза, когда барон Уинд-Сонг вошел в его кабинет. Этот офис когда-то принадлежал мэру Чизуэйла, но мэру он больше не был нужен... а графу Рейнбоу-Уотерсу он был нужен.
— Да, посылал, — сказал он и указал на стул рядом со своим столом. — Сядь.
Уинд-Сонг повиновался, и если выражение его лица было спокойным, то в глазах была тревога. Серебряные пряди в темных волосах его дяди стали намного шире, и, хотя он оставался безукоризненно ухоженным, его глаза покраснели от недосыпания и слишком долгого чтения, слишком пристального изучения карт и боевых порядков. Он всегда был физически крепким человеком, но его руки начали дрожать. Это была все еще крошечная вещь, которую могли заметить только глаза того, кто знал его очень хорошо, но Уинд-Сонг действительно знал его.
— Я читал наши депеши из дома, — сказал Рейнбоу-Уотерс через мгновение. — И из Зиона. — Их взгляды встретились, и граф слегка пожал плечами. — Похоже, дело подходит к концу — я имею в виду, конечно, здесь, на фронте.
— Конечно, — согласился его племянник.
— Не уверен, что все в Зионе и Шэнг-ми полностью понимают серьезность нашего положения здесь, — продолжил Рейнбоу-Уотерс через мгновение. — О, они явно понимают, что Грин-Вэлли и Климинт сильно давят на нас здесь, в Тарике, но я только что получил сообщение, что конная пехота Истшера заняла Боскэм. Конные патрули чарисийцев также были замечены нашими пикетами на реке Фирей, и есть сообщения, что его снайперы-разведчики ведут разведку вокруг Рейнир-Холлоу.
Лицо Уинд-Сонга напряглось. Рейнир-Холлоу был маленьким фермерским городком — теперь городом-призраком, как и любая другая деревня и город в этой части Тарики, — всего в сотне миль по дороге от главной дороги Сейрмит-Глисин. Если уж на то пошло, это было немногим более ста пятидесяти миль по воздуху от Чизуэйла. Когда-то сто пятьдесят миль обеспечивали бы комфортный уровень безопасности, но чарисийская конная пехота, аэростаты, мобильная полевая артиллерия и полевые угловые пушки изменили это.
— Мы не можем сказать, в какую сторону двинутся его основные силы, но, судя по всем сообщениям, епископ воинствующий Лейнил будет вынужден сдаться в Мерсире со дня на день. В сочетании с активностью Истшера это наводит на мысль, что следующей будет очередь Голден-Три в Сейрмите. Он уже находится под сильным давлением со стороны Стонара с востока. Если Истшер нападет на него сзади, как он сделал с Бригэмом в Мерсире, последствия будут... печальными.
Это, безусловно, один из способов описать крах нашей самой критической блокирующей позиции, — подумал Уинд-Сонг.
— Барон запросил разрешения начать планирование вывода войск, — сказал Рейнбоу-Уотерс. — Я согласился на это, конечно, при том понимании, что он должен стоять на своем так долго, как это разумно возможно.
— Конечно. — Уинд-Сонг кивнул. — Могу я спросить, подписал ли епископ Меркил это разрешение?
— У меня еще не было возможности обсудить это с епископом, — сказал Рейнбоу-Уотерс. — Уверен, что, когда я это сделаю, он поймет, что согласен.
Уинд-Сонг снова кивнул, хотя он не хотел бы держать пари на то, что интендант могущественного воинства согласится на что-либо подобное. Меркил Сандхейм становился все более раздражительным по мере того, как ситуация ухудшалась. Пройдет совсем немного времени, прежде чем он начнет отменять решения Рейнбоу-Уотерса, а не просто критиковать их, и в этот момент...
— Как я уже сказал, — продолжил Рейнбоу-Уотерс через мгновение, — я также читал переписку Зиона и Шэнг-ми. Письма из столицы, в частности, вызывают у меня некоторое небольшое беспокойство. Очень важно, чтобы мы продолжали продвигать войска вперед. Хотя я по-прежнему полностью уверен в боевом духе могущественного воинства, необходимо учитывать возможность того, что мы можем быть вынуждены отступить на дальнюю сторону холмов Тейрон или даже до королевства Хот. Если это произойдет, нам понадобятся все люди, которых мы сможем найти, чтобы поддержать наш новый фронт.
Он сделал паузу, рассматривая своего племянника в течение нескольких секунд, пока Уинд-Сонг не кивнул. На самом деле, конечно, если бы они были вынуждены отступить так далеко, во всем Харчонге не нашлось бы достаточного подкрепления, чтобы спасти джихад. Слишком много незаменимой артиллерии могущественного воинства пришлось бы бросить перед лицом непристойно мобильных чарисийцев, а потери в стрелковом оружии уже намного превосходили все, что могла быстро заменить Церковь.
— Не уверен, что у министров его величества есть надлежащее ощущение срочности в этом вопросе, — продолжил Рейнбоу-Уотерс, как только Уинд-Сонг кивнул. — Соответственно, я составил подробный отчет, в котором изложил наше текущее состояние и мои наилучшие прогнозы и искренне призвал их ускорить переброску войск в меру своих возможностей. Учитывая жизненно важную важность всего этого вопроса, я также решил, что вместо того, чтобы полагаться на семафор, необходимо послать офицера достаточного уровня — и достаточно знакомого с моим мышлением, чтобы ответить на любые вопросы — для личной доставки моих сообщений.
Уинд-Сонг напрягся в своем кресле. Для виверны от Чизуэйла до Шэнг-ми было более шести тысяч миль. Исход битвы за озеро Уэст-Уинг должен был решиться за пятидневки до того, как какой-либо гонец доберется до столицы.
— Уверен, что смогу найти подходящего посланника, дядя, — сказал барон, спокойно глядя в глаза Рейнбоу-Уотерсу.
— На мой взгляд, на самом деле есть только один выбор, — ответил Рейнбоу-Уотерс. — Из всех моих штабных офицеров и помощников вы единственный, кто наиболее полно посвящен в мои мысли.
— Именно по этой причине меня меньше всего можно пощадить. — Взгляд Уинд-Сонга ни разу не дрогнул.
— Должен настаивать на том, чтобы принять собственное решение в этом вопросе, — строго сказал его дядя. — Я вполне готов сделать это прямым приказом.
— Я бы со всем уважением попросил вас не делать этого, милорд. Мне было бы неприятно пренебрегать вашими желаниями.
— Это не было бы моим желанием, барон Уинд-Сонг. Это был бы мой прямой приказ как вашего начальника.
— В этом случае я, к величайшему сожалению, буду вынужден уйти в отставку. После чего, конечно, ваши приказы больше не будут применяться ко мне.
— Некоторые могут счесть вашу отставку актом трусости перед лицом врага!
— Было бы трудно истолковать это таким образом, милорд, — безмятежно сказал Уинд-Сонг, — когда я сам вызвался служить в рядах армии.
Рейнбоу-Уотерс несколько напряженных секунд пристально смотрел на него. Затем его плечи поникли.
— Пожалуйста, Мединг, — сказал он, и его голос сорвался на хрип. — Я обещал твоей матери, что приведу ее сына домой к ней.
— И я обещал вернуть ее брата домой, милорд, — тихо сказал Уинд-Сонг. — Я никогда в своей жизни не участвовал в чем-то более важном, чем то, что вы и могущественное воинство делаете прямо здесь, прямо сейчас. И мне никогда не выпадала такая привилегия, как быть вашим помощником, пока вы это делаете. Нет слов, чтобы выразить мою гордость за вас, дядя, так что я не буду смущать нас обоих такими попытками. Но я буду здесь, рядом с вами, офицером или рядовым, до конца, каким бы этот конец ни был.
Их взгляды встретились, а затем Рейнбоу-Уотерс медленно улыбнулся. Это была грустная, но искренняя улыбка, и он покачал головой.
— Твоя бабушка всегда говорила, что я самый упрямый из ее детей, — сказал он тогда. — Лично я всегда считал, что она была неправа, поскольку твоя мать всегда была гораздо более упрямей меня. Похоже, она передала эту черту и тебе.
— Думаю, что она сама говорила мне что-то на этот счет, дядя.
— Твоя мать отлично разбирается в людях. — Рейнбоу-Уотерс кивнул, затем глубоко вздохнул и взял одну из стопок папок на своем столе.
— Очень хорошо, капитан конницы Уинд-Сонг, я отправлю свои депеши семафором... чего бы они ни стоили. А пока, пожалуйста, ознакомьтесь с этой оценкой мобильности воздушных шаров еретиков и дайте мне свои соображения по этому поводу.
.IV.
Комната Мерлина Этроуза, посольство Чариса, и
кабинет Кэйлеба Армака, посольство Чариса, город Сиддар, республика Сиддармарк
— Мерлин? Мерлин!
Сапфировые глаза распахнулись. У ПИКА не было реальной потребности во сне в биологическом смысле этого слова, но Кэйлеб Армак был прав, когда много лет назад настоял на том, чтобы Мерлин получал по крайней мере шесть часов "простоя" каждую ночь.
Это было не совсем похоже на биологический сон, хотя они с Совой разработали подпрограмму, которая фактически давала ему эквивалент быстрого сна. И были времена, когда он просто игнорировал приказы Кэйлеба и извлекал выгоду из способности ПИКА оставаться бдительным, активным и смертоносным в течение нескольких дней подряд.
Однако в данном случае...
— Лучше бы это было действительно важно, Нарман, — тихо произнес он по встроенному каналу связи, впиваясь взглядом в изображение Совы, проецируемое в его поле зрения, и очень осторожно, чтобы не потревожить голову, мирно покоящуюся на его плече, или тело, тесно прижавшееся к нему.
— Никогда не думал, что Ниниэн храпит, — ответил Нарман, подмигнув. — На самом деле это в некотором роде обнадеживает. Имею в виду, она такая грозная во многих отношениях.
— Возможно, ты уже мертв, — сказал ему Мерлин, — но не думаю, что тебе понравится то, что сделает с тобой хороший, сильный всплеск энергии.
— Замечание принято. — Нарман усмехнулся, но затем его улыбка исчезла. — И сожалею, что беспокою вас, но нам нужно кое-что обсудить. И хорошо, что Ниниэн здесь, потому что нам определенно нужен ее вклад в это дело.
* * *
— Значит, этот парень только что зашел в магазин Макбита? — скептически сказал Кэйлеб Армак, глядя на Мерлина и Ниниэн в шелковом одеянии и чашкой какао в руках. — Почему это вызывает у меня подозрения?
