Я почесала Ламбо пятку, чтобы удостовериться, что он действительно спит, тот только заворочался, дернул ногой и снова заснул, так и не открыв глаз. Реборн сказал мне еще пару слов о предстоящем бое Грозы и покинул комнату, а я решила ненадолго остаться. Завтра ночью бой Грозы, а я до сих пор не придумала, что мне сделать, чтобы Ламбо не заставили на него выходить.
Сон ушел с концами, дрожащие, как струны, нервы не дадут мне даже задремать. В конце концов, я поднялась на ноги, постаравшись не разбудить спящих детей, и вернулась к себе, сев за письменный стол. Возможно, я смогу увидеть выход, если выложу свои беспорядочные мысли на бумагу.
Что мне известно? Ламбо должен сражаться. Даже если его выбрали с заделом на будущее, где его отзывчивый источник удастся развить, сражаться приходится уже сейчас. Проще всего было бы объявить его проигрыш еще до начала боя. Ламбо не выиграть против взрослого офицера Варии, а так хотя бы можно будет избежать ненужных побоев. Но Тсуна не может отказаться, он хочет, но просто духу не хватает. Братец не понимает, что лидерство со своей стороны держит он и просто не осознает, что у кого и есть шанс все решить другим путем, так именно у него. Он просто не успел прочувствовать свою силу и не понимает власти, которая оказалась в его руках. Ни держать ее, ни ею пользоваться он не умеет. Ему сказали, что Ламбо должен сражаться, он и послушал. Если же он не продемонстрирует решительности действий, а будет мямлить, его никто слушать не станет. Так что надеяться на такого лидера не стоит.
Реборн мне сказал не вмешиваться в поединок Грозы, так как это бесполезно. Думаю, то же самое он сказал Тсуне.
Бьюсь об заклад, братец просто в глубоком ауте от ужаса и свалившихся проблем. Если добавить ему еще и ответственность за то, что он сделать не в силах, так вообще свалится от такого. А уж перевернуть ситуацию, выкрутить ее как-то, чтобы добиться желаемого — даже для меня та еще задачка.
Метания Тсуны займут время, которого и так мало, а может, просто Реборну судьба Ламбо до лампочки, вот он ничего и не делает. Тут не знаю даже, что больше сыграло.
Реборн сказал, что гроза Варии, — Леви-а-Тан — безжалостен к любому, будь это хоть женщина или ребенок. Отказ для него мало что значит, Леви-а-Тан будет считать ребенка личным врагом. Но все опять упирается в нерешительного Тсуну. Не выглядит он достаточно грозно, чтобы сдержать этого быка. Тсуна не только должен сказать веское слово, но и подтвердить его силой. Слишком много несвойственного ему он должен сделать.
Кроме того, Реборну плевать на Ламбо, он всегда это демонстрирует. Хоть он и признает, что того выбрали, но это не меняет его личного отношения. Мне кажется, ему даже без разницы, убьют Ламбо или нет. Может быть, он даже строит какие-то планы на замену теленка. Хотя бы того же рыжего пропихнуть. В его человеколюбие как-то не верится.
Семья Бовино тоже не появится. Во-первых, они уже сплавили Ламбо под ответственность Вонголы, во-вторых, им тоже нет дела до того, где и как влипнет этот малыш. Тем более, по словам Реборна, они маленькая организация, и с Варии потом даже компенсацию стрясти побоятся.
Черт, ситуация и вправду печальная, и все же есть несколько 'но'. Ламбо учили обращаться с оружием, надо вернуть ему гранаты и дать наставительную лекцию. Только будет ли от этого толк против Грозы Варии, которого даже мой удар не свалил, не то, что ослабленные гранаты. Но у Ламбо всегда с собой базука, а значит, у взрослой версии Ламбо будет пять минут, чтобы обезвредить противника. Если не успеет, то это точно конец. Сможет ли Тсуна вмешаться?.. Честно говоря, у меня нет твердой уверенности.
Вздохнув, я пришла к выводу, что другого выхода нет. Я вернулась в детскую, забрала оттуда никак на это не отреагировавшего Ламбо, а затем поднялась на чердак, отыскав ящик со снарядами детской базуки. В самом деле, это была просто труба с пусковым механизмом для снарядов, а вот из чего сделаны они — до сих пор большая загадка.
Дальше все просто. Положить Ламбо на пол и бросить рядом с ним этот шарик, размером с бейсбольный мяч. Профит. Передо мной шестнадцатилетний Ламбо в пятнистой пижаме.
— Как чувствовал, что что-то подобное произойдет, — зевнул он.
— Помнишь, когда происходили бои за кольца Вонголы с Варией? — сразу же спросила я.
Ламбо лениво почесал голову и признался:
— Неделю назад, когда я поменялся местами с маленьким мной, то нашел записку и кольцо. 'Сразись вместо маленького себя или оба умрете', потрясающе оптимистично, — флегматично протянул. — Но вообще, мне рассказывали об этом Конфликте Колец. Без подробностей, но я все равно тебе не смог бы их поведать, ведь тогда все может закончиться по-другому.
— То есть все закончилось хорошо? — уточнила я, удостоившись тяжелого взгляда.
— Кира-сан, а если я сейчас скажу 'хорошо', и это изменит твои даже самые незначительные действия, которые привели к тому, что все закончилось хорошо?
Я вынуждена была признать это за аргумент.
— Но ты сможешь завтра ночью выйти на бой? — осмотрела я его на предмет травм.
— Теоретически, — кивнул парень. — Как я понимаю, Леви-а-Тан мой противник. Он жив в моем времени, а значит, убить я его не могу, только остановить. Мне с ним раньше не приходилось сражаться, но я слышал, что он очень силен, поэтому и остановить его тоже не могу обещать.
— Я с ним пересеклась и могу сказать только, что он очень крепкий и достаточно быстрый, — задумалась я. — За моей скоростью он успевал следить, но он неповоротливый.
— Акира-сан, — очень жалостливо протянул взрослый Ламбо состроив глаза котенка, — скажи мне, зачем я вообще должен с ним сражаться? Это ведь не мой бой. Почему я должен рисковать своей жизнью?
— Почему это не твой? — не поняла я. — Завтра должен сражаться именно Ламбо, а так как тебе в этом времени шесть лет, то ты должен все взять в свои руки, а не бросать на него.
— Это не моя Семья, — резко сказал он без тени улыбки. — Я не должен за нее сражаться.
— Да, это не Бовино, но они тебя отдали под опеку Вонголы, — нахмурилась я.
— То, что меня отдали, говорит только о том, что меня отдали, прости за тавтологию, — доверительно поведал мне взрослый Ламбо все так же серьезно. — Семья должна заботиться о своих младших членах, которые пока что не могут постоять за себя. То, что маленького меня послали на бой Грозы, говорит о том, что это не моя Семья.
Я помрачнела и скисла. Даже я не могу предотвратить это со своими текущими правами и возможностями. У меня нет даже права голоса в данном случае, ведь это не со шпаной какой-то дело иметь. Вероятность, что это получится у Тсуны — чуть выше нуля. А всем остальным, у кого есть хоть какая-то власть и сила, просто нет дела. Черт!
Ламбо посидел еще немного, а затем, убедившись, что сказать мне больше нечего, поднялся на ноги, и бросив на меня ничего не выражающий взгляд, вышел в коридор. Я осталась сидеть на месте, можно сказать, меня только что опустили в лужу. Взрослый Ламбо, кажется, предан семье Бовино и в будущем вряд ли остался лоялен Вонголе. Предатель оказался там, где не ждали.
— Ламбо из десятилетнего будущего? — через минуту услышала я ошарашенный голос Тсуны с лестницы, благодаря приоткрытой двери. — Что ты тут делаешь?!
— Уже полночь, не мог бы ты говорить тише, — флегматично отозвался Ламбо. -Молодой Вонгола, это вообще-то не я инициатор своих путешествий во времени. Точнее я, но маленький я.
— Кхм... — стушевался братец. — Ты говоришь совершенно иначе, чем в пять лет и глядя на тебя, я каждый раз думаю, какими долгими могут быть десять лет. Эй, точно! Ты должен сражаться завтра! — осенило братца.
— Опять двадцать пять, — вздохнул Ламбо. — Не хочу я завтра сражаться, так и передай своему отцу. Он у меня уже в печенках сидит, неделю зудит! — обычно флегматичные интонации в его голосе сменились на раздраженные. — Сами как-то, сами. Не буду я вмешиваться в ваши сражения, поэтому не смейте в меня стрелять из базуки.
— Блин, ты через десять лет заботишься только о себе! — возмутился Тсуна. — Даже о себе же маленьком не думаешь.
— За себя маленького, будь уверен, я думаю, — нормальным тоном, без капли лени, сказал Ламбо. — Но, заруби себе на носу, я ваши проблемы решать не буду.
— Но тогда почему босс Бовино позволил тебе сражаться? — взволнованно спросил Тсуна. — Маленькому Ламбо всего пять! Его же убьют!
— Он не мог мне запретить сражаться, потому что он уже не... — сказал Ламбо и тут же поменялся местами с маленьким Ламбо, о чем подсказал мне хлопок.
Тсуна постоял еще немного на лестнице, видимо, переваривая услышанное, а потом тяжко вздохнул и куда-то пошел.
'Уже не мой босс', да? Что-то он меня вконец запутал, либо же я что-то не поняла. Мне сказал, что за Вонголу сражаться не хочет, а Тсуне — что не хочет сражаться за семью Бовино. Открестился от ответственности, закрыл глаза на опасность своей жизни и свалил! Причем сказал, чтобы базуку не смели использовать. Вызвано ли это его желанием или последствиями в будущем — черт его знает.
Я спустилась вниз и подождала Тсуну, который зашел в детскую, чтобы уложить Ламбо в кровать.
— Имото, что ты тут делаешь? — удивился братец. — Уже поздно, пора спать.
— Идем, — поманила его за собой.
Стараясь не шуметь, я привела его на кухню. Здесь меньше вероятность, что мы сможем кого-то разбудить.
— Зачем ты привела меня сюда? — спросил братец, не увидев на кухне ничего нового.
— Мне надо с тобой поговорить, — сказала, оперевшись о кухонный стол, и скрестила руки на груди. — Ты должен остановить завтрашний бой еще до его начала.
— Но как? Реборн сказал, что это бесполезно. Отказ для Леви-а-Тана ничего не значит, а я еще не закончил свои тренировки.
— Потом успеешь закончить, — отрезала я. — Действовать нужно уже сейчас, и лучше тебе набраться сил и смелости.
— Где, по-твоему, их взять? — с сарказмом развел Тсуна руками, как бы показывая, что вокруг они не валяются.
— Да уж возьми где-нибудь! — вскипела во мне сдерживаемая злость. — Ты просто должен это сделать, понимаешь?! Объяви о белом флаге еще в самом начале. Отдай им кольцо Грозы, если потребуется, но ребенка на поле не выпускай.
— Конечно, это ведь так легко, — пробурчал братец. — Ты вообще видела этого Леви-а-Тана? Он страшнее войны.
— Да хоть из кожи вон вылези, но открой рот еще до начала боя.
— Имото, ты ведь не знаешь о базуке? — осенило Тсуну. — Не переживай, Ламбо не будет сражаться, вместо него выйдет взрослый Ламбо. Они поменяются местами.
— Он же тебе сказал, что не будет сражаться, — перебила я его, пока он не начал мне рассказывать о том, что такое базука. — Пойми, ты назначен боссом. Только ты можешь остановить этот бой. Ты отвечаешь за всех членов команды и только ты можешь это сделать. Ни Гокудера, ни Ямамото, ни Реборн, ни Емитсу, только ты. Последние двое вообще не имеют права и слова сказать, чтобы заступиться, потому что это даст Варии возможность объявить нечестную игру с твоей стороны и с их. Минимум на вас наложат штраф, максимум — вся задумка с упорядоченными боями один на один будет забыта и начнет бойня. Пойми, все хранители сражаются за тебя, даже если не хотели этого, но свои жизни они уже поставили на кон.
— Но ведь это не мои хранители, — нашел к чему привязаться братец. — Реборн сказал, что они твои, и ты убедила их участвовать. Ты могла бы и Конрад-сана заставить подменить Ламбо.
— Во-первых, не все, — фыркнула я. — Во-вторых, они смогли стать на твою сторону в этих боях потому, что не объявили открыто о своем отказе. В отличие от рыжего.
— А не легче ли было тебе занять мое место? — нахмурился Тсуна. — Большая часть хранителей у тебя есть, и врать бы ничего не пришлось. К Ламбо ты сильно привязалась и, раз так хочешь остановить Леви-а-Тана, то можешь попробовать.
— Я не могу, — ответила сразу.
— Это потому что ты тоже боишься! — указал он мне на данный факт. — Потому что понимаешь, что это не так-то просто. Поэтому лучше заставить это сделать меня!
Черт, как ему объяснить, что да, я боюсь ответственности. Но эта ответственность связана с тем, что, даже если я остановлю Леви-а-Тана, в случае его несогласия на формальную победу, то потом мне просто могут промыть мозги. При этом еще остается шанс, что та часть хранителей, которая с этим не смирится, будет убрана следом. Сам Тсуна останется без людей. А рассказывать сейчас Тсуне о методах Вонголы и о Нане — это ввести его в полное обреченности уныние и оставить в одиночестве без чьей-либо поддержки. Ему вообще уже не для чего будет просто встать с кровати. Это просто могила для нас всех.
— Я не могу этого сделать, потому что выбрали боссом тебя, — честно ответила, но была тут же перебита.
— Но ведь Реборн сказал, что у тебя почти столько же прав стать боссом Вонголы, как и у меня! Только ты более подготовлена. Так не лучше ли тебе выйти сразиться с Занзасом?
— Мне просто не позволят, — отрезала я. — Поверь, я и так сделаю все, что могу, чтобы все остались живы, но чего не могу сделать, того не могу.
— Но почему? — снова спросил Тсуна, решивший во чтобы то ни стало узнать ответ. — Чтобы тебе что-то не позволили сделать? Ты меня обманываешь, — с сомнением нахмурился.
— Ты просто ничего не знаешь и знать не хочешь, — прикрыла я глаза, ощущая, как подымается от раздражения и собственной беспомощности огонь внутри. — Все ответы я нашла сама, и они просто рассыпаны вокруг, но ты ничем не интересуешься. Ты принимаешь все, как данность. Как только ты начнешь задаваться вопросами, то все сам поймешь. Все проходящие поединки — это не РПГ в команде и не файтинг. Сражаются реальные люди. Нельзя думать только о боевых возможностях, здесь все гораздо шире.
— Я так не думаю! — возмутился братец наглой клевете. — Я считал, что Гокудера, Ямамото и все остальные просто мои друзья!
— Да не было у тебя друзей с самого начала! — не выдержала я, накричав на него.
Тарелка, разбившаяся о пол, заставила нас двоих резко перевести взгляды на нее и на Реборна, который, видимо, скинул ее с сушилки.
— Достаточно, — холодно сказал он. — Акира, сходи проветрись на улице.
— С чего это я должна... — начала было я.
— Завтра с утра пойдешь в школу, иначе я сообщу куда надо, что ты который день ее не посещаешь, — отрезал аркобалено, сверля меня своими черными глазками, и я поняла, что это угроза.
Не о руководстве школы он говорил, совсем не о руководстве...
— А ты, Тсуна, иди спать. Завтра рано утром тренировка, — добавил Реборн, закончив мериться со мной взглядами.
— Но ведь... — начал было братец.
— Я сказал — иди спать, — наставил на него пистолет аркобалено, и Тсуна испуганно отпрянул, подняв руки.
Он спиной попятился в сторону выхода, не рискуя приближаться к маленькому киллеру. Видимо, Реборн не в первый раз его запугивает, только не выстрелит, по крайней мере, обычной пулей.
— Тсуна, — позвала я. — Если ты завтра не прекратишь бой и Ламбо будет ранен, я клянусь, что набью тебе рожу еще до твоего поединка.
