Войдя утром в Большой зал, студенты на миг замерли — ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов: Гриффиндорский — красный с золотым львом, Когтеврана — бронзовый орёл на синем фоне, жёлтый с чёрным барсуком Пуффендуйцев и зелёное знамя с серебряной змеёй Слизерина. Позади профессорского стола развевалось невероятных размеров полотнище с гербом Хогвартса: большая буква «X» в окружении льва, орла, барсука и змеи.
Фред с Джорджем уже завтракали, сидели отдельно от всех и о чём-то шептались. Рон направился прямо к ним. Сонный Гарри уселся рядом и без всяких возражений, даже не глядя, принялся вяло жевать то, что положил на тарелку отвратительно бодрый Крис. Будто не гонял его почти до четырех утра.
— Дело дрянь, — мрачно сказал Джордж Фреду. — Если он всё же откажется говорить с нами, придётся писать письмо, послать совиной почтой или прямо вручить. Он явно нас избегает, но мы своего добьёмся.
— Кто вас избегает? — влез в разговор Рон.
— Исчезни, — буркнул Фред раздражённо.
В голове что—то монотонно гудело. Телу было как—то уже все равно, где спать, чем оно и пользовалось. Мерлин, а в воскресенье Гриндевальд обещал привязать его к дереву и погонять по защите! Не уснуть бы, пока будет привязывать.
— А что вы думаете о Турнире? Хотите в нём участвовать? — спросила Гермиона, намазывая тост маслом. То ли безмолвный отказ от рабского труда в единичном случае оказался абсолютно непродуктивен, то ли новообретенный волчий аппетит возмущенно требовал свое.
Как бы то ни было, но возмущенные проповеди об угнетении и бесправии целого народа временно затихли. Пока что девушка ограничивалась сердито сверкающими глазами, когда Добби вечерами приносил хозяину кофе со свежими, горячими булочками и забирал одежду в стирку. Самого эльфа, как и полагалось, при этом видно не было, просто на столе по одному только слову Гарри вдруг появлялся поднос, но какая-то не в меру добрая душа рассказала гриффиндорке, что скрывается за сим зрелищем.
— Я спросил у МакГонагалл, как будут выбирать участников, а она не говорит, — сокрушался Джордж. — Неизвестно даже, что войдет в состязания.
В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Девушки, словно сговорившись, надели лучшие мантии. Гостиные сияли чистотой и на сей раз не только стараниями эльфов, на что сами домовики дико обижались. Но что поделать, поговаривали, что иностранных гостей все равно придется куда-то селить на весь год, а школа не настолько велика, чтобы выделить им отдельное помещение. Не распихаешь же всех по заброшенным классам, предложив самостоятельно обустроиться и трансфигурировать парты в кровати. Гарри, примерно представлявший, насколько Хогвартс велик на самом деле, тихо улыбался. Если уж гигантский василиск перемещался по школе тысячу лет и оставался непойманным и, более того, неведомым даже по местным легендам, то десяток человек делегации могли основать где-нибудь собственную колонию.
Деканы факультетов построили учеников в колонны согласно курсам обучения. Перед Гарри, как назло, встал особо высокий третьекурсник. Приходилось задирать голову, чтобы посмотреть на его затылок. Н-да, встретили гостей.
— Уизли, поправьте шляпу, — командовала профессор МакГонагалл. — Первокурсники, вперёд. И пожалуйста, не толкайтесь!
Как только проверка была закончена, третьекурсник зевнул и мягко осел на землю. Соседи ничего не заметили. Случайность, конечно же, случайность, и Гарри Поттер со своими честными зелеными глазами тут совсем ни при чем.
— Скоро шесть, — взглянув на часы, Рон устремил взгляд на дорогу, ведущую к главным воротам. — На чём, по-твоему, они едут? На поезде?
— Пешком. И у каждого по деревянному чемодану, чтобы пролив переплыть. Если бы ехали на поезде, то и через озеро переправлялись бы на лодках. А нас поставили лицом к воротам.
— Может, портал? — терялся в догадках Рон. — А может, у них разрешается трансгрессировать до семнадцати лет?
Скоро Гарри стал замерзать. Впрочем, вечерний холод бодрил. Дамблдор, стоящий с другими учителями в последнем ряду, воскликнул:
— Чует моё сердце — делегация Шармбатона недалеко!
«Пересекли границу территории, замок предупредил директора», — пояснил Крис.
— Вон! — указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса.
Нечто огромное летело по иссиня-чёрному небу, быстро увеличиваясь в размерах. Льющийся из окон замка свет через минуту озарил огромную синюю карету. Её тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона. Многие поневоле задались вопросом, где же ее держат, пока карета не нужна. Или ее собрали незадолго до турнира по специальному заказу?
С оглушительным громом, от которого Невилл, подпрыгнув, наступил на ногу пятикурснику-слизеринцу, копыта золотых коней размером с хорошее блюдо коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колёсах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза.
Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещённые золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; с облучка прыгнул юноша в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась чёрная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумлённым зрителям явилась её обладательница — наверняка полувеликанша как Хагрид. Дама была с головы до ног закутана в чёрную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблёскивали превосходные опалы.
Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу. Гарри больше заинтересовал юноша в голубом: неужели это цвет школы и ее форменная мантия? И если Крис когда-то учился в Шармбатоне, носил ли он такую же?
Лицо её расплылось в улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя.
— Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!
— Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим грудным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии? — в вопросе слышался неподдельный интерес. Еще бы, когда маг третьего октана без четко означенных в прессе причин впадает в кому на полгода и столь же внезапно из нее выходит, кто угодно заинтересуется.
— Спасибо. Я в превосходной форме.
— Мои ученики, — небрежно махнула она назад огромной ручищей, представив подростков лет пятнадцати-шестнадцати.
Их было десятка полтора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шёлка. Ага, все-таки голубой — цвет школы.
«Ка-акие девочки! — восхитился Крис. — Особенно та блондиночка, наверняка частично вейла».
О вейлах Гарри многое слышал и даже встал на цыпочки, чтобы получше рассмотреть гостью. Но отсюда все студентки казались одинаково милыми, да и блондинок среди них было больше половины. Все-таки у Криса зрение лучше, хоть они и смотрят одними глазами. Понять, кто же вейла, Гарри не успел: из темноты донёсся престранный звук — погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем и плеском.
В середине озера появились бурлящие завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, словно маги решили на время одолжить знаменитого Летучего Голландца или наскоро слепить своего. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль наконец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап.
С борта потянулись пассажиры, все как один одетые в длинные шубы. Человек, шедший первым, был одет в дорогие собольи меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам.
Гарри застонал, борясь с желанием побиться головой об стену. Ментальные покровы Бартемиуса Крауча были как всегда великолепны, умело подсовывая фальшивые воспоминания щупальцам поверхностной легиллименции. Если бы не встрепенувшаяся Химера, Гарри ни за что бы его не узнал.
Пришлось, бессильно скрипя зубами, смотреть, как некромант хладнокровно протягивает руку Дамблдору, позволяя себе затянуть прикосновение куда дольше положенных нескольких секунд. Отчего-то на них не смотрел никто кроме Гарри. Ученики все как один оживленно перешептывались, не сводя глаз с одного из студентов с крупным носом и почти сросшимися бровями. Рон дёрнул друга за локоть, что-то зашептал на ухо, Гарри раздраженно выдернул руку — не до него сейчас.
Ему привезли дохлую крысу. И что-то подсказывает, что даже не одну.
Приезд иностранных гостей сопровождался всеобщими восторгами. Большинство парней восхищенно оглядывали француженок, но находились и те, кто не сводил глаз с хмурого типа в дурмстрангской шерстяной мантии. Что странно, нашлось и немало девушек, по какой-то неведомой причине разделяющих их волнение. Гарри ограничился мимолетным взглядом, отметил, что в северной школе, должно быть, тоже не ахти с согревающими чарами, иначе никто в здравом уме не стенет носить и плотную шерстяную мантию, и меховую шубу. Крис тоже не нашел в госте ничего примечательного и предсказуемо предпочел ему белокурую вейлу. Даже подбивал Гарри подойти к ней, но тот в последний момент застеснялся — надо же, никогда такого раньше не было, так с чего вдруг? — и только приподнялся на цыпочки, чтобы лучше ее разглядеть.
— Крам! Нет, ты представляешь себе, Гарри? Сам Виктор Крам!!!
Не то чтобы Гарри было плевать, кто такой Виктор Крам. Нет, ему было плевать, что он не знает, кто это такой и чем вызван ажиотаж вокруг сей, наверное, замечательной персоны. Ли Джордан прыгал на цыпочках, чтобы мельком узреть затылок Виктора Крама, а шестикурсницы лихорадочно шарили в складках мантий в поисках перьев и пергамента для автографов. Будто Крам был не гостем замка по меньшей мере на следующие полгода, а приглашенной лишь на один вечер звездой.
Гости из Шармбатона, к сожалению, выбрали стол Когтеврана.
«Не стой столбом, — весело скомандовал Крис. — Пошли знакомиться».
Как ни странно, но приветствовать французов лично никто не спешил. Только рядом сидящая старшекурсница в очках что-то тихо спросила, кивнув на берилловую брошь на мантии одной из блондинок. Остальные все еще присматривались к гостям, ожидая окончания ужина. И Гарри тоже вдруг обнаружил, что ему проще было бы подергать Химеру за хвосты, чем первому подойти к красивой девушке на глазах сотен свидетелей. К девушке, которая к тому же старше него на целых три-четыре года. Сам-то он вечно лохматый и довольно-таки невзрачный. Ну какая из них пара? Крис бы не побоялся, но Крис со своим опытом, арканом и гибкими моральными принципами за пять минут разговора многое бы успел. Лучше не давать ему такого шанса. Тем более в первый же день.
Когда все заняли свои места, к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали профессор Дамблдор, профессор Каркаров и мадам Максим. Каркаров, проходя мимо стола Гриффиндора, мимоходом коснулся плеча Гарри. В сознании вспыхнул счастливый импульс:
Это я, Крауч. После отбоя за портретом Варриуса Верлиса, пожалуйста.
Будет ли Крауч караулить его утром у входа в башню Гриффиндора, если Гарри не явится? Пожалуй, да. Еще с ночи у порога ляжет.
Я приду.
«Расскажем, как его крыса спасла тебе жизнь, оставшись на ноже грабителя, или честно признаемся, что подвесили к люстре в гостиной, наложив чары консервации и отвлечения внимания еще в начале лета?»
Да уж, крыса была отборная, крупная, размером едва ли меньше кошки, и с восхитительно острыми зубами — еще бы, прощальный подарок некроманта! Благопристойные соседи никогда не зададут прямого вопроса, а тетушка не преминет гордо похвастаться, что самолично выбрала люстру в модном журнале. Интересно, Дурсли уже заподозрили, что у них дома не все в порядке, или предпочитают больше не приглашать гостей, которые весь вечер косятся на потолок с каким-то непонятным ужасом, смятением и отвращением?
«Скажу, что оставил дорогим мне людям. И врать не придется».
Дамблдор поднялся с кресла, лучезарно улыбнувшись ученикам. По Гарри его взгляд скользнул лишь мельком, словно подростка никогда и не выделяли из толпы.
— Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости. С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведёте у нас время. Официальное открытие Турнира состоится сегодня вечером, сразу же после ужина, тогда же будут оглашены правила турнира. Угощайтесь, дорогие друзья, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома!
Крауч-Каркаров без малейших признаков аппетита ковырялся в тарелке, не отрывая взгляда от ее содержимого. Узловатые, немного кривые пальцы сжимали вилку чуть сильнее чем следовало. Странно, что это он? С Дамблдором обняться не побоялся. Соседи на него даже не глядят, заняты либо едой, либо друг другом.
Ладно, это может подождать до вечера, хватит таращиться на профессорский стол. Сегодня домовики включили в традиционное школьное меню блюда других стран. Некоторые из них тетя Петуния готовила для семьи, Гарри они никогда не доставались. Более того, племянник не проявлял достаточного кулинарного таланта, чтобы ему доверяли нечто сложнее варки и нарезки овощей, поэтому его обычно даже не пускали на кухню во время тетушкиных таинств.
Первое блюдо на проверку оказалось замаскированной тушеной капустой, чего никак нельзя было сказать по его виду. Завернутые в нее колбаски оказались горячими, мягкими и сочными.
— Будьте доб’гы, передайте, пожалуйста, буйя-а-бес! — громко попросила та самая девушка, что больше всех понравилась Крису.
Надо же какие бывают совпадения! Можно подумать, на столе Когтеврана не стояло то же самое. Если бы наставник не болтал с ним все это время, Гарри мог бы заподозрить его в применении легких привораживающих чар. Хотя кто его знает, палочка-то у Криса была, и пользоваться ею незаметно маг умел.
Рон покраснел до ушей. Взглянул на девушку, открыл было рот, но вместо слов издал бессмысленное бульканье. И было от чего: белокурые волосы волной падали до самого пояса. Синие глаза манили неожиданной глубиной. Гарри и сам едва нашелся.
— Пожалуйста, — он передал ей блюдо.
— Вы уже поели?
— Д-да, о-очень вкусно, — заикаясь, проговорил Рон, не сводя с нее глаз, словно с неземного дива.
