— Нам самим надо для себя решить, чего именно мы хотим, — ответил Серов. — Получить моральное удовлетворение, поступая «не так, как американцы», или «заполнить вакуум» после ухода бельгийцев. Негры, которые недавно вышли из родоплеменной общины, не могут сразу стать коммунистами из-за недостаточной социальной и культурной зрелости. Утверждение по-настоящему коммунистической идеологии в Африке потребует значительных усилий и продлится долго, может потребовать постоянной работы на протяжении нескольких поколений. Для этого необходим постоянный и полный контроль над этой территорией. В течении этого времени, ресурсы этой территории мы сможем тратить на развитие коммунизма в Африке и остальных регионах мира, капиталистический блок этими ресурсами воспользоваться не сможет.
— А мы технически сможем организовать такую операцию?
— Имея авианесущие корабли, вертолётоносцы, корабли охранения и транспортную авиацию — сможем, — уверенно ответил адмирал Кузнецов. — Вероятные даты ключевых событий известны. Организуем «дружественный визит» нашей эскадры, например, в Гану. Оттуда до Конго рукой подать. А передовые части доставим по воздуху из Египта, с баз в зоне канала.
— Теперь понимаете, почему я приказал крейсеры сохранить? — Никита Сергеевич улыбнулся с довольным видом. — Ну, и авианосцы трофейные, само собой, очень пригодятся. Спасибо Николаю Герасимовичу за великолепный план 56-го года.
— Судя по полученной от нашего «дальнего источника» информации, — Ивашутин имел в виду сведения от Веденеева, — в Африке зачастую достаточно было пары десятков наёмников, чтобы поменять правительство. Спецназ ГРУ справится всяко не хуже.
— М-да... Знал бы прикуп — взял бы Конго, — усмехнулся Андрей Антонович.
— Я ещё хочу обратить ваше внимание на важный момент, — продолжал Серов. — Очень важно с самого начала правильно выстраивать взаимодействие с африканскими режимами, и грамотно подбирать кадры. Все эти африканские царьки будут хором просить кредиты и объявлять себя марксистами, рассчитывая жить на подачки. Менталитет у них такой. В «той» истории мы их избаловали, кормили за свой счёт половину мира, в результате сами без штанов остались, а вся Африка превратилась в континент лодырей и попрошаек.
— Но если бы мы этого не сделали, вместо нас их купили бы кредитами американцы, — пожал плечами Ивашутин. — Они-то могут себе это позволить, а вот мы — нет. Это всё равно, как шахматы. Если ты не контролируешь какое-либо поле, его будет контролировать твой противник.
— И как вы предлагаете объегорить американцев? — спросил Хрущёв.
— Растлевающему влиянию американцев мы можем противопоставить только знание, и, в отдельных случаях, там, где это оценят — уважение и обращение как с равными. Но не везде, — ответил Серов. — Прежде всего, необходимо в контролируемых нами странах внедрять всеобщее образование, сперва начальное, потом среднее. Подготовку кадров с высшим образованием сосредоточим в Александрийском университете. Тащить всех этих негров и арабов в Москву совершенно незачем. В Александрии уже создана достаточная образовательная база, работают наши преподаватели, надо и дальше действовать по этой линии.
— Подключим Коминтерн, и ещё надо бы создать организацию, которую в «той» истории создал президент Кеннеди. «Корпус мира». Набираем молодых специалистов, добровольцев, после институтов, желательно — с опытом военной службы, и отправляем их на год-полтора на самостоятельную работу в Африку и Азию. Получим грамотных, инициативных управленцев для себя, и миллионы благодарных нам людей в развивающихся странах.
— Гм... У нас и так рабочих рук не хватает...
— Так не навсегда отправляем! На год-полтора, максимум на два.
— Это ещё надо обдумать. Ну, допустим, — Хрущёв почесал затылок. — Кредиты предлагаешь вообще не давать?
— Давать придётся, но с умом, иначе дадут американцы и МВФ, а мы с носом останемся. Думаю, кредиты надо давать товарные, — ответил Серов. — Их несколько сложнее разворовать. Либо целевые безналичные, под закупку техники и оборудования у нас же. Причём на таких условиях, чтобы их нельзя было обналичить мимо подконтрольных нам банков и с3,14здить.
— Не стесняться ставить на их территории наши военные базы. Американцы ставят, а мы чем хуже? Военная база для местных — неплохой источник дохода, а в наших условиях это ещё и дополнительный канал образовательного и идеологического воздействия на местное население. Уровень жизни в странах Африки и Азии по сравнению с нашим крайне низкий, если не сказать — ужасающий, и даже простой рассказ нашего офицера или солдата о жизни в СССР будет отличной пропагандой.
— Гм... Разумно, — заметил Никита Сергеевич. — Пожалуй, не стоит так уж ограничивать общение наших специалистов с местными. Всё должно быть в разумных пределах, конечно...
— Вот и я о том, — подтвердил Серов. — И ещё, мы тут выявили перспективных молодых ребят, которые в «том» будущем стали лидерами, призывавшими к построению социализма с опорой на собственные силы. Сейчас они ещё совсем пацаны, одному из них всего 19 лет, а второму — и вовсе 10. Но мы уже подвели к ним инструкторов из Коминтерна, под видом старших товарищей, чтобы дать им нужное образование и политическое воспитание.
— С этим нам, кстати, в некоторой степени помог товарищ Ким Ир Сен. Из его идей «чучхе» мы кое-что позаимствовали. Впрочем, в нынешнем варианте идеология «чучхе» выглядит заметно менее изоляционистской, чем в «той» истории. Всё-таки ВЭС образовался очень своевременно. И в Албании не случилось самоизоляции, и Северная Корея вполне себе участвует в общем процессе.
— Так что за ребята-то, ты так и не сказал? — поинтересовался Никита Сергеевич.
— Ливиец Муаммар Каддафи, и уроженец Верхней Вольты Томас Санкара, — ответил Серов. — Санкару вообще называли «чёрным Че Геварой». К сожалению, они пока ещё слишком молоды... (О Томасе Санкара http://mywebs.su/blog/people/20832.html)
— Этот недостаток быстро проходит, — усмехнулся Хрущёв. — Если удастся воспитать из них достойных лидеров с коммунистическим мировоззрением, это будет большим подспорьем на будущее.
— Именно. В «той» истории они сами по себе добились очень немалых успехов, что само по себе важно, — пояснил Иван Александрович. — Если же мы сумеем вложить им головы правильные убеждения, а мы уже неплохо продвинулись в этом направлении, судя по рапортам коминтерновцев, примерно, как и в случае с товарищами Кастро и Геварой... Можно рассчитывать, что они своим личным примером помогут нам распространить свою «идеологию самостоятельного развития» и на другие африканские страны.
— А мы предложим им помощь с подготовкой кадров, информационное обеспечение, практически по тем же программам, которые уже работают для стран ВЭС, — предложил Никита Сергеевич.
— Как я понимаю, — добавил Гречко, — надо не закармливать Африку подачками, а обучать местных, чтобы они учились обходиться собственными силами. Начинать с простого, и развиваться постепенно. В этом случае наша солдатская смекалка как раз пригодится.
— Да, и я надеюсь, что теперь мы избежим многих ошибок, грамотно сочетая классовый подход с чисто прагматическим, — добавил Ивашутин.
— Как я понимаю, в ближайшее время нам придётся заниматься в Африке не только Конго? — спросил Хрущёв.
— И не только в Африке, — подтвердил Серов. — Сейчас готовится спецоперация на Цейлоне, там 25 сентября 1959 года националисты в «той» истории убили премьер-министра Соломона Бандаранаике. Премьером стала его супруга Сиримаво, и она пошла на дальнейшее сближение с СССР. Сейчас мы решаем, спасать ли её супруга, или же оставить его мучеником, павшим от рук правых националистов. Также у них есть дочь Чандрика, сейчас ей 14 лет и она учится в монастырской школе в Коломбо. В «той» истории она дальше изучала политологию в Парижском университете, сейчас мы ищем способ пригласить её учиться в университете Александрии. В будущем Чандрика станет премьер-министром, а затем и президентом, надо уже сейчас прививать ей нужное нам политическое мировоззрение.
— Разумно, — заметил Хрущёв. — Мне думается, пусть в этого премьер-министра выстрелят, но не попадут, или же организовать участие наших врачей, чтобы помогли его спасти. Желательно, чтобы он и его супруга испытывали благодарность к нашей стране, тогда больше вероятность, что они отправят дочь учиться в Александрию. Кстати, вот в этом случае можно подумать и об обучении в Москве, по индивидуальной программе.
— Понял, — кивнул Серов. — Организуем. Также надо проконтролировать процесс перехода к независимости в Руанде и на Мадагаскаре. В Руанде необходимо делить территорию страны между основными племенами хуту и тутси, иначе они там друг друга перережут. Мы рассматриваем разные варианты. Страна очень маленькая, создать федерацию не получится. Колонизаторы нарезали границы колоний без учёта расселения племён, в результате в Африке множество потенциальных горячих точек и источников конфликтов.
— А что можно взять с гуся? — спросил Гречко. — В смысле — на кой чёрт нам эта Руанда?
— Там добывают золото, берилл, вольфрам, танталоколумбит, касситерит — это, соответственно, танталовые и оловянные руды, выращивают чай и кофе, — пояснил Иван Александрович. — Территория страны хоть и маленькая, но на западе ограничена озером Киви, а на востоке — озером Виктория, то есть, имеет доступ к значительным источникам пресной воды, для Восточной Африки преимущество более чем серьёзное. Климат там более сухой и здоровый, чем в западной и центральной Африке, не зря англичане взяли под контроль соседнюю Кению.
— Так может, Кенией и заняться? — спросил Гречко.
— Коминтерн по Кении уже работает, но Кения получит независимость только в 1963-м, — ответил Серов. — В будущем году нам предстоит брать под контроль не только Конго, но и как-то попытаться прекратить гражданскую войну в Нигерии, а там уже близко ещё одна горячая точка, которая уже назрела — Родезия.
— А с этими-то расистами что возиться? Вырежут их негры — и поделом, — буркнул Гречко, проявив неожиданную осведомлённость.
— Вот тут я бы советовал не торопиться, — возразил Иван Александрович. — Из истории известно, что родезийская армия долго и успешно сопротивлялась натиску партизан, аж до 1979 года, то есть, на свержение родезийского режима были потрачены значительные средства. И что мы получили в итоге? Полная некомпетентность революционного руководства привела к тому, что одна из богатейших стран Африки превратилась в беднейшую, руководители революции, именовавшие себя марксистами, деградировали в обычных африканских царьков. Это же прямая дискредитация идеи социализма в глазах всего мира.
— При том, что в Родезии, я имею в виду в целом существующую сейчас Федерацию Родезии и Ньясаленда, существует 40-летний опыт жизни в демократическом обществе. Как белое, так и чёрное население там само определяет своё будущее на постоянно проводящихся выборах. (источник http://www.coldwar.ru/conflicts/afrika/rodezia.php).
— Также следует учитывать, что наша частная военная компания «Южный Крест» базируется именно в Южной Родезии, и в ней, кстати, успешно работают многие родезийские коммандос. Естественно, они не в курсе, на кого именно работают, — усмехнулся Серов. — Кроме того, Родезия — отличный источник англоязычных негров, которые нам необходимы для проведения операций в США.
— Если уж мы сумели установить контакты даже с представителями белого меньшинства в ЮАС то в Родезии, где апартеид ещё фактически не сформировался и не обрёл силу закона, можно попытаться построить вполне демократичное общество. Надо лишь убрать нескольких наиболее упоротых политиков националистического толка, во главе с Яном Смитом, и наиболее оголтелых революционеров, сделав ставку на более умеренных, а затем привести к власти коалиционное правительство национального единства.
— Безусловно, задача очень непростая, но мы могли бы даже провести совсем уж необычный эксперимент. Учитывая, что белых там относительно немного, и мы сами вполне успешно используем коллективную собственность, мы могли бы даже попробовать построить в Родезии общество англосаксонско-африканского социализма, как ни дико это звучит.
— Ну, ты загнул! — фыркнул Хрущёв. — Превратить этих упёртых расистов в социалистов? Это невозможно.
— Они менее упёртые, чем в ЮАС, и я не говорю, что будет легко. Но для СССР это может оказаться заметно дешевле, чем годами финансировать партизан из Африканского национального союза Зимбабве, которые в итоге ввергнут страну в хаос. То есть, я хочу сказать, что в «той» истории мы с 1965 по 1979 год финансировали этого идиота Мугабе, который, придя к власти, развалил экономику страны в угоду своим личным амбициям, и мы всё равно ничего не получили, — ответил Иван Александрович. — Ну и нафига нам это счастье?
— А если в Родезии будет демократия по образцу западной, мы с этого что-то получим? — усмехнулся Первый секретарь. — Санкций ООН не будет, и будут они спокойно торговать с Западом, а не с нами.
— А вот и нет. В Египте сейчас как раз находится бывший президент АНК, Джошуа Нкомо. Эмиссар Коминтерна уже провёл с ним консультации, в результате Нкомо не поехал в Лондон, а остался в Египте, и обосновался в Александрии, ведёт работу в университете, по заданию Коминтерна. Этот товарищ значительно более адекватен, чем Мугабе и другие радикалы.
— Ход событий в Родезии нам известен. Мы знаем, что на их решения очень сильно повлияла резня белых в Конго. Родезия тогда приняла множество бельгийских беженцев. Почему я и настаиваю на нашем военном и гуманитарном вмешательстве в Конго, чтобы этот негативный пример полностью исключить, — пояснил Серов. — Далее, Родезия до 1963 года остаётся британской колонией, причём независимости добиваются одинаково активно как чёрные, так и белые, а британцы не соглашаются предоставить независимость, пока власть не будет передана чёрному большинству.
(Великобритания в отношении Родезии руководствовалась принципом NIBMAR (No Independence Before Majority Rule) — «Независимость только после предоставления власти большинству». источник http://www.coldwar.ru/conflicts/afrika/rodezia.php)
— Тогда бывший британский лётчик Ян Смит, и табачные предприниматели Уинстон Филд, Дуглас Лилфорд и Питер ван дер Бил создали ультраправую антикоммунистическую партию «Родезийский фронт», которая и находилась у власти до 1979 года. Именно Смит, а отнюдь не негры, объявил Южную Родезию независимой республикой. В Англии это было воспринято как мятеж против британской короны. Родезия попала под санкции, и её не признала ни одна страна мира, даже соседняя ЮАР, хотя Смит тоже проводил сходную политику апартеида, пусть и не столь жёсткую. Разделение было не по расовому признаку, а по имущественному цензу, просто среди африканцев было значительно больше бедных, чем среди белых.
