— Живя в лесу, мало обращаешь внимание на точное время, — попыталась она улыбнуться. — Но, скорее всего, то случилось поздно вечером. Отец как-то сказал, что впервые увидел меня при свете костра.
— Вечером? — переспросил хозяин дома. — Не ночью, не под утро?
— Мне почему-то кажется, что он имел ввиду именно вечер, — растерянно пожала плечами племянница. — Простите, но ничего более определённого я сказать не могу.
— Между нами говоря, госпожа Ника, — усмехнулся дядя. — Не очень-то я верю этим звездочётам. Уж больно много среди них жуликов и проходимцев. Я бы лучше гадал по печени жертвенной овцы или по полёту священных лебедей Сенела. Но господин Аварий желает непременно составить гороскоп.
— Возможно, у него просто очень хороший астролог? — машинально предположила девушка, уловив смутную тень некой мысли, мелькнувшей на самом краю сознания.
— О да! — завистливо вздохнул регистор Трениума. — В этом вашему жениху повезло гораздо больше, чем мне. Аварий хвалился, что тот ещё ни разу не ошибся в своих предсказаниях. Будем надеяться, что и сейчас он подберёт правильный день для вашей свадьбы.
— Если он такой искусный звездочёт, то наверняка, — убеждённо заявила собеседница, в голове у которой уже стали проявляться контуры плана, не казавшимся таким уж глупым или неосуществимым. По крайней мере на первый взгляд.
— Всё в руках богов, — философски заметил хозяин дома, поднимаясь с табуретки. — Лекарь её величества советовал отправить вас в имение. Он считает, что за городом вы быстрее поправитесь и наберётесь сил.
— Мне он ничего такого не сказал, — покачала головой Ника.
— Он говорил с Пласдой, — пояснил дядюшка. — Я подумаю. Может, вам действительно какое-то время лучше провести подальше от Радла?
— Не знаю, господин Септис, — нисколько не кривя душой, ответила девушка, однако сочла нужным заметить. — Мне господин Акций показался умным и знающим человеком.
— Хранить здоровье государыни кому попало не доверят, — многозначительно хмыкнул регистор Трениума. — Твоей тёте он тоже понравился.
— Как лекарь, — торопливо пояснил хозяин дома и повторил. — Хорошо, я подумаю.
Проводив его взглядом, Ника попыталась вспомнить, что ей известно об усадьбе Итура Септиса Даума? Оказалось ничего, кроме того, что она есть. Вот только опять куда-то ехать путешественнице категорически не хотелось. Однако она понимала, что если дорогие родственники решат отправить её за город, придётся безропотно подчиниться.
После того скандала, что она закатила Руниру Шахоему, ей ещё долго придётся изображать из себя послушную девочку.
Перед сном служанка, довольно посмеиваясь, сообщила, что визит лекаря императрицы произвёл на рабов регистора Трениума неизгладимое впечатление. Выражаясь языком мира попаданки, рейтинг госпожи Ники Юлисы Террины подскочил до небес, превратив её из бедной родственницы в знакомую самой государыни. Само-собой, своя доля славы досталась и Риате Лации Фиде. Дав ей высказаться, покровительница тихо спросила:
— Как думаешь, если астролог нагадает моему жениху, что ему лучше не жениться, он так и сделает?
— Ой, не знаю, госпожа, — после короткого замешательства озадаченно пробормотала собеседница. — Не каждый решится спорить со звёздами.
— Я тоже так думаю, — усмехнулась девушка, поворачиваясь на бок и подперев голову рукой. — Скажи, а твой знакомый из трактира сможет для меня кое-что сделать?
— Так это смотря что, госпожа, — осторожно ответила бывшая невольница.
— Я хочу побольше узнать о моём женихе, а так же о его ближайших родственниках, коскидах, доверенных рабах. Особенно меня интересует его астролог: кто такой, где живёт, привычки?
— Нет, госпожа, — секунду подумав, с сожалением вздохнула служанка. — Эвар почти никуда из трактира не выходит.
— Но ты же сама говорила, что туда ходят разные люди, — напомнила Ника. — Возможно, он мог бы у них спросить? Или хотя бы помочь найти человека, способного всё это разузнать?
— Хорошо, госпожа, — с явной неохотой согласилась Риата Лация. — Поговорю я с ним. Только за такое дело заплатить придётся.
— Это понятно, — хмыкнула покровительница. — Бесплатно только птички поют. Вот завтра же к нему и отправишься. А что сказать Септисе я найду.
— Слушаюсь, госпожа, — зевая, отозвалась собеседница.
Как и следовало ожидать, тётушка без восторга отнеслась к просьбе племянницы отпустить её служанку в храм Анаид.
— Я хочу, чтобы она принесла жертву от моего имени, — пояснила девушка, глядя на хозяйку дома умоляющими глазками котика из мультфильма "Шрек". — Богиня охоты часто помогала мне и в Некуиме, и уже здесь.
— Только пусть не задерживается, — недовольно проворчала супруга регистора Трениума. — За вами надо кому-то ухаживать, а у меня все рабы заняты. Я и так вашу Риату ничего больше делать не заставляю.
— Не беспокойтесь, госпожа Септиса, — заверила её племянница. — Лация принесёт мне разведённого вина, поставит на столик у кровати, а больше мне ничего не нужно.
— Ну хорошо, — смилостивилась тётушка. — Но на обратном пути пусть зайдёт в прачечную Косого Бораза и заберёт там плащи и туники.
Стоявшая у стены отпущенница поклонилась.
— Сделаю, госпожа Септиса.
Проникшись серьёзностью момента, она действительно не заставила себя ждать, вернувшись ещё до полудня.
Громким голосом поведав покровительнице о том, как принесла в жертву Анаид двух голубей, и какие признаки при этом безошибочно указали на благосклонное отношение небожительницы к её просьбе, шёпотом сообщила, что Эвар взялся раздобыть необходимые сведения всего за каких-то тринадцать риалов.
— Он двадцать просил, госпожа, — с самодовольной улыбкой сообщила Риата Лация. — Да я не согласилась.
— А не обманет? — забеспокоилась Ника.
— Не думаю, госпожа, — покачала головой отпущенница. — Я его предупредила, что если соврёт — больше ни о чём просить не буду. А вам, госпожа, наверное, ещё много чего надо будет узнавать?
— Скорее всего, — кивнула девушка и похвалила собеседницу. — Это ты хорошо придумала.
— Он сказал, чтобы я через три дня пришла, — скромно потупила глазки бывшая рабыня.
— Это уж как получится, — вздохнула покровительница. — Слышала, что лекарь императрицы советовал отправить меня за город?
— Да, госпожа, — кивнула служанка. — Только что же вы будете делать в деревне?
— Отдыхать, — криво усмехнулась девушка. — И думать.
Отпущенница хотела ещё что-то сказать, но тут в комнату вошла хозяйка дома в сопровождении Триты и Ушухи, которая держала в руках блюдо с небольшим серебряным бокалом.
— Это "Сила Питра" — чудодейственный эликсир, который прислал сам охранитель здоровья государыни и велел пить перед обедом. Лекарство поможет вам быстрее набраться сил.
Осторожно попробовав, Ника ощутила ясно различимый вкус корицы и как будто ванили. После того, как племянница выпила, тётушка, одобрительно кивнув, доверительно понизила голос:
— Подобное снадобье нельзя купить ни за какие деньги! Его готовят только для членов императорской семьи. Господин Акций сделал вам большое одолжение.
— О боги!— вполне натурально, как ей показалось, изумилась племянница. — Клянусь Анаид, я не забуду его доброты.
Чуть позже Трита принесла обед, включавший в себя, кроме обжаренной печёнки, ещё и лепёшки с мёдом.
Девушка понимала, что необходимо продолжать симулировать отсутствие аппетита, но соскучившись по сладкому, не смогла удержаться. Она как раз доедала последний кусок лепёшки, когда дверной проём заслонила чья-то тень.
— Я вижу, тебе помогла "Сила Питра"! — громогласно объявил регистор Трениума. — Всё съела.
— Не знаю в чём причина, господин Септис, — скромно потупила взор племянница. — Но сегодня мне уже хочется кушать.
— Это хорошо! — кажется, вполне искренне обрадовался дядюшка. — Значит, средство лекаря государыни подействовало. Тогда придётся последовать и другому его совету. Я решил, что тебе лучше какое-то время пожить в имении.
— Если вы считаете, что это необходимо, — по-прежнему не поднимая глаз, пробормотала девушка.
— Сенатор Юлис приглашает вас погостить на его вилле у моря. Что скажешь?
— А это далеко, господин Септис? — спросила Ника, растерявшись от подобного предложения дальнего родственника.
— Дней шесть пути, — пояснил мужчина. — У сенатора там обширное поместье и великолепный дом на самом берегу моря. Сейчас оно ещё холодное для купания. Но зато там целебный воздух и покой.
— Не хочется утруждать господина Юлиса, — покачала головой девушка. — И я опасаюсь удаляться от вас, господин Септис.
— Понимаю, — удовлетворённо хмыкнул собеседник.
— Ой, госпожа! — бросилась к кровати Риата Лация, едва он вышел из комнаты. — А как же я теперь с Эваром увижусь?
— Что-нибудь придумаем, — неопределённо пожала плечами покровительница, тут же предложив. — Ты спроси у местных рабов, далеко ли усадьба дяди от Радла?
— Обязательно, госпожа, — кивнула отпущенница, забирая поднос с грязной посудой.
Меньше чем через полчаса Ника узнала, что небольшое поместье Септисов расположено всего в дне пути от столицы, и с удовольствием похвалила себя за правильный выбор. Конечно, интересно взглянуть на виллу сенатора, но забираться так далеко от родственников не стоит.
Чуть позже её навестила хозяйка дома. Судя по тону разговора и по настроению, она вполне одобряла решение супруга.
— В доме там есть всё, что вам может понадобиться, — сказала тётушка, присаживаясь на табурет. — Нет только хорошего повара. Но жена управителя Зета неплохо готовит. Я напишу, чтобы не забывали давать вам молоко, а мёд можно купить у соседей. Финики возьмите с собой и не забывайте есть. Всё остальное Бесту скажет господин Септис. Он едет с вами.
— Не будет ли это слишком обременительно для вашего супруга? — робко поинтересовалась племянница. — Вдруг я отвлекаю его от каких-нибудь важных дел?
— Не переживайте, госпожа Ника, вы тут ни при чём, — успокоила её собеседница. — Он давно собирался в поместье. Вы должны знать, что даже самого старательного раба и верного отпущенника необходимо время от времени проверять, дабы у них не возникло никаких соблазнов. Без хозяйского пригляда нельзя, если, конечно, не хотите разориться.
— Я запомню ваши слова, госпожа Септиса, — клятвенно пообещала девушка и спросила. — Когда мы отправляемся?
— Послезавтра рано утром, — объявила супруга регистора Трениума, поднимаясь. — Пусть ваша служанка уложит вещи и скажет, если чего-то недостаёт.
— Может быть, вы позволите мне взять кинжал? — попросила Ника. — Всё-таки мы едем за город.
— Я отдала его мужу, — нахмурилась хозяйка дома. — Спрашивайте у него.
И осуждающе покачала головой.
— Вы же будете не с бродячими артистами, госпожа Юлиса. Никто не посмеет обидеть племянницу Итура Септиса Даума. Забудьте вы эту железку! Девушке просто неприлично возиться с оружием! Это дело мужчин!
— Но мне его подарил отец! — подпустила слезы в голос Ника.
Однако тётка оставалась непреклонна.
— Обращайтесь к дяде.
Холодно улыбнувшись на прощанье, она удалилась в сопровождении неразлучной парочки: Триты и Ушухи.
Понимая, что ничего больше не остаётся, покровительница озадачила отпущенницу, приказав выбрать удобный момент и попросить хозяина дома навестить больную родственницу.
Дядюшка заглянул к ней сразу после ужина, обогатив и без того не благоухающую озоном атмосферу комнатки густым ароматом чеснока, лука, копчёного мяса и винных паров.
— Хотели меня видеть, госпожа Ника?
— Да, господин Септис,— приподнявшись на локтях, подтвердила девушка. — Не могли бы вы вернуть мне кинжал?
— Какой кинжал? — на миг удивился собеседник, но тут же сообразил. — Ах тот. Забирайте!
— Прямо сейчас, — на всякий случай уточнила племянница, слегка растерявшись от подобной сговорчивости.
— Можно и сейчас! — хохотнул регистор Трениума — Только не ткни им кого-нибудь ненароком и сама не порежься.
— Лация! — окликнула Ника служанку. — Сходи с господином Септисом.
Передавая покровительнице знакомое оружие, отпущенница прыснула, прикрыв рот ладошкой.
— Ты чего? — спросила девушка, обнажая клинок и осматривая заточку.
— Проказник ваш дядюшка, госпожа, — хихикнула Риата Лация. — Зашли в господскую спальню, дал мне ключ и приказал открыть сундук. А когда я наклонилась, так подол мне и задрал.
— Так он тебя... — охнула Ника.
— Не успел, госпожа, — всё так же посмеиваясь, успокоила её служанка. — Голос госпожи Септисы за дверью услышал и отскочил, как молодой козлёнок.
— Теперь этот козёл от тебя не отстанет, — раздражённо проворчала покровительница, со стуком загоняя лезвие в ножны.
— Ой, да ну и пусть, госпожа, — беспечно махнула рукой отпущенница. — Он мужчина видный.
— А что скажет его жена? — ядовито осведомилась девушка. — Ты об том подумала? Тут парой пощёчин не отделаешься.
— Ой, госпожа, — снисходительно вздохнула Риата Лация. — Да он всех рабынь в доме перепробовал! Кого один, кого вдвоём с супругой.
— Не может быть! — вытаращив глаза, Ника пыталась совместить в голове образ строгой последовательницы древних традиций с групповым сексом. — Врут!
— Ой, да что такого-то, госпожа? — в голосе служанки звучало такое искреннее недоумение, что её покровительница смешалась, отведя глаза, и раздражённо буркнула:
— Но ты-то не их рабыня!
— Я ваша отпущенница, госпожа, — покладисто согласилась Риата Лация. — Только всё равно живу в доме господина Септиса, его хлеб ем, а значит, должна оказывать уважение и почитать здешних хозяев.
— Выходит, он и ко мне может так... пристроиться? — не на шутку встревожилась попаданка. — Я тоже здесь живу.
— Ой, да что вы такое говорите, госпожа?! — судя по голосу, искренне возмутилась служанка. — Вы-то девушка благородная, да и приходитесь ему родной племянницей. Всякие, конечно, есть люди, но уж поверьте мне, ваш дядя точно не из таких, и дочь своей сестры насиловать не будет.
— Ну спасибо проворчала Ника. — Успокоила. Теперь я только за тебя переживать буду. С Септисой лучше не связываться. Помнишь, Солт рассказывал, как она какой-то рабыне лицо изуродовала?
— Коверия, — понизила голос отпущенница. — Её потом на рудники продали.
— Вот видишь! — наставительно сказала покровительница. — Я очень не хочу, чтобы с тобой случилось что-то подобное.
— Так её на воровстве поймали, госпожа, — уже не так уверенно возразила Риата Лация. — Не будет же меня госпожа Септиса за мужнины шалости так наказывать? Они же...
— Не знаю, кто и чего там тебе наплёл про моего дядюшку! — оборвала её девушка. — Но если он, услышав голос жены перестал... к тебе приставать, значит, не хочет, чтобы та застала его за подобным занятием. А дальше сама думай.
— Ой, а и верно, — пробормотала служанка, растерянно хлопая ресницами. — Какая вы умная, госпожа! Только что же мне делать, если он опять меня захочет? Неужели... отбиваться?
— Это вряд ли получится, — подумав, покачала головой Ника. — Он вон какой здоровый. Силы у вас слишком неравны. Только распалишь его ещё больше... Постарайся хотя бы не выказывать желания с ним покувыркаться.
