Харди старшая тем временем оставила микрофон и двинулась к нам. Подойдя к нашей компании, она окинула нас оценивающим взглядом.
— У тебя есть вопросы, — наконец сказала она, глядя на меня, — я могу всё объяснить, но не здесь. Приглашаю вас отужинать с нами.
Мы с девушками переглянулись.
— Всех вас, — поправилась Лидия.
Что ж, получить объяснения от старшей Харди и впрямь было бы неплохо. Потому что «просто захотелось» сказанного Фелицией было явно недостаточно, чтобы разбрасываться восьмизначными цифрами. К тому же, у меня вроде бы появилась возможность отложить трудный разговор на потом и продумать свою тактику.
Мы приняли это приглашение и покинули здание Дейли Бьюгл в компании семейства Харди, только предупредили Коннорс о том, что нас не нужно ждать.
Лидия повела нас к одному из запасных выходов, минуя переполненные залы и оккупированные журналистами выходы.
— Паркер, — услышал я угрожающий шепот Гвен, когда уже думал, что буря пока миновала, — так что у тебя с этой сучкой? Только не говори, что не знаешь её!
С другой стороны, с не меньшим вниманием ожидала моего ответа Эм-Джей.
— Ну понимаешь, — также в полголоса, чтобы не привлекать внимание идущих впереди Харди, начал я, — эм…
Но как закончить, не раскрыв при этом секрет Чёрной Кошки так и не смог придумать.
— Дай угадаю, — прищурилась Стейси, — ты знал её в прошлом мире, как и всех нас, да?
О, боги, снова она подняла эту тему. А я-то думал, что мы об этом благополучно забыли.
— Ну да, — согласился я, — знаешь ли, большую часть людей, с которыми мы сталкиваемся тут, я в той или иной мере знаю.
— Почему-то мне кажется, что сильно ты недоговариваешь, — поддержала подругу Эм-Джей, — ну же, колись, Тигр.
— Эй, что вы там копаетесь? — вдруг окликнула нас Фелиция, — машина уже ждёт.
И правда, у выхода нас уже дожидался водитель Лидии Харди на роскошном чёрном лимузине. Она явно заранее подготовилась к тому, чтобы забрать с приёма несколько лишних персон. Ведь не для себя и дочери же она заказывала лимузин.
— Отложим этот разговор до возращения домой, — предложил я.
Мы расселись внутри салона по разные стороны от столика в его центре.
Обе Харди с одной стороны и мы втроём с другой. Атмосфера была всё ещё напряжённой, но были и хорошие признаки. Ни Мэри Джейн, ни Гвен не сторонились меня, а наоборот подсели довольно близко, практически зажав меня с двух сторон. Словно огораживая своё мясо от конкурирующего хищника. Хотя, почему словно? Так оно, в этом мире, и есть. Я — их добыча.
В этот раз дорога к поместью Харди, за исключением войны взглядов между девушками, прошла без каких-либо происшествий. Сам особняк был в точности таким же, каким я помнил его по первому посещению из прошлой жизни. Ну, за исключением отсутствия выбитых стёкол на втором этаже, в спальне Фелиции.
К нашему приезду всё уже было готово. Начиная с ожидающего у входа дворецкого, и заканчивая роскошным банкетом. Лидия явно не стеснялась содержать в поместье весьма крупный штат прислуги, начиная с водителей и садовников и заканчивая поварами и горничными.
Сам ужин был, как и следовало ожидать, весьма хорош и очень кстати к тому же. На приёме-то нормальной еды не было. Только легкие закуски к вину и шампанскому, высший свет как-никак. Так что мы изрядно проголодались к этому моменту.
— Юные леди, — спустя четверть часа обратилась Лидия к девушкам, отставив полупустой бокал с вином, — вы позволите мне ненадолго украсть вашего кавалера? Нам нужно обсудить дела.
Гвен и Эм-Джей переглянулись, затем посмотрели на меня. Насколько я могу судить, им чрезмерно аристократичные замашки Харди старшей не слишком-то пришлись по душе. Лидия подавляла своим поведением девушек. Да что там, она даже не поинтересовалась как их зовут за всё это время. Хотя формально ничего предосудительного она не сделала, но по факту отнеслась к ним, как к пустому месту. И это я ещё не вспоминаю об их настороженности по отношению к Фелиции.
— Конечно, — натянуто улыбнулась Лидии Гвен.
— Фелиция, займёшь гостей, — распорядилась Лидия, вставая, — Питер… можно я буду называть тебя так? Я чувствовала бы себя неловко называя парня младше моей дочери по фамилии или, хм, мистером.
— Конечно, без проблем, — рассеяно отозвался я, откладывая столовые приборы.
— Пройдём в мой кабинет.
Честно говоря, меня её поведение тоже несколько раздражает, но… она всегда была такой. Точнее, в прошлом всё было только хуже. Ведь там я был не владельцем собственной компании, а просто Питером Паркером — нищим студентом и фотографом, который ошивается вокруг её дочери. Или, ещё хуже, опасным Человеком-Пауком, от которого больше неприятностей, чем пользы. Потребовалось несколько раз спасти их обеих, что Лидию, что Фелицию, чтобы Харди старшая поменяла своё ко мне отношение.
Мы покинули застолье и прошли вглубь дома.
Рабочий кабинет многое может рассказать о своём владельце. Я, кстати говоря, никогда прежде не бывал здесь в прошлом мире и потому вид резного стола с решеточкой из точёных балясин по краю знатно меня удивил. В целом комната была обставлена довольно скромно, особенно если вспомнить какими богатствами на самом деле владеет Лидия. Нет картин на стенах, на столе и шкафчиках только нужные бумаги, даже личных вещей практически не видно, если не считать рамки с фотографией, повёрнутой в обратную от меня сторону. Ни следа той типично американской роскоши, что была, например, в кабинете Квинпин, да даже Фьюри позволяет себе гораздо больший комфорт. Какой разительный контраст со всем остальным домом. Двери этого кабинета как бы проводят черту: там роскошь и отдых, тут работа.
Вот и причина её требовательности к окружающим и к своей дочери в особенности. В самую первую очередь, она чрезвычайно строга к себе, а потому ожидает того же от остальных. Ничего лишнего, только скупая рабочая информация. Как… интерфейс старой операционной системы MS-DOS.
И как только такая женщина могла влюбиться в вора? Наверное, по их жизни можно было бы написать увлекательную историю в духе старинного женского романа.
— Присаживайся, — она указала на простецкий стул с одной стороны своего рабочего стола, а сама заняла противоположную позицию.
Я не удержался и потрогал решётку на столе — пожалуй, единственное проявление индивидуальности владелицы этого места, не считая фото в рамке. Он почему-то казался мне знакомым.
— Подарок от мужа, — пояснила вдруг Лидия, — этот стол.
От мужа? От Кота, значит. То есть, это что-то украденное? Точно! Теперь я вспомнил, где видел этот стол раньше. Какая самоирония! *
— Признаться, до недавнего времени я весьма скептически относилась к слухам о тебе и твоей компании, — издалека начала Лидия, — но Фелиция весьма лестно отзывалась о тебе и очень настойчиво советовала мне обратить внимание на вас с Коннорс.
Она как будто бы обвиняла меня в этом. Я испытал чувство дежавю. Неужели даже имея свою компанию, в мире, где большинство мужчин откровенный биомусор, паразитирующий на социуме, я всё ещё недостаточно хорош для её дочери?
— Так вот кого мне стоит благодарить за сегодняшний… сюрприз, — попытался пошутить я, неудачно.
— Фелиция нечасто проявляет интерес к делам фонда, — продолжала Харди, — я могу только гадать, как тебе удалось произвести на неё такое сильное впечатление. Не мог бы ты рассказать об обстоятельствах вашего знакомства?
Чёрт бы побрал эту Фелицию! Натравила на меня свою мать! Могла бы хоть предупредить и обозначить рамки информации, которой владеет Лидия.
— Пожалуй, что нет… не мог бы, — отказал я, — разве мы здесь за тем, чтобы обсуждать вашу дочь?
Она выдержала недолгую паузу, глядя мне прямо в глаза. Мне оставалось только выдержать эту игру, не отводя взгляда.
— Конечно, я позвала тебя не для этого, — вдруг усмехнулась — и мне показалось, что с довольством — Лидия, — после рекомендации от дочери, я гораздо тщательней отнеслась к тому, что о тебе известно. И если хотя бы треть из того, что пишут в газетах правда, то твоя история больше походит на фантастический роман, нежели на реальность. Подросток, бросивший школу…
— Окончивший экстерном, — перебил её я.
— Что? — растерялась женщина.
— Я окончил школу экстерном и получил все документы, подтверждающие статус эмансипированного взрослого, — поправил её я.
— Об этом нигде не писали… но даже так, подросток без высшего образования и опыта работы вдруг создаёт свою компанию и успешно разрабатывает лекарство от самой ужасной болезни нашего времени.
— Мне помогали. Особенно в начале. А затем… ну, успех порождает успех, нужно лишь прикладывать достаточно трудолюбия.
— Я знакома с распределением Парето, — кивнула она, — если бы не твоё выступление сегодня, я могла бы подумать, что Питер Паркер — просто ширма, за которой скрывается истинный кукловод.
— Вау… но вы так не думаете.
— Теперь нет, — подтвердила она, а затем резко перешла к сути, — ты весьма умён и прямолинеен, я не буду юлить. Ваше лекарство от рака — наш фонд поддерживает такие проекты, мы не могли стоять в стороне. И если у вас с Коннорс что-то получится — вслед за Паркер Индастриз взлетят все, кто был с вами у истоков.
— Это… довольно честно, — но я всё ещё не понимаю, куда ты клонишь, давай, удиви меня ещё раз.
— Однако вы не приняли ни одного предложения инвесторов, не считая сотрудничества с Озборн, и не продали ни одной акции за всё время. И это при том, что положение вашей компании, согласно отчётам моих аналитиков, было не слишком прочным. А недавний инцидент, уж не знаю, пожар это был или нападение, но большинство аналитиков уверяли меня, что вам с Коннорс придётся продать компанию, чтобы выжить. Но то, что случилось потом… знаешь, коммерческие компании обычно не выставляют счета для пожертвований.
— Чего только не сделаешь, чтобы не быть поглощённым крупными игроками и сохранить независимость, — я всё ещё не услышал её предложения.
— Ты сам до этого додумался? — она наклонилась через стол.
— До чего именно? — растерялся я.
— До всего этого. Вы разрабатываете лекарство от рака, спасаете мир, и вдруг на вас нападают. Ходят слухи о том, что это проделки конкурирующих фармацевтических компаний. Ведь появление вашего препарата ударит по онкологической отрасли по всему миру — а это огромные деньги. И это твоё интервью той журналистке из Бюлетен… в такой ситуации, в которой оказалась Паркер Индастриз, поглощение компании неизбежно в ста случаях из ста. Но ты создал эту ауру… репутацию чуть ли не мессии и буквально парализовал всех конкурентов. Под пристальным вниманием всей страны, они не рискнули сделать шаг в вашу сторону. И это при том, что уничтожить вас было бы проще простого. И наконец, это безвозмездное пожертвование от исполняющего директора Рэнд — одного из крупнейших фармакологических гигантов страны. Я могла бы подумать, что вы сами подстроили этот пожар, чтобы раздуть всю эту шумиху, если бы это не было так рискованно.
— Хм, у вас богатое воображение мисс Харди, — только и мог растеряно сказать я, — уже вторая идея мистификации за пять минут. Но вы так и не объяснили, что конкретно вы предлагаете мне.
— Производство и распространение, — вдруг сменила тему Лидия, — насколько я знаю, Паркер Индастриз ещё не определилась в этом направлении.
Я расслаблено откинулся на своём стуле, довольно жёстком, между прочим — теперь всё встало на свои места. Но это не имеет особого смысла. Зачем мне Харди, когда есть Мичам и подконтрольная ей Рэнд?
— Вот как… — медленно говорю я, — что ж, вы были весьма откровенны со мной, я отвечу тем же: я планировал решать этот вопрос через ОзКорп — если они выкажут заинтересованность — и Рэнд. Фармакология, как вы заметили, одно из основных направлений Рэнд, у них в этом богатый опыт и есть налаженная инфраструктура, к тому же мы с Кэтрин, кажется, нашли общий язык. И кстати, отвечая на прошлый вопрос касательно репутации, часть идей мне как раз подкинули её дочери. Наверное, они и есть те кукловоды, что дергают за мои ниточки.
Я подёргал пальцами, словно марионетка.
— Да, да, о вашем сотрудничестве слышали, наверное, все в Нью-Йорке, — не разделила моего веселья Лидия, — первый зафиксированный случай излечения на столь поздних стадиях болезни, но Рэнд работают только на территории Штатов и немного в Южной Америке. Что насчёт восточного и европейского рынков? Пятьдесят процентов новых случаев заболевания раком происходят в Азии и там же самая высокая смертность среди заболевших.
— Хм, я ещё не загадывал так далеко, — признаю, — но зачем вы спрашиваете? Насколько я знаю, фонд Харди не владеет фармакологической промышленностью в Евразии.
— Но у нас есть огромный опыт сотрудничества со множеством местных компаний. Мы занимаемся благотворительностью, в том числе поставкой и помощью в производстве медикаментов в страны Африки и дальнего востока. А ещё… — она хитро на меня посмотрела, — я могу сделать так, что ваше лекарство появится в Индии — втором по величине рынке в мире — быстрее чем в Америке.
— Как это… подожди, не хочешь ли ты сказать… — так вот в чём её козырная карта!
— Именно, — решительно перебила меня женщина, — в условиях слаборазвитой местной медицины в Азиатских странах сотни тысяч, а может и миллионы умрут, не дождавшись запуска твоего препарата у нас, не говоря уже о поступлении на другие материки. Ты и сам должен знать, что процесс это небыстрый. В то время, как правительство некоторых азиатских и африканских стран готово запустить производство уже сейчас.
— Но это… — я был полностью обескуражен, — хотя мы и проверили работоспособность препарата на нескольких пациентах, но контрольные группы…
— Вся Индия может стать вашей контрольной группой — пациенты, у которых иначе уже нет шансов на выздоровление. Всё это возможно, если ты достаточно уверен в своём лекарстве.
— Я уверен… — машинально отозвался я.
— Вот и отлично. И естественно, — добавила она, — фонд Харди готов оказывать Паркер Индастриз и дальнейшую поддержку, если мы придём к соглашению касательно этого вопроса. Сегодняшнее пожертвование можешь считать только первой частью, малой.
