Дракон-2. Дракон цвета смерти

Случись что — мы бы нападали вместе. Мне надо было только нашуметь в номере, чтобы пришел сначала Эстебан, а потом и девушки. Уж вчетвером мы бы кого хочешь додавили.

Но — обошлось. И я искренне благодарила друзей.

Да, друзей....

И когда я успела ими обрасти? А вот получилось же...

Может, их скоро будет и еще больше? Посмотрим, что мне скажут Лонго.

* * *

— Чего!? Какого дракона!?

— Что вас так удивляет, эсса Кордова?

Евгения Лонго явно издевалась.

ЧТО меня удивляет?! А что меня может НЕ удивлять, если любящая мамочка предлагает своей дочке отправиться с нами? В неизвестно куда?!

Ярина покивала, подтверждая мамины слова. Майя Коста, которая присутствовала тут же, вздохнула.

— Кордова, мне этого тоже не хочется, но что поделать?

Действительно, а что тут поделаешь?!

Как объяснила мне Евгения Лонго, у нее будут серьезные проблемы. Ярине надо как можно чаще бывать со своим драконом, верно? Верно, и Майе тоже. Охотничий домик семейства Лонго стоит хоть и на побережье, но место там недостаточно уединенное. Кто-то и что-то увидит, поползут слухи, сплетни... вы же этого не хотите, Каэтана?

Не хочу.

Вернуться в Академию тоже не вариант. Там преподаватели, там драконы, рано или поздно... да что там! Чудо, что вы полгода-то продержались, вы это понимаете?

Мы понимали. Действительно, чудо.

Рано или поздно, скорее рано, чем поздно, вас увидят. И начнется большой шум.

Вот, к этому времени Евгении тоже надо быть готовой. Детей у нее, конечно, четверо, но рисковать Яриной она не готова. А еще ей нравится вариант с дочкой-наследницей.

Сын у нее есть, но к сожалению, он не в мать пошел. Мозгами. Доверь ему дело, так он все растренькает и продаст, а потом будет, как его отец, лежать на диване и сочинять стихи.

Тут я, конечно, даме посочувствовала.

Муж-мечтатель... это тяжело. Лучше кота завести, делает то же самое, а жрет меньше. Но если даму все устраивает, зачем ей мешать?

Так что в храмы отправляются не шесть девушек, а восемь. Вас что-то удивляет, эсса?

Доводы были логичными.

Но...

Почему у меня такое чувство, что меня где-то накрутили?

Ладно, попробуем поторговаться.

— Я не рассчитывала на вашу дочь, не брала припасы и все остальное. Та же сбруя...

— Я все закажу в ближайшие несколько дней. Сбрую, припасы, одежду — от вас я жду только список.

— Кроме того, эсса Евгения, Ярина — ваша копия.

Евгения расплылась в улыбке, а ведь это не комплимент.

— Я знаю. Она совсем как я в молодости.

— Да. А кроме того, в отряде должен быть только один командир. Мои девочки будут меня слушаться. А Ярина?

Мы с сомнением переглянулись. Кажется, Ярина тоже не была в этом уверена.

— У Ярины есть опыт походов? Она знает, как и что делать? Как поставить палатку, разжечь костер, сварить пищу...

— А вы, Каэтана?

— Знаю, — спокойно сказала я.

Это поколение некст может ничего не знать, и смотреть в интернете, как зажигаются охотничьи спички. А я их и сама сделать могу. И костер с одной спички разжечь, и палатку поставить, и рыбки наловить, и почистить, и поджарить, и в глине запечь — я много чего делала. И в походы мы ходили, и в автономки, и не на один день...

Тренер у нас был в этом отношении суров. Как сбить команду? Как узнать все сильные и слабые стороны человека? Да вот так...

Высоцкий еще пел: 'парня в горы тяни — рискни...'. Гор у нас не было, но смысл тот же. Пока не проверишь человека в походно-полевых условиях, ты его и не узнаешь по-настоящему.

Евгения Лонго посмотрела на меня, и поверила.

— Не стану спрашивать, откуда у вас этот опыт.

— Не надо.

— Но дочь я вам доверю. И племянницу тоже. И попрошу приглядывать за ними.

— Хммм... это все, что я получу?

— А что вам еще надо, Каэтана?

Я подумала еще пару минут — и пакостно усмехнулась.

— А надо. Эсса Евгения, вы моего отца видели?

Судя по гримаске — видела. Не впечатлилась.

— Замечательно. А крысу рядом с ним? Некую раэшу Летицию Луну?

— Видела.

— У моего отца плохой вкус.

— Отвратительный, — согласилась эсса Евгения. — Такую пакость даже в дешевый публичный дом не пустят.

— Моего отца все устраивает, увы. Но если бы рядом с ним появилась умная женщина....

— Каэтана, я не сводня.

— Я вас и не прошу быть сводней. Но разве у вас нет подруги? Знакомой? Тетушки, которой не хочется жить на попечении родных? Это ведь благое дело — устроить две жизни. Да и пиявку от человека отцепить тоже правильно. Лелея оценит.

Эсса Лонго побарабанила пальцами по столешнице. Пальцы у нее были длинные, красивые, с большим количеством перстней. Золото, камни, овальные подпиленные ногти — все это отлично скрывает размер ладони. Ручка-то у эссы, несмотря на красоту, почти мужская. Лопата элегантной формы.

— Оценит, возможно.

— Я не прошу вас заниматься этим вплотную. Но если отец выкинет какой-то финт, мне станет сложнее возиться с вашей дочерью. Сами понимаете... он уже чуть в Санторин не собрался.

— Болван.

Я пожала плечами, не испытывая никаких угрызений совести. Ну, болван. Я бы и похлеще сказала, но эсса Евгения и так все понимает.

— Ладно, Каэтана. Я подумаю на этот счет.

Так и хотелось ввернуть: 'не надо думать, надо делать'. Прикусила язык и кивнула.

— тогда мы договорились. Я опекаю вашу дочь, вы — моего отца. А список — вот.

Эсса Евгения только головой покачала.

— Вы это предполагали, Каэтана?

— Одним из вариантов. А с дочерью разговаривайте сами.

Эсса Евгения кивнула.

Поговорит, сделает, подумает. Это и ее ребенок...

Через восемь дней мы выехали к Ибанесам.

* * *

Эс Маркус Лиез вежливо предоставил нам свою дорожную карету. До поместья Ибанесов мы должны были доехать с комфортом. Оттуда — да, придется ехать в почтовой карете, но туда!

Туда мы ехали, как принцессы крови.

Вторую карету нам предоставила эсса Евгения.

Кареты, что одна, что вторая, были рассчитаны на шесть человек, и тащило ее четыре лошади Кучер, два лакея, которые ехали рядом и вели в поводу заводных коней, а один из лакеев еще и прилично готовил. Нам предлагали и служанок, но это уж было перебором. Мы решили, что ввосьмером кое-как сможем помогать друг другу с прическами и платьями. Время проходило незаметно за игрой в карты. Я научила девочек играть в покер, потом в бридж и вист — преферанс все же лучше подходит для меньшего количества людей, и следила, чтобы не было конфликтов. Приходилось тасовать девушек по каретам и самой приглядывать за ситуацией, но возражать мне пока никто не решался. Иногда возникали конфликты, Майя ругалась с Олиндой, Ярина сверкала глазами на меня и Марису, но в целом — все шло ровно и гладко.

Драконицы летели следом. Все двенадцать — чего мелочиться? Я постоянно чувствовала рядом Виолу, да и остальные девушки тоже то беспричинно улыбались, то начинали задумываться на ровном месте...

По ночам мы уходили из лагеря. По два-три человека.

Слуги эссы Лонго были предупреждены, и нас не останавливали. Так что по два-три часа мы проводили с драконицами, возвращались обратно, и шли следующие. Мы сидели рядом с драконицами, болтали, о том и о сем, пробовали ездить верхом — пока только по земле, седлать дракониц — это нам придется делать самим. Благо, драконица — это не лошадь, они помогают и сотрудничают. И преотлично надевают большую часть ремней сами. И головы просовывают, и лапы, ты только держи. Но ведь ремней много! И тяжелые, и застежки надо правильно затянуть...

Сначала на эту процедуру у нас уходило около часа. Потом мы стали сокращать время до двадцати минут. Но ведь есть еще и почесушки, и осмотреть дракона надо, и маслом смазать... там чешуйка отслоилась, там коготь надломился, здесь еще что-то...

Драконы — это не трепетные и хрупкие создания, но если можно заботу о себе переложить на человека, они так и сделают. Зачем-то же им люди нужны, правда?

Впрочем, Виолу я начесывала тщательно. А поворчать — что, уже и этого нельзя? Ах, можно, главное чесать не останавливаясь? Вот и отлично...

Так мы до поместья Ибанесов и доехали.

* * *

Ну, поместьем это называется совершенно зря. Так себе... замок. Скорее башня неподалеку от моря. И отлично понятно, что тут происходит. Наверняка Ибанесы занимаются контрабандой, потому что снаружи-то башня вполне себе неприглядная. А вот внутри...

Роскошь во всех ее проявлениях. Не такая, как у Лиезов, нет! У Лиезов она свеженькая, еще не покрывшаяся патиной. А тут...

Здесь к роскоши привыкали поколениями, здесь ее шлифовали и оттачивали. К примеру, здесь нет алых бархатных портьер, но есть тяжелые, темно-зеленые. Не с золотыми кистями, нет. С черными, шелковыми. Только вот стоит этот шелк как бы не больше самих портьер.

Нет позолоты, но ноги по щиколотку тонут в коврах, таких мягких и теплых, что их на кровать положить можно. И заворачиваться, как в покрывало — они тоненькие. А здесь они просто брошены на пол. Небрежно так.

Почти нет фарфора, но вот та бронзовая статуэтка танцующей девушки... я плохо разбираюсь в антиквариате, но это явно мастер делал. За такое можно три комплекта портьер купить... на весь дом Лиезов.

Кажется, Мариса это тоже поняла, но не надулась. Я посмотрела вопросительно, и подруга тихим шепотом объяснила:

— Да я всегда знала, что Кайа жутко богата. Ты ее серьги видела?

— Нет.

— Это красные алмазы, посмотри сама. Они стоят жутких денег...

Я как-то и внимания не обратила. Да и цветные алмазы я ни разу не видела. Но если Мариса так говорит — значит, редкость.

— Понятно.

Родители Кайи не были в диком восторге от нашего визита, но и не возражали. Федерико Ибанес вежливо поклонился, поцеловал эссам ручки и посмотрел на Кайю, намекая, что потом надо будет все объяснить.

Наталия Ибанес была само очарование. Действительно — симпатичная пара. Он среднего роста, основательный такой, черные волосы с проседью, и она — хрупкая и летящая, в разноцветных шелках.

Из братьев Кайи — ровно три штуки, Сол, Леандро и Марко, дома был только Леандро. Сол и Марко были в море.

И — нет.

Сол даже в Академию не ездил, не хотелось. Он же наследник. Леандро и Марко ездили, но их не выбрал ни один дракон. Младшая сестра Кайи, Долорес, тоже была дома. Этакий сгусток энергии и обаяния. Хорошая семья.

Чувствовалось, что Ибанесы поженились не по указке родителей, а просто любят друг друга. Или это потом появилось? Когда пожили вместе, когда детей родили?

Сейчас я не знала ответа.

Я замуж выходила по большой и чистой любви, а оказалось...

Гадость оказалась, что уж там! Может, лучше вот так? По сговору? Моей матери Димка никогда не нравился, она вечно ворчала, что он как сахарная плитка — сладкий, а съесть противно... я не слушала.

Дура была.

Мы устраивались в отведенных нам комнатах, купались, отдыхали с дороги. Кайа ушла к родителям отчитываться. Я ждала.

Вечером меня пригласили на беседу.

* * *

Состав с одной стороны — Федерико, Наталия, Леандро Ибанесы.

С другой — я.

Кайа посередине. У нее положение сложное, родителей она любит, но дракона уже никуда не денешь. Она есть, она останется.

— Эсса Кордова, — начал Федерико. — дочь нам рассказала неприятные вещи. И я хотел бы послушать вашу версию.

— с какого места? — уточнила я.

— С того, как она неосторожно увлеклась санторинским подонком и вы... не прошли мимо.

Что ж, мне не жалко. Я расскажу.

Ибанесы слушали.

Потом принялись качать головами.

— Папа, мама, все и правда так было! — возмутилась Кайа.

— Детка, при всем уважении, ты хочешь сказать, что эсса Кордова могла справиться со взрослым, решительно настроенным мужчиной? Что девочки справились с санторинцами? Так не бывает.

Я только плечами пожала.

Конечно-конечно, и так не бывает, и этак не бывает. А вот, кстати...

— Эс Ибанес, я конечно, не могу вам доказать, что говорю правду. Может, ваш сын попробует меня схватить?

Ибанесы переглянулись. Леандро получил кивок от отца и снисходительно, вразвалочку, направился ко мне. Зря, конечно...

Руку он протянул. А потом я просто поймала его 'на излом'.

— Ай! — высказался совсем по-детски эс Ибанес.

Я тут же отпустила его и развела руками.

— Как-то так. Еще попробуем?

Второй захват был уже осторожнее. Руки ко мне не тянули, схватили за предплечье. Я тут же крутанулась, выдираясь из хватки, упала на колени и обозначила жесткий удар в пах. Леандро машинально прикрылся ладошками, но и без того получилось показательно.

— Я понял, — согласился Федерико Ибанес. — Да, эсса. Такого я не ожидал...

Я развела руками.

— Надеюсь, теперь в наш рассказ вы поверите?

— Поверю.

— Спасибо, — я приняла протянутую мне руку Леандро и поднялась. И тут же оказалась в жестком захвате.

— И все же мужчины сильнее.

Я в дискуссии вступать не стала. Можно и из такого захвата освободиться, главное двигаться в нужную сторону. Тебя как бы заваливают назад, этого допускать нельзя. Я схватилась за предплечье Леандро, машинально прижала подбородок к груди, чтобы не придушили. Надо наклониться вперед, чтобы не потерять равновесие — и ногой шагнуть назад, за стопу противника. И развернуться.

Это описывается сложно, а делается-то в пол-минуты. А потом классический бросок через себя — и красота! Летит противник на пол.

Если бы это была реальная схватка, я бы еще и сверху прыгнула, как на Эстебана Гила. Но это просто показуха.

— Эсса, а где вы этому научились?

А вот этот вопрос не предусмотрен. Так нечестно...

Пришлось мило улыбнуться.

— Дома, конечно. Слуги много чего умеют, надо только не стесняться спрашивать и учиться. Вот я и попробовала. Я же действительно намного слабее мужчины, — я протянула руку Леандро, но тот ее не принял, насупился и сам вскочил на ноги. — Приходится брать увертками, хитростью, подлостью. Это естественно.

— Женщины, — прошипел Леандро.

— Окажись я другой, вы бы искали сестру в Санторине.

У парня хватило совести смутиться. Все верно, Кайа Ибанес была бессовестно избалована защищенностью. Она точно знала, что с ней никогда и ничего плохого не случится. А когда оказалась в сложной ситуации — растерялась.

— Я бы этого эса Четина....

— Можете сплавать, трупы под водой попинать, — предложила я от драконьих щедрот.

— Я бы в Санторин сплавал. Баязет, ссссс... собака!

Я погрозила парню пальцем.

— а если тором станет?

— Надеюсь, не станет, — задумался Леандро.

— Мы отклонились от темы, — решил Федерико. — Простите за недоверие, эсса. Мы вас слушаем дальше.

Мне было не жалко. Я рассказала.

* * *

Вечером мы сидели на террасе и вкушали поджаренную рыбу. Тунец был свежим и вкусным, погода отличной, общество приятным — что еще? Леандро Ибанес, правда, навязывался в компанию, но женский коллектив решил, что перебьемся.

Было б хоть трое мужчин, а один?