Но Стилличу было не очевидно, что эта новая прогулка вообще была направлена вовне.
Освоенный человеком космос был малонаселен, за исключением самой Солнечной системы и системы Альфы. И если вы не собирались путешествовать вовне, то возвращение на Альфу было, безусловно, наиболее вероятным пунктом назначения. Стиллич сам посещал Альфу во время двух предыдущих межзвездных миссий в своей карьере. Это была большая, разросшаяся, все более перенаселенная система — более богатая ресурсами, чем даже сама Солнечная система. И, будучи младшим офицером, он заметил там признаки бунтарства, намеки на то, что альфане изнывают под гнетом налогов и политического контроля Ширы, находящейся на расстоянии световых лет, признаки, о которых он покорно доложил своему начальству.
Это могло быть безобидно. Возможно, космические корабли вернулись на Альфу, чтобы забрать еще один отряд колонистов для Тау Кита. Но если они вернулись тайно, по какой-то другой причине...
— Приберитесь здесь, — сказал он Пелле. — Но сделайте это быстро; чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше. Я возвращаюсь на "Факулу", чтобы отправить сообщение на Землю. — На получение которого само по себе ушло бы двенадцать лет. Он повернулся и зашагал обратно к флиттеру.
Пелла позвала: — Сэр, колонисты — им будет разрешено остаться?
Он задумался. — Нет. — Это было самое разумное решение. — У нас достаточно спальных капсул, чтобы перевезти этих оборванных деревенских жителей обратно к Солнцу. Мы должны уничтожить все следы колонии. Удалите записи — скройте существование обитаемой планеты здесь, чтобы никто не попытался снова. Мы должны взять ситуацию под контроль. Продолжайте в том же духе, Пелла. И избегайте чрезмерного насилия.
— Сэр.
Стиллич услышал крики детей фермера. Он не оглядывался назад.
4814 год нашей эры. Звездопад минус 6 лет. Армонктаун, Футпринт, система Альфа.
Младший сын Субера, маленький Субер, Су-су, позвал его из дома. — Папа, иди посмотри. Я думаю, там наверху есть еще один, еще один корабль!
Субер помогал Фэй готовить ужин. Фэй — вторая жена Субера — в свои тридцать была почти на семьдесят лет моложе Субера, хотя благодаря его заботе о себе она на самом деле выглядела немного старше. Она улыбнулась ему. — Иди. Корабль — это корабль-призрак, но Су-су исполнится семь лет только один раз. Вперед!
Поэтому он схватил свою куртку и позволил сыну вытащить себя из дома и идти по темной улице в сторону парка, где, вдали от уличных фонарей Армонктауна, открывался лучший вид на небо. Но Субер вскоре запыхался, стараясь не отставать от Су-су. Он родился на Земле — хотя Су-су этого не знал, как и Фэй, и они никогда не узнают, — и даже после семи десятилетий пребывания здесь и обширных нанообработок более сильная гравитация Футпринта все еще давила на Субера, как свинцовый слой.
Они пришли в парк. Был осенний вечер, и роса лежала на траве и на шипах роз, и блестела на волдырях веревочных деревьев, местных видов, которым было позволено процветать в их собственных маленьких пузырьках воздуха внутри городского купола. И там, на траве, маленький Су-су обратил свое пуговичное личико к небу. — Видишь, отец?
Субер поднял глаза.
Небо было многолюдным и сложным. Из Футпринта, мира Альфы А, солнце В было яркой звездой на небе, ближе к Альфе А, чем планета Нептун к Солнцу, и достаточно яркой, чтобы отбрасывать резкие тени; в этом мире были двойные восходы, двойные закаты, странные затмения одной звезды другой. И там была линия света, прочерченная по небу: ослепительный, манящий, этот зодиакальный блеск был блеском триллионов астероидов. Взаимное влияние А и В предотвратило образование больших планет; весь летучий материал, который в домашней системе был поглощен огромными газовыми гигантами Солнца, здесь остался неуплотненным, астероиды огромными полосами дрейфовали вокруг звезд-близнецов. Небо Футпринта было полно летающих мин.
Но что интересовало Су-су, так это не чудеса природы на небе, а признаки человеческой деятельности. Он указал своим маленьким пальчиком на облако из легких осколков недалеко от зенита. — Видишь, отец? Я могу их сосчитать. Раз, два, три, четыре, пять, семь, двенадцать! И с тех пор, как они вчера прошли, появился новый.
— У тебя зрение лучше, чем у меня, — сказал Субер. — Но, знаешь, я думаю, ты прав...
Осколки света действительно были кораблями: ВЕС-кораблями, настоящим их флотом на орбите средней высоты над Футпринтом. Под увеличением они показали классический дизайн эпохи Пула, жилые купола и капсулы ВЕС-приводов, соединенные хребтом длиной в километры. Кто-то собирал орбитальную армаду — и, вероятно, даже доставлял корабли из других звездных систем, поскольку нигде, кроме самой Солнечной системы, не было средств для строительства космических кораблей.
Субер не слышал объявления об этом сборе, не видел, чтобы какой-либо новостной источник упоминал об этом, хотя это было хорошо видно всем. Он задавался вопросом, почему ни один имперский чиновник не вышел осмотреть это. Он даже подумывал о том, чтобы самому попытаться передать какое-нибудь сообщение двору императрицы. Но было крайне маловероятно, что он смог бы сделать это, не нарушив своего личного прикрытия.
Как ни странно, именно в тот момент, когда он думал о Земле, в тот тихий момент со своим сыном, его жизнь на Футпринте закончилась.
Голос позади него был мягким. — Денсел Бел?
Он машинально повернулся. — Да? — А затем: — А. — Он откликнулся на имя, которого не слышал с тех пор, как покинул Землю.
Мужчина, стоявший перед ним, был одет полностью в черное, в какую-то ткань, настолько темную, что она, казалось, поглощала свет с неба; он был тенью, скрыто было даже его лицо.
Денсел/Субер не осмеливался оглянуться в поисках Су-су. — Могу я попрощаться со своим сыном?
— Нет. — Мужчина указал пальцем.
Был шок, но не от боли, а от холода. Он почувствовал, как остановилось его сердце, прежде чем он ударился о землю.
И когда снова смог видеть, то был окружен стенами, в комнате, залитой ярким светом.
Он вздрогнул и поднял руку, чтобы прикрыть глаза. И пошатнулся, потому что стоял, удерживаемый сеткой.
Кто-то протянул ему стакан с жидкостью. Он выпил и почувствовал, как тепло разливается по всему телу.
Перед ним стоял мужчина. Широкое лицо, пожилой — без видимых признаков старения — коренастый, с копной седых волос. Денселу показалось, что он узнал его. Рядом с мужчиной стояла молодая женщина, возможно, дочь. Денселу стало интересно, вооружены ли они.
В комнате было единственное окно, которое открывалось в темноту. Умная паутина заполняла комнату, ненавязчиво удерживая людей. Похоже, он находился в условиях микрогравитации, возможно, на орбите.
Мужчина изучал его. — С вами все в порядке, Денсел Бел? Вам ввели наноанестез. Я надеюсь, это было не больно; вы явно были не готовы.
— Я в порядке. — Он перевел дыхание. Его грудь слегка болела; он подумал, не перенес ли он какой-нибудь незначительный сердечный приступ. — Вы знаете, кто я.
— Очевидно. И вы знаете меня, не так ли?
— Вы — Флад. Посол при дворе императрицы. — Флад был одним из самых известных лиц в небольшом кругу культурной жизни Альфы.
— Бывший посол. Ушел на пенсию несколько лет назад. Сейчас я занят другими проектами.
— Я хочу поговорить со своей семьей...
— Вы имеете в виду две семьи, которые вы завели на Футпринте, которым лгали всю их жизнь? Забудьте о них, Денсел Бел. Вы мертвы для них. Они мертвы для вас. Эта часть вашей жизни закончилась.
Шок от этого похищения, казалось, поразил Денсела; если бы не паутина, он мог бы упасть. — Семьдесят лет я готовился к этому моменту. И все же это тяжело.
— Вы выбрали свой собственный путь. Это всегда стояло в конце.
— Кто вы? Подпольщик? Движение сопротивления империи?
Ответа не последовало.
— Как давно вы знаете обо мне?
— С тех пор, как вы выбрались из-под обломков последней червоточины Пула.
Когда-то Альфа и другие колонизированные звездные системы были связаны сверхсветовыми червоточинами, собранными на орбите Юпитера, их интерфейсы с трудом переносились через межзвездные расстояния космическими кораблями. Семьдесят лет назад Шира XXXII, взойдя на трон строителей материалов, приказала перерезать звенья. И Денсел и другие были посланы сделать это.
— Меня с детства готовили к этой задаче, — сказал Денсел. — Я не знал ничего, кроме цели. Полагаю, вы бы сказали, что я был кондиционирован. Я должен был умереть, когда червоточина схлопнулась. Я был агентом империи, посланным перерезать червоточину...
— Вы террорист-смертник, потерпевший неудачу — в том смысле, что не умерли.
— Да. Я должен был быть убит, когда мы уничтожили червоточину. Мое выживание было случайностью. Я застрял на Футпринте. Неожиданно ожив, я как будто проснулся. Я был отрезан от своего мира на семь десятилетий...
— Ваш мир? Разве это не ваш мир сейчас, мир, который вы помогли построить, используя свои навыки в инженерии экзотической материи, навыки, разработанные для разрушения, которым нашли лучшее применение?
Денсел пожал плечами. — Я обнаружил, что жив. Земля думала, что я мертв. Здесь меня никто не знал. Я решил развить свою индивидуальность, построить свою жизнь. Почему нет? Я искал смысл...
— Мы знали, кто вы такой. Мы всегда знали.
— Почему вы не связались со мной раньше?
— Потому что мы всегда думали, что вы можете быть полезны. Тем временем вы не причиняли вреда.
Денсел нахмурился. — Кто это "мы"?
— Мы — слабо связанная, слабо очерченная группа, но с единственной четкой целью.
— Какой именно?
— Освобождение звезднорожденных от тирании Ширы. Вы были вовлечены в усиление власти императриц. Червоточины были перерезаны для того, чтобы Земля могла быть защищена от нас пространственно-временным покровом, обладая при этом почти монополией в технологии строительства ВЕС-кораблей. Чтобы нас можно было контролировать вечно.
Денсел вздохнул. — Неужели правление Ширы так плохо? Прикосновение империи легко...
— Межзвездная империя не имеет ни экономического, ни политического смысла. Нет возможности значимой торговли, кроме как информацией; производство всегда будет дешевле, чем любой возможный транспорт. Налоги, которые мы платим, являются карательными и даже не обогащают Ширу; они служат только для оплаты кораблей и баз имперского флота, которые порабощают нас. Цель империи чисто идеологическая, она направлена исключительно на то, чтобы заставить нас склониться перед светом звезды, настолько тусклой и далекой, что большинству из нас трудно ее найти. И политический контроль императриц разрушителен, даже когда он не жесток. Это препятствует нашему собственному политическому развитию, нашей эксплуатации этой системы и колонизации других. Однако даже с этим мы могли бы мириться, поскольку все империи со временем увядают.
— Но что-то изменилось, — предположил Денсел.
— Да. Мы считаем, что последняя Шира представляет серьезную опасность для всех нас. Вы знаете что-нибудь о ее дворе?
— Я встречался с ней однажды, — сказал Денсел. — С Широй XXXII. Она коснулась моей головы; она благословила меня в свете Солнца, прежде чем отправить на смерть. Я ничего не узнал о ней.
— Значит, вы никогда не слышали о метаматематических пространствах — логических бассейнах? О человеке по имени Хайсмит Марсден?
— Нет...
— Марсден проводил секретные эксперименты более тысячи лет назад. Результатом стало разрушение спутника восьмой планеты Солнца.
— Нептуна.
— Теперь мы опасаемся, что вмешательство императрицы в ту же технологию может привести к еще большей опасности.
— Даже для нас, здесь, в системе Альфа?
— Даже здесь, — серьезно сказал Флад. — Я знаю об этом, потому что был послом при дворе, помните.
— Посол и шпион.
— Да. Мы должны сопротивляться Шире.
Денсел почувствовал холод, как будто его сердце снова остановили наномашины. — Вы собираетесь вторгнуться в Солнечную систему.
— Да, мы собираемся вторгнуться. Мы намерены разгромить флот и армии Солнца, оккупировать Землю и свергнуть саму Ширу. Мы называем эту программу "Звездопад", обрушение гнева звезд на Землю.
Денсел рассмеялся. — Вы не можете быть серьезны. Вы не можете победить Землю. Звезднорожденных насчитывается несколько десятков тысяч. Население Земли составляет миллиарды. И вы находитесь в световых годах от нее.
— У нас есть преимущества, главное из которых заключается в том, что никто раньше не пытался развязать войну такого масштаба. И для вас это большая честь, Денсел Бел. Потому что вы полетите с нами. Подойдите к окну. — Он обнял Денсела за плечи. — Вы можете идти?
Денсел сделал осторожные шаги. Умная лямка разжалась и плавно обхватила его, прижимая к полу, так что казалось, будто он ходит даже при отсутствии силы тяжести.
За окном десантные корабли висели в космосе, как игрушки. Флиттеры перемещались между огромными кораблями, а роботы и люди работали над потертыми жилыми куполами и неповоротливыми капсулами с приводами. Эта неуклюжая армада дрейфовала по темной стороне Футпринта.
— Так вот как вы собираетесь победить Ширу XXXII, — с горечью сказал он. — С помощью этих ржавых шаланд.
Флуд был невозмутим. — Наша атака будет проходить четырьмя волнами, которые прибудут в Солнечную систему более или менее одновременно. Первая волна — это вирусная атака со скоростью света, и фактически она будет запущена последней. Вторая волна, субсветовой стелс-штурмовик, была собрана и запущена несколько десятилетий назад. Эти боевые корабли составляют третью и четвертую волны. Корабли третьей волны — это оружейные платформы и военные транспорты. Я сам очень скоро отправлюсь на "Фристар", головной корабль.
— А вы, мой друг, будете на борту одного из кораблей четвертой волны, которые мы называем "Кулаки". Вас не нужно запускать еще девять месяцев. Вы догоните нас, вот увидите.
— Как? Быстрее ускоряясь?
— О, нет. Просто вы не будете тормозить.
Денсел Бел уставился на него. — Зачем вам сажать меня на этот корабль дураков?
— Я же говорил вам. Мы всегда думали, что вы полезны. У вас будет достаточно времени, чтобы обдумать это в полете — субъективно, на самом деле, больше двух лет. Но сейчас я не обязан вам больше ничего рассказывать. Вы понимаете это, не так ли?
— Да, — сказал Денсел. Он действительно видел это. Фактически, как сказал Флад, его жизнь была закончена, его способность принимать решения относительно своего будущего уже исчезла.
— Теперь давайте продолжим. Осталось всего несколько часов до старта кораблей третьей волны. Моя дочь, Бейя, — он указал на молодую женщину, стоявшую рядом с ним, — доставит вас на корабль, который станет вашим домом на всю оставшуюся жизнь...
Денсел беспомощно смотрел вниз на редкие огни планеты, задаваясь вопросом, смотрят ли на него даже сейчас Су-су и Фэй.
4815 год нашей эры. Звездопад минус 4 года 8 месяцев. Солнечная система.
Приказы Стилличу были ясны. Как только "Факула" пришвартуется в Порт-Соле, он должен был отправиться прямиком на Землю и отчитаться перед императорским двором, чтобы дополнить сообщения, которые он передавал из космоса.
