Ускользающее счастье

— Нам?

— Нам, само собой, — подтвердил Блэк. — Ты же не хочешь лишить меня развлечения? Предлагаю выработать стратегию. Сегодня ты, должно быть, не сможешь — у тебя намечалась тренировка по Дамблдоровскому заданию?.. Хотя постой-ка, насколько я помню, это тренировка в паре с Эванс?

— Ну да...

— Отлично. Её-то мы и используем! Ты ведь, насколько я понимаю, хочешь отплатить Слюнтявусу его же монетой?

— Да, но что конкретно ты имеешь в виду?

— А пусть поревнует немного, глядя, как ты обхаживаешь его де... — Блэк вовремя осёкся — в смысле, Эванс. Итак, нам понадобится... — он обнял друга за плечи и склонился к самому его уху.

Выслушав план, мародёр заметно повеселел:

— Нет! Мы сделаем лучше! Мы назначим ему встречу его за полчаса до прихода Эванс. За это время я донесу до него несколько простых истин, а потом подвешу за ноги на опушке рощи, прямо напротив тренировочной площадки — с кляпом во рту. Пусть повисит и понаблюдает, как я покорю рыжика, — он взъерошил волосы на макушке. — А утром я его сниму... может быть. Если не забуду.

— Приятно видеть тебя в хорошем расположении духа, — усмехнулся Блэк. — Вот любопытно, как оценит нашу затею Лунатик?

— Никак. Мы же ему ничего не скажем, — весело подмигнул Джеймс.

Трюк, предложенный Блэком, был до неприличия прост, хоть и требовал от исполнителей точности и внимания. Проследив Снейпа и Лили до момента их расставания вблизи гриффиндорской гостиной, мародёры принялись за дело. За миг до того, как девушка скрылась за поворотом, в воздухе материализовался, словно бы выпав из её кармана, и шлёпнулся на пол сложенный вчетверо лист бумаги.

Северус поначалу не заметил этого, но пробегающий мимо второкурсник, задействованный в качестве экстренной меры, крикнул ему:

— Эй, слизеринец! Ты намусорил или твоя девчонка?

Снейп обернулся, и секунду спустя уже держал записку в руках. На листке было выведено:

'Лили, мой рыжий бесёнок!

Ты, надеюсь, помнишь про наши занятия по ЗОТС? Мы планировали в субботу в половину пятого, но я так безумно соскучился (надеюсь, что и ты тоже), что решил переместить время встречи хотя бы на четыре часа пополудни и придумал нечто такое, что должно тебе очень и очень понравиться! Не стану портить сюрприза — скажу только, что ты придёшь в ещё больший восторг, чем в прошлый раз. Как ты сказала: 'любовь тренировкам не помеха'? Совершенно с тобой согласен, рыжик! Приходи на нашу площадку за оранжереями. И прекрати наконец волноваться насчёт твоего мерзкого докучливого слизеринца — там он нас не побеспокоит (хотя по мне — так ты вообще зря тянешь с его отставкой).

Жду с нетерпением!

Всегда твой,

Джеймс П.'

Глядя, как меняется выражение лица Снейпа, Блэк, стоявший за углом, хохотнул:

— А ведь говорили тебе, дураку: не следует читать чужие письма! — он повернулся к Поттеру. — Наживка проглочена. Теперь нам остаётся только явиться к будущему месту действия.

Было почти четыре часа, когда на тропинке, ведущей за оранжереи, появился Снейп. Он шёл, не особо скрываясь, погружённый в весьма неприятные размышления. До сегодняшнего дня он понятия не имел ни о каких совместных тренировках Эванс и Поттера.

Почему она не сказала? Ей есть что скрывать от него? Чем таким они там занимаются? Десятки подобных вопросов роились в его голове, и он подозревал, что ответы на них могут оказаться совсем неприятными.

Впереди, под сенью небольшой рощицы на окраине Хогвартсовских травяных плантаций его уже дожидались двое. Он заметил их лишь обогнув закрывавшие обзор заросли боярышника и оказавшись едва ли в десятке ярдов от двух неподвижных фигур в мантиях. Снейп остановился, и они, чуть помедлив, выступили из тени.

— Слюнтявус! Какого чёрта ты здесь делаешь? Как обычно выслеживаешь Эванс? — насмешливый голос Поттера невозможно было не узнать.

Вторым, само собой, оказался его вечный прихвостень Блэк. Рука Северуса метнулась к лежащей в кармане палочке.

— Ты всерьёз думаешь, что я стану отчитываться перед тобой, Тошноттер? — он как можно незаметнее выудил палочку из кармана, спрятав её в складках мантии.

— Придётся, раз уж ты припёрся туда, где у меня назначено свидание!

— С Блэком? — немедленно среагировал слизеринец.

— Тявкни ещё, — Сириус поднял палочку, выступая вперёд, но Поттер остановил его жестом.

— Давай не будем уточнять, кто из нас _тявкает_, — усмехнулся Снейп. — К тому же, я не собираюсь разбираться в тонкостях вашей нежной дружбы, меня интересует, кого вы тут поджидаете?

— По-твоему, я должен давать тебе отчёт? Видимо, ты повредился в уме. Хотя, с другой стороны, раз уж ты всё равно здесь, нет причин не сказать тебе пару слов — до прихода Лили. А то она сама уже третью неделю не решается начать с тобой этот разговор. Видишь ли, ты ей надоел, Слюнтявус! Смертельно, до икоты надоел, но она не знает, как тебе об этом сообщить. На мой-то взгляд, ей вообще не следовало бы стесняться в выражениях, но её доброта превышает все пределы...

Снейпа обдало холодом. Он знал, конечно, что доверять в чём-либо Поттеру означало себя не уважать, но вдруг? Вдруг? Не спроста же была эта записка и...

'Стоп, — оборвал он сам себя. — Лили пока что здесь не появилась, а до тех пор все слова врага следует делить на сто'. — Это умозаключение, правда, его ничуть не успокоило.

А Поттер продолжал разоряться:

— Или ты думал, что Лили, первая красавица курса, запала на тебя? Тогда ты и вовсе неисправимый идиот! Или, может, ты не видел себя в зеркало? Да ни одна девушка в трезвом уме даже блевать рядом с тобой не станет!

...Если до этого момента Снейпа ещё сдерживало предупреждение МакГонагалл, то теперь он забыл обо всём. Вскинув палочку, он выкрикнул формулу оглушения, но, почти опережая его, две ярко-алых вспышки сорвались с палочек мародёров и метнулись наперерез его заклятью.

...Наличие у врагов палочек сегодня не вписывалось в его планы.

Тройное 'Экспеллиармус' прозвучало над поляной, и три магических разряда вновь схлестнулись над землёй — ровно посередине пути между противниками. По всем правилам магического боя, двойное заклятье мародёров должно было погасить заклинание Снейпа, продвигаясь всё ближе к нему, но на деле происходило совершенно обратное. Словно бы не встречая удвоенного сопротивления, алая вспышка, слетевшая с его палочки, фут за футом пожирала огненные фитили заклятий противников — и вдруг, раздвоившись (что вообще противоречило всем учебникам магии), ударила разом в обоих, выбив из их рук волшебные палочки и отбросив далеко под деревья.

— Стоять! — предупреждая попытки мародёров ринуться на поиски палочек, рявкнул Снейп и, облизывая пересохшие губы, стал медленно приближаться. — _Вот теперь_ мы, пожалуй, поговорим, — голос его вновь смягчился. — Что вы задумали? Что это была за записка, Поттер? 'Рыжий бесёнок'... Да как ты посмел?..

— Ах вот в чём дело! Ты прочёл мою записку? — Поттер расплылся в улыбке. — Неужели Слюнтявус заревновал? И кого! Девушку, которой он в подмётки не годится.

— Поосторожнее в словах, Поттер, пока у тебя ещё есть язык. Для чего вы пришли сюда вдвоём? Что вы намеревались сделать?

— То, что обычно нормальные ребята делают с девушками, — ухмыльнулся тот. — Тебе этого не понять.

— Давай опустим предположение о твоей нормальности, — вкрадчиво попросил Снейп, поводя палочкой от одного мародёра к другому, словно решая, кого из них первым следует стереть с лица земли. — Ты ведь лжёшь, не так ли? Ты не ждал Лили, потому что её тошнит при одном упоминании о тебе, и приближаться к тебе добровольно она не стала бы.

Поттер захохотал:

— Придурок! Ты всё ещё веришь в это?

Яркая вспышка сорвалась с палочки Снейпа, и оба мародёра инстинктивно рухнули наземь, спасаясь от магического удара, — но тут вторая вспышка сверкнула где-то поодаль, за спиной Северуса. Сильнейший удар отбросил его к колючим кустам. Мародёры, воспользовавшись передышкой, вскочили и бросились за своими палочками, выкрикивая на бегу манящее заклятие. На поиски палочек у них ушло едва ли секунд десять.

Снейп, оглушённый, медленно приходил в себя. Слишком медленно. Когда он поднялся, тряся головой, словно пытаясь собрать обрывки мыслей в кучу, в лицо ему смотрели уже три палочки. Третью сжимал в дрожащей руке невысокий рыхлый и какой-то блеклый мальчик — Питер Петтигрю.

Прозвучало заклятье — и покрытые длинными шипами ветви боярышника как живые потянулись к Северусу, цепляясь за мантию, обвивая запястья, захлёстываясь на горле. Он рванулся, но силки лишь прочнее затянулись на теле, протыкая незащищённую кожу.

— Попробуешь рыпаться — удушу, — предупредил Поттер. И, зло прищурившись, выдавил: — Вот здесь самое твоё место, а скоро я тебя пристрою ещё получше, тварь!

Толстая ветка, вынырнув откуда-то из недр куста, с силой ударила Снейпа по правому локтю, метя в болевую точку. Он прикусил губу, чтобы не выругаться: от резкой боли рука обвисла плетью, пальцы разжались, и палочка выскользнула из них, воткнувшись в колтун пожухлой травы. Поттер даже не потрудился отбросить её подальше — лишь взглянул на обезоруженного противника и презрительно хмыкнул.

Блэк тем временем что-то говорил Петтигрю. До Снейпа долетели лишь обрывки фразы:

— ...и всё-таки, Хвост, бить в спину... — Сириус неодобрительно поцокал языком.

— ...в самый раз, когда речь идёт о таком мерзавце, как этот, — перебил приятеля Поттер. — Ты молодец, Питер, хвалю!

Петтигрю радостно заулыбался и чуть ли не запрыгал на месте.

— Кстати, Хвост, что ты здесь делаешь?

— Я видел как вы уходите, — потупился тот, — и решил — вдруг я понадоблюсь...

Друзья благодарно похлопали его по плечам, чуть не вогнав его этой лаской в землю, и он заулыбался ещё радостнее.

Снейп, уже пришедший в себя, сплюнул от отвращения к этой благостной картине. Поттер тут же переключил на него своё внимание.

— Ну что, Слюнтявус, возомнил себя крутым? — глаза его недобро блестели. — Ты, ничтожество, пресмыкающееся перед всяким, кто сильнее тебя, готовое слизывать пыль с ботинок Эйвери и Мальсибера...

Это была откровенная ложь и провокация. Снейп отлично это понимал, но всё равно не мог справиться с пробуждающейся в нём злостью. Однако, отвечать Поттеру в сложившейся ситуации было бессмысленно. Следовало сначала освободиться. А Поттер продолжал говорить, заводясь от собственных слов:

— Ты, недоносок, решил, что заполучил Эванс в безраздельную собственность? — он шевельнул палочкой, и острый шип вонзился Снейпу глубоко в руку, заставив вздрогнуть. — Ты, ублюдок, уродец недоделанный, возомнил, что ты именно тот, кто ей нужен? — второй шип проткнул кожу на шее, и вниз медленно поползла алая капля. — Да тебя даже ненавидеть противно, жалкий слизняк!

Мерзкое ощущение беспомощности — _знакомое_, от чего становилось ещё хуже. Стоит пошевелиться — шипы глубже впиваются в тело, палочка, словно чужая, не отвечает на безмолвно повторяемое 'Акцио!'. Поттер обо всём позаботился, лишив его всякой возможности сопротивляться. Только так безмозглый выскочка мог сполна ощущать свою значительность — когда за спиной двое пособников, а противник связан и не может дать отпора.

'Ну что ж, наслаждайся, сволочь. Пока можешь, наслаждайся!'

И Поттер наслаждался, смакуя каждое слово, прежде, чем выплюнуть его в ненавистное бледное лицо:

— Тебя все и всегда будут презирать. И она — тоже. Думаешь, она не рассказывала мне, что из жалости строила из себя твою подружку, потому что ей, видите ли, тяжело сознавать, что у тебя, уродца, никогда в жизни не будет нормальной девчонки! Но хорошо-то ей со мной, Слюнтявус! Со мной! О, если бы ты видел наши свидания, наши страстные поцелуи...

Блэк воззрился на приятеля как на умалишённого: вот понесло-то человека! Но ничего не сказал, ибо выражение лица Снейпа доставляло ему ничуть не меньшее удовольствие, чем Поттеру. А на Северуса действительно было страшно смотреть: потемневшие, ввалившиеся глаза, смертельная, в синеву, бледность — казалось, кровь отлила от его лица навсегда. Возможно, при других обстоятельствах он бы посмеялся над словами врага, но сейчас они вдруг перестали казаться ему ложью. Гнев и ярость вскипали в крови белым ключом, выплёскиваясь в пространство физически ощутимой силой. Тёмная магия — послушное орудие. Знакомому с ней чародею стоит лишь позвать, пожелать чего бы то ни было — и желание его исполнится.

Странное белое свечение окутало силуэт Снейпа, осветило кусты белой вспышкой, от которой резануло глаза. Мародёры, вскрикнув, отвернулись, прикрываясь руками от нестерпимого жгучего света.

Он не ощущал боли. Ледяное пламя лизнуло кожу, одежду, обращая в пепел протянутые к нему ветки, выжигая впившиеся в плоть шипы. Он почувствовал, что свободен. Палочка сама скользнула в раскрытую ладонь.

Когда свет угас, и мародёры снова смогли обернуться, он уже стоял в двух шагах от обугленного кустарника, взирая на них с поистине сатанинской усмешкой. И, раньше, чем они успели поднять палочки, Снейп сделал всего лишь одно движение — и толстые пласты земли вздыбились вокруг его недругов, захватывая их в объятия подобно тому, как болотная росянка смыкает створки на теле неосторожного насекомого.

Мародёров сдавило так, что ни шевельнуться, ни воспользоваться палочками они уже не могли. Поттер с Блэком настороженно молчали, Петтигрю начал тихонечко скулить. Поттер первым пришёл в себя:

— Ну и что ты сделаешь, чернокнижник несчастный? Убьёшь нас? Всё равно ты останешься жалким недоумком и неудачником! Не будет меня — кто-нибудь другой скажет тебе об этом!

Тонкое огненное лезвие сорвалось с палочки Северуса, срезав верхушки вздыбленных слоёв дёрна над головами мародёров. На лица им посыпалась земля. Петтигрю втянул голову в плечи и заверещал:

— Не убивай меня! Пожалуйста, не убивай!

— Ты даже попасть в нас толком не можешь! — захохотал Джеймс.

— Заткнись, Сохатый! — попытался оборвать его Блэк, в полной мере оценивший грозящую им опасность. Слишком страшным было выражение лица Снейпа, слишком явственно читалось в глазах желание убить.

Но Поттера было не остановить.

— Ты, будущий раб Волдеморта! Думаешь, чем больше народу ты умертвишь — тем больше станут тобой восхищаться?..

Второе лезвие сорвалось с палочки, но чей-то отчаянный высокий голос крикнул: 'Протего!' — и голубовато-переливчатый щит, отгородивший мародёров от смертельного удара, отбросил заклятие назад. Возвращаясь, оно полоснуло Снейпа по лицу и срезало остатки куста за его плечом. К счастью, к тому времени оно уже потеряло большую часть силы, и потому лишь рассекло кожу на скуле слизеринца. Он стремительно обернулся.

Лили с округлившимися от ужаса глазами стояла в боевой стойке, подняв палочку, и испуганно смотрела на него.

— Северус! Что ты делаешь? _Что — ты — делаешь?!?_

— Лили? — его глаза расширились, в них читалась целая гамма чувств; досада, злость и одновременно — болезненная растерянность... — Ты _пришла_?..