Твое... величество-2!

— Простите, ваше величество? Я прослушала... что ей еще подарить, кроме дешевеньких побрякушек?

Иоанн насупился.

— И чем же вы таким были заняты, что не слушаете своего короля?

— Смотрела на Диану, — честно ответила Мария. — Пыталась понять, она платье специально намочила, или от восторга описалась?

Диана побагровела так, что рубины слились с ней по цвету. Придворные поневоле захихикали.

— Лужи нет, ваше величество, — доложил Колючка.

— Тогда, может, лекаря пригласить? Или девушке прописали холодные обертывания? Вы не больны, эрра Эрсон? Вот, и цвет лица у вас какой-то странный, и булькаете подозрительно... с вашего позволения, ваше величество, я пойду. Заразиться не хочется.

— Я такого позволения не давал, — громыхнул Иоанн.

— Позволения не дают, развода не дают, денег на расходы — и то не выдают, — печально произнесла Мария. — Многоликий, куда я попала? Что бы сказал мой покойный отец-король?

Иоанн побагровел, и вылетел из-за стола.

Жена, да...

Про Картен она вовремя напомнила, а то ждал бы ее громадный скандал. Но принцесса Картена — это не девка из подворотни, с ней лучше не терять осторожности. Саймон за сестру из принципа порвет на части. Если бы Мария хоть ругалась, если бы скандалила, кричала, с чем-то не соглашалась... так она даже на развод уже согласилась! А что условия получше выбивает, так оно и понятно!

Только вот...

Иоанн что есть силы, шарахнул кулаком в стену.

Вот что тут скажешь? Если даже самому себе признаваться не хочется? Если... ему с Марией так хорошо никогда раньше не было. И ни с кем другим тоже, словно не женщина в его руках, а жидкий огонь, и глаза у нее такие, и вообще...

Это ЕГО жена!

Он у нее первым был, и единственным, а сейчас что — она уйдет? И просто так, не в монастырь? Что-то подсказывало Иоанну, что Мария долго в одиночестве не останется! Что он — не видит, как на нее все эти придворные кобели смотрят? Ихорас, и тот! Да что казначей! Что канцлер, который так и косится, да не на Диану, на королеву!

Колючка — и тот поддался!!!

Колючка!!! Его верный шут, который лишний раз к королеве и не подходил, и не трогал, такая, мол, она нежная, обидеть боишься! А сейчас что случилось?!

Может, об этом с Колючкой и поговорить?

Почему они все смотрят на Иоанна так, словно он золото на навоз меняет?!

Да что происходит, вообще?!

Диана моложе, красивее, у нее сись... тут понятно! А Мария... как она смотрит, как двигается, как танцевала... Иоанн еще раз шарахнул кулаком в стену, и распорядился:

— Колючку сюда! Живо!

Слуги кинулись исполнять приказ короля.

* * *

Анна сидела в саду и читала книгу.

Историю знать надо, тут мама была беспощадна. И учителя тоже. Так что Анна пробиралась через времена правления Сиртана Третьего, как кабан через камыши. Только что не хрюкала от возмущения.

Да кому оно надо? Подумаешь, жил тот Сиртан, а потом помер! Все жили и все помирают, судьба такая! Чего ей-то это все учить? И как его чуть дядюшка родной не сверг, и как Сиртан себе престол отвоевывал, и как с кочевым племенем договорился... войны все эти. Скучно!

Вот мама как-то так умеет рассказывать, что интересно становится, а учителя — нет. Нудят и нудят себе, даты, цифры, войны, а живых-то людей за ними и не видно.

Анна коснулась пальцем куклы, которая лежала рядом.

— Тебе тоже скучно, Мари.

Куклу звали, почти как маму. Только вот мама сейчас занята, она у священника, и придет, когда освободится. С ней и история станет интереснее, точно.

Зашуршали по дорожке чьи-то шаги, Анна подняла голову. Мама?

Нет.

По тропинке между кустами роз шел его высочество Вернер. Анна невольно скривилась. Вот уж кого она видеть не хотела! А как прогнать?

— Ваше высочество, — Вернер поклонился, улыбнулся самым очаровательным образом.

Может, другая девочка от этого бы и растаяла. Только не Анна. И не в этой ситуации.

Анна уже поняла, как изменчива может быть судьба, и как опасно от кого-то зависеть. Уже почти похоронила маму и пережила предательство отца, познала пусть не травлю, но всеобщее пренебрежение... она стремительно взрослела. И смотрела на его высочество совсем иными глазами. Какие уж тут симпатии?

Что этому человеку от нее надо?

Всем надо, он исключением тоже не станет!

— Ваше высочество, — эхом отозвалась Анна.

— Позвольте преподнести вам этот скромный подарок, в знак моей глубокой и искренней симпатии, — Вернер, недолго думая, положил рядом с Анной на скамейку бархатный мешочек.

Анна к нему даже не прикоснулась.

— Ваше высочество, я не имею права принимать от вас подарки.

— Мы помолвлены, — не растерялся Вернер.

— Мои родители против помолвки, — качнула головой Анна. — И я тоже.

В первом Вернер и не сомневался. Но и сдаваться не собирался. Подумаешь, против они! Это-то и понятно, Иоанн почувствовал соперника. Но можно ведь очаровать саму Анну, чтобы она сбежала с ним, или согласилась на тайный брак, или... мало ли возможностей? Но... она против брака?

— Я вам не нравлюсь? — опешил юноша.

В его практике такое было впервые. Принц, пусть младший, все равно завидная добыча, у него уже и с женщинами опыт был, и все в один голос уверяли, что он умен, хорош собой, очарователен, что с ним легко... даже если поделить все сказанное на шесть, все равно Вернер пользовался успехом. И тут вдруг подобные слова, да еще от кого? Сопля малолетняя! Да как она смеет?!

— Вы гадкий, — холодно отозвалась Анна. — И я ничего от вас не хочу.

Бархатный мешочек так и продолжил лежать на скамейке.

— Я — гадкий? — опешил Вернер. Даже злость куда-то схлынула. — Но почему?!

Анна несколько секунд молчала.

А как объяснишь то, что она чувствует? Что сейчас ее пугает, тревожит, не дает жить спокойно? Как?!

В Вернере она чувствует то же, что и в своем отце — холодный и расчетливый эгоизм. Нужна она — Вернер будет рядом, исчезнет необходимость, и с ней расправятся легко и быстро. С ним жить, это как с удавкой на шее, одно неосторожное движение, и она затянется, лишит дыхания, заставит беспомощно забиться в судорогах. И она не хочет, не желает такого для себя!

— Потому что вам нельзя доверять, — наконец решилась она. — Вы можете предать, подставить, продать ради своей выгоды! И мне ничего от вас не нужно.

Вернер сдвинул брови. Анна-то говорила правду, но... обидно же! Когда тебя видят без маски и без прикрас, это всегда обидно! А уж если девчонка его еще и отвергла... да она счастлива должна быть, что Вернер на нее внимание обратил! А она?! Где восторги?! Просто — где?!

И все же, Вернер попытался еще раз. А вдруг Анна просто повторяет чужие слова? А сама по себе она ничего не соображает, и можно еще ее обработать?

— Я вам сделал что-то плохое? Или обидел? Ваше высочество, не знаю, что я сделал, чтобы вызвать такую антипатию, но честное слово... я исправлюсь, только скажите, как!

И тут Анна еще и разозлилась.

Она все же была и дочерью своего отца, а Иоанн не терпел, когда его считали идиотом. Понятно, он попадал впросак, и ошибался, и та же Диана им вертела, как хотела, но, когда он осознавал, что кто-то его обманывает, он приходил в ярость. И летело все в разные стороны. А слишком умные интриганы могли и головы лишиться. Вот и Анна поняла, что ее считают ребенком. Легковерной дурочкой, которой так легко рассказать всякие глупости, наврать, увлечь, влюбить в себя...

Будь Анна постарше, она бы реагировала иначе. Но ей было десять лет, а потому...

Как там мама говорила?

В следующую минуту Вернер опешил еще больше, потому что принцесса Анна подскочила со скамьи, и сделала шаг к нему. А потом прошипела:

— Да пошел ты, козел!

И нырнула между двумя кустами роз.

У нее было преимущество — размер и отличное знание сада. Она-то проскользнула, а Вернер, который рванулся за ней, с разлета влип в третий куст, и там застрял, осознавая, ЧТО ему сказали.

Он... козел?

И... его что — послали?!

Да придворные дамы, которым эта дрянь и в подметки не годится, да... грррррр!!!

Вернер рванулся так, что оставил на кусте чуть не половину своего жилета. Ах ты, дрянь! Догоню — уши надеру!

Ага, как же!

Догнал один такой!

Анны уже и след простыл. Будет она дожидаться, чтобы ей уши надрали! Как же! Ха!

* * *

— Отлично, будет на что маяки подновить, — Рикардо подписал еще одну платежку, и отложил письмо.

Да-да, Эрланд — государство с обширным побережьем, считай, полуморское. И обычное море рядом, и внутреннее, значит, что?

Правильно, где есть море, там и пираты заведутся, сволочи такие! Хуже тараканов!

Вот и придумана, и устроена сигнальная система маяков по всему побережью.

Маяки друг от друга стоят в зоне видимости, огни на них горят, а случись что, и система сигналов отработана. И медные зеркала есть, и факелы, и смотрители маяков, как правило, сами моряки, из тех, что покалечились на службе и на землю осесть не могут. Работай — не хочу! Дело всегда найдется.

Только вот еще и дорого это обходится.

На один маяк затраты, поди, и невелики, так их же несколько тысяч! Хорошо еще, Бустон денег с запасом выдал...

А с другой стороны, от пиратского набега на побережье, поди, сильнее пострадаешь. И если твой корабль на скалы налетит — тоже. Вот и скрипят зубами люди, но платят налоги. Вот и выделяет король деньги... да, выделил бы он, как же!

Если б не королева, точно бы еще потянул!

Рикардо потянулся, вспоминая ее величество. Черные волосы, карие глаза, золото янтаря на смуглой коже... красиво! Может, и красивее есть, но чем-то она Рикардо зацепила.

И не только его, кажется...

Из дворца доходили недобрые вести, королева собиралась разводиться, и Рикардо иногда думал...

А где она будет жить после развода?

Про монастырь ему даже и в голову не приходило, не такая у них королева. Бойцовский характер в ней чувствуется, такая баба и на корабле беды не наделает! Значит, или замок ей какой определят, или в Картен она уедет. А Картен — это по морю.

Может, он и свой корабль предложит ее величеству?

Или... бывает же такое? Может он совершенно случайно проехать мимо того самого замка?

Нет, не для каких-то любовных устремлений, не знал Рикардо королеву, вот и о любви не задумывался. Какая тут любовь?

Но то, что ему стало интересно — факт!

И хотелось увидеть королеву еще раз, поговорить, понять, случайность это или характер... раньше она, кажется, такой не была. Он вообще не помнит, КАКОЙ она была. Тень короля... но может, и это правильно? Замужней женщине так и подобает?

Рикардо не знал.

Но что он еще раз постарается увидеть королеву — это точно. А король — что? Сам свое счастье променял на эту дуру с титьками, сам пусть и мается.

* * *

Мария очень удивилась, когда Анна схватила ее за руку и потащила в гардеробную. Она еще не успела отойти от разговора со священником, она только-только написала письмо Саймону... и что-то случилось у дочери?

— Мам, нам надо поговорить! Чтобы нас не услышали!

Надо — так надо. Ребенок всегда важнее!

Мария прислушалась.

Нет, рядом никого нет, никто их не подслушивает.

— Что случилось, заинька моя пушистая?

Анна и скрывать не стала. Отцу она бы никогда не рассказала, а вот маме было можно. Раньше она бы и маме сказать побоялась, та была далекой и холодной, а вот сейчас... сейчас мама ее точно поддержит! Анна в этом была уверена — и не разочаровалась.

Мама кусала губы и сжимала кулаки. А потом...

— Вот козел!

Анна робко хихикнула.

Кажется, мама ее не осуждала. И даже не собиралась?

— Мам?

— Чтобы одна не ходила и была осторожнее. Вернер — сволочь и дрянь, тут ты полностью права, а потому он и отомстить может. Понимаешь?

Об этом Анна не думала.

— Но как?

— Если бы знать! Что подлецу в голову придет, никому не ведомо, а ему, если что, и подскажут, и посоветуют, найдутся мерзавцы, их всегда много при дворе. Дочка, тебе придется чаще быть рядом со мной, пока я не решу эту проблему.

Анна расслабилась и покрепче прижалась к маме. Мама не сердится, мама ее любит. Это главное. А Вернер...

— Мама, а что мы с ним сделаем?

Мария как раз обдумывала вариант доползти и покусать. Дрянь этот Вернер, решил через ребенка подобраться, понял, что свадьба медным тазом накрывается, вот и засуетился! И ведь не нужна ему Анна, и окажись она у него в руках, девочку просто погубят! Она не вынесет интриг, плетущихся вокруг! Да что там! Убьют ее, не те, так эти! Иоанн может и не отдаст приказ, так Эрсоны подсуетятся, для них власть, уплывшая из лапок, это хуже совка горячих углей в нежном месте. А фарданцам Анна тоже нужна до определенного момента, власть получат и спишут ее девочку!

Вернер, небось, рассчитывал наплести сорок верст до небес, заморочить малышке голову, не учел только, что Анна матери доверяет.

Ну, ты попал... каз-зел!

* * *

Ребекка Стоун скучала.

Чем ей было заниматься в поместье? Книг она не читала, хозяйство ей надоело еще ДО того, как она им занялась — она что, клушка какая-то?

Может, ей еще прикажете куриц разводить и овец чесать? Смешно подумать даже! Это же ОНА!

Ее развлекать надо!

А вот развлечений-то у нее и не было. По ее меркам, конечно.

В гости к соседям ее попросту не приглашали. Слава Ребекки летела далеко впереди нее, это в столице два-три любовника считаются престижными, а женщина без любовника даже и жалость вызывает: она что — ущербная? На нее никто не польстился? С ней что-то не так?

В провинции дело обстоит совершенно иначе.

И тут заводят любовников, да часто не одного-двух, а и побольше, и тут ревнуют, разводятся, женятся, ссорятся, мирятся... это все есть! Но здесь все это принято делать втихорца, под покровом тайны, чтобы никто и никогда не получил доказательств обратного. Догадываться? О, это можно, и предположения строить, и сплетни разносить, но напоказ выставлять — нельзя ни в коем случае! Никогда и ни за что!

А вот Ребекка...

Марк нанял ей любовников, и этим действием напрочь изолировал супругу от окружающих. Женщины не желали приглашать ее в гости из зависти, а мужчины... а вдруг супруга на такое насмотрится, да и себе заведет? Нет уж, лучше не провоцировать!

Вот и получалось, что никуда Ребекку не звали. Ни на охоту, ни на прогулки на яхтах.

Исс Шент сдавал некоторое количество вилл на побережье, Ребекка об этом знала. Но сдавал-то он их не обязательно эрам! Там и иссы есть, и часто семейные. Нравится это место богатым купцам, с любовницами приехать можно, пожить спокойно, каждая вилла вдали от других, уединение обеспечено. И те, кто сюда приезжает, совершенно не рвутся общаться с Ребеккой.

А ей же скучно!

Она с тоски уже с конюхами заигрывать начала!

— Исса Лина, а вы меня еще мыло варить поучите?

Ребекка узнала голос дочери, который доносился из коридора.

Вот!

Даже Клара нашла себе занятие по душе! Оно, конечно, ужасно — девчонка ходит целый день хвостом за экономкой, то варить что-то учится, то припасы пересчитывает... зачем? Замуж выйдет — муж экономку наймет, и будет какая-нибудь исса заниматься всей этой ерундой! А Кларе-то зачем?