— Начнём, пожалуй, с парнишки, — усадив дочь и зятя в кресла, завёл разговор хозяин дома. — Он вырос среди людей, не относящихся к нему, как к члену семьи. А может и вовсе плохо, на это намекают интересные отметины на предплечьях. Такие появляются, если закрываться от ударов чем-то тупым, например, обутыми ногами, палкой или попавшим под руку предметом домашней обстановки. Нелюбовь к шуму и громким голосам также показательна: крик и грохот часто предвещают новую трёпку. При общении видно, как непривычно ему что-либо просить, что очень странно для ребёнка. Парень явно привык надеяться только на себя.

Родители Гермионы переглянулись. Отец Эммы, задумчиво огладив подбородок, продолжил.

— Ни заботы, ни ласки, ни доброго слова — в таких условиях дети получают глубокие моральные травмы, становясь порой нравственными уродами. Однако, мальчик, что удивительно, устоял и крепко набрался ума. От природы сильная воля, очень жизнелюбивый ребёнок, — чуть улыбнувшись, произнёс старик: лучащийся энергией сорванец с прямым взглядом ему понравился. — Теперь, что касается их отношений. Зная, как заботятся о ребёнке настоящие родители, он не мог не заметить и теплоты в отношениях между супругами. И, разумеется, хочет для себя того же самого. Но понимает, что родных папу и маму вернуть не удастся. Остаётся что? Правильно. Найти себе жену, чтобы любить её и заботиться о ней, рассчитывая на взаимность.

— То есть, он посчитал, что Гермиона ему подходит? — вскинулась Эмма.

— Да. И не ошибся. Ему нравится в ней даже категоричность суждений, не говоря о целеустремлённости и неуёмной жажде знаний. А сам он её несколько раскрепощает, показывая, что не любые правила так уж обязательны к исполнению, или подсказывая, что не все желают поступать правильно.

— А Гермиона? Как она к нему относится? — потребовал уточнений Дэн.

— Для любой девушки важно чувствовать себя нужной и оберегаемой. А ещё — быть рядом с кем-то, кто сильнее и увереннее в себе, чем она. Кроме того, наша умница отлично знает, что сверстники не слишком одобряли её… да не будем уж скрывать — заносчивость и высокомерие по отношению к тем, кто не столь успешно учится. Гарри принял эти её не самые симпатичные качества, как должное, и объяснил окружающим, что дразнить его подругу нехорошо. Да и она, мне кажется, стала терпимей. Дети быстро нахватываются друг у друга, не всегда самого лучшего, но тут их и наши мнения не обязательно совпадают.

— Они уже приступили к постройке семьи, — заключила бабушка. — Налаживают взаимодействие и учатся заботиться друг о друге. Подрастут — начнут учиться и любить. Только бы им ничто не помешало!

— Ты так спокойно об этом говоришь, мама, как будто речь идёт о зрелых юноше и девушке. Но Гермиона ещё совсем девочка. А Гарри — просто ребёнок!

— Просто ребёнок, умеющий превращаться в неприхотливое существо, способное неприметно устроиться и обеспечить себя пищей буквально повсюду, — хмыкнул Дэн. — А его свобода в перемещениях! Он же остался на каникулах в школе, но оказался у нас. Как же этот щуплый мальчуган сумел добраться из Шотландии до пригородов Лондона? Мне кажется, Поттер обладает важнейшими навыками для выживания в неблагоприятных условиях. Да и характер у него совсем уже не детский. Рядом с ним и дочка стремительно прогрессирует — вы же сами видели, как непринуждённо она колдовала, когда демонстрировала свои умения! Да, она у нас умница, но всего за полгода освоила, по-моему, уже сотню заклинаний, в то время, как в учебнике для первого курса их и двух десятков не описано.

— Поэтому, пусть этот недоросль трахает нашу дочь, как только у него заторчит? — возмутилась Эмма.

— Ну… если ей понравится… — развела руками бабушка. — Мы всё равно не сможем этому воспротивиться. Разве что попросить не торопить события. По-хорошему, не давя.

— То есть, вы их воспринимаете, как сложившуюся супружескую пару, — растерянно проговорила миссис Грейнджер. — А я-то думала, что мне просто почудилось.

* * *

— Нужно срочно научить Невилла летать на метле, — заявила Гермиона во время обнимашек в заброшенном классе на четвёртом этаже. — По другому его из школы не вытащить, а я обещала дриаде мальчика покрупнее.

— Зачем нимфе мальчик, да ещё и крупный? — не понял Гарри.

— Ты что? Так и не начал читать ксерокопию той книги? — нахмурилась девочка. — Перестань отлынивать. Я не могу объяснять тебе того, чего сама стесняюсь. И вообще, дриада обиделась, что я тебя у неё перехватила.

— Ладно, ладно. Сегодня же начну. В смысле — читать. А сейчас побегу в директорский кабинет. Чутьё подсказывает — мне есть что там подслушать, — превратившись в кота, Поттер помчался в сторону гаргульи.

— Чутьё у него, видите ли, — пробормотала Гермиона, зябко поводя плечами — по замку гуляли сквозняки.

* * *

— Нет, Минерва. Расспрашивать Поттера о том, где он проводил каникулы, мы не станем. Он не первый раз пропадает так, что его просто невозможно отыскать. А вдруг испугается и исчезнет совсем? Что-то мы упустили и теперь должны быть крайне осторожны, — судя по тону, директор уже устал повторять на разный лад одно и то же. Однако собеседница была неумолима, ибо бесконечная песня “всё в порядке” ей надоела.

“Удача! Похоже, её чопорное сиятельство госпожа декан таки решила упереться рогом. Интересно, к чему они всё-таки придут?” Чёрный кот навострил уши: от результатов этого разговора будут зависеть дальнейшие действия директора и компании.

— Мы упустили десять лет его жизни у тех ужасных магглов, Альбус. Возможно, ему было там настолько плохо, что он научился стихийно улетучиваться. Не забывай, что от рождения этот мальчик наделён огромной волшебной силой. Уж выше средней точно. Только-только начав ходить и не умея даже разговаривать, он уже летал на игрушечной метле. То есть, магия буквально бурлила в этом малютке. Ведь для магглов происходящие с маленьким колдуном в период бурного роста стихийные выбросы — это же явная ненормальность. А если они наказывали его за всё сломанное или сгоревшее? Или ты надеялся получить на выходе забитого несчастного ребёнка? Ввести его в сказочный мир и осчастливить необычными возможностями? — “Да я ваще крутой — спасу нет. Только одна бессмертная сволочь статистику портит: убиваешь его, убиваешь, а записать достижение всё никак не получается — воскресает, зараза такая! Хотя, может это и не он, маловато инфы.”

— Да. Как-то оно не так сработало, — пробормотал себе под нос директор. — И ещё эта Грейнджер. Минерва! Эта девочка действительно настолько сильна, или её успехи — результат упорного труда и настойчивой учёбы? — “Вообще-то, одно другому не мешает.”

— Не вполне уверена, — в голосе декана Гриффиндора проскользнули нотки сомнения. — Возможно, она привыкла сдерживаться, потому что росла среди магглов. Однако, мне кажется, что Гарри как-то так влияет на неё, что сдержанность быстро проходит. Судя по тому, что рассказал Хагрид о событиях на тропе по дороге к лодкам, Поттер буквально набросился на бедную девочку, окутав её неукротимой заботой. Да, ты прав. Нужно быть особенно осторожными с этой парочкой. Тем более, что они держатся в рамках правил, в отличие от близнецов Уизли. Не стоит слишком педалировать.

Дослушав, Гарри спятился обратно в кошачий лаз за стеллажом с непонятно позвякивающими артефактами, регулярно вызывающими искушение разбить их от греха подальше. Он, как обычно, старался никому не показываться и даже не выглядывал. Поэтому в совершенстве освоил движение задним ходом.

========== Глава 14. Прорыв ==========

— Поттер, Грейнджер! Задержитесь, пожалуйста, — попросил профессор Флитвик по окончании урока. — Вы и раньше показывали отличные результаты, молодые люди, но после возвращения с каникул просто изумили меня своим владением волшебными палочками. Нет-нет, не нужно так смущаться, тем более что я всё равно не поверю, — профессор лукаво улыбнулся. — Уверяю вас, умышленно сделанные ошибки я вполне в состоянии отличить от тех, которые получаются у новичков непроизвольно. Так вот, вам не стоит тратить время на моих занятиях по крайней мере до конца этого учебного года. Вот список книг, по которым вам следует заниматься самостоятельно, в том числе и на моих уроках. Просто сидите в дальнем углу класса, как вы любите, и читайте.

— Эм! Профессор, — Гермиона достала из сумки книгу, одну из только что полученного списка, и открыла её примерно на середине. — Вот это положение вызывает у меня недоверие. То есть очищающее заклинание срабатывает и на “Скогджифай”, и на “Скоргифай”, и даже на “Скорплифай”.

— Мы пробовали вместо этой буквы произносить всё, что взбредало нам в головы: “Скорглюфай” например. Начищает до блеска любую твёрдую поверхность, — добавил Гарри.

— Хм. Но вы не меняли своего намерения и довольно чётко представляли результат? — уточнил чаровник. Ребята, переглянувшись, кивнули.

— Налицо симптомы невербального колдовства, — объяснил маленький профессор. — В планах моих занятий подобный уровень планируется лишь на шестом курсе. Просто невероятная мощь для первокурсников. Представляю себе, как обрадуется ваш декан.

— Профессор, пожалуйста, не говорите ей, — Гермиона сделала умоляющие глаза. — Нам не хочется привлекать к себе внимания.

— А можно вместо письменных заданий сдавать вам список вопросов? — переключился на конкретику Поттер. — В учебнике по Защите От Тёмных Искусств так много странного. Но ведь речь там идёт преимущественно о чарах. То есть эта тема, несомненно, вам близка.

— О! Вы, юноша, даже не представляете себе, насколько! — приосанился низкорослый учитель. — В былые годы я не раз выигрывал чемпионаты по дуэлингу. Так что о защите и нападении посредством волшебства и не только я знаю предостаточно.

* * *

Ночью с пятницы на субботу по лестнице, ведущей на Астрономическую Башню крался неприметный чёрный котик-подросток. Чутко прислушиваясь, он буквально сканировал окружающее пространство ушами — ему явно не нравилось сопение за спиной, где под мантией-невидимкой Гермиона вела Невилла. Особенно задевало, что его девушка находится практически в объятиях очень неплохого парня. А вдруг ей понравится?

— Мя-иу! — “Боже, только не это!”

Этот голосок Поттер знал прекрасно. И хотя он испытывал к его обладательнице только и исключительно симпатию — как и к любому пушистому существу по умолчанию — сейчас она была ну совершенно некстати.

Миссис Норрис с некоторым недоумением оглядывала пустой коридор, в котором только что слышались чьи-то шаги и сопение, но в прямой видимости почему-то никого не наблюдалось. “Не иначе издалека услышала и засаду приготовила. Опытная, чёрта с два её засечёшь в неподвижном состоянии. Особенно когда эти топают как слоны!” — Снежок прислушался. — “Свои замерли, молодцы. Чужих шагов не слышно, значит, Аргуса ещё нет. Надо действовать быстро.”

— Добрый вечер, миссис Норрис, а я как раз вас искал! — радостно поприветствовал кошку преобразившийся Поттер. Та приветливо взмуркнула, но подходить не спешила, внимательно оглядывая приятеля. Этот мальчик, что приятно, никогда не пытался её пнуть или заколдовать, как другие, Уизли, к примеру, и даже с удовольствием подкармливал всякими вкусностями. Но ночью по школе бродят только нарушители, а с ними надо быть осторожнее.

— Ну, откуда такое недоверие, не первый же день знакомы, — Гарри, не доходя до кисы, присел на корточки. — А что у меня для вас есть! — он достал из внутреннего кармана небольшой флакон. — Подарочек. Особенный!

Кошка настороженно сделала пару шагов назад, но, когда парень открыл флакон, аккуратно смочил ладошку и подул в её сторону, принюхалась, заблестела глазками, подалась вперёд и поставила уши торчком в знак живейшего интереса.

— Во-от, вижу вы тоже узнали. Валерьянка, — продолжая заговаривать хвостатой зубы, искуситель легонько потряс пузырьком. — Хоро-ошая валерьянка. Вку-усная валерьянка, — он улыбнулся. — Весё-ёлая валерьянка!

Желая немного поддразнить ночного сторожа, хотя, скорее его в очередной раз понесло, Поттер принюхался к горлышку и причмокнул.

— Нет, нельзя. Гарри не дадим, Пушистику не дадим, всяким рыжим хамам тем более не дадим, а миссис Норрис дадим. Всё дадим. Щас только нальём аккуратно…

Вскоре содержимое флакона было перелито в прихваченное с собою блюдечко и троица продолжила свой путь, оставив позади безумно счастливую и напрочь позабывшую о долге животинку.

Наконец добрались. Тихо, пустынно, холодно. Подождав у выхода, когда шаги вместе с шагателями минуют его, Гарри спятился обратно на лестницу и вне поля зрения Лонгботтома вернул себе человеческий облик, появился на площадке и раздал друзьям мётлы, на которые все трое и уселись. Плавно взлетели, поддерживая Лонгботтома за локти с обеих сторон, а иначе тот боится. И медленно двинулись в сторону огоньков Хогсмида. Едва внизу промелькнула школьная ограда, Поттер аппарировал вместе с Невиллом в перелесок, где живёт дриада. Убедившись, что товарищ твёрдо стоит на земле, вернулся в небо рядом со школой, откуда доставил сюда же Гермиону.

— Вот тебе мальчик покрупнее, — доложила подруга прямиком в никуда. — Пока вы будете разговаривать, мы полетаем.

— Э! — только и успел произнести Невилл, как Поттер и Грейнджер взмыли и ушли синхронным парным виражом вправо с энергичным набором высоты. Распробовав радость полёта, Гермиона вкушала её всегда с удовольствием. Даже училась выполнять те же маневры, что и её друг. Получалось с каждым разом всё лучше. Вот сегодня ребята отрабатывали бочку.

Когда вернулись на землю, Невилл сидел на низко расположенном толстом суку и болтал с дриадой о периодах цветения медоносов.

— Нашли друг друга родственные души, — одобрила увиденное Гермиона.

— А сможет ли Невилл приходить сюда без вашей с Гарри помощи? — донёсся всё тот же голос из ниоткуда.

— Если постарается, — хмыкнул Поттер. — А ну, бери метлу, — хлопнул он товарища по плечу. — Я же не просто так выклянчивал её у Вуда, а пообещал выучить тебя уверенно держаться в воздухе, чтобы в будущем было кому заменить капитана на позиции вратаря.

— Думаешь, мне можно будет играть в квиддич? — изумился обычно не очень решительный мальчуган.

— Ты смелый, уверенный в своих возможностях сильный парень, — приободрила этого размазню Гермиона. — Ну и в случае чего, Гарри тебя поймает. Улетайте, наконец. Нам тут с Дрю тоже надо кое-что перетереть о своём, о девичьем.

Неуверенно поднявшись на высоту около десятка футов, Невилл попытался свалиться вправо, но Гарри отвесил ему по плечу полноценную затрещину, которую тут же уравновесил чувствительным тычком слева. После применения ещё пары-тройки подобных педагогических приёмов, обучаемый стал бояться не высоты, а учителя. Теперь он старался не удержать равновесие, а уклониться от “помощи” — вестибулярный аппарат, более не скованный закидонами разума, взял своё и перехватил управление телом. Лонгботтом выполнил первый в своей жизни вираж.