Сохрани Страну Чудес

— И всё-таки, как получилось, что ты стал призраком? — Элис теперь не боялась задавать этот вопрос, ведь наверняка студенты задавали его все эти триста лет.

— Это длинная и запутанная история. Если вы хотите разобраться в ней полностью, вам придётся провести в этой башне несколько дней. Но я полагаю, у вас есть ко мне более важные вопросы? Ведь так? Поэтому я отвечу кратко, чтобы этот вопрос больше не мучил вас.

Когда-то жил неудачник Дэн Винский, он был жизнепробом и отправился вместе с друзьями обживать дикие леса по проекту гениального Центра*. А потом началась вселенская катастрофа, впрочем, это для нас она катастрофа, а во вселенной такое просходит каждый миг, просто два мира прошли на минимальном расстоянии друг от друга. В какой-то момент я вдруг понял, что я и кузнец Индрэ, живущий в другом мире — это один и тот же человек. Это было недолго, но, как я понял потом, на самом деле мы всё время были одним и тем же, только в разных мирах. Просто настало Согласование, миры приблизились на опасное расстояние, и связанные пары начали сливаться. Нас оказалось немало, и мой случай шизофрении был не самым тяжёлым. Если бы мы слились окончательно, последствия были бы непредсказуемыми: миры могли перемешаться, с нарушением всех привычных законов, могли просто исчезнуть, схлопнуться, как мыльные пузыри, образовав мельчайшие радужные капли — зародыши новых вселенных... Вот, я уже и ушёл в сторону, к моей истории это имеет лишь косвенное отношение.

Я в то время изучал один древний артефакт и создал машину для изучения призраков. Не знаю точно, как мне это удалось, но я смог увидеть гораздо больше, чем я расчитывал. Это была маленькая корона... Я не только смог увидеть призрак предмета, но и его окружение, корона была надета на странный предмет на подставке, как я позже узнал, это была Чаша Миров.

Мартин почти подпрыгнул на месте. Призрак знал про Чашу! Элис заметила и понимающе кивнула. Индрэ продолжал:

— Вероятно, близость соседнего мира, и эта чаша тоже сыграла роль... С помощью машины я теперь мог сливаться сознанием с Индрэ, но это было не так безнадёжно, как у других — я это осознавал, мог этим управлять, отключаться, когда захочу. Но всё же... мы, и правда, всегда были одним и тем же: Дэн Винский и кузнец Индрэ.

Так случилось, что Индрэ убили, ты должен знать эту историю, если Ондион тебе рассказывал. Я был подключён в тот момент. Индре, точнее мне, очень не хотелось умирать. Наблюдать чужую смерть, как свою — вдвойне противнее, потому что сам не умираешь и можешь почувствовать весь процесс умирания от начала до конца, как перестаёт течь кровь и чувства отключаются одно за другим... Я не выдержал и занял его место, Дэн Винский умер вместо него, а кузнец Индрэ остался жить.

Потом всё закончилось, миры разошлись, но копия моего сознания осталась в машине, и Слон, наверное, от скуки, материализовал меня в этой башне.

Я обещал Слону, что продолжу изучать Чашу Миров, когда мы и Индрэ ещё были единым целым. Но сейчас я не знаю, преуспел ли Индрэ в этом. Вы что-нибудь знаете об этом?

Мартин грустно вздохнул:

— Нет, не преуспел. Чаша имеет так мало общего с его подходом и его машинами... Он дал мне чашу, чтобы я отвёз её Элсин, она должна разбираться в таких вещах. Но... я потерял её. Причём здесь, в вашем мире.

Призрак был удивлён не меньше Мартина. Он внимательно слушал его рассказ, запоминая каждый факт и каждое слово. Мартин осторожно умолчал всё, что касалось Элис, Шейлы и подслушанного разговора солов. Впрочем, это и не имело отношения к его истории. Призрак помолчал, задумавшись, ещё раз просчитывая все факты.

— Элис права. Ворота, действительно надо открывать там, где они однажды открылись. В ущелье. Но вы упустили самый главный факт. В чём была разница между посещением ворот в первый и второй раз, кроме времени? Когда Мартин низвергся в наш мир — с ним была Чаша Миров. Когда вы пришли туда во второй раз — Чаши у вас не было.

Мартин с досадой хлопнул себя по колену.

— То есть, причин могло быть всего две: или ворота открываются в определённое время, и мне просто повезло в них проскочить, или их открывает Чаша. Так?

— Да. Причём, скорее второе. Просто так оказаться в нужное время в нужном месте могут только законченные неудачники вроде меня. А Чаша является древним артефактом, влияющим на пространство-время, это было всегда известно, только никто не знал как. А место, в котором когда-то были ворота — особенное. Это область, в которой наши миры располагаются ближе всего друг к другу, и ткань мироздания может прорваться там скорее всего. Приходить в такое место с любыми странными предметами — опасно.

Мартин издал тихий стон:

— Где ты был раньше, когда давал мне Чашу. Прости, это был Индрэ, не ты... всё равно.

— Итак, — подвёл итог барон, — нам придётся идти и отбирать чашу у спиритов... Хорошая перспектива, весёлая забава обеспечена. Впрочем, я всегда мечтал пощекотать пятки этим лицемерам.

— Не надо никого щекотать, — возразила Элис. — Мы просто придём к ним и расскажем всё как есть.

— ...И тогда они с радостью отдадут нам эту древность. — Сарказм в голосе барона просто переливался через край. — Пойми же, девочка, если они со своих гор почуяли этот артефакт и прибежали забирать его у бедного Мартина, значит он зачем-то им нужен!

Элис вдруг удивлённо подняла палец вверх.

— Я поняла! Гураф-то был подослан! Я всё время думала, что гурафы не нападают на людей, почему же он бросился на Мартина? Теперь всё становится понятно. Ведь спириты могут повелевать животными. А потом этот монах просто тихо и доброжелательно перевязал Мартина, и, напоив его сонным отваром, совершенно беспрепятственно забрал то, что ему было нужно.

— Теперь ты не будешь смеяться надо мной? — Мартин посмотрел на неё так демонстративно наивно, что она чуть не рассмеялась.

— Не буду.

Элис вышла из душной библиотеки на верхнюю галерею. Укрытая черепичной крышей, она проходила над двором, а потом выходила на стену. Открытые сырому южному ветру стыки камней заросли ярко-зелёным мохом, и даже местами торчали пучки сухой зимней травы. Запах моря долетал сюда с юга, и наполнял Элис радостным возбуждением и тревогой.

Что-то изменилось. Когда Мартин говорил ей о своём мире — это было не более, чем сказкой. Такой же, как те, что рассказывала ей Шейла. Про королей и драконов, про города до облаков, про странных солов, что живут в небесных садах и техов в подземных развалинах. А вокруг был лес и луга, горы и деревни. Она ездила на ярмарку. И на покос. И никаких чудес. Она верила в них, точнее думала, что верит, но привыкла считать, что они далеко, в пространстве и времени. В далёких облачных городах, или в такие же далёкие Старые Времена. Однажды, давным-давно...

Но сейчас чудеса приблизились. Они были разные, красивые или пугающие. И они уже знают про маленькую Элис и выслеживают её, и она про них знает. Короли и драконы тоже ждут её за углом.

Вот, Мартин, для него это просто, он принадлежит миру королей и драконов, а чудеса там у него случаются каждый день. Но теперь он стал для неё Белым Кроликом, побежав за которым, она оказалась в стране загадочных и опасных чудес. Впрочем, Мартин не виноват. Ведь это не он сделал так, что её мать, Шейла, вдруг оказалась... нет, она всегда была. Она тоже родом из Страны Чудес, просто не признавалась, чтобы не пугать маленькую Элис. Но она не смогла спрятаться, чудеса настигли её, и она умерла, оставив девочку одну среди подползающих чудовищ. А Мартин... нет, это не он впустил их сюда. Он просто пришёл ей на помощь.

Мартин исчерпал свои вопросы. Теперь ему надо было подумать обо всём в одиночестве. Эдвин же, напротив, решил осесть в библиотеке надолго. Спустившись на кухню, он прихватил кувшин с чаем, и вернулся в башню.

— Вальтер сказал, что к университету запрещено подлетать по воздуху, и даже ты не можешь отключить систему защиты.

— Вообще-то могу, — усмехнулся призрак, — но не буду.

— Он сказал, что я мог испортить погоду...

— Вот именно. Не говоря уже о том, что твой жабль* мог просто потерять управление, да и тебе бы не поздоровилось. Ты видел эти огромные поля антенн-излучателей? Правда, они сейчас подзаросли лесом...

— Он и так потерял управление. — Зло возразил барон. — К чему такие строгости, разве ваша погодная машина работает постоянно?

— В том-то и дело. Погода — это сложная система маятников: ветров, давлений, масс воздуха, циклонов... Подтолкнёшь один — и все приходят в движение. После каждого вмешательства приходится целый год успокаивать их, приводить в норму маленькими противоположными толчками. И в такой момент не то, что жабль, но и пролетающая птица может свести в ноль усилия целого года. Хорошо, что модель и все расчёты уже получены и заложены в машину, но я и сейчас нахожу неточности и добавляю поправки, ведь Земля не стоит на месте, континенты меняют свои очертания.

— Кстати, насчёт очертаний... Я давно мечтал о хорошей карте.

— Ха! — Озорно подмигнул Винский. — Солы давно забыли, что в мире есть кто-то, кто ещё может подключиться к их спутнику. С их стороны было очень мило не заморочиться на сложный пароль доступа. И вообще... они меня не трогают. Опасаются за погоду. Ты же знаешь этот их принцип невмешательства: если всё хорошо — не трогай.

Барон улыбнулся. Он знал. Именно этот принцип хранил от солов и его самого.

— Только услуга за услугу. Я тебе карту и запчасти для жабля, но и ты мне кое в чём поможешь...

Погода слегка испортилась. Небо укрылось равномерной серой дымкой, ветер приносил мелкую водяную пыль: то ли дождь, то ли брызги буйного моря. Призрак то ли не хотел вмешиваться, то ли сам устроил это: ведь должны же травы и деревья получить воду, а для настоящих летних ливней время ещё не пришло. Элис всё так же стояла на стене и смотрела на кудрявое пространство деревьев, заполняющее долину, как мягкий мох. Ветер свободно проникал сквозь кроны, играл с листьями, переворачивая их светлой стороной, и по долине проходили серебристые волны.

Её испугали близкие шаги, Элис обернулась и увидела Мартина. Он тоже был задумчив и брёл по стене, глядя себе под ноги. Может быть, он вспоминал родные места и всех тех, кого оставил там. Он подошёл ближе, поднял голову, и увидел Элис. Грусть чуть отступила, но осталась с ними, под стать погоде. Они молча стояли рядом и смотрели в сторону далёкого моря. Серая стена дождя медленно надвигалась и накрывала серебристые протоки реки туманом.

— Знаешь... — робко сказала Элис, — я не верила, что ты из... сказки. Не, я не сомневалась в том, что ты рассказывал, но представить себе, что всё это по-настоящему — как-то не могла.

— Да какая уж тут сказка. Одна суровая реальность.

— Ну, все эти короли и драконы... А сейчас, когда Призрак... Я вдруг поняла, что это большой живой мир, не меньше нашего. Просто другой.

— Ага.

Мартин понимал её удивление, но он сам тоже не думал раньше об этом. Видение двух огромных миров, находящихся как бы в одном и том же месте, но словно на разных слоях реальности, предстало перед ним. Скалы и ущелье находились как раз на том же месте, что и остров с протокой. Он видел их одновременно, но сам был там, на острове. Там же, где искрились волны, было каменное дно ущелья, Элис шла по нему, оглядываясь, словно искала его, он протягивал к ней руки, но не мог коснуться, а она не видела его.

— Ты не обиделся?

— Нет.

Налетел ветер, рассыпав брызги. Он шагнул и закрыл её от ветра, укутав своим плащом. Она прижалась к его плечу.

— Теперь я верю в драконов.

Огромный пузырь по-прежнему лежал на ветках деревьев поперёк реки. Сквозь разодранные бока просвечивали рёбра.

— Ну и насколько возможно его починить?

— Возможно. — Ответил барон. — Меня сбила электромагнитная пушка. Она просто сожгла систему управления, всё отключилось, и я просто тихо опустился на деревья. Моторы целы, вести я смогу и вручную, оболочку можно зашить... Вы, ведь, мне поможете?

— Куда мы денемся!

Согласно карте Призрака, поселение спиритов лежало глубоко в горах на востоке. Его можно было найти с воздуха, оно не было тайным. Без летающей машины всё сильно усложнялось. Монахи, конечно же, знали горные тропы, но предупреждать спиритов о своём визите не было в их планах. Пробираться вдоль горных долин наугад, выспрашивая дорогу в редких поселениях пастухов — это задача многих месяцев. Вот почему цеппелин был нужен им, и стоило направить свои силы на его починку.

Эдвин вёл себя так, словно все их проблемы были его проблемами, никто даже не задумывался, что может быть иначе.

Барон копался в кабине, а Элис и Мартин, вооружившись иголками, залезли внутрь пузыря, и, лазая по тонким рёбрам, зашивали и пропитывали клеем прорехи. Лёгкая конструкция раскачивалась, но не падала, похоже, она прочно лежала рамой на ветвях. По правому берегу толстый сук проходил через раму насквозь, и починить материю не было возможности. Хорошо, что весь внутренний объём был разделён перегородками на несколько секций, которые надувались отдельно, что позволяло держаться в воздухе даже с несколькими пробоинами.

— Всё, хватит, я уже попробую взлететь!

Они выгрузили весь лишний вес на берег и вылезли сами. Эдвин включил какую-то машину, и оболочка стала медленно надуваться. Элис не заметила тот момент, когда дальний край пузыря чуть приподнялся над кроной. Однако, ближний край, пробитый длинной веткой, оставался неподвижен. Зажужжали моторы, воздушная конструкция подалась назад, поднимая дальний край в небо, и Элис услышала треск раздираемой ткани.

— Стой! — Закричал Мартин и полез на дерево.

Снять огромный жабль с ветки... Элис удивлённо смотрела, как Мартин проделал это. Огромная конструкция ничего не весила, главное было толкнуть её в нужном направлении, чтобы отцепить ветку от решётчатого скелета. Не весила, однако масса всё же была значительная, Мартин почувствовал это. Отталкивая пробитый каркас, он едва не свалился с дерева.

Жабль пошёл вверх всё быстрее. "Вот было бы печально, если бы он так и улетел..." — подумала Элис, ни на мгновение не сомневаясь, что этого не произойдёт. Закатные лучи окрашивали один бок красноватым светом, а кабина теперь казалась маленькой шкатулкой со стеклянными окошками. Высоко в небе он развернулся, сделал круг и опустился на поляне.

— А я думал, он улетит. — Неудачно пошутил Мартин, спрыгивая с дерева. — Ну?.. Что ты так смотришь?

Элис не ответила. Ведь, и она только что подумала об этом.

Когда они вышли на поляну, Барон уже вылез из кабины и радостно расхаживал вокруг, поглядывая вверх, на белую громаду пузыря.

— Пожалуй, с такой дырой троих поднять будет не так просто, надо залатать оставшиеся прорехи... Но это завтра, — спохватился он, заметив, как Мартин взглянул на него. — А теперь надо отдохнуть. Вальтер, небось, уже давно ждёт нас.

Элис тихо покачала головой:

— Я хочу остаться здесь. Ночь такая тёплая! — Она взглянула в темнеющее небо.