Перед тем, как выйти из кустов подлеска на открытое место, Сергей чуть придержал Трофимова и шедших с ним особистов, а сам вышел на пару-тройку шагов вперед и, оставаясь малозаметным в пределах кустов, осмотрел развернутый на прогалине временный лагерь. Больше всего это было похоже на импровизированный табор из людей, лошадей, повозок, двуколок и костров с поспевающей кашей. Вот только музыки и смеха на привале не было. Люди явно устали от изнурительного длинного марша. Лошади тоже выглядели не лучшим образом — явно в последние дни внимания и ухода им уделялось недостаточно.

При осмотре лагеря сразу становилось понятно, почему они двигались ночью, и по дороге, а не днем, и по лесам. Кавалеристы шли, что называется, "с обременением", то есть везли с собой на повозках раненых, различное имущество и вооружение. Присутствовала даже пара пулеметных тачанок, установленных сейчас на флангах временного лагеря в направлении на дорогу и просеку, идущую от нее. Пулеметные расчеты в тачанках тоже присутствовали, и сейчас настороженно рассматривали появившихся гостей через прорези пулеметных прицелов.

Помимо собственно кавалерии, на лесной прогалине присутствовали также две конноартиллерийские упряжки с 76-мм полковыми пушками в комплекте с орудийными передками и еще две упряжки с зарядными ящиками к ним. А также приличное количество бойцов и командиров других родов войск, вероятнее всего, "приблудившихся" по дороге.

Танков и танкеток в составе отдыхающего скопления людей не было, но среди полевой формы РККА и форсистой казачьей экипировки тут и там мелькали черные комбинезоны танкистов, что Сергей заметил и отложил в памяти.

Командовал этим своеобразным кавалерийско-артиллерийским соединением с вкраплением "сборной солянки" из найденышей крепкий чубатый капитан лет тридцати с наглым лицом и глазами слегка навыкате, явный казачура, — забияка и любитель брать на характер.

Вот и сейчас, стоя посреди поляны перед вытянувшимися разведчиками из отряда Сергея, кавалерийский капитан, расплескивая эмоции, громко орал на них за нарушения в форме одежды и вооружении, а также за нарушение субординации, недостаточную четкость в отдании воинского приветствия, плохую, по его мнению, строевую стойку, и так далее, находя все новые и новые темы для разноса и под конец уже явно придираясь, но останавливаться не собирался.

Однако, при всей своей эмоциональности, бдительности кавалерист не потерял. Заметив Сергея, из кустов осматривающего место стоянки, капитан буквально подлетел к нему, сбил на затылок свою кубанку, и, бешено вращая глазами, принялся всем корпусом напирать на Сергея.

— Кто вы такие, лейтенант?! — Что здесь делаете?! — Почему не докладываешь старшему по званию, как положено?!

Трофимов, который остался за спиной Сергея и чуть дальше в кустах, хотел вмешаться, но Сергей его опередил и спокойно ответил.

— А вы сами то, капитан, что здесь делаете? — Вижу, раненых у вас много, но их можно было в тыл отправить и с гораздо меньшей охраной. А все остальные, и Вы лично, чего по лесам прячетесь? Немца боитесь?

— Это первое. — Теперь второе. Понятие старший по званию — оно сейчас, в наших условиях, понятие очень относительное. Сейчас старший по званию, а вскоре, глядишь, и младший по званию, а то и вовсе без звания — к примеру, разжалован за дезертирство с поля боя. Ты сам капитан, как — случаем, не дезертир?

Казачура во время ответа Сергея пошел красными пятнами, набычился и явно готовился кинуться в драку. Но потом зацепился взглядом за вышедших из кустов на прогалину бойцов, также необычно одетых и вооруженных, которые уже рассредоточились вокруг с автоматами наизготовку. И сдержался. Потом рассмотрел в кустах тройку командиров в форме политруков и во главе с целым бригадным комиссаром, и впал в легкий ступор. Но уже через секунду пришел в себя, быстро поправил кубанку, вытянулся и, сделав пару шагов в сторону Трофимова, вскинул руку к виску для доклада.

— Товарищ бригадный комиссар! — Капитан Сотников, командир сабельного эскадрона 152-го Терского казачьего Ростовского полка 6-й кавалерийской Кубано-Терской казачьей Чонгарской Краснознаменной ордена Ленина и ордена Красной Звезды дивизии имени Буденного из состава 6-го кавалерийского корпуса. Полк дислоцировался в населенном пункте Дроздово Ломжинского района. — С началом войны полк в составе дивизии вел оборонительные бои у границы, потом в составе конно-механизированной группы под командованием заместителя командующего Западным фронтом генерал-лейтенанта Болдина принимал участие в организации контрудара под Гродно. В условиях постоянных бомбежек немецкой авиации, полк понес значительные потери еще на марше, в результате, на момент вступления в бой потери составили до 30% личного состава и до половины средств усиления в виде полковой и противотанковой артиллерии, а также почти все из имеющихся средств ПВО. После неудавшегося контрудара полк получил приказ на отступление в сторону Волковыска, и начал выдвижение, но на следующий день поступил новый приказ — на выдвижение в сторону Белостока, в распоряжение начальника вновь создаваемого Белостокского укрепрайона. Я в ходе отступления получил команду принять под охрану обоз с ранеными и остатки санитарного эскадрона полка. Два дня назад, в районе населенного пункта Кузница, полк попал под очередную бомбежку немецкой авиации. В результате авианалета командование полка было уничтожено, а части и подразделения полка рассеяны по лесам. Я со своим эскадроном продолжил выполнение приказа и двигался в сторону Белостока, по пути следования принял под командование остатки полковой конноартиллерийской батареи, а также саперного и пулеметного эскадронов моего полка. Для защиты от немецкой авиации двигались по дорогам ночами, а днем маскировались в лесу. По пути следования вели конную разведку местности, в результате чего были обнаружены и приняты под мое командование мелкие группы отставших и отступающих бойцов Красной Армии в составе рядового, начальствующего и технического состава, в том числе раненые.

— В итоге, сейчас под моим командованием находится 282 человека личного состава, из них полностью боеспособны 157, раненых 125, из которых 29 тяжелых.

— Из стрелкового вооружения, помимо кавалерийских карабинов и винтовок у красноармейцев, имеем 5 ручных пулеметов Дегтярева, да от пулеметного эскадрона достались 6 станковых "Максимов", из них два установлены на тачанках и готовы к маневренному бою, остальные 4 на повозках и требуют мелкого ремонта. Но патронов мало, даже на один серьезный бой вряд ли хватит. Есть еще 4 ППД, но к ним патронов практически нет, всего пара десятков.

— Из тяжелого вооружения сохранились две 76-мм пушки из состава полковой конно-артиллерийской батареи с примерно половинным боекомплектом и почти полным составом орудийных расчетов — пополнили из числа присоединившихся артиллеристов.

— По результатам разведки окрестностей немецких войск в радиусе 3-5 км не наблюдается.

Выслушав доклад, Трофимов скомандовал капитану "Вольно" и повернулся к Сергею.

— Что скажешь, лейтенант?

— Скажу вот что, товарищ бригадный комиссар, — Сергей с интересом наблюдал за капитаном, который уставился на Трофимова и Сергея демонстративно игнорировал. — Вернее, сначала спрошу у товарища капитана.

— А скажи-ка, капитан, почему из четырех эскадронов кавалерийского полка именно тебя отправили обоз и раненых сопровождать?

Сотников еще больше покраснел, зло боднул Сергея взглядом, но развивать конфликт не стал, и, после секундного сопения, ответил.

— Сопровождал обоз и раненых в качестве наказания за несдержанность и пререкания с командованием — при получении приказа на отступление от Гродно в тыл, в сторону Волковыска, вспылил, попытался оспорить приказ у командира полка и просить разрешения на самостоятельные диверсионные действия эскадрона в немецких тылах. В результате при организации отступления вместо ведения разведки и передового боевого охранения был направлен в тыловые подразделения, где получил под охрану и оборону обоз с ранеными и имуществом полка.

Сергей выслушал капитана, удовлетворенно кивнул своим мыслям и повернулся к Трофимову.

— Так вот, товарищ бригадный комиссар, что я хочу сказать. — Сейчас, я так думаю, капитаном и остальными его бойцами Ваши помощники займутся, первичные контрразведывательные мероприятия проводить будут. Я, тем временем, по стоянке пройдусь, с людьми поговорю, уцелевшее имущество осмотрю. А по результатам решим, что дальше делать.

Бригадный комиссар кивнул, потом быстро отдал распоряжения своим помощникам и догнал Сергея, который уже двинулся к повозкам с ранеными. А догнав, тихо спросил:

— Лейтенант, ты зачем капитана провоцировал? А если бы он ответил? — Ты понимаешь, что тогда могло быть?!

— Видите ли, товарищ бригадный комиссар, — так же тихо ответил ему Сергей. — Капитан явно очень вспыльчив. К этому добавьте его кавалерийский, да еще отдельно казачий гонор, и традиционное в среде кавалерии отношение свысока к "пехтуре", "мазуте" и прочим родам войск. А поскольку капитан и его кавалеристы нам сейчас, ну очень нужны, и воевать вместе с ними я планирую долго, этот гонор с него надо было сбить, чтобы в будущем общении не возникали лишние проблемы при выстраивании иерархии командования. Кроме того, я хотел сразу выяснить, насколько он адекватен, и способен ли держать себя в руках в экстремальных и непонятных ситуациях. Сейчас еще с его людьми поговорю, но предварительно могу сказать, что комэск, хоть и вспыльчив, но отнюдь не дурак, и командир, судя по всему, неплохой. Посмотрите, сколько всех и всего по пути нашел, собрал, и к своим уже практически вывел. Хотя это сейчас очень непросто сделать. Вон, видите, одних танкистов человек двадцать привел. А это 6-7 экипажей, причем, можно считать, уже опытных и обстрелянных. Так что с капитаном, думаю, мы сработаемся, но излишнее самомнение и гоношистость с него все равно надо было сбить, так почему бы не сделать это сразу. Вот как-то так.

Оставив Трофимова обдумывать сказанное, Сергей снова двинулся "в народ". Дольше всего беседовал с артиллеристами и танкистами. И примерно через час вернулся к Трофимову, очень довольный.

— Что хочу сказать, товарищ бригадный комиссар. — Есть такое латинское выражение: "удача (судьба) сопутствует смелым". Касательно нас — ну очень сильно сопутствует. Поскольку не вышли бы в рейд — не встретили бы кавалерию со всем ее обвесом. Но вот только сейчас, в результате этой удачи, нам привалило столько, что, боюсь, все можем и не унести.

— Судите сами. — Мы нашли кавалерию, а это сейчас самая эффективная мобильная разведка, особенно в условиях лесистой местности. Также это посыльные между подразделениями для организации связи, фланговое охранение, дальние дозоры, и еще много всяких насущных задач именно для кавалерии как раз сейчас можно придумать.

— Кроме того — саперы, причем опять же саперы мобильные, что резко увеличивает эффективность их использования, в том числе радиус этого самого использования. Из них вместе с частью кавалеристов планирую создать подвижные инженерно-диверсионные группы по типу будущих ПОЗ (подвижных отрядов заграждений) — потом расскажу Вам, что это такое.

— Артиллерия. Тут ничего сложного объяснять не надо, артиллерия — бог современной войны, и заметьте, это не я говорю — это товарищ Сталин сказал, выступая не так давно перед выпускниками военных академий Красной Армии. Могу только добавить, что артиллерия нам досталась самая нужная сейчас, и именно для наших задач — две не особо дальнобойные, но достаточно мощные и в то же время относительно легкие 76-мм полковые пушки образца 1927 года, причем на металлических подрессоренных колесах, это важно. Пушки эти изначально предназначены для перемещения на поле боя силами расчета, движения в боевых порядках пехоты и быстрого подавления огневых средств противника, в том числе для борьбы с танками и бронемашинами, уничтожения огневых точек и разрушения полевых укреплений. В качестве боеприпасов эти пушки могут использовать все снаряды 76-мм орудий, в том числе старые русские и французские снаряды, а также снаряды дивизионной артиллерии, и даже некоторые 75 и 76-мм снаряды артиллерии противника. А подрессоривание и металические колеса позволяют буксировать эти пушки не только на конной тяге, но и техникой, причем со скоростью до 25 км/час, что позволит нам тащить их за собой без снижения общей скорости колонны. В моем времени эти пушки прошли всю Великую Отечественную войну, при этом, благодаря относительно небольшим размерам и массе, активно использовались при форсировании рек, проведении десантных операций и в городских боях. Вот и мы теперь эти пушки с успехом использовать будем, для наших целей.

— Теперь люди. В ходе марша к Белостоку капитан Сотников насобирал порядка 80 человек "приблудившихся", в их числе не только обычные бойцы и командиры, но и различные специалисты. Танкисты, артиллеристы, в том числе минометчики, зенитчики, пулеметчики, шоферы, разведчики, пара интендантов откуда то взялась, даже один сбитый летчик-истребитель есть. Из них порядка трети раненых, которых придется в Сокулку, в медсанбат отправлять, но остальных можно использовать сразу, после ваших проверок, конечно.

— Это, так сказать, ценные ресурсы, найденные здесь и сейчас. Ресурсы, которые мы немедленно сможем взять с собой, освоить и успешно использовать для решения наших задач.

— Но есть и другие ценные ресурсы, находящиеся от нас как близко, так и подальше, о которых рассказали бойцы и военные специалисты, примкнувшие к эскадрону капитана Сотникова. Это в основном техника и вооружение, частью оставленные по различным причинам самими "приблудившимися", а частью брошенные другими частями Красной Армии, и обнаруженное ими в ходе блуждания по окрестным лесам. И эти ресурсы очень желательно как можно скорее отсюда вывезти на подконтрольную нам территорию, сами понимаете, почему и для чего.

— Так что кавалерию придется задействовать еще более интенсивно, чем я рассчитывал вначале. И, боюсь, до Белостока они не скоро доберутся. Вы как, товарищ бригадный комиссар, дадите добро на использование всех боеспособных кавалеристов для этих задач?

Получив согласие Трофимова, Сергей отправился на поиски комэска. И нашел его неподалеку от особистов, которые начали свои опросы с кавалеристов и уже заканчивали с ними. Сотников якобы просто прогуливался поблизости, на самом деле внимательно наблюдая за ходом опросов своих людей, и явно готов был за них вступиться, если что. Это Сергей тоже отметил и записал вспыльчивому капитану в плюс. Но ждать окончания топтания Сотникова возле особистов не стал — время поджимало.

— Товарищ капитан, на пару слов, — Сергей отозвал Сотникова в сторону от лишних ушей, и уже там приступил к выстраиванию иерархии командования.

— Ну что, капитан, у меня для тебя две новости, и обе хорошие.

И не дождавшись от злобно глядящего на него Сотникова никакой реакции, продолжил.

— Первая хорошая новость — боевой приказ по охране и сопровождению раненых в сторону Белостокского укрепрайона, ты, считай, успешно выполнил. Отсюда до населенного пункта Сокулка, в котором расположен северо-восточный передовой рубеж обороны этого самого укрепрайона, меньше 20 километров, и там есть медсанбат. Утренний налет немецкой авиации на Сокулку уже прошел, а до вечернего налета вполне можно успеть туда всех раненых доставить, и разместить.