Лесная ведьма

Больше Глеб ни о чём не спрашивал. Раз лишь разгорелись его глаза чуть ли не исследовательским интересом, когда ведьма зашептала заклинания вроде как на знакомом языке, да только известные слова в том языке угадывались плохо. Старинные эти слова, да перевранные. От ведьмы к ведьме передавались и не абы как, а записью. Но увы, не все ведьмы грамоту хорошо знали, вот и исказили слова в шепотках по-своему. Другое дело — сила, прятавшаяся за этими, даже искажёнными словами, всё равно знала, что обращаются к ней. И помогала. Как и сейчас.

Больше ведьма не обращала внимания на школяра. Как и тот замолк, заинтригованный первыми проявлениями исцеляющего колдовства: с первыми шепотками-заклинаниями вокруг тела шамана начала медленно, вбирая его тело в себя, вырастать прозрачная стена. Будь в сеннике Матвей — не разглядел бы. Надо быть магом или ведьмой, чтобы видеть и эти зеленовато-голубоватые стены, и бегучие в них призрачные слова, и причудливые знаки леса, больше похожие на странные буквицы в форме изысканных листьев, или травинок, или жутковато спутанных, мелких корней, качавшихся, словно живые чудища.

Видимая ведьме и юному магу стена подросла по пояс шаману. Дальше, сколько ни шептала ведьма, стена расти отказывалась. Да и трава закончилась, которой Мирна осыпала пространство между двумя кругами.

Вскоре ведьминская стена вокруг шамана замельтешила так, словно тонкий лёд начал неровно таять под струёй крутого кипятка. И исчезла.

Школяр внимательно и нетерпеливо смотрел на нелюдя. Поняв, что нового явления призрачной стены не дождётся, поинтересовался:

— И за какое время ты собираешься его излечить?

— Три круга: вечерний, ночной и утренний — придётся и повторить ещё дважды. — Мирна помолчала и честно договорила: — Если не трижды. Дважды — если с помощью магических сил. Хотя рассчитывать на вас, на магов, тоже сложно. Я же вижу, что ваши старшие почти обессилели, как и сила ваших артефактов поистрачена до пустого. Мне-то что... я в лесу на любом месте нарисую ведьмины круги да начну ведовать. А вашим нужна ровная поверхность, чтобы свои пентаграммы и подобное нарисовать, артефакты свои скудные восполнить да свои заклинания начитать... Поэтому...

— За это время они нас сожгут, — буркнул Глеб и ушел в темноту: на лес давно опустился поздний вечер.

Мирна ещё, глядя вслед ему, пропавшему во тьме, мельком подумала: как там старшие маги? Успел ли Макс до темноты привести их на каменистые отмели? Нашли ли они там подходящий материал для артефактов? Выбирать им не приходится. Таких камней, какие они себе обычно на артефакты берут, в лесу не найдётся. Зато найдутся напитанные лесной силой, а там уж, дальше, они сами эту силу сумеют преобразовать в то, что им нужно. Мирна, во всяком случае, на это очень надеялась.

В сеннике, оторвавшись от посторонних мыслей и собравшись посмотреть, насколько изменился уродливый глаз шамана, Мирна внезапно прочуяла странное напряжение. Линии этого напряжения сходились в том же направлении, что и у неё: к выходу. Но тянулись из-за её спины. Ведьма оглянулась. Злюка, привычно сидевший на верхней полке, пристально смотрел на дверь... Помолчав, ведьма напомнила:

— Ритуал не проводился. В тебе только моя кровь.

"Я тебя понял, — отозвался кошак. И снова взглянул на выход, но уже исподлобья. — Я подумаю. Но с тобой мне легче".

Она успела снова сбегать в избу, где приготовила успокаивающий и укрепляющий чай для дозорных и магов, а заодно спросила Дару, набрала ли та магических сил.

— Да у меня и артефактов-то осталось, — с безнадёгой ответила девушка, понуро сидевшая на нарах возле печи. — С чем спала позавчера — то и есть: серёжки да браслеты, ну и цепочка тоже... — И вздохнула. — Надо было идти на артефактику.

— А что со старшими-то на ручей не пошла? — недоумевала ведьма. — Они бы нашли что-нибудь, что тебе помогло бы возместить слабость.

— Меня не позвали, — пожаловалась Дара.

"И как её вообще на факультет боевой магии взяли?" — в который раз подивилась Мирна, но с вопросами больше к девушке-магу не обращалась. Помнила её слова в первом разговоре, как нашла её той страшной ночью: слабая — слабая, а уколоть исподтишка может. Не хотелось бы с такой вообще общаться, но ситуации не прикажешь... Только выходя из избы, обернулась на пороге и спросила:

— А Глеб Савельич? Ушёл на ручей, да?

— Наверное, — безучастно отозвалась та.

Заворачивая за угол избы, к сеннику, Мирна резко встала на месте. В темноте за изгородью почудилось движение. Она успокоилась, когда в том едва уловимом движении услышала негромкий мужской говор. Маги возвращались от каменистой отмели при ручье. И пошла в сенник, где не закрыла за собой дверь, ожидая возвращения и Макса, у которого намеревалась узнать, хорошо ли маги сходили на поиск, получилось ли у них набрать силы и материала на артефакты...

Макс всё не приходил, зато в сенник влетел Янис, с трудом донёс убитого зайца. Бросил к ногам хозяйки и даже не стал смотреть в сторону верхней полки, чуть не рухнув на подстилке ведьмы и осев так, что уставшие крылья — в стороны. Глаза закрыл, и видно было, как не хочется ему их открывать... Нет, не любил ястреб летать по ночам. А ведь впереди ещё одна охота — предутренняя.

Мирна освежевала добычу и спрятала подальше от постоянно голодных глаз своих фамильяров, помня, что следующую часть ритуала исцеления для шамана придётся проводить уже через несколько часов. Ближе к полуночи устроилась на своей подстилке, чтобы хоть чуток подремать. Ночь ожидалась деятельной. Так она думала — не догадываясь, насколько права в своих представлениях о будущем.

Вроде дремала — вроде нет, но проснулась ровно тогда, как почуяла, что надо бы встать. Жила бы в деревне — решила бы, что настенные ходики протикали полночь. Но она сейчас обреталась не в деревне и сочла... что настенные ходики где-то там всё-таки протикали полночь... Как-то стороной вспомнила — будто вспоминала сон, что кто-то заходил в сенник, но застрял у порога, так и не пройдя к ней, к ведьме. Боялись разбудить? Боялись помешать ритуалу?..

Лучины догорали. Она зажгла несколько новых от тех, что уже поддымливали, собираясь погаснуть. Добыча Яниса, тщательно разделанная, вновь легла на круги, окольцевавшие нелюдя, а заодно и внутри них, присыпанная травой.

Вторая часть ритуала, судя по тому, как изменились призрачные стены вокруг нелюдя, прошла успешно. Разве что по времени оказалась, как и первая, слишком короткой. Сил не хватило на временнУю выдержку побольше.

А под конец ритуала и случилось всё. Пока Мирна убирала уже не нужные элементы ритуала, чтобы в третьей части заменить их свежими, проснулся Янис. С недовольным клекотом потянулся, расправляя крылья. Попрыгал немного, чтобы с сена-подстилки перебраться на земляной пол и вздохнул.

"Мирна-Мирна-Мирна, я полетел, а, Мирна?"

Вопрос фамильяра очень был похож на то, что ястреб надеялся: а вдруг хозяйка заботливо скажет: "Нет, Янис, свет очей моих! Никуда лететь не надо! Отдохни ещё немножко!"

Но безжалостная ведьма протянула ему остатки от заячьей тушки, что не вошли в ритуал, и, то ли запоздало поужинав, то ли слишком рано позавтракав, ястреб вылетел из сенника во тьму. До рассвета близко, но ведь лес, но ведь осень...

А ведьма отдала припрятанный запас продукта Злюке, который тоже собирался выйти на предутреннюю охоту. Пока кошак хрустел костями, ведьма постояла перед спящим шаманом, размышляя над частями последнего, утреннего ритуала...

Внезапный свист заставил её вздрогнуть: в сенник ворвался ястреб и так жёстко впечатался в край верхней полки, что когтями-то зацепился за него, но грудью ударился.

"Мирна-Мирна-Мирна! Куда ты послала школяра?!"

— О чём ты говоришь, Янис? — пока ещё только с недоумением спросила ведьма.

"Он сидит на опушке — перед ним только дуб со слежавшимися малиновыми зарослями! Что он должен сделать?"

— Я... никуда его не посылала... — пробормотала Мирна, с ползущим по спине холодком вспоминая последние слова Глеба: "За это время они нас сожгут!"

А с губ уже посыпались ругательства вперемешку с проклятиями, но что в том, если ничего не делать?!

— Янис, проводи! — разъярённо зашипела ведьма, а потом зашипела уже не от злости, а от боли: кошак с верхней полки мгновенно бросился на её плечо, чуть не разодрав его, потому что Мирна ну никак не ожидала, что в эту ночь или утро ей может пригодиться ястребиный насест-наплечник.

На бегу подхватив наплечник (легко: как все её скудные вещи, он валялся под рукой! Чуть позже наденет!), ведьма со злобой взглянула на спящего шамана: если этот юнец Глеб испортит ей весь ритуал, если они не сумеют вернуться к утру, к первым утренним лучам солнца, — убьёт его на месте, как только достанет! Как только догонит и сумеет не увидеть в нём высокородного, а лишь шалопая юнца, который привык не оглядываться на тех, кто от него зависит!

Кошака не надо было придерживать рукой на плече, как это обычно происходило, когда на плече сидел Янис. Этот — опытный: сразу устроился чуть ниже плеча, понимая, что ведьме сейчас не до него. Так что Мирна, не разбирая дороги, а лишь неотрывно следя за ястребом, то и дело присаживавшимся на встречные кусты, чтобы кратко отдохнуть, мчалась по бездорожью — фамильяр, естественно, путь сокращал по-своему! Под ногами настоящий грохот — для ночного-то леса: треск сучьев, хлёст встречных ветвей и высоких сухих трав!

А ведьма бежала, подпрыгивая, держа на уме лишь одно: что у неё из своих, солидно говоря, артефактов есть при себе? И время от времени проверяла свои странные впечатления, что бежит не одна, но страстно молилась, чтобы за её спиной поспешал сам хозяин леса — Лешак. Сейчас можно было полагаться только на его помощь, если придётся выручать безрассудного мальчишку, зачем-то торопившегося в лапы нелюдей!..

Ястреб вдруг пропал, и Мирна, задыхаясь, остановилась. Поначалу она испугалась: а если его нелюди подстрелили? Но, отдышавшись немного — сообразила: он полетел на разведку. Надо узнать, где сейчас тот ополоумевший недоросль двадцати одного года! На том ли он месте, где его видел Янис? Или успел пройти туда, куда решительно нельзя, потому что там смертельно опасно! Дурень! Ветрогон!

Мирна, догадавшись, что ястреба придётся какое-то время ждать, просто рухнула на колени среди зарослей осоки. Злюка немедленно забрался на плечо, чтобы не оттягивать назад... Ноги её не держали. И от скорости, с которой бежала. И оттого, что пришлось мчаться босой. И от страха за этого... Она стиснула зубы. Нет, точно убьёт! Как только убедится, что живой!

— Мирна...

Она ахнула, немедленно вскакивая и в прыжке оглядываясь. Ладно хоть — иного зрения, ведьминского, не убирала! Сразу узнала:

— Мстислав... Никитич!

— Что случилось?!

Разгневанный маг, уже не торопясь, подошёл к ней.

— Послала Яниса за добычей, а он увидел Глеба! — на одном дыхании выпалила Мирна и всухую разрыдалась, что не одна в этой ситуации, что не одной теперь переживать всё то, что может случиться с этим упрямым и несносным недорослем!

— Где он?

— Где-то на опушке. Был, — поспешно ответила Мирна, стараясь не трястись от страха. — Янис полетел проверить, там ли он ещё.

Мстислав шагнул так близко, что легко дотянулся и обнял ведьму, которая дрожала, как в самой настоящей трясучке-лихоманке. Жёстко прижал к себе.

— Успокойся. Насколько я понял, ястреб твой давно уже улетел и должен вот-вот вернуться. Не надо бы так переживать. Пока.

— Зачем?! — трясясь, прошептала она. — Зачем он...

— Что было до его побега?

— Он смотрел, как я провожу ритуал... А потом сказал, что за это время нас... сожгут, потому что ритуал затянутый... Мстислав, что делать?!

— Обними меня, — приказал маг и вынул из нагрудного кармана небольшую цепочку с простым круглым кулоном. — Думай о Глебе, каким ты видела его в последний раз.

От последних слов Мстислава ведьму было затрясло ещё сильнее, но она вовремя спохватилась. Обняв мага за пояс, Мирна зажмурилась, внутренне повторяя то, что произошло во время первой части ритуала.

— Вот уж точно недоумок... — прошептал Мстислав над её ухом. — Погеройствовать ему захотелось...

— Где он?.. — прошептала ведьма. — Что он хочет сделать?

А сама уже догадывалась и ужасалась своей догадке: "Это ты виновата, что сказала ему! Ты виновата!"

— Он решил добраться до пепелища крепости и взять оттуда все магические артефакты, — подтвердил её слабые догадки старший маг.

— Он там? Он уже там?

— Нет, перебегает долину вдоль ручья.

Одну руку Мирна убрала с пояса Мстислава и потрогала тесёмку с пёрышками Яниса. Глеба она не увидит, но фамильяра...

— Янис вёл тебя по короткой дороге? Туда, где он увидел Глеба? — неожиданно спросил Мстислав, чуть отодвинув её от себя. — Идём. Куда он полетел?

"Я вижу его дорогу", — внезапно заговорил кошак и уселся на плече ведьмы, так впившись когтями в её кожу, чтобы не упасть, что она с досадой вспомнила: хотела ведь надеть наплечник! Да что уж теперь-то печалиться о том... Как недавно ястреб, так теперь Злюка уселся на её плече, указывая не только носом, но и всем телом направление, в котором улетел Янис.

Мстислав крепко сжал руку ведьмы и потащил её вперёд, то и дело поглядывая на кошака, сверяя путь по его голове, будто по флюгеру... Она ещё удивилась: и сама бы бежала наравне с ним. Чего ж он за руку-то её?

Нет, сейчас они не бежали, так что Мирна не удивилась, что Мстислав затеял разговор на ходу. Впрочем, разговор тот был серьёзным и тревожным.

— Я заходил ночью. Ты спала. Что с ритуалом?

— Если не успеем назад к первым утренним лучам, весь ритуал пойдёт прахом.

— Значит, времени у нас в обрез, — твёрдо сказал маг. — Сделаем, что можем!

— Мстислав Никитич...

— Мстислав! — жёстко отреагировал маг.

— А вы успели набрать камней, что на берегу ручья были?

— Всё успели, Мирна. Об этом не беспокойся.

Он сказал опять так уверенно, что ей почудилось: даже сейчас, когда при нём почти все артефакты самодельные, созданные на скорую руку и не самые сильные, он тот самый маг, который вооружён опаснейшими для врагов оберегами и амулетами.

И это впечатление о нём приободрило ведьму, которая прекрасно знала, что даже в этом случае Мстислав не собирается открыто драться с нелюдями, случись такое по вине Глеба. И, впрямь успокоившись, она воспользовалась некоторой тишиной в беседе, чтобы связаться с ястребом, но не окликать его, а просто посмотреть, где он сейчас и что делает.

Янис, по ощущениям — на цыпочках, перелетая с одного места на другое, преследовал тёмную фигуру, которая проделывала то же самое, только приседая время от времени на месте. Из чего ведьма с новым страхом заключила: Глеб бежит уже по тому открытому пространству, которое отделяло крепость от леса. Там при ручье и кустов-то нет... Бежать только по долине — это как специально выставить себя напоказ.

А потом сообразила. Цепочка, которую вынул Мстислав! Тот же талисман, что и у неё — для связи с Янисом! Только у Мстислава — для связи с школяром, который был под его началом, пока в крепости жили тихо-мирно. И, если маг пока что относительно спокоен, можно не слишком переживать за Глеба... Только подумала о том, и подступившие слёзы обожгли глаза. Кулаком потерев глаза, Мирна решила окончательно и бесповоротно отлупить этого олуха царя небесного, как только поймают его. В смысле, Мстислав и она поймают школяра, а не нелюди.