— ... Никто ее не тронет, — рявкнул Зоран, да так, что я аж вздрогнула. — Ты настаивал отвлечь ее! Уж извини, как умею! И для справки — если ты забыл, я был против и считал эту затею верхом глупости от тебя!— я заметила, как руки парня сжались в кулаки. — Перестань морочить девчонке голову!

Послышался голос Ярослава, но что он сказал, разобрать не удалось.

— Вы сами согласились мне помочь... — голос Ника прорезал наступившую тишину.

— Да! Но ты разве не видишь, что происходит? Ты сам-то понимаешь ...тво... потеряешь...

— Не делай опрометчивых поступков, — осторожно проговорил Марун. — Не все методы одинаково полезны...

Я вся чуть ли не припала к двери, но слышимость так и не улучшилась. Отдельные слова и только.

— .... Марианна узнает... — это было последнее, что я услышала, перед тем как раздались какие-то странные звуки и я, боясь быть пойманной, рванула по коридору, подальше от аудитории.

Заводить себе парня резко расхотелось.

На следующей паре я вспоминала нечаянно подслушанный разговор. Слом головы произошел уже на первых строчках разбора. Перекрутив все, что мне удалось узнать, я пришла к выводу, что парни явно не просто так сюда приехали. И причина у них весьма и весьма явная, еще в октябре озвученная Марианной: месть. Теперь я четко поняла, что они просто воспользовались возможностью отомстить ей. Но вот как?! Между собой они не контактировали, максимум, что я видела, так это редкие сухие приветствия. Большинство времени они предпочитали друг друга не замечать.

Кстати, а ведь мстить можно и через кого-то, нанося удары совсем не по объекту ненависти...

Мысли быстро сменили направление и пошли в совершенно другую сторону. Я перебирала в голове все, что случилось за эти два с половиной месяца... И по всем показателям выходило, что разбираться с Марианной они решили через меня...

Ничего так перспективка! Становиться на острие чьего бы то ни было меча, мне категорически не хотелось. Но факты вещь очень упрямая. За два месяца они умудрились подружиться со мной, втереться, так сказать, в доверие. А Ник вообще... ухитрился завладеть не только моим вниманием, но и прочно вошел в мою жизнь. И что мы имеем в итоге?! — я в него влюбилась.

Что-то стало попахивать завышенным самомнением и откровенным идиотизмом. Ирина, а ты случаем мелодрам не пересмотрела? Какая-то ты наивная стала... И что еще за "влюбилась"? Договорились же — просто немного размечталась. Не нужны нам тут оговорочки по-Фрейду!

Хотя, с другой стороны, как еще можно объяснить невразумительные действия Ника по отношению ко мне. Ведь его логику поступков я даже примерно не могу отследить. Я просто не понимаю, что он делает и чего на самом деле хочет.

Вот же богатые отпрыски... отправить бы их в поле работать, сразу бы вся чушь из головы вылетела!

Мне живенько вспомнилась ситуация в мужском туалете и мои слова о его сексуальной жизни. Да за такое любой парень вогнал бы меня по уши в землю. А Ник как-то подозрительно спокойно отнесся... даже помог после этого. А поцелуй... Теперь что, меня будут то притягивать, то отталкивать?! Черт, а ведь работает. Гм... уже сработало! Все запретное и недостижимое всегда привлекает. Вот и Ник, словно магнитом, тянет меня к себе, а я не могу ему сопротивляться.... Я не хочу сопротивляться.

— Райвайн, хватит спать, — услышала я насмешливый голос Горьева, усердно копирующий манеру Толока. — Лекция закончилась.

Я устало подняла голову. Действительно, в аудитории уже почти никого не было. Марк и Кьяра стояли возле меня и ждали, когда моя светлость соизволит проснуться.

Я сгребла тетрадь, которую так и не открыла, и ручку, которой не написала ни строчки, закинула все в сумку и поднялась.

— Ирин, мы собираемся в кафе, пойдешь с нами? — спросила Кьяра, выходя из аудитории.

— Ага...

На меня вдруг накатило полное безразличие. Это, наверное, обратный эффект двухнедельного "кипения" — полная апатия.

— Подожди тогда, — проговорил Марк. — Мы только Марианну заберем...

— А где она?

— В библиотеку пошла, — хмыкнул Горьев.

Я бы тоже посмеялась: Марианна в библиотеке — это нечто, но не сегодня. Сегодня я уже устала чему-то удивляться.

Я прислонилась к стене, махнув друзьям: мол, идите, я тут жду. И опять погрузилась в свои нерадостные мысли. Из состояния задумчивости меня вывели смешки от стайки девчонок напротив. Я недовольно покосилась на них, появилось стойкое ощущение, что обсуждают меня. Одна из них высокая, естественно блондинка, с ногами от ушей, в коротеньком сексуальном платьице, встретилась со мной взглядом и улыбнулась, да так, что сразу стало понятно — я не ошиблась, речь идет обо мне.

— Проблемы? — холодно поинтересовалась я.

— У меня? — притворно удивившись, звонко спросила девушка. — Это у тебя, кажется, проблемы, — ехидно молвила она и захихикала.

Я оттолкнулась от стены и подошла ближе. Я вспомнила эту девушку — четвертый курс, Лиана.

Хихикали уже все девчонки из ее "стаи". А я подумала, что это мерзкое девичье хихиканье надо запретить законом! Ужас какой-то, создается впечатление, что они не люди, а болванчики со стандартным набором функций. Вот как с такими можно нормально общаться? Тут же последние крохи интеллекта вместе с хихиканьем повылетают!

— И какие это у меня проблемы? — громко поинтересовалась я.

Все, кто был в коридоре, подозрительно притихли, но меня это не волновало. Я наконец-то нашла, на кого можно выплеснуть все переживания сегодняшнего дня. Подло, некрасиво, в конце концов, таких жалеть надо, а не ругаться, но что-то сломалось во мне, слишком долго я этим богачкам спускала все с рук. Надоели, если потребуется, я засуну куда подальше свое природное благородство и воспитание, обычно не позволявшие мне обижать людей.

Я злилась. И эта злость затмевала и голос разума, и любые здравые смыслы, осталась только язвительность, которая змеиным ядом разливалась по моим венам, будоража, поднимая адреналин. Я хотела этой ссоры!

— Прости, но это не я уже две недели изображаю из себя неудовлетворенную драконицу, — холодно пожала плечами девушка.

И опять это гнусное хихиканье от группы поддержки!

— Ну, конечно, — я окинула ее презрительным взглядом, — куда мне до такого спеца по удовлетворению женских потребностей, как ты.

— Думай, что говоришь, — рявкнула девушка. — Ты — бледная моль, с которой общаются только из жалости, и потому что ты каким-то чудом умудрилась стать Старостой. Ты случаем ни с кем из ректората не спала?

— Ты, наверное, меня с кем-то спутала. — Я мило улыбнулась, только вот девочки как-то притихли и отошли подальше от нас. — С собой, например. Уже у каждого в постели побывала? Или еще кто остался? А я то все удивляюсь, как ты с такими данными и ограниченной функций мозговой деятельности умудряешься у нас учиться... Что такое? Слова слишком сложные? Ну так я могу и попроще выражаться. Чтобы твоя хорошенькая голова от усердия не отвалилась или того хуже волосы от напряжения серого вещества не повылазили. Да и ранние морщины женщину не украшают... — я сочувственно покивала головой. А в глазах стояла злость, улыбка больше напоминала оскал.

Ну давай! Ответь мне хоть что-нибудь. Хватит уже хлопать глазами!

— По крайне мере меня не бросали. Хорошо прокатилась с Ником в машине? Как ночка? Только, кажется, ты его разочаровала, раз он сбежал в столицу от тебя. Ты представляешь собой жалкое зрелище брошенной дуры, — презрительно скривившись, проговорила она.

Обидно... больно, но показывать этого нельзя — сожрет и не поморщится. Тем более в коридоре народу прибавилось, и все в полной тишине слушали нашу перепалку. Так что я не сомневалась, что присутствующие на данном спектакле ловят каждое наше слово.

— А с чего ты взяла, что он мне вообще нужен? Может, это я его бросила?

Ой, что за чушь я несу?! Я ведь даже с ним не встречалась... бросать-то некого было!

— Кого, Ника? — засмеялась она, а в глазах блеснуло торжество. — Не смеши. Ты всегда одна, ни один парень на тебя не посмотрит...

— У меня есть парень, — рявкнула я.

— Да? И кто? — усмехнувшись, спросила Лиана.

— Горьев! — выпалила я.

Дааа... если до этого была просто тишина, то теперь наступило гробовое безмолвие. Я повернулась и чуть не грохнулась в обморок. Напротив меня стоял Ник. А в глазах непонимание, разочарование и бог знает что еще. Я словно во сне обвела взглядом всю изумленную толпу, и каким-то деревянным шагом направилась к стоявшему здесь же Марку. Он если и был удивлен, то хорошо умел скрывать свои чувства или просто уже справился с первым шоком.

Три шага, всего три шага до него. Давай, Ирина, выше голову...

Я подошла к другу, как можно естественнее обняла его и поцеловала. Казалось, что от страха сердце сейчас просто выскочит из груди. Через доли секунды, которые показались мне долгими минутами, Марк сомкнул на моей талии руки и ответил на поцелуй. По толпе прошел удивленный вздох. А мне захотелось заплакать, хотелось оттолкнуть парня, вырваться из чужих объятий. Потому что все это неправильно, ошибочно, лживо, лицемерно... Я стояла спиной к Нику, но его взгляд словно прожигал во мне дыру... или это у меня воображение такое богатое? Но я четко почувствовала, когда он развернулся и ушел, и только после этого Марк, выпустив меня из своих объятий и ласково улыбнувшись, прошептал:

— Идем?

Все девушки умиленно вздохнули.

В глазах друга было столько нежности, что, не знай я его, подумала бы, что он действительно меня любит, и мы самая что ни на есть настоящая парочка влюбленных. Мне еще как-то удалось растянуть губы в подобии милой улыбки, на лицо нацепить маску превосходства, усмехнуться застывшей в немом потрясении Лиане и своими ногами все же уйти с проклятого коридора.

Я шла по Институту и улыбалась, приветливо кивая головой знакомым и стараясь не реагировать на потрясенные взгляды. А самой хотелось просто упасть и разрыдаться. Что же ты натворила, бестолочь?! Сама, своими словами, своей злостью, дурацкой гордостью... Мне хотелось развернуться, найти Ника, поговорить с ним, объяснить... Но я не могла. Точнее могла бы, наверное, но Марк, который все еще обнимал меня, упорно и настойчиво вел меня на выход из Института.

Все неправильно. Все в своей жизни я делаю неправильно. Ну почему все вокруг оказываются умнее и взрослее меня, не по возрасту, а по мироощущению. Почему Марк может понимать, что такое настоящий друг, а я — нет? Почему Ульяна со всей своей несерьезностью и увлечением интернетом, относится к этой жизни в миллион раз ответственнее, чем я?! Почему Марианна, вынужденная жить здесь, умудряется прятать все свое разочарование, справляясь со своими проблемами самостоятельно, не прося помощи, не рыдая на плече, не используя своих друзей! Как Кьяре удается понимать всех и принимать любую точку зрения? Не доказывая при этом всем и каждому свою истину в последней инстанции.

Я дернулась. Но Марк, сжав на моей талии руку, не дал отстраниться. Он притянул меня к себе, наклонился и тихо шепнул:

— Мы уже почти вышли... потерпи.

Наверное, со стороны это все казалось милым: парень с девушкой остановились и о чем-то шепчутся. Вот только взгляд у девушки был растерянный и напуганный, а парень, несмотря на то, что улыбался, смотрел на нее серьезно и немного печально.

Я постаралась вытравить из своей головы картину произошедшего. Обреченный взгляд Маруна, разочарованный Зорана, грустный Ярослава, строгий взгляд Димы и где-то понимающий Антона.

А кстати, я только сейчас вспомнила, что у Зорана была рассечена губа... неужели все-таки подрались?!

Кьяра и Марианна шли за нами. Девушки тихо переговаривались, но знать, о чем они говорят, мне совершенно не хотелось. Буквально через пару минут подальше от посторонних глаз я выслушаю все, что они обо мне думают и потребуют объяснений. Так что время до этого момента надо потратить с умом. Сделанного не воротишь. Точнее воротишь, конечно... вот только не за пять минут. Я тряхнула головой, и более уверено улыбнулась Марку.

Как же теперь объяснить друзьям свой поступок? Конечно, можно сказать, что я это сделала, чтобы заткнуть девицу, вот только друзья знают меня лучше, чем я сама себя. Да и я понимала, что сделала это не только из-за Лианы. В принципе кто она такая? Просто обиженная девушка, которая сама хотела бы оказаться на моем месте, но... не судьба. А тут такой шанс. Почему бы и не выплеснуть на меня все раздражение. И это я сообразила еще в процессе глупой ссоры, и, наверное, не полезла бы целовать Марка, если бы не одно но... Ник.

Именно ты хотел, чтобы мы были друзьями. И нечего теперь смотреть на меня так, будто я предала тебя. Получите и распишитесь! Мне надо было показать в первую очередь ему, что я не завишу от него, что это не я две недели рыдала ночами, вспоминая его. Я хотела показать, что мне все равно, что между нами ничего нет...

Не только ты, Ник, можешь играть в такие игры!

А ты уверена, что эти игры для тебя? — печально спросил внутренний голос, и я вздрогнула, так как ответ пока еще не знала.

Глава 9. Истина прогуливалась рядом.

"Чтобы не сгореть в любви, надо препарировать собственное счастье."

Я сидела на диване в красиво обставленной гостиной огромного даже не дома, дворца, который принадлежал родителям Марианны.

Естественно, ни в какое кафе мы не пошли. После моего потрясающего спектакля всем требовались объяснения. Напротив меня сидел Марк, он как-то подозрительно весело усмехался и кидал на меня взгляды, в которых явно читалась искра авантюры. Кьяра, наоборот, была молчалива, сосредоточенно изучала чаинки в чашке с чаем. Самое страшное мне почему-то было смотреть на Марианну. Даже мысль о том, что мне сейчас устроит подруга, вгоняла в ужас.

— Может, хватит играть в молчанку? — поинтересовалась Ульяна.

— А что сразу я? — попыталась я изобразить невинную овечку.

— Действительно, — хмыкнул Марк.

— Ирин, по-моему, пора объяснить, что это такое было?

— Ну... я хотела заткнуть это дуру, — брякнула я.

— Ну конечно, — иронично отозвалась Марианна. — И другого способа ты не нашла? Ты уж прости, но огрызалась так, что Лиана готова была кинуться на тебя. Поверь, со словесной частью этого цирка ты справилась замечательно.

— И с показательной, кстати, тоже, — засмеялся Марк.

— Спасибо, — скромненько поблагодарила я.

— Ты думаешь, это комплимент? — сузив глаза, предостерегающим тоном проговорила Марианна.