Оборотная сторона Света. Часть 1 Бешеный Волк

— Почему ты здесь, а не там, где тебе велено быть? — Тореайдр отложил молот и взялся за меха, раздувая горн.

— Потому что он видеть меня не желает, — фыркнула Рейн. — А я что, насильно его заставлять буду?

— А надо бы! — рыкнул Змей. — Ненормально, когда молодой мужчина на красивую женщину рядом вовсе никак не смотрит. Когда на нее не обращает внимания даже его тело — это еще более ненормально!

— Ну, знаешь! — обиделась ифенхи. — Никак не ожидала от тебя, что ты начнешь заниматься сводничеством!

— Глупое дитя, ты не видишь, что ему нужна женщина? Он не знает, что такое быть живым.

— Прежде всего, ему нужен тот лекарь, который скорбных головой пользует! — возмутилась Рейн. — У него сейчас в мыслях ничего кроме страха и отросших крыльев нет!

— Значит, ты должна сделать так, чтобы появилось что-то еще! — продолжал отчитывать дочь Тореайдр, снова взявшись выглаживать молотом сталь. — Пока он был в беспамятстве, я просмотрел его разум до дна. И знаешь, что я тебе скажу? Некромант убил в нем абсолютно все чувства, кроме ярости и ненависти. А внутри, в самой сердцевине, живет пустота, которую ты, детка, обязана будешь искоренить.

— Это еще почему? — подбоченилась ифенхи, выгнув бровь.

— Потому что я так сказал. Надеюсь, причина достаточная? А теперь иди отсюда, ты мешаешь мне работать!

Лемпайрейн оставалось только уйти, глотая жгучие злые слезы. А теперь она сидела на скамейке в глухом мокром уголке сада и с тоской вспоминала те годы, когда отец был с ней ласков.

Ее настоящие родители считались мелкопоместными дворянами на землях Ордена. Отец и старшие братья несли военную службу в ополчении, мать вела хозяйство. Саму Лемпайрейн ждало раннее замужество за одним из отцовых друзей-рыцарей и, в лучшем случае, судьба домашнего украшения. В худшем — безответной домохозяйки и курицы-наседки для выводка мужниных отпрысков.

Разумеется, она хотела для себя чего-то большего. Рассудив, что положенное ей приданое родители вполне смогут продать, она позаимствовала у отца часть семейных денег и сбежала в соседний город, мечтая, что вот теперь точно заживет так, как самой хочется.

Мечтать, как известно, не вредно. Но очень часто судьба указывает таким мечтателям на ошибки весьма болезненным способом.

Вольная жизнь продлилась всего пару дюжин дней. Дальше деньги кончились, и пришлось искать работу. Увы, Рейн оказалась не первой молодой дурочкой, поверившей сладким посулам "сумеречных" торговцев, поставлявших живой товар в дома веселых утех... Ей, к счастью, повезло попасть к мадам, торговавшей исключительно дорогими живыми куклами и умевшей приохотить девиц к ремеслу. Спустя время, такая жизнь начала нравиться. Цветы, поклонники, дорогие украшения, состоятельные мужчины, деликатесы — что еще нужно для довольства жизнью?

Угораздило же ее влюбиться в клиента!

Нет, молодой пылкий влюбленный был таким дураком, что даже внес за нее выкуп деньгами своего папеньки. Уезжая с ним из города, Рейн всерьез рассчитывала зажить и вовсе по-королевски, но... Бойцом ее спутник оказался никудышным. На первом же постоялом дворе он был убит — хозяин заведения работал для местной банды наводчиком, и уж конечно, не преминул сообщить кому надо о том, что у него остановился беспечный лопух-богатей с подружкой.

Так Рейн превратилась в бандитский трофей. И закончились ее дни весьма печальным образом, не загляни на тот постоялый двор Темный. Она уже не помнила ни его имени, ни герба на пряжке пояса. Это уже не имело значения. Главное, что, вырезав банду, ей самой он пообещал сохранить жизнь... Разумеется, если она будет покладистой.

Лемпайрейн согласилась. Она хотела жить.

Оказалось, Темный ехал во владения Змея, закупить оружие для своего Клана. Дальше двора охрана их не пустила, заставив дожидаться Старейшину среди вычурной колоннады и фонтанов. Дрожали и подгибались колени, по спине стекал холодный пот.

Существо, вышедшее им навстречу, до полусмерти напугало ее и видом, и силой. Она сжалась в комок и молилась всем богам, каких знала и не знала, чтобы ее приняли за пустое место. Увы, не помогло.

Змеиные глаза все-таки уставились на нее.

— Половина платы за оружие и она, — сказал Старейшина. — Или ты вообще ничего не получишь.

У Рейн все внутри оборвалось. Она чуть не свалилась в обморок прямо на месте, но заставила себя стоять. Бежать все равно некуда. Темный спокойно кивнул, расплатился и ушел забирать оружие, оставив женщину наедине с главой Клана.

Кажется, она все-таки потеряла сознание, когда Тореайдр приблизился к ней. А дальше...

Ифенхи тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Ни к чему они сейчас, только душу бередить. Может, лучше попытаться найти хоть одну положительную черту в Волке?.. Рейн хмыкнула. Воистину странный и явно больной на голову тип. А с другой стороны, отец никогда ничего не делает зря. Выискал же Аль-хэйне...

Она решила попробовать. Хоть такое, а все развлечение.

* * *

Ваэрден ошибся, решив, что ему дадут поспать. Или хотя бы разобраться с непонятно откуда вылезшими махалами. И четверти часа не прошло, как дверь снова отворилась, и в комнату заглянул Разэнтьер с подносом.

— Опять алденово побоище устроил... — печально вздохнул бывший капитан. — Это традиция такая — прибавлять лишней работы слугам?

— А ты что здесь делаешь? — ифенху кое-как уселся, опираясь крыльями и руками о перину, и удивленно воззрился на человека. Он знать не знал, сколько времени провел в забытьи, но если рыцарь-инквизитор остался здесь, и его не съели...

— Живу я теперь тут, — еще печальнее вздохнул Воладар. — Мне теперь некуда деваться, и Старейшина велел присматривать за тобой, пока ты... не в себе. Не погонишь?

От Разэнтьера веяло апатичной безысходностью. Его разум дрожал и метался в попытке отыскать хоть что-нибудь обыденное вокруг. Волк прекрасно знал, каково это — когда кругом враги. Поэтому прикусил язык, и ядовитая грубость так и не прозвучала в ответ.

— Толку гнать. Лучше объясни мне, что это такое, откуда оно взялось, и что мне с ними делать? — он указал глазами на неуклюже растопыренные крылья.

Разэнтьер поставил поднос на стол, улыбнулся краешком губ, словно нашел какое-то решение для себя, и с легким полупоклоном произнес:

— Для начала, мой Аль-хэйне, тебе следует хотя бы надеть штаны. А потом позавтракать. Уверяю, сие нехитрое действо прекрасно приводит мысли в порядок.

Вид у него при этих словах оставался потрясающе серьезный — ни намека на усмешку. Волк фыркнул, но с кровати сполз и потянулся за одеждой, неприязненно косясь на кувшин с водой для умывания.

— Вода разбавлена молоком, Аль-хэйне, — намекнул Разэнтьер. — Не обожжет.

— Ты чего меня честишь не по чину? — взмахом кисти Ваэрден заставил кувшин подлететь и наклониться над фарфоровым тазиком, подставил ладони под беловатую струйку. Крылья дернулись следом за руками. Придется учиться ими владеть...

— Вовсе нет, Аль-хэйне, — тон Разэнтьера оставался спокойно-учтивым, он нашел точку опоры, на которой мог балансировать, не рискуя сойти с ума. — Если верить словам моего дяди Тайера, людские семьи Эр-риану раньше служили высокородным ифенху. Ты — один из них. А в моем имени есть это древнее "эр".

"Вот только личных слуг мне не хватало!" — возмутился Ваэрден. Но вслух этого не сказал. С подноса аппетитно пахло кровью и полусырыми отбивными. Живот тут же призывно заворчал, желая отлипнуть от хребта. Пока ифенху ел, заодно сражаясь с непокорными крыльями, норовившими самовольно влезть в тарелку, человек деликатно стоял в сторонке.

— Не вздумай мне кланяться и через слово звать высокородным, — пробурчал Волк, дернувшись, когда Воладар подошел к нему со спины и, аккуратно подобрав обвисшие до пола крылья, набросил на плечи плащ. — И как тебя в Ордене терпели только.

— Теперь я понимаю, отчего полными именами в нашей семье пользовались исключительно в домашнем кругу... — пробормотал Разэнтьер. — Слушай, не гони меня. Иначе останется пойти и утопиться.

Ваэрден потрясенно воззрился на него, глаза сделались откровенно круглыми. Это ж до какой степени отчаяния надо было дойти, чтобы вот так вот открыто показать свою слабость? Нет, люди — определенно странные существа. Он бы себе никогда такого не позволил. Но, видать, крепко этому Эр-риану досталось, раз просит. Волк вздохнул.

— Только не кланяйся мне на каждом шагу.

Он тоскливо покосился на плащ, топорщившийся за плечами. Это что же получается, ни одеться теперь толком, ни из дома выйти, ни на глаза кому-то показаться. Хотелось свесить уставшие, постоянно напряженные конечности до пола, но так они мешали бы еще больше. Донимал какой-то странный зуд на краю сознания — вроде мысленного зова, но невнятный и назойливый. Каждая клеточка его тела до сладкой боли сжималась от беспокойства, хотела следовать зову. Волк внезапно поймал себя на том, что кружит по комнате вокруг растерянного Разэнтьера и едва ли не подвывает от желания бежать почти строго на север.

"Ваэрден!" — грянул в голове мысленный приказ Змея. "Немедленно успокойся, бери своего риану за загривок и идите ко мне. Я жду вас в библиотеке".

Волк радостно ухватился за распоряжение — можно перестать ходить кругами и беспокоиться неизвестно с чего.

— Пошли, — бросил он Разэнтьеру и, не дожидаясь хотя бы кивка, ринулся из комнаты вон.

По дороге пришлось столкнуться со стайкой настырных ифенхи. Ярко одетые девушки перекрыли собой одну из галерей и принялись наперебой упрашивать Волка показать крылья. Правда ли, что они из чистого металла и так велики, как шепчутся слуги? Ни просьбы пропустить по-хорошему, ни рыки не помогали совершенно — ифенхи обступили Ваэрдена со всех сторон, оттеснив Разэнтьера, и только посмеивались на его попытки отмахнуться. Девицы развлекались бы еще долго, если бы не риану. Ко всеобщему изумлению он спокойно тронул за гладкое плечико одну из хищниц и непреклонным тоном произнес:

— Сударыня, прошу вас пропустить его высочество. Мастер желает видеть его у себя по неотложному делу как можно скорее.

Ифенхи опешила и округлила невинно-лазоревые глаза, прочие со смешками упорхнули, потянув подругу за собой. Волк поежился и покосился на спутника.

— Ну ты даешь...

— Дамы везде дамы, — пожал плечами Разэнтьер. — Что с клыками, что без.

Дальше добрались без приключений — наверняка щебетуньи успели мысленно доложить о сценке оставшейся женской части Клана и теперь радостно ее обсуждали. Мужчинам, к счастью, подобной ерундой заниматься было некогда.

Тореайдр ждал над раскрытой книгой. Опершись ладонями о массивный дубовый стол в центре зала, он лениво пробегал глазами по строчкам древнего фолианта. Страницы время от времени сами собой переворачивались. Ваэрден не стал даже пытаться войти бесшумно, все равно человек позади топает, как стадо диких мури. Войдя, Волк молча кивнул Старейшине и двинулся было к давно облюбованному креслу возле окна во всю округлую стену.

— Стой, — дернул его голос Змея. — Сними плащ.

Ифенху так же молча, но неохотно подчинился. Ткань полетела на кресло, а крылья тут же распахнулись и забились, совершенно не слушаясь хозяина. Боковым зрением Ваэрден заметил, как исчез с места Змей, как Воладар поспешно отошел подальше. Все равно не успел — Тореайдр оказался за спиной раньше, чем Волк вздумал отскочить, и прижал оба крыла к спине и бокам.

— Хорош, — сказал он, поглаживая взъерошенные перья. — Но надо научиться держать себя в руках.

— Да на кой они мне сдались, — недовольно проворчал Ваэрден. — Что я с ними делать буду? Появляться исключительно ночью в полуодетом виде?

— Летать, — фыркнул Тореайдр. — Или использовать как инструмент. Это не плоть — сила. Ты со временем научишься их прятать и проявлять по своему желанию, так что уймись.

Волк с фырканьем вырвался и все-таки плюхнулся в кресло, неуклюже разбросав крылья по бокам.

— Сядьте и слушайте, — распорядился Змей не терпящим возражений тоном. — Вы оба искали ответы на вопросы, и я могу дать их вам. Но если вы думаете, что после этого сможете жить как раньше, советую сие заблуждение выбросить сразу же.

Разэнтьер подавил вздох и с каменным лицом воздвигся за Волковым креслом по правую руку, твердо вознамерившись придерживаться выбранной им роли. Старейшина хмыкнул и прищурился.

— Прежде, чем рассказывать сказки, я хочу спросить — а что вы дальше делать собираетесь?

Волк красноречиво оскалился и зашипел, демонстрируя все четыре клыка.

— Да-да, разумеется, — отмахнулся старший ифенху. — Ты сровняешь крепость с землей, перебьешь весь гарнизон, лично загрызешь тамошнее начальство, а дальше? Об этом ты думал?

— А до "дальше" еще дожить надо, — огрызнулся Ваэрден в ответ.

— Если ты еще не понял, для тебя многое изменилось, Хэй. Бегать по материку из конца в конец пристало неоперившимся птенцам и безответственным бродягам, но не высокородным.

— А если я — он и есть? Безответственный бродяга, — Волк зло прищурился и дернул крыльями. — Я уже сказал, что плясать под твою дудку не намерен, что бы у меня там на спине не отросло!

— Ты не понимаешь, дитя, — Тореайдр не повысил голоса, и тон его стал даже увещевательно-ласковым, но глаза остались по-змеиному холодны. — И пока не поймешь, я от тебя не отстану.

— Больно надо, — фыркнул Ваэрден. Но, к собственному удивлению, дальше пререкаться не стал, когда рука риану опустилась ему на плечо. Змей удовлетворенно повел ушами и скользнул к любимому креслу у камина.

Сцепив в замок когтистые пальцы и опустив на них острый подбородок, ифенху устремил застывший взгляд в огонь. На шипящих дровах как будто свивал кольца не то диковинный огненный змей, не то мифический даэйр. Казалось, в трескучих рыжих извивах проступает то длинная узкая морда с любопытным желтым глазом, то перепончатое крыло, то гребнистый хвост... Особая, пропитанная запахом книжной пыли тишина настраивала на серьезный лад, и Торевйдр дожидался, когда его гости достаточно проникнутся ею. Лишь иногда подрагивающие уши давали понять, что Змей не превратился в статую.

— Наверное, мне следует начать с тех времен, когда людей на Десмоде еще не было, — задумчиво произнес он. — Или не стоит... В любом случае, это началось давно. Не то двадцать, не то тридцать тысячелетий назад. А может, и больше. Ни люди, ни книги столько не живут, и памяти не осталось. Зато помнит мой Темный дар...

Ваэрден фыркнул, но смолчал. Сказки! Ими кормят только домашних детишек да зевак на городских площадях. Про вымерших кровожадных людей-птиц, которые по ночам похищали девиц и младенцев, чтобы превращать их в послушных рабов. И разумеется, всегда находился благородный рыцарь-Инквизитор, героически спасающий несчастных от чудовищ. Или столь же героически гибнущий. Ерунда, на прогорклом масле замешанная. Про совсем другие истории, слышанные в коротком детстве, вспоминать не хотелось.

— В то время вемпарийская цивилизация, которой с самого начала принадлежал весь Десмод, уже приходила в упадок, а люди всего лет пятьсот, как пришли на Ниерр-ато, — продолжил меж тем Старейшина. — От вемпари теперь осталась лишь сеть неправильно работающих телепортационных арок да кое-что, скрытое от глаз простых смертных. А во времена своего расцвета они могли свободно путешествовать по мирам Колеса Судьбы, возводили огромные летучие города-крепости, занимались магией и наукой. Я бы многое отдал, чтобы найти хоть одну из их старых лабораторий, да все, видимо, сгорели во время нашествия алден.