Стрелок из-за кромки

— А вы чертовски неплохо стреляете, мистер Сноу! — воскликнул генерал Джек Грэм, когда дым от моих выстрелов рассеялся, и все увидели дырки в мишенях. — Не даром газетчики вас восхваляли на все лады! Редко можно видеть в наше время подобное мастерство стрельбы!

— Вы меня переоцениваете, господин генерал! — скромно улыбнулся я, перезаряжая револьвер. — Просто это оружие превосходно! Я же его специально под себя придумал!

— Под себя? — удивился генерал Грэм. — Это как? Объяснитесь пожалуйста, мистер Сноу!

— А все очень просто, господин генерал! — усмехнулся я в ответ. — Я раньше много воевал! И часто замечал недостатки того или иного оружия. Которые могли стоить мне жизни в бою! Ведь от мелочей там может зависеть очень многое. Поэтому, изобретая свое оружие, я решил исправить все недостатки, что раньше наблюдал в других оружейных системах. И теперь, думаю, что очень хорошо справился с этой задачей. Оружие вышло, действительно, превосходным. Я как стрелок с большим стажем могу это ответственно заявить. Да, вы и сами видели результаты моих выстрелов. Что из этой винтовки, что из этого револьвера. Можете сами взять их в руки и пострелять. И вы увидите правоту моих слов. Особенно господа военные должны оценить это новое оружие. Они же профессионалы. И часто имеют дело с разным оружием.

И они начали стрелять. Все вдоволь настрелялись из нового оружия. Работники мэрии, Сэмюэль Кольт, его оружейники и, конечно же, военные. Ведь именно, последние были теми, ради кого все это мероприятие и затевалось мистером Кольтом. Он же у нас был не только оружейником, но еще и неплохим предпринимателем. Он знал, как надо правильно продавать свое оружие. А военные как-раз и были очень желанными покупателями для любого оружейника. Поэтому Сэм Кольт надеялся, что они заинтересуются его новым оружием и закупят его для армии САСШ в больших количествах.

В общем, все люди, участвующие в этих испытаниях нового оружия, сегодня настрелялись от души. А в конце очень довольный генерал Грэм сказал, что он будет рекомендовать департаменту вооружений закупить для армии эти новые револьверы. Они генералу очень понравились. А вот насчет магазинной винтовки он все же выразил сомнение, что армия ее у Кольта приобретет. И все дело не потому что это оружие плохое. Нет. Просто сейчас такое время, когда все военные бредят большими калибрами и дальнобойными винтовками. А наша новая винтовка всем была хороша. Но вот пистолетный патрон, под который она была сделана генерала смущал. Слишком уж слабоват он для армии. И хотя эта винтовка уверенно поражала цели на расстоянии в четыреста метров. Но генералу хотелось видеть стрельбу на гораздо большую дистанцию. И он об этом нам с Сэмом Кольтом прямо и сказал. Не забыв упомянуть, что так сейчас в военном ведомстве думают почти все старшие офицеры. Им нужна дальнобойная винтовка с мощным патроном, стреляющая на дальнее расстояние. Вот как-то так, господа и дамы!

Но эта неудача с первым показом нашей новой винтовки Сэмюэля Кольта не сильно смутила. Он же прекрасно видел, что это оружие понравилось военным. И тут все дело было в слабом по их мнению патроне. Действительно, патрон центрального боя сорок четвертого калибра (10,2 мм.) с длинной гильзы в сорок миллиметров выглядел слабым для дальнобойной винтовки. Зато он же прекрасно подходил и для моего нового револьвера. А это уже унификация боеприпасов. Что значительно удешевляет эксплуатацию обеих видов нового оружия. Ведь это очень удобно, когда к вашему револьверу и винтовке подходят одни и те же патроны. Вот мне как практикующему стрелку эта унификация патронов очень выгодна. И я думаю, что многие профессиональные стрелки со мной согласятся. Очень удобно в бою, когда вам не надо таскать с собой лишнюю тяжесть в виде боеприпасов к разным типам вашего оружия.

Но военные уперлись рогом и захотели себе винтовку под более мощный патрон. А Сэмюэль Кольт от этого совсем не отчаялся. И вскоре разработал новую модификацию моей магазинной винтовки с более длинным стволом, укрепленной ствольной коробкой и мощным патроном калибра сорок пять (11,4 мм.) и длинной гильзы в семьдесят миллиметров. Еще специально для военных Сэм Кольт слегка удлинил кончик ствола этой винтовки. Чтобы на нем можно было разместить игольчатый штык. Какая же военная винтовка без штыка то? И вот уже эта мощная модификация новой магазинной винтовки системы "Кольта-Сноу" модели 1857 года все же была принята на вооружение армией САСШ. Кстати, за эту модификацию винтовки и новый патрон центрального боя 45-70 "Кольт" я тоже получал все патентные отчисления. Там же тоже мои идеи использовались. А самая первая модификация моей винтовки под пистолетный патрон пошла в продажу как карабин системы "Кольта-Сноу" модели 1857 года. А новый револьвер фирма Сэма Кольта назвала Кольт-Сноу "Миротворец". Про "Миротворец" то — это я Кольту подсказал. Не утерпел, понимаешь.

Глава 16.

Россия.

С Сэмюэлем Кольтом у нас сложились довольно дружеские отношения. И этому способствовали даже не столько мои успехи в оружейном деле и наши общие финансовые интересы. Сколько мое боевое прошлое в рядах джейхокеров Канзаса. Когда я вместе с легендарным Джоном Брауном воевал плечом к плечу против пограничных хулиганов из Миссури. Газетчики же наши подвиги и победы тут на Севере особо смаковали. Поэтому я был среди американских обывателей северных штатов довольно популярной фигурой. И ярким примером для подражания для многих борцов против рабства. В общем, репутация у меня, оказывается, здесь сложилась очень даже неплохая.

Вот и Сэм Кольт тоже входил в когорту моих ярых поклонников. Кольт даже как-то сознался мне в порыве откровения, что он тоже хотел поехать тогда в Канзас. Чтобы воевать против рабовладельцев из Миссури. И только лишь проблемы со здоровьем ему не позволили это сделать. А я ему охотно верил, слыша это. Я же помнил, что с началом Гражданской Войны в САСШ между свободным Севером и рабовладельческим Югом этот человек собрал и вооружил за свой счет отряд из своих рабочих. И возжелал отправиться с ними на войну против южан в качестве их командира. Но внезапно умер от сердечного приступа. И это прискорбное событие пока здесь еще не случилось. Сэм Кольт должен умереть в 1862 году на сорок седьмом году жизни. Поэтому я охотно верю, что он бы действительно отправился в Канзас, чтобы повоевать против сторонников рабства. Вот только война там как-то быстро закончилась. В общем, он просто туда не успел приехать. И теперь искренне жалел об этом.

В общем, Сэм Кольт стал довольно часто приглашать меня в гости к себе домой. Познакомил меня со своей супругой Элизабет и сыном Колдуэлом. Сам то Кольт был выходцем из местной аристократической и весьма богатой семьи. Однако, всего чего он достиг в этой жизни, Сэмюэль Кольт добился сам. И ему было чем гордиться. Сейчас оружейная компания Кольта была одной из самых крупных и знаменитых в Америке. Да, и в остальном мире об оружии Кольта все прекрасно знали и даже охотно покупали его. И как-то раз во время моего очередного визита в дом четы Кольт Сэм мне сказал, что ему надо по делам фирмы уехать в Россию. И потом он позвал меня составить ему там компанию. Тем более, что там в Российской империи он как-раз сейчас будет обсуждать контракт на продажу оружия системы "Кольт-Сноу" для русской императорской армии. Кольту очень понравилось мое стрелковое шоу, которое я когда-то устроил перед военными на испытаниях моих винтовки и револьвера. И глава оружейной фирмы "Кольт Мануфактуринг Компани" пребывал в твердой уверенности, что это благодаря моему стрелковому мастерству американские военные тогда и заинтересовались новым оружием. И теперь он меня просил сгонять с ним в Россию. И показать русскому царю и его брату точно такой же класс по скоростной и меткой стрельбе из наших револьверов и винтовок.

После его слов я надолго так задумался. Вот прямо и хочется, и колется. Очень мне хотелось посмотреть, как там сейчас русские люди живут в девятнадцатом веке. Но я не забывал, что это мое новое тело принадлежало беглому революционеру. Хотя вряд ли кто-нибудь в Российской империи сейчас сможет узнать в богатом и знаменитом изобретателе оружия и предпринимателе из самой Америки того смутьяна и бунтовщика Ваньку Снегова. Не думаю, что русские жандармы меня вычислят и отправят на каторгу. Я сейчас птица другого полета. Ни у кого там в России и мысли не возникнет меня подозревать в чем-то нехорошем.

Да, и имидж я за эти месяцы очень кардинально так поменял. Сбрил нафиг нелепые бакенбарды. Пышные и закрученные вверх усы превратились в висячие в стиле дикого запада. Еще я сильно загорел и коротко подстригся. А то прежний Ваня Снегов носил какие-то завивающиеся и несуразные патлы. Впрочем, сейчас в России, вроде бы, как-раз такая мода процветает на огромные бакенбарды и пышные, закрученные вверх усы? И волосы не очень короткие там тоже носят. Но мне так удобней с короткой прической.

А усы я решил оставить и носить их в стиле знаменитого шерифа Дикого Запада Уайта Эрпа. Каким его сыграл американский актер Курт Рассел в фильме "Тумбстоун". Мне этот персонаж как и сам фильм очень понравился когда-то. Вот я сейчас и старался быть похожим на него. Только волосы у меня светлые были, в отличие от Уайта Эрпа. Поэтому меня сейчас даже бы родители здешнего Вани Снегова вряд ли узнали. Додумав эту мысль до конца, я решил все же согласиться с предложением Сэма Кольта о поездке в Россию.

После моего согласия все завертелось как-то уж слишком быстро. Все бумаги, нужные для посещения Российской империи, выправил Сэмюэль Кольт. Мне при этом даже американский паспорт выдали. Кстати, его сейчас выдавали только тем, кто выезжал на какое-то время за границу. И через неделю мы с Сэмом уже плыли на парусно-паровом лайнере до Лондона. Самолетов то сейчас в девятнадцатом веке еще нет. Поэтому люди путешествуют по миру на большие расстояния только на кораблях. Морское путешествие через Атлантику мне не понравилось. Волнение на море было довольно сильным. А почти в самом конце уже на подходе к берегам Британии мы еще и в шторм попали.

И это, скажу я вам, было очень страшно. Да, я испугался, что мы все утонем и пойдем на корм рыбам. Я тогда ощутил свою полную беспомощность в лапах могучей стихии. Против которой я просто физически ничего сделать не смогу. Нет, после всех этих страхов я понял, что я ни разу не морской человек. Я убежденный сухопутный житель. Я и раньше то в будущем не любил морские путешествия. А теперь то и подавно ненавижу плавать через бездонный и бурный океан на деревянном кораблике. Который во время шторма так трещал и скрипел. Что я думал, что он сейчас рассыплется на части. И мы все нафиг утонем. Нет, плавать я то могу. И даже очень хорошо. Но то в реке, где ты хотя бы берега видишь. И знаешь куда плыть. А вот куда плыть то посреди океана? Хрен ты куда доплывешь! И еще в океане водятся акулы, которые у меня вызывают животный ужас. Как представлю себя упавшим за борт. И как ко мне со всех сторон начинают приближаться большие треугольные плавники. Так меня в дрожь и бросает. Нафиг этот океан, нафиг эти пароходы и нафиг этих акул, которые тебя сожрут. А ты даже ничего с этим сделать не успеешь. Вот как можно сопротивляться этим кровожадным монстрам, когда ты беспомощно барахтаешься в воде? Как!? Бр-р-р!

В Англии мы пересели на другой пароход, следующий до Санкт-Петербурга. Этот был поменьше и безбожно дымил на всю округу. И путешествие на нем мне тоже не понравилось. Хотя на этот раз море так не штормило. Но все равно я чувствовал себя не очень уютно посреди всей этой морской стихии. И как только моряки годами по морям плавают? До столицы Российской империи мы добрались без особых приключений. Там я думал, что нас сразу же примет сам император Александр Второй, но мои ожидания жестоко обломили. Видимо, не по чину нам было встретиться с русским монархом. А жаль! Интересно было бы взглянуть на этого человека, проигравшего совсем недавно Крымскую войну и подписавшего позорный Парижский мир.

Впрочем, в проигрыше в той войне России против целой международной коалиции из: Англии, Франции, Турции, Австрии и Пруссии был виноват совсем не Александр Второй, а его покойный отец. Который, наслушавшись своих престарелых генералов и адмиралов, участвовавших еще в Наполеоновских войнах, очень плохо подготовился к той войне. И в итоге — русская армия с позором проиграла ряд сражений в Крыму. И понесла огромные потери. Из-за того что не имела нормального и современного оружия. Англичане с французами стреляли дальше, чаще и точнее. А русские солдаты и матросы в полевых сражениях могли им противопоставить свой беспримерный героизм и тактику заваливания врагов своими трупами.

А еще, конечно, отчаянные штыковые атаки, в которые русские солдатики бегали от безысходности. Потому что враги тупо их издалека расстреливали, а вот русские их достать не могли из своих допотопных и древних ружей, заряжаемых с дула. Именно, в этой позорной для России Крымской войне особо ярко проявилась поговорка, которую так любят российские генералы. Пуля дура, а штык молодец! Ну, еще бы! Очень правильная поговорка. Конечно, пулями из тех русских ружей можно было только врагов смешить. Так как они просто ни в кого не попадали. Поэтому у русских солдат на штык и была вся надежда в бою. Блин, да эти ретрограды в генеральских мундирах еще бы своих солдат копьями вооружили. Ну, а что? Так бы всяко дешевле вышло. А результат был бы одинаковым. Впрочем, в России хватает дурных поговорок, которые так любят русские генералы. Ох, как бы эти бездари нам с Кольтом всю сделку не сорвали. Я уже предчувствую, как некоторые престарелые генералы здесь будут бурчать, что им не нужны многозарядные, магазинные винтовки. Типа — тогда солдаты слишком много патронов будут тратить в бою.

В общем, с нами вместо императора российского встретился его брат великий князь Константин Николаевич Романов. Генерал-адмирал русского военного флота и военно-морской министр. И меня этот Романов поразил своим совершенно интеллигентным и невоенным видом. Вот как-то не похож он был в своем пенсне, надетом на носу, на настоящего адмирала. Нет, мундир адмиральский то на нем имелся с кучей орденов, огромными погонами с эполетами времен наполеоновских войн и с аксельбантами. Но вот выправка и лицо у этого великого князя подкачали. Лицом своим с аккуратной бородкой и прилизанной прической он больше походил на какого-нибудь мелкого чиновника или приказчика. Не было в нем властности, барских замашек и командирской твердости. Вот мне в связи с этим почему-то вспомнился последний русский император Николай Второй. Тот тоже такой вот был непредставительный и насквозь простой. Не даром же его современники прозвали сельским учителем. Мда! Впрочем, мне было наплевать на внешний вид Константина Романова. Главное — чтобы он нас выслушал и согласился купить наше оружие для русской армии. И знаете что? При этом во мне даже какая-то национальная гордость взыграла что ли? Очень сильно захотелось, чтобы русская армия, наконец-то, получила хорошее и современное оружие, а не ту допотопную хрень, которой ее вооружали всегда. И тут даже денежный вопрос у меня отошел на второй план. Но не пропал. Не пропал. А то я уж прямо испугался. Вот совсем не хочется мне становиться бессребреником и альтруистом. Я привык за свою работу деньги получать, а не вкалывать на дядю за бесплатно.