Я послала проклятие Черному Богу — еще три зверогончие выскочили навстречу. Двух я угомонила молниями, но ресурс маны подходил к концу, и третья успела цапнуть за голень прежде, чем сдохнуть от файербола. Раскаленный шар обжег и ножку, но это было к лучшему. Исцелять рану у меня просто уже не хватило бы сил, а так я хотя бы прижгла глубокие царапины.

Я заплакала от досады. Как же я радовалась, когда, пусть и совершенно голая, но свободная в своих мыслях и поступках очнулась на краю живописного леска. Я была свободна полностью, даже татуировка исчезла с лобка. И мне не пришло в голову ничего лучшего, чем поэкспериментировать с прической, заставив усиленно расти волосики двумя рожками над уголком киски. Эх, как бы пригодились сейчас даже эти крохи маны! И где моя магия на уровне мысли, когда я была существом Меритари? Безусловно, возращение на ведьмин уровень было мучительным, но лучше быть голодной и свободной, чем сытой игрушкой богов!

Впрочем, долго разнеживаться на шелковистой травке и с идиотской улыбкой разглядывать собственную прическу мне не дали. Стрела с тупым наконечником ударила меня в грудь, и я кувыркнулась в кусты. С тех пор уже несколько часов я мечусь по редкому лесу, уворачиваясь от невидимых стрелков и убивая зверогончих десятками. Поначалу я еще защищала ступни от камней и упавших сучьев. Да еще к тому же пыталась вылечить отметины от стрел на своем теле. А отметин постепенно становилось все больше. К тому же стрелы были явно намагичены. Мало того, что лечение кровоподтеков поддавалось с трудом, так еще вокруг ссадин разливалось свечение разных оттенков. В общем, очень скоро я была пустая, а невидимые охотники все итак же неутомимо гоняли меня, голую и расцвеченную, словно новогодняя елка.

Я осторожно выглянула из небольшого густого перелеска. Босые ножки болели и саднили, рана на голени полыхала, но спешить не стоило: до следующего перелеска было шагов сто чистого пространства. Приобретенный опыт говорил о том, что это самое опасное в моей ситуации.

Собравшись с духом, я ринулась вперед. Спасительные ветви уже нависли над головой, когда над головой послышался шорох.

Нечто сильное и гибкое сбило с меня с ног. Я упала на колени, уперевшись в землю руками. Поза была недвусмысленно располагающая: беззащитная киска отсвечивала, дыхание сбито от удара, волосы занавесили видимость, и магия настолько близко к нулю, что я даже не помышляла швырнуть в неизвестного чем-то смертельным, пощекотать разве.

И моим невольным предложением воспользовались! Я почувствовала, как сильные руки хватают меня за бедра. Сил сопротивляться не было, и меня с размаху насадили на твердый член. Моя попка подскочила от мощного удара, а киска влажно всхлипнула. Нежного обращения я и не ожидала, но что вот так, сразу, меня начнут насиловать, да еще при полном моем попустительстве — этого я вынести не смогла. Я зарычала и попыталась сняться с глубоко проникшего в меня члена. Но мои бедра держали крепко. Мало того, меня, словно куклу, чуть подали вперед, и снова беспощадно насадили. Я почувствовала, как ходит ходуном мое тело, а груди трепетно колышутся, подпрыгивая и подрагивая, хотя насильник после мощного удара замер, наслаждаясь моей теснотой и покорностью.

Я застонала, когда член во мне принялся двигаться, и вытянула руки назад в тщетной попытке ударить магией. А когда это не получилось — с моих пальцев соскользнул всего лишь бесполезный дымок, — попыталась хотя бы вцепиться насильнику в живот ногтями.

Эта затея потерпела крах — мои пальцы нащупали замшу великолепной выделки, и я какое-то время даже с наслаждением гладила ее, настолько нежной она была. По всей видимости, это было ошибкой, так как меня схватили за запястья вывернутых назад рук. Теперь я могла обижаться, что меня трахают, даже не раздевшись, но сделать не могла совсем уже ничего — насильник без труда руководил процессом, дергая меня за запястья. Я, повинуясь сильным рукам, размашисто насаживалась на член, а мои груди, словно живя собственной жизнью, то падали вниз, чуть не отрываясь, то взлетали к подбородку.

Изнасилование уже начинало приносить мне определенное удовольствие, и я решила хотя бы посмотреть, под чьими ударами я вообще-то собираюсь кончить.

Закусив губку, чтобы хоть немного сдержать стоны, я повернулась. Упс! Меня насиловал настоящий эльф! Ну, то что это эльф можно было определить по одному выражению лица — смесь презрения, отвращения, высокомерия и скуки, словно он трахал не женщину, а собственную комнатную собачку, причем для ее же удовольствия! Ну, и все остальное тоже было типичным. Длинные прямые волосы, светлые с нежной зеленцой, узкое лицо с изящным носом и изумрудными бровями вразлет, острые кончики ушей, высовывающиеся из прически, диадема с рубином на лбу, не позволяющая волосам растрепаться даже тогда, когда эльф насиловал самку низшей расы.

И зачем ему это? — думала я, чувствуя снова и снова, как входит в мою измочаленную киску раскаленный ствол.

Впрочем, эльф был ужас, какой хорошенький, и я, чувствуя приближение оргазма, даже принялась слегка напрягать мышцы влагалища, стараясь плотнее охватить эльфийский член.

Последнее усилие хотя бы отсрочить оргазм было бесполезным. Я сжалась, задерживая оргазм, но могучая сила, пробужденная эльфийским членом, выгнула меня, заставив закричать. Эльф добавил еще, соизволив охватить мои плечи и вцепившись жесткими пальцами в соски. Меня еще потряхивало от последних сладких толчков, когда я вопросительно оглянулась. Смазливое лицо было совсем рядом, так как я почти выпрямилась, когда меня пронзил оргазм, но холод в стальных глазах быстренько отбил у меня охоту лезть с поцелуями. Эльф наблюдал за моим оргазмом отстраненно и безучастно, словно бесстрастный экспериментатор за лабораторной мышью. Его пальцы все еще сжимали мои соски, и он мог опытным путем оценить, как снова вздрагивает мое тело, как снова сжимаются мышцы моего влагалища на его члене, задвинутым в меня по самые яйца. Наконец, когда мое тело перестало реагировать на грубоватую ласку сосков, эльф что-то сказал. Голос был завораживающе красив своими модуляциями и тембром, проникающим сразу под кожу. Я пожала плечами и отвернулась, снова опустившись ладонями на моховую подстилку. Вздернув попку, я качнула бедрами, приглашая эльфа закончить изнасилование к всеобщему облегчению.

Эльф сзади буркнул что-то и, схватив меня за волосы, посадил, а через мгновение его член упруго покачивался перед моим лицом. Эльфийское мужское достоинство практически ничем не отличалось от мужского. Только было темно зеленого цвета, да головка не была округлой, а обладала заостренным кончиком, из-за чего приобретала изящный вид, как и все эльфийское.

Дальнейшего я не рассмотрела, так как, чтобы не показаться строптивой, приоткрыла губки. Эльф тут же воспользовался доступностью моего ротика и ворвался в него, забив член глубоко в горло. Хлопая ресницами, я ощутила, как верхняя губа касается голенького лобка, а нижняя — нежных яичек. Я знала, что эльфы не бреют растительность на лице, так как не обладают таковой. По всей видимости, их гениталии также полностью безволосы, я это хорошо ощутила, даже не видя как следует.

Эльфийский член был не слишком большим, поэтому особенных неудобств в горле я не чувствовала и, сомкнув на нежной кожице губы, сделала сосательное движение, а потом пару раз качнула головкой. Вопросительно посмотрев наверх, я увидела высокомерное удовлетворение, значит, делаю все правильно. И я принялась отсасывать всерьез, помогая себе рукой и тащась от ощущения бархатной нежности эльфийских яичек, которые неторопливо ласкала....

Иногда эльф собирал мои волосы в кулак и принимался трахать меня в рот. Мои услужливые губки тогда смыкались плотным колечком, а язычок старался то прижать горячую головку, то обвиться вокруг твердого ствола. В один из таких моментов, эльф напрягся и я, понимая, что сейчас последует, высунула язычок и, сделав его лопаткой, приготовилась принять эльфийское семя. Эльф не заставил себя ждать, кончив мне на язык и в рот. Я глотала густую сперму, ощущая ее медовый привкус, блаженно жмурилась и облизывала лакомство, текущее с остроконечной головки по стволу.

Я еще судорожно сглатывала последние капли, когда меня бесцеремонно подняли. Пребывая в сладком ступоре, я безропотно позволила себя поворачивать так и сяк. Эльф тыкал пальцем в каждую ранку от тупых стрел, а потом слегка шлепнул узкой ладонью по лбу.

— Ты, чародейка, моя добыча.

О, боги, сколько сразу мыслей стайкой вспорхнули в моей головке! Я не говорю уже о том, что эльф беспрепятственно тычет пальцев в том числе в сиськи и попку. Здесь уж что поделаешь — его член побывал и в моей киске, и даже в ротике. Не запрещать же ему почти невинные прикосновения к мягким частям моего тела?

Но, во-первых, я понимаю эльфийский язык! Безусловно, все оттенки и нюансы для меня недоступны, но смысл вполне понятен. Да и сказать что-то типа "Моя хотеть пить" или "Моя должен подмыться" я вполне смогу.

Во-вторых, меня назвали чародейкой! Я не ощущала в себе силы, большей ведьмовской. Впрочем, если вдуматься, определенное колдовство, ранее недоступное, я могла бы совершить. Вернее, я знала как, но не знала за счет какой энергии, по каким каналам получать столько энергии!

В-третьих, по всей видимости, темные эльфы охотились. Кто больше раз попал в мою тушку, того я и добыча.

Не успела я собрать все мысли в кучу, как получила еще один шлепок по лбу. Мое тело вдруг отказалось мне повиноваться, и я бы упала, если бы эльф не подхватил меня. Закинув меня на плечо так, что облака могли любоваться моей голой попкой и остальным, что было также устремлено вверх, эльф тронулся в путь.

Так я и прибыла в лагерь темных эльфов — безвольно болтаясь на плече эльфа и с голой задницей, выставленной напоказ всем, кто посмотрит в лицо моего пленителя.

Меня сгрузили в кучу тел. В поле моего зрения попадались волчьи лапы, рогатые головы разных копытных, а совсем рядом тяжело дышала крылатая серпикора. Все животные были в сознании, но недвижимы, как и я.

Правда, моей персоне уделялось повышенное внимание. Судя по разговорам, здесь собрался молодняк из нескольких кланов, чтобы постязаться в охоте. Ну, ужас все какие молоденькие — самому старшему всего-то чуть за шестьдесят, а самому молодому и вовсе 45... Так что неудивительно, что я привлекла особое внимание. Особенно тем, что меня сгрузили в не слишком пристойной позе — колено одной ножки было чуть согнуто и отведено в сторону, под поясницей — тело лисицы. Я бы и умышленно вряд ли приняла более заманчивую позу — прогнувшись в талии, вздернув вверх упругие груди и словно бы невзначай показывая свою щелку. Как я ни старалась, пошевелиться не могла, и оставалось только выслушивать "молодых" оболтусов.

"Повезло Фельилландеру, такую добычу завалил... А она не эльфийка?... (С презрением) Да у нее волосы на лобке растут!

Даже не полукровка!... Да, чуть груди поменьше, да бедра постройнее — прямо эльфийка!... Вот и вижу, пялишься на нее так, как ни на одну эльфийку... Те для любви, для поэм и симфоний созданы, а эту трахать, пока мозги набекрень не встанут... Для человеческой грязной самки она очень хороша... Да-да. Потому и возбуждает, что красивее женщины... Гы-гы-гы, не поэтому. Потому, что при эльфийской красоте и стройности обладает такими сиськами и попкой, какие плоским эльфийкам и не снились... Но-но, ты поосторожней, это ж все таки существо низшей расы!"

Хуже всего стало, когда кроме моего Фельилландера права на меня предъявил эльф из другого клана, Эндермерон. Ругались и шипели они друг на друга долго, пока кому-то не пришло в голову пересчитать отметины на моем бедном теле. Разъяренный Эндермерон попросту схватил меня за ногу и потащил в сторону от кучи добычи. Хуже всего было то, что чувствительность, в отличие от подвижности, начала постепенно возвращаться. Поэтому все кочки, камешки и сучки я прочувствовала затылком и лопатками. Это уже не говоря о том, что моя вторая нога откинулась в сторону и вовсе неприлично, полностью раскрывая все мои интимные места перед похотливыми взглядами "малолеток".

Но этого было мало! Фельилландер не стерпел такого обращения со своей собственностью и схватил мою вторую ногу. И оба эльфа, презрительно пыхтя в мою сторону, потянули меня в разные стороны! Теперь уж мне стало не до того, кто, насколько глубоко и каким взглядом окидывает мои интимные подробности — не быть бы разорванной пополам! Меня, растянутую в полном шпагате, приподняли так, что мои волосы мели землю, а на самой поверхности лежали только безвольные кисти рук.

Однако разум возобладал над эмоциями, и я поломанной куклой шлепнулась в траву. Эльфы тут же принялись меня поворачивать, крутить и вертеть, совершенно не заботясь о моей скромности. Ни одна уличная танцовщица не представала перед своими зрителями в таком многообразии непристойных поз. Все ж таки Фельилландер выиграл. Его отметин оказалось больше. После подсчетов мой эльф небрежно шевельнул пальцами в моем направлении, и все ссадины, включая следы от зубов и ожог, тут же были излечены.

Я почувствовала облегчение. К тому же тот массаж, что устроили мне противоборствующие стороны, благотворно сказался на моей подвижности. Мне удалось собрать руки-ноги в кучу, хоть как-то прикрыться от любопытствующих взглядом и даже чуть приподнять головку. Я не без удовольствия смотрела продолжение ссоры: Эндермерон заявил, что Фельилландер по пути убрал несколько его меток с моего тела, и вскоре воины двух кланов стояли напротив друг друга с обнаженными клинками. И пусть они не поделили всего лишь почетную добычу, мне было лестно, что остроухие мальчики готовы поубивать друг друга из-за меня.

Кончилось все тем, что сверкнул портал и на поляну вывалился еще один эльф. Кто-то пожаловался папочке! Новоприбывший не выглядел старше "молодняка", однако по тому, как его взгляд равнодушно скользнул по моему, едва прикрытому ладонями телу, я поняла, что это старейшина, лет 300 или 500 от роду.

Порядок был тут же наведен — я отдана Фельилландеру, часть эльфов отправлена отпускать добычу на волю (меня это почему-то не касалось), другая часть — собирать сухостой и вообще готовить еду.

Я поймала на себе злой взгляд Эндермерона. Я тут же, как могла, приняла непринужденную позу, подчеркнуто блядски облизнула губки язычком и в завершении послала чувственный воздушный поцелуй. И все это вместе с максимально оскорбительным видом. Надо было видеть, как разъярился эльф! Не знаю, что он хотел сделать — то ли оттяпать мне голову, то ли изнасиловать прямо здесь... Вряд ли мне понравилось бы первое, но и от второго его удержал возникший из воздуха старейшина. Один только его взгляд заставил Эндермерона опустить голову и поплестись за остальными. Впрочем, он еще обернулся. Не сомневаюсь, увиденное ему не понравилось — я нежно обвила руками колено презрительно поморщившегося Фельилландера и, с обожанием хлопая глазками, преданно смотрела на него снизу вверх.

Эльф отвел меня к своему шалашу и, подтолкнув к свисающему пологу из длинных листьев, буркнул: "Я скоро вернусь". Миленько, решила я, когда вошла в просторную зеленую комнату. Садящееся солнце, все еще проникало в щели между листвой, красиво перевитой гроздьями розовых мелких цветов. Ложем служили охапки мягкой душистой травы, усыпанной неизменными цветочками. Ну, что ж, отдаваться остроухому в таких условиях должно быть приятно.