Холодный Бог

— Арни? — обсуждать вкус самой волшебницы Рейнольду не хотелось.

— Арнольд Амальрик, лорд-держатель долины Порока, Красный магистр, глава ведомства Спиритизма — с деланой серьезностью произнесла Лаура. — Жених мой. Неужто ты о нем никогда не слышал?

"Понимаю его. Кому захочется зваться лордом-держателем долины Твоюмать?", — хотел ответить Рейнольд, но последние слова Ведьмы заставили его поперхнуться.

— Я начинаю думать, что ты действительно тот за кого себя выдаешь, — прищурилась Лаура, истолковав его поведение по-своему. — Золотой мальчик! Сын Скудельника и Белой Лилии! Молниеносный! Бакалавр в тринадцать, магистр в пятнадцать, цветной магистр в шестнадцать, глава ведомства в двадцать! Не слышал?

— Гляжу, ты от него в восторге, — Рейнольд понял, что это был тот самый тип, который присвоил себе почести за победу над Великим Духом, и настроение испортилось. — Только как это с твоим капитаном сочетается?

— Никак, — Лаура резко посуровела и отвернулась от него. — И хватит болтать. Давай лучше поедим, мясо поджарилось.

Она подошла к жаровне, достала нож и сняла с нее пару кусков мяса. Первый немедленно принялась уплетать сама, второй же, не церемонясь, бросила в некроманта и лишь ловкость рук спасла его лицо от тесного знакомства с жареной свининой. Рейнольдс мысленно вознес хулу норову Кавендиш, но ничего не сказал. Мясо, на самом деле, прожарилось плохо (не помогло даже то, что огонь был колдовским), но голодному некроманту было все равно — с легким вином, хлебом и редькой оно пошло на ура.

— Не сошлось у нас с ним, — внезапно призналась Огненная Ведьма, сделав пару вялых укусов и вернув свой кусок на решетку жаровни. — Пытались мы жить вместе, да скандалили постоянно из-за пустяков. Мы с ним поругались сильно незадолго до моего отъезда на юг и с тех пор не разговаривали.

Откровенность застала Рейнольда врасплох и он специально откусил кусок побольше, чтобы притворится занятым тщательным пережевыванием пищи. Волшебница этого будто и не заметила — ее взгляд был устремлен на огонь и обращалась она скорее к самой себе, чем к некроманту.

— Ему просто хочется, чтобы я была тихой и заботливой, — пожаловалась она. — А у меня норов... сам знаешь.

— Ну, ради него ты не побоялась отправиться сюда, невзирая на хладноземцев и чудовищ, — грустная Лаура выглядела так жалко, что Рейнольду почти физически захотелось как-то ее утешить. — Не знаю, как насчет тихой, но ты явно заботливая.

— Ты правда так думаешь? — Кавендиш неожиданно посмотрела на него как на идиота, а потом вздохнула. — Хотя, ладно, менять уже все равно что-то поздно. Я-то на юг ездила, чтобы себя показать, его глянуть и рукобитию предаться. Теперь уже поздно что-то менять.

Огненная Ведьма грустно взглянула на груду тряпок и, вздохнув, сняла мясо с огня, принявшись его жевать. Некроманту неожиданно вспомнился эпизод из его прошлого, когда его друг — Грегори Форвинд огорошил своих соучеников заявлением о том, что после несчастного случая погубившего его брата, он должен покинуть замок Черепа, чтобы жениться на невесте покойного, невзирая на то, что та по возрасту годилась ему в матери. Тогда все обошлось (уже позже Рейнольдс понял, что вмешался Берт Хандалл, третий маг Ордена, который уже тогда присмотрел Грега себе в ученики), но Рейнольду запомнилось. Он даже перестал мечтать о том, чтобы оказаться наследником какого-нибудь древнего рода, истребленного коварными врагами из зависти.

— Ай, ладно, — Лаура махнула рукой и на ее лицо вновь вернулась знакомая усмешка. — Арни, вроде, еще тот бабник, а я чем хуже? Будет и замужем и с любовником.

Непосредственная искренность, с которой она сделала это заявление, снова заставила некроманта поперхнуться. Затем он рассмеялся. Да уж, этому самому Амальрику не позавидуешь...

— Да, кстати, а что с ним? — обеспокоенность вернулась, но в другой форме. — С капитаном, в смысле.

— Я на целителя похожа? — к волшебнице вернулась и ее привычная сварливость. — Не знаю. Влила в него три эликсира жизни, температура спала и он дергаться перестал. Спит, вроде.

Картина медленной мучительной смерти от неизвестного заболевания, было нарисовавшаяся в сознании Рейнольда, начала терять очертания. Правда, ее место немедленно начали занимать вопросы: как капитан оказался в убежище? Почему он был там один? Что за странный недуг с ним приключился? Одно цеплялось за одно и некроманту захотелось, чтобы они ушли. Инстинкты подсказывали: ответы ему не понравятся.

— О, псих, кажется, в себя пришел, — голос Лауры вырвал его из рассуждений.

Действительно, чернокнижник, которого Тарша, в свое время, бросила на мешки с крупой, очнулся и делал попытки что-то встать, невзирая на то что был связан, и что-то сказать, невзирая на плотный кляп во рту. Огненная Ведьма подошла к нему, доставая нож и хищное выражение на ее лице лица не оставляло сомнений в намерениях Ведьмы.

"Второй раз за сутки допрос", — невесело хмыкнул Рейнольд. — "Это начинает входить у меня в привычку".

* * *

497 год от основания Империи.

Крепость Греховорот, 1 ноября.

В долину Порока пришло утро. Проникнув сквозь оконное стекло, солнечные лучи упали на лицо Недаша Бревно и черный маг проснулся. Мгновение он лежал спокойно, наслаждаясь теплом, которое за ночь сберегло одеяло, но затем на него нахлынули воспоминания и заклинателю захотелось умереть. Сдохнуть. Прямо тут. Что ожидало его, выберись он из постели? Очередной день полный бессмысленного труда? Очередная порция унижений и насмешек? Очередная доля служения высокомерным узколобым дуракам, не способным увидеть истинный талант, даже если тот влетит им прямо в лицо?

От гнева кулаки мага сжались и он без замаха ударил ими по постели. Пружины матраца жалобно заскрипели. Нет. Он сам был во всем виноват. Сам упустил свой шанс. Если бы не его болтливый язык... Почему тогда он не промолчал? За десять (или уже больше?) дней, что истекли со злополучного совещания, где он отчитывался о своих исследовательских проектах перед лучшими магами Греховорота, Недаш успел задать себе этот вопрос уже порядка ста тысяч раз, но не находил ответа. Жаждал ли он славы так, что осмелился критиковать решение хозяина? Или, может быть, он был просто глуп, забыв о том сущности Мечей Памяти? Или же им двигала гордыня, требовавшая от него поставить высокомерных зазнаек на место? В любом случае, им и его идеями пренебрегли. Единственный шанс вырваться из этого болота в обозримом будущем был упущен.

Пожираемый грустными мыслями, черный маг поднялся и подошел к умывальнику. Холодная вода (бытовой талисман был сломан и горячей не было) помогла ему чуть успокоится. Но тут он взглянул на себя в зеркало и настроение снова испортилось. Мешки под глазами, болезненная бледность, нечесаная борода, тусклый взгляд косящих глаз. Не человек, а живое воплощение ничтожности. В руках мага оказалась бритва — на мгновение он задумался, а не провести ли ею по горлу, покончив с бессмысленной рутиной бытия? Но тут он увидел себя лежащим на полу с остекленевшими глазами и в луже крови, что напугало его так сильно, что мысли о самоубийстве исчезли. Находясь в расстроенных чувствах он кое-как обкорнал бороду, прополоскал горло и отошел переодеваться.

Как назло, единственной чистой мантией оказалась та самая, в которой он ходил на то самое проклятое совещание. Почему он не сжег ее еще тем же вечером? Недаш заскрипел зубами от злости, но выбора не было. Об него и так чесали языками из-за неблагородного происхождения, некрасивой наружности и преследующих неудач. Не хватало еще, чтобы они осуждали его неряшливость.

Облачившись достойным образом, черный маг вышел из комнаты и направился в столовую. Вскоре он услышал монотонный гул человеческих голосов и замер, пораженный сомнениями. Обычно, Недаш приходил позднее всех, когда большая часть его коллег уже успевала позавтракать и уйти. Может и сейчас ему стоило вернуться обратно и переждать? Он обернулся назад, но воспоминание об ничтожном трусе, отразившимся в зеркале, само всплыло в памяти, и маг сказал себе: "не убегать".

Оказался прав. Хоть обеденный зал и был переполнен, никто не обратил на него большого внимания. Взяв поднос и пару тарелок, Недаш встал в очередь, ведущую к пищевым талисманам — сегодня были пшенная каша и сосиски. Увы, хотя его коллеги и не портили ему настроение специально, им и безо всякого умысла удалось разбередить его раны своими разговорами. Основной темой был Ивор Болото, а точнее, его грядущее получение им титула магистра за успех в разработке методике разделения материальных воплощений Духов на органы. Одни завидовали ему, другие восхищались, но Недаш бы предпочел вообще о нем не слышать. Вымачивание в растворах умбры — его предложение ведь было куда эффективнее, чем простая работа скальпелями из твердоэнерголита, предложенная Болотом. Но, увы, дерзость Бревно настроила бакалаврский совет против него, а метод Ивора дал положительные результаты на образцах, привезенных из столицы. Потому последнего ждала награда, а его... его ждало прозябание в безвестности.

В душе черного мага вспыхнул гнев. Наполнив поднос едой, он покинул столовую для персонала, решив перекусить среди гвардейцев. Они, конечно, тоже были не самой приятной компанией, но их молчаливое презрение, которое они испытывали к худшему магу Греховорота, определенно было лучше болезненных напоминаний об упущенных возможностях. Черный маг вышел в коридор, удалиляясь от жалящих голосов. Поглощенный в свои мысли, он не заметил, что эфирные лампы в коридоре погасли и понял, что что-то не так, лишь когда в темноте появился размытый призрачный образ. От неожиданности, пальцы Бревно разжались и поднос упал на пол с противным звуком. Размытый силуэт человека же шагнул к нему, пронул руки и...

Что-то случилось. Если бы Недашу Бревно удалось найти нужные слова, то он бы сказал, что из полотна его жизни вырвали большой кусок, а затем неумело сшили половинки между собой. Вот призрачная тень схватила его посреди коридора, а вот он был... перед дверью в убежище? Да, он стоял напротив нур-обсидиановой двери, за которой им полагалось скрывать, если какой-нибудь из опытов сорвется и магия пойдет вразнос. Точнее, уже сидел — тело было не в силах удержать само себя от чудовищной, душераздирающей усталости.

Что скрывалось между этими мгновениями? Как он оказался здесь? Сколько времени прошло? Вопросы возникали в его голове один за другим, но Недаш настолько устал, что не мог рассуждать. Даже держать глаза открытыми было тяжело, но по какой-то причине, черный маг не мог их закрыть. Сказать сколько минут (часов? дней?) он просидел так, глядя на собственное отражение в полированном металле, он тоже не мог. Какой-то частью своего сознания, он увидел себя со стороны и понял, что похож на марионетку, брошенную кукловодом, неподвижную и беспомощную.

Биение колоколов главной башни крепости — сигнал тревоги. Он вырвал его из бесцветного забытья, но не до конца. Точно во сне, черный маг поднялся и медленно побрел прочь из убежища. Поднявшись по лестнице он понял, что находится в одной из башен Греховорота (здесь, вдали от магии хранились продукты). Гул зачарованной бронзы не стихал — видимо снаружи происходило что-то серьезное. Недаш вышел из башни и оказался во внутреннем дворе крепости. Он услышал рев чудовищ, взрывы боевых заклинаний, крики людей. Кто-то напал на них. Голова закружилась, а ноги немедленно понесли его к стене. Не соображая, что делает, маг приложил свою пластинку к стене и срывающимся голосом потребовал у духов земли выпустить его. Бесполезно.

Страха почему-то не было, как и разочарования. Недаша будто заранее знал, что выбраться не получится. Его тело продолжало жить собственной жизнью и маг даже не понял, как оно понесло его в крепость. Дверь отворилась и глазам Недаша предстало душераздирающее зрелище: Проект-247 "Молоторукий" (химера тролля и кабана с протезами рук) утюжил тело одного из гвардейцев Консорциума, охранявших Греховорот, ударами рук-наковален. Химера яростно хрюкала и не обращала внимания на то, что ее жертва давно мертва и больше напоминает мясную кашу.

К горлу подступила тошнота, перед глазами поплыло, но, удивительным образом, страха не было. Даже когда голова монстра поднялась и чудовище двинулся на него. Бревно вскинул руки, понимая, что у него нет никаких шансов, но тут троллекабан неожиданно замер, занеся руку для удара.

"Паралич", — понял Недаш, глядя прямо в налитые кровью глаза чудовища.

— Эй, ты, не стой там столбом! — раздалось из-за спины химеры и, подняв глаза на центральную лестницу, черный маг увидел свою спасительницу.

Это была госпожа Тенепопятам, одна из лучших магов цитадели. Женщину окружал десяток гвардейцев Консорциума, вооруженных алебардами, в ее руках тоже было оружие — глефа с золотистым лезвием. Какая-то часть сознания Бревно, ответственная за восприятие незначительных деталей, заметила пару массивных браслетов, украшавших запястья бакалаврши. Подобное было ей не свойственно — волшебница была известна тем, что презирала роскошь, но прежде, чем Бревно успел обдумать это она вновь завопила.

— БЕГИ, ИДИОТ! — хлестнули его звонкие слова.

Тело подчинилось быстрее разума. Бревно шагнул в сторону и волшебница, взмахнув глефой, пробила в груди твари дыру размером с голову черного мага. Химера рухнула на то место, где только он только что стоял и к горлу Недаша вновь подступила тошнота. Сам не понимания как, Бревно оказался в кругу защитников Тенепопятам, спустившейся вниз. Волшебница о чем-то говорила и куда-то его вела, но смятение чувств мешало Недашу уловить детали. За спиной раздался рев — обернувшись он увидел троллекабана. Чудовище регенерировало и теперь гналось за ними, но Тенепопятам лишь вновь взмахнула своим амулетом. На сей раз, поток тьмы был куда интенсивнее и чудовище грохнулось на пол окончательно мертвое.

Что было дальше, Бревно помнил плохо. К ним присоединялись другие маги и гвардейцы, на них нападали другие чудовища... Кровь, крики боли, страх, отвратительный запах внутренностей, рев чудовищ... Безумный калейдоскоп страдания и борьбы. Хуже всего было то, что не было страха — Бревно не мог понять почему, но без этого чувства его душа словно задыхалась.

Кошмар, меж тем, продолжался. Их отряд — уже разросшийся почти до полусотни человек был перед дверями арсенала. Пара големов (откуда они взялись?) потянули на себя створки хранилища, Тенепопятам что-то говорила о необходимости найти какое-то ядро... Потом пришли монстры. Недаш вновь перестал воспринимать реальность. Он что-то колдовал, что-то кричал, с кем-то сражался... что-то ударило его в грудь, выбивая воздух из легких и его тело упало на пол. Боли не было, как и сил встать. Он слышал крики боли и влажные, хруст битого стекла и хлюпающие звуки рассеченной плоти, но не мог даже сказать, кто побеждает. Над ним нависло чудовище — отвратительный гибрид человека, медведя и свиньи, но не успело оно обрушить на мага удар когтей, как пало на пол, рассеченное надвое одним отточенным ударом. Недаша залило кровью, но парадоксальным образом, его сознание чуть прояснилось.