Жизнь и необычайные приключения Аллиотейи Нооби

Снаружи каркнули, кашлянули и злобно поинтересовались:

— Чего примолкли? Как за стенкой, так бубните и бубните, разрази вас тухлым кальмаром. Эй, девицы, что тут происходит и где мой ужин?

Отмершая рабыня тыкала пальцем в переборку, впрочем, у Ал и у самой мелькнула догадка о том, что за монстр топчется за дверью. Леди Нооби утерла пересохшие губы и осторожно спросила:

— Мэтр Раваль, это вы?

— А? Ну да, это я, кто же еще, — пришелец откашлялся и потребовал. — Открывайте и скажите, где ужин? Кстати, почему мы дрейфуем? Перепились все, что ли? Да откройте же эту дверь, волосья ей в зад, к чему так бояться старика-ученого?

Девушки переглянулись и уставились на баррикаду у двери. Видимо, нужно открыть, иначе хрипы старикашки привлекут внимание. Аллиотейя оттащила тюфяк, отпихнула ногой сундучок, кивнула рабыне и взялась за арбалет. Блошша, неуверенно оглядываясь, принялась распутывать бечевку на засове.

— Слушайте, а что вы там весь вечер двигаете? — с долей просыпающегося любопытства поинтересовался невидимый пьянчуга. — Да еще снаружи заперлись. Веревку-то я снял. Неужто бунт в команде? А уверяли, что приличный корабль.

— Сейчас объясним, — пообещала Ал, целясь в дверь, — вы там один, мэтр?

— Естественно. Лежит тут какой-то счастливчик, нализавшийся в душу и селезенку. Полагаю, до утра проваляется...

Ал сделала знак, и перепуганная служанка распахнула дверь — за ней обнаружилась нелепая седобородая фигура в мантии. Убедившись, что гость один, Блошша, проявив неожиданную решительность, ухватила старика за бороду, втянула внутрь и захлопнула дверь.

— Опять ты? — мэтр выдрал свое длинное волосяное украшение из кулака рабыни. — Ужин-то чего не принесла?

— Ы-ы-ы! — объяснила служанка непредсказуемость и трагичность сложившейся ситуации.

— Надоело мне все разгадывать! — рассердился ученый и обратил внимание на нацеленный на него арбалет. — Это еще что?! Сдурела, красотка?

— Я не красотка! — сквозь зубы процедила Ал.

Старик присмотрелся, задумался, и щелкнул пальцами:

— Понял, вы эта... как ее... леди, э-э... леди...

— Леди Нооби, — ледяным тоном подсказала Аллиотейя.

— Верно! Я вас и сопровождаю. В эту, как ее...

— В Дюоссу. Но до сих пор нас сопровождало лишь ваше бесчувственное тело и неизменный перегар.

— Это несущественные бытовые детали, — без тени раскаяния заверил старикан. — Кстати, вполне запланированные. А вот о трехразовом питании мы договаривались отдельным пунктом.

— На борту произошли крайне трагические события, — поведала Ал.

— Любопытно, — старик огляделся. — Эй, хитроумная девчушка, водица здесь есть или нет?

Блошша фыркнула, но достала кувшин с водой и наполнила кружку.

— Будьте осторожны, капитан судна смертельно отравлен. Остальная команда, видимо, разделила его участь, — сочла своими долгом предупредить Аллиотейя.

— Ничего страшного, я привычный, — мэтр Раваль схватил кружку, отвернулся к окну. В его другой руке появилось нечто вроде изящного металлического стаканчика, старик плеснул туда воды, встряхнул свою странную посудинку и одним махом отправил содержимое в рот. Замотал бородой...

— Позвольте, вы что, пьете? — изумилась Ал.

— Не обращайте внимания, всего лишь лекарство, — ученый указал кружкой на окно. — У вас тут рама выломана. Дело так серьезно?

— Более чем! — сдерживая негодование, подчеркнула леди Нооби.

— Да уж вижу. Отсутствие ужина, поломанные окна, пьяные на палубе... Вон, еще и крысы какие жирные развелись, — мэтр Раваль с омерзением топнул ногой на выбравшуюся было из-под кровати шуршуллу.

Шилка, шокированно свистнув, спряталась, а Аллиотейя призвала старика к благоразумию:

— Это не крыса! И при чем тут ужин?! Корабль потерял капитана!

— Плохого капитана не грех и потерять, — назидательно проворчал мэтр Раваль. — Меня больше интересует, какого демона мы дрейфуем и кто стоит у руля?

— А мы точно дрейфуем? — уточнила Ал.

Старик глянул на нее с интересом:

— Мне намекнули, что вы крайне юная и наивная особа. Но всему есть предел. Не можете отличить качку на якоре от качки в дрейфе?

— Не могу! — отрезала леди Нооби, косясь на арбалет.

— Что ж, откровенность и прямота иной раз тоже могут сойти за достоинство, — старик вновь плеснул в свой таинственный стаканчик.

— Ы-ы-ы! — запротестовала рабыня.

— Спокойно, сопля, я свою меру знаю. Здесь сугубо для прояснения разума, — заверил старик, сглотнул содержимое посудины, утер губы концом бороды и потребовал: — Рассказывайте по порядку!

— А вам не кажется, что вы дряхлый, наглый и... — начала Аллиотейя, но в этот миг каюта вздрогнула, пол ушел из-под ног и девушка рухнула на постель, чудом не раздавив китару. Блошша брякнулась на колени, шуршулла, не успев и свистнуть, укатилась куда-то в угол под кроватью.

— Сели! — констатировал почему-то устоявший на ногах мэтр.

— Что это такое?! — пролепетала Ал, пытаясь подняться.

— Это мель, — хладнокровно объяснил старик, пряча под мантию свой драгоценный стакан.

— Мы утонем?

— Не сразу, — утешил пьянчуга. — С мелью трудно угадать, леди, э-э... юная леди. А мы вообще сейчас где? Море? Океан?

— Острова и устье реки. Маковый вал.

— Не знаю, — подумав, признался старик. — Дурно. Хорошие острова "маковыми" вообще не назовут. Несчастливое название. Не вздумайте баловаться наркотой, юная леди. Смерть разума. Уж лучше ликеры и любовные саги — дольше останетесь хорошенькой. Сложная ситуация. Кстати, я вас на свадьбу сопровождаю или со свадьбы?

Под кроватью хрюкнули — кто это, мерзкий грызун или спасающая его ехидная рабыня, понять было трудно.

— Заткнитесь! — сразу всем сказала Аллиотейя.

— Если сболтнул что-то не то, прошу простить. Я в Порт-Норесте не углублялся в детали, мог что-то и запамятовать, — мэтр нагнулся и довольно легко вытянул из-под постели девчонку, та волокла опутанную паутиной шуршуллу. — Грязновато у вас под кроватью.

— Заткнитесь! — безнадежно повторила Ал.

— Экая вы неразговорчивая, — удивился мэтр. — Но тут сейчас узкий выбор собеседников, уж соблаговолите мне объяснить, что происходит.

Леди Нооби постаралась объяснить. Как можно лаконичнее.

— Не слишком понятно, кроме того, что дело плохо, — старик почесал бороду. — Капитан, значит, убит? Что ж, не будем выдвигать особых претензий покойнику. Хотя, видят боги, довел корабль и команду.

— Замолчите. И у вас мантия наизнанку, — сквозь слезы сказала Аллиотейя.

— Да? — старик глянул на себя. — Это спросонку. Разволновался: ужина нет, дрейф странный. Нужно пойти и разобраться, что происходит. Сидеть на мели это, девушки, крайне дурное занятие. Во всех смыслах. Впрочем, если бы корабль был обречен, крыса бы уже сбежала.

— Сю? — уточнила шуршулла, уже освобожденная от паутины.

— Не чувствуешь, значит, приближающейся смерти? — повеселел ученый старик. — Вот и хорошо! Что ж, я схожу и проверю, кто там возится на баке и почему эти безрукие скоты позволили кораблю сесть на мель.

— Но если там пираты-отравители... — заикнулась Ал.

— Мне доводилось видеть пиратов. Они бы уже обшарили каюты, да и вообще дело бы шло веселее, — старик запрятал бороду за ворот мантии. Обитательницы каюты, замерев, смотрели, как из его широкого рукава выскользнул длинный кинжал. Мэтр Раваль обтер рукоять оружия, спрятал его обратно и направился к двери.

— Ыы? — прошептала служанка, указывая в спину безумно храброго ученого.

— Оружие. Кинжал или вообще меч, — согласилась Ал.

Девушки, не сговариваясь, подскочили — догадливая шуршулла отчаянно вцепилась в одежду Блошши — и устремились следом за стариком. Сидеть в каюте и ждать неведомо чего, было немыслимо.

— Вы куда такой всполошенной стаей? — заворчал мэтр.

— Мы присмотрим за тылом, — вспомнила с перепугу нужное слово леди Нооби.

— А эта, свистящая? — старик с сомнением глянул на грызуна и с намеком тряхнул рукавом.

Шуршулла замотала головой, безмолвно заверяя, что шуму от нее будет не больше, чем от паутины. — Что же, держитесь позади, — указал старик.

Аллиотейя кралась с арбалетом наизготовку и пыталась понять, как будет стрелять и перезаряжать. Нужно все делать стремительно. Девушка вытряхнула из кисета со снарядами пулю и сунула ее за щеку — оттуда вложить в ствол оружия будет быстрее. Рот наполнил вкус пыльных камней...

В плотном тумане на носу корабля угадывалось таинственное, призрачное движение: что-то большое и белесое вяло подергивалось в темноте.

— Вон они, — прошептал мэтр Раваль. — Убирают парус. Кстати, довольно большой корабль. Как, говорите, его зовут?

— Клипер "Повелитель приливов" — с тоской ответила Аллиотейя.

Очевидно, прозвучало не очень отчетливо — все трое с удивлением повернулись к ней.

— Флюс? Это от нервов, — утешил самоуверенный старик.

Ал сплюнула в ладонь пулю и сдержанно посоветовала:

— Вы бы придумали что-нибудь по делу, мэтр Раваль.

— А что тут придумаешь? — пожал плечами ученый. — Сидим на мели, на баке шустрят хваткие парни, судя по маскам, готовые на многое. К чему они позволили кораблю оказаться на мели, я все равно не очень понимаю. Если бы вместо никчемных вас здесь имелись бойцы-мужчины, самое время было бы пропустить по стаканчику и атаковать. Пленного мы могли бы допросить с пристрастием, и все разом стало бы ясно.

— Ы! — напомнила Блошша.

— Да я вижу, что бабы, — оскорбительно поморщился мэтр. — Потому настоящий план не пройдет. Упрощая план, можно было бы пропустить по стаканчику и спрятаться. Но, судя по вашим юным и чистым — фигурально выражаясь — личикам, стаканчик лишь осложнит вам жизнь. Так что можно предельно упростить данное уравнение и просто спрятаться.

— Нет! Я пойду и выстрелю в кого-нибудь! — прошептала Ал в приступе возвышенного негодования. До сих пор она так и не смогла разглядеть ни единого из злоумышленников, лишь иногда в тумане угадывалось движение, да чудилась человеческая фигура, повисшая на снастях, но все это было очень зыбко. В таком густом киселе тумана даже капитанский мостик был неразличим. Но если мэтр Раваль утверждает, что захватчики в масках, стало быть, они трусливые и ничтожные воры...

— Вы, дамочка благородная, уж определенно сама знаете, как правильнее поступить, — не стал возражать старикан. — Идите и стреляйте. Хотя, как человек, подрядившийся вас сопровождать в эту самую, как ее... а, не важно... — должен предупредить, что эти парнишки, скорее всего, вас захватят. Поскольку вы особа привлекательная, время проведете нескучно. Идите-идите...

— Я ваших непристойных намеков не понимаю, — пресекла Ал гадкую болтовню старикашки. — Думаю, нам нужно проверить другие пассажирские каюты. Возможно, господин Клюф и господин архитектор окажут нам помощь в противостоянии пиратам.

— А, тут и кто-то из нормальных людей есть? — обрадовался мэтр Раваль. — А я-то думаю, что за корабль, насажали одних девиц...

Последнее Аллиотейя предпочла не расслышать — не время ставить на место мерзкого старикашку, потом поговорим. Девушка вновь сунула за щеку запасную пулю, на этот раз вкус у нее был еще неприятнее.

Отряд, бесшумно отступая, вернулся к трапу, ведущему к нижним каютам.

В коридоре, освещенном единственной лампой, действительно крепко воняло. Лужи подсохшей (да простят нам боги уличное слово) блевотины, какие-то тряпки, матросский колпак...

— Ы! — указала служанка на нужную дверь.

— Вижу что "ы", — старик глянул на узел, запирающий каюту, ткнул пальцем в соседние двери, — а тут, стало быть, все пустует?

— Кафая азница?! — не выдержала Аллиотейя.

— Не пристало благородной леди орать на пожилого и образованного человека, — кротко напомнил мэтр. — Я намекаю на то, что благоразумным девушкам есть где здесь спрятаться. Если будете сидеть как мыши...

— Никофда!

На Ал вновь посмотрели как на круглую дуру. Даже шуршулла — эта короткохвостая предательница — не одобряла. Ну и пусть бы зарылась в паутину, кому нужны трусливые грызуны в такой момент...

Аллиотейя сплюнула пулю и, изо всех сил сдерживаясь, пояснила свою позицию:

— Мы сделаем все, что можно, если ничего не выйдет, попытаемся спрятаться. Но не раньше!

— Что ж, это взвешенная и даже слегка аргументированная позиция, — признал мэтр. — А то это ваше "фовда-нефофда"...

Похоже, ученый оказался полным идиотом. Или ему действительно было весело?

Остановились перед дверью каюты. Мэтр Раваль на миг выпустил из рукава клинок кинжала — разрезанная в петлях веревка упала на пол.

— Ну-ка, познакомимся...

Познакомиться не получилось — скорчившийся архитектор неподвижно лежал у койки. Раваль бестрепетно коснулся шеи несчастного и заметил:

— Не хотелось бы огорчать дам, но этот молодой человек нам уже не помощник. Основательно коченеет...

Блошша всхлипнула — молодой архитектор был с ней приветлив, как-то даже угостил пирожком с мидиями. Ал и самой было жаль пассажира — весьма учтивый и почтительный господин.

— Печально, — на сей раз без тени насмешки признал мэтр Раваль. — Судя по запаху, все тот же настой сэволы, и доза лошадиная. Странно, я же видел на палубе морячка в недурном состоянии — тот точно отлежится. Что за неупорядоченные отравления? Впрочем, потом разберемся.

Он взял с заваленного чертежами стола острую металлическую штуковину, протянул служанке:

— Тебе.

— Ых? — испуганно уточнила рабыня.

— На память. Называется "циркуль", как оружие гораздо действеннее твоей булавки. А если останешься жива, сможешь изучить геометрию.

— Ы-ыы-ы, — с большим сомнением протянула Блошша, но мудреный циркуль взяла.

Непомерно усиливший свое вооружение отряд выбрался в коридор и прокрался к следующей запертой каюте...

С господином Клюфом дело обстояло почти так же печально. Он, правда, еще дышал.

— Может, и отлежится, — обнадежил мэтр Раваль, вытирая испачканные пальцы о штаны бесчувственного пассажира. — Чувствуете, здесь запашок сэволы пожиже?

Насчет таинственной сэволы Аллиотейя охотно верила, но вот иных ароматов в каюте тоже хватало. Девушки поспешно выскочили в коридор.

— Почти любое отравление расслабляюще воздействует на желудок и кишечник, — пояснил Раваль. — Увы, в этом отношении наш организм прост и незамысловат.

— Фы лекафь? — спросила Аллиотейя.

— Не совсем. Что будем делать, дамы и крысы?

Блошша замахала рукой, указывая и доказывая.

— Это еще куда? — насторожился мэтр. — Еще кто-то отравленный разложен по уголкам трюма?

Тема была сложная, и Ал снова пришлось выплевывать пулю:

— Там клураканы заперты. Три... э-э... головы.

— Клураканы? — насторожился старик. — К чему на корабле клураканы, да еще в тройном виде?

— Пассажиры. Везут в Дюоссу пивоварни.

— Что за глупость? Не нужны нам клураканы. Пусть сидят, целее будут. Из этих фейри бойцы, как...

Блошша неожиданно яростно запротестовала, шуршулла тоже подсвистнула что-то неодобрительное.