"Вот почему некромантию запретили? Подумаешь, рождались только у выходцев из земли золотых птиц? Им что завидно что ли было? Так ведь и свои аналоги с чернокнижием были. А ведь чернокнижники гаже некромантов будут по общей подлости нутра. Это у некромантов тяга — естественное состояние, чернокнижники же сами в себе её взращивают, да ещё всякими ритуалами уродуют. Так почему некромантов самих сжигают, а у чернокнижников только книги? Что за дискриминация? Будто им серьёзное внушение запретит новое заклинание написать. Жги не жги — только память лучше. Вот и ходят такие злопамятные, делают гадости всякие. Отчёты опять-таки требуют по практике в нереальные сроки".
Вспомнив об отчётах и неминуемом провале летней практики, провале очередном, но от того не менее постыдном, Яританна невольно застонала. В то время, когда она вполне могла дописывать третий свиток отчётов, надуманных цифр и пустых фраз, так ценимых в академической среде, приходилось торчать в тёмной, пропахшей скотом и гнилым сеном халупе и трястись от пронырливых сквозняков в ожидании загульной приятельницы. Самое показательное то, что духовник не могла точно объяснить, как вообще согласилась на эту авантюру с показательным выступлением. Вот совсем недавно она сидела за столом и сравнивала стандартные зодиакальные карты, а в следующий момент уже летела в сторону ступницы вслед за ярким пышущим гневом пятном. Как-то возразить Танка просто не успела. Хорошо ещё, что удалось отбрыкаться от сомнительной чести посещать само питейное заведение. Сейчас Яританна не была так категорична, потому что от сквозняка уже ныла спина, а больную ногу простреливало полноценным ревматизмом.
"Это была очень плохая идея", — в который раз подумала юная чародейка и снова вернулась к изучению сложных систем вычисления собственного будущего. В конце концов, перспектива выставить себя идиоткой за компанию с раздухарившейся товаркой, застудить спину и в очередной раз не выспаться была не так страшна, если сравнивать с собственной мучительной смертью во время ритуала по снятию древнего проклятия.
Система "белых медведей" опять дала сбой. Яританна тихонько помянула всех известных ей демонов и попыталась вернуться к злосчастным цифрам. Точнее цифрам собственных возможных злосчастий, чтобы выделив потенциально опасные дни просто не выходить на улицу и, возможно, не вылезать из подвала. Так, на всякий случай. Пока единственным полученным числом (в правильности его Танка очень сомневалась) было число предположительно максимального приближения Кометы. Однако с той же уверенностью, можно было этот "неблагоприятный день" отнести к любому жителю Словнищ и Земли в целом. Особенно "неблагоприятным" этот день станет, если Комета в этот раз не пролетит мимо.
"Хотя в этом будет даже определённый плюс: разом решатся все насущные проблемы и снимется ряд вопросов. Жаль только будет, что я так и не успею к тому времени реализовать разбойничье золото. Так, Танка, переставай отлынивать! Конечно, не хочется заниматься этой ерундистикой, но вместо тебя никто о твоей безопасности не подумает и судьбой не озаботится!"
Благодатное для длительных размышлений и скрупулёзного самокопания уединение было нарушено самым бесцеремоннейшим образом. Какая-то хихикающая парочка, выпорхнув из-за угла кабака, рванула к коновязи, как умирающие в пустыне к халявному оазису, и под пошлое чмоканье приступила к исполнению указа Светлого Князя по повышению рождаемости. Мирно читавшая под тем же навесом чародейка временно впала в ступор от такого стремительного развития событий и непроизвольно вжалась в единственный угол, стараясь стать как можно более незаметной. Она надеялась, что пылкие любовники закончат обжиматься, заберут свой транспорт и поспешат восвояси завершать начатое раньше, чем обратят внимание на тусклый, едва мигающий светлячок и его оторопевшую создательницу. Только им до неожиданной подсветки дела не было и места лучше стожка сена подле дремлющего осла не стоило и желать. Всё происходящее смущало, казалось, исключительно случайную свидетельницу, в то время как участников устраивала и не успевшая толком сгуститься темнота, и прохлада, и гул голосов, и чавканье лошадей.
— Быстрей давай, что ты с завязками возишься? — пыхтела девица, пытаясь вывернуться из тёмного корсажа платья.
— А хозяин твой не заметит? — её кавалер пыхтел не меньше, но изредка всё же кидал опасливые взгляды на махину сельского кабака.
— Да что ему сделается, борову старому, — отмахнулась сотрудница питейного заведения и, плюнув на завязки, повисла на шее кавалера.
Лобызания стали активнее и грозили вот-вот перейти в горизонтальную плоскость. Долго такую экстремальную романтику нежная психика духовника не выдержала, и блондинка, окончательно притушив светляк, тихонько поинтересовалась у развалившегося почти под боком парня:
— А ты точно уверен, что хочешь этого?
Жертва юношеского пыла, заслышав над головой низкий женский голос со странной болезненной хрипотцой, не вольно вздрогнул, закрутил головой в поисках его источника и, ничего не обнаружив, осторожно проблеял:
— Д-да...
— И тебя ничего не смущает? — не скрывая сарказма, уточнила Чаронит, надеявшаяся спугнуть любовников ещё первой фразой.
— А что должно? — шёпотом поинтересовался парень у незримого советчика.
— Хотя бы то, что вы у коновязи и любой может увидеть, — здраво заметила чародейка.
— Так это ж и... — попытался пояснить герой-любовник, стаскивая штаны, и Танке стоило неимоверных усилий, чтобы не припечатать сандалией в оголившуюся мишень.
— Что ты сказал? — недовольно и немного угрожающе (положение позволяло быть требовательной) зашипела обделённая должным вниманием девица.
— Ничего, сладенькая, — тут же поспешил пресечь истерику кавалер, — не отвлекайся.
Приободрённая деваха (других определений у весьма строгой в этом отношении ратишанки не нашлось) задрала юбку и со знанием дела начала устраиваться на предложенных просторах, притворно охая и нахваливая любовника в меру собственной фантазии. Танка поняла, что если немедленно не выберется отсюда, не только станет свидетельницей очередного грехопадения в сфере обслуживания, но и навсегда разочаруется в семейной жизни, или во всяком случае, определённом её аспекте. Единственный выход перекрывали два сплетённых, отчаянно пыхтящих тела, а на подкоп времени катастрофически не хватало. Не желая перелазить через спины любовников, Яританна попыталась в очередной раз намекнуть на собственное местонахождение и осторожно поинтересовалась:
— А амулет защитный у тебя есть?
— Зачем он мне? — пропыхтел молодой человек, проигнорировав факт наличия голоса в непосредственной близости.
— А-а-а, — печально протянула Танка, морально готовясь к продолжению не самого приятного концерта. — Значит, и жениться на ней будешь?
— С чего это? — проворчали в ответ.
— Как с чего? — продолжила всё тем же печально заунывным тоном чародейка. — Вот придёт к тебе брюхатая со жрецом, попробуй не жениться? А твой, не твой, кто же разбираться будет в таких мелочах.
— Ты беременна!?! — аж подскочил на месте парень от возмущения и чисто мужской обиды. Почему-то сильная половина человечества, выбирая себе партнёрш цинично и утилитарно, очень оскорбляются, когда к ним относятся также, надеясь, очевидно, на любовь и глупость, так сказать, принимающей стороны.
— Сдурел? — взревела не менее оскорблённая деваха. — Я вообще девственница!
Такого оскорбления собственной братии Яританна снести не смогла и, уже не приглушая голоса, язвительно заметила:
— То-то, я смотрю, так ловко штаны стягивала. Ясное дело, что девственница. Только невинные девы у нас под кабаком с самым дорогим прощаются. Наверное, это говорит о глубине чувств и чистоте помыслов.
Странно, но именно после этого замечания к молодому любовнику неожиданно пришло осознание того, что разговаривать с самим собой при подобном занятии сложно, если вообще допустимо, и уж тем более не нормально, когда второе "Я" отвечает тебе женским голосом. Дама сообразила быстрее кавалера (вероятно, сказался больший жизненный опыт) и, испуганно взвизгнув, отскочила, пытаясь прикрыть руками наготу так, чтобы это нагота выгоднее смотрелась. Неизвестно, на что именно рассчитывали любовники, но на появление из тёмного угла бледной взлохмаченной девицы отреагировали по-разному. Парень выругался сквозь зубы, досадливо сплюнул и, подтянув штаны, отправился обратно в кабак заливать своё горе и латать чуть подпорченную репутацию. Деваха же, доподлинно разглядев, что прелестями светить не перед кем, а коварная конкурентка, лишившая её развлечений в компании более приятной, нежели мерзкий работодатель или потный повар, ещё и презрительно ухмыляется, взбесилась не на шутку. Голая валькирия с перекошенным от ярости лицом кинулась на завистливую гадину с единственной целью, выцарапать наглые глазёнки, но позорно промахнулась, влетев в пристроенные у стены вёдра с приготовленным на утро пойлом.
Когда застигнутая на горячем подавальщица из растерянной скромности превратилась в мегеру, Яританна отшатнулась скорее на инстинкте самосохранения, обострившемся за последние недели до критических отметок, нежели реального опыта в драках. После нескольких стычек в Академии, ещё в раннем детском возрасте, когда приходилось отбиваться в основном от подстрекаемых прекрасным полом мальчишек, сама мысль о том, чтобы без видимой причины драться с девушкой была ей дика. Танка обернулась вслед за проскочившей мимо валькирией, чтобы попытаться уладить конфликт, как в тот же момент свет померк, а голову заволокло холодной липкой субстанцией телячьего пойла, будто её сунули в раскроенное брюхо упыря. Девушка попыталась вскрикнуть, убрать удушающую преграду, но вместо освобождения в горло полезла вязкая зернистая субстанция, забивая дыхание и погружая в панику. Пальцы скользили по холодному металлу, что-то жёсткое давило на травмированное горло, паника нарастала, мысли путались, а из памяти лихорадочно всплывали разномастные сплошь некромантского порядка заклятья. Невидяще Танка сделала шаг вперёд. Один. Второй. Что-то бросилось под колени. Опрокидывая неспособное к ориентированию в пространстве тело в холод и влагу. Вырвавшийся крик надёжно поглотило ведро и клейковина.
Чуть позже, уже выбираясь из поилки и отпихивая от себя алчные морды почуявших нежданную добавку меринов, Яританна Чаронит не могла не отметить, что в опрокидывании в мутную от лошадиной слюны и остатков пищи воду был определённый плюс. Сначала она, конечно, так не считала, тщетно скользя по осклизлым от плесени бортикам, но, когда от трепыханий ручка ведра перестала удерживать подбородок и личинка рыцарского шлема, наконец, соскользнула с головы, была бы рада и обычной луже, так плотно облепливало голову успевшей загустеть сяменне. Тут же судьба предоставила целую ванну, пусть и сомнительного качества.
"Карма! Демонова карма!!! — злобно ругалась про себя чародейка, пытаясь оттереть с лица разводы из распаренных льняных семян водой из поилки и не дать активизировавшейся скотине объесть волосы и уши. — Раз убила ведром с землёй — получай в возмездие ведром с лошадиным кормом? Задохнись от обилия витаминов! Чтоб тебе, дура блудливая, до конца жизни лён жрать! Землёй и то милосерднее: там сразу асфиксия без моральной травмы. Попадись мне только! Я вмиг забуду о Всемирная Конвенция по защите прав разумных инфернальных существ! Сама на тот свет попросишься, гадина".
Киселеобразная масса в полевых условиях оттираться не желала категорически, распаляя в душе начинающей некромантки ненаправленную, но очень тёмную и всепоглощающую по своей силе злость.
Выходившая из-за коновязи чародейка уже мало походила, на то милое блондинистое существо самого миловидного толка. Грязные плети слипшихся волос облепливали шею и плечи, с мокрого платья текла вода, почерневшие глаза сияли во тьме болотными огнями, а исцарапанные руки сжимали грязный свиток на манер бойцовского клинка. Тёмная сила клубилась у её ног, стягивая с пространства свои тонкие нити-отголоски. Девушка шла к кабаку, девушка шла нести справедливость, очень кстати вспомнив о позабытом у порога топоре.
"Не забыть отметить потом в гороскопе сегодняшнее число, как неблагоприятный день, с возможным летальным исходом", — мысленно напомнила себе Яританна, обходя большое шумное здание со стороны хозяйских построек, раз уж красиво войти в парадную дверь с топором на голо не получилось.
Из тёмного угла, традиционного отводимого для аварийного выхода из подвала, доносилось равномерное позвякивание, будто шальной призрак колотил об решётку собственной цепью. Заинтересованная духовник, даже оставила собственную идею немедленно вышибить окна на кухне или зарастить землёй все отводы для помоев, и пошла на шум. У невысокого холма, наросшего поверх кособокой конструкции, на корточках сидела растрёпанная девушка в грязном разорванном платье и, громко шмыгая носом, методично лупила обухом топора по амбарному замку на двери.
— Вина им мало! Я им покажу вино, я им всё покажу! Всем покажу! И... и покажу...вот! — пьяно бормотала начинающая взломщица общественных подвалов.
Заслышав за спиной шаги, девушка обернулась, воинственно вскидывая оружие. Чёрные, подсвеченные зеленью глаза духовника встретились с большими серыми, чуть мутноватыми от выпитого очами травницы. Девушки поняли друг друга без слов. Сейчас был тот редкий случай, когда их настроение совпало, и это не обещало окружающим ничего хорошего.
* * *
*
* * *
**
* * *
**
* * *
*
* * *
**
После скандального выступления Старшего Мастера на Совете и его бесславной кончины, оставивших незабываемый след на стенах Зала заседаний и мировоззрении всего чародейского сообщества, корпус Нежитеводов был пуст и печален. Пребывающие в состоянии крайней подавленности и здорового опасения за свои рабочие места, мелкие офисные сотрудники задерживаться дольше положенного не спешили, да и пробираться утром к родимым столам и перьям предпочитали через чёрный ход. Вполне могло статься, что найдётся парочка — другая активистов, что ради выслуги, попытаются намять бока и подчинённым лича-предателя. А уж в свете, расползшихся слухов о появлении в пределах княжества некроманта, риск быть избитыми у несчастных повышался в разы.
Впрочем, нежитеводам в этом вопросе ещё повезло. Здание, отведённое их отделению, хоть и располагалось на общей площадке, с самим Воробьиным замком соединялось только подземным коридором и небольшой открытой террасой, что спасало несчастных чародеев от излишнего любопытства и откровенной недоброжелательности коллег. Близкие же им по призванию духовники были лишены такой завидной свободы и по замку передвигались с повышенной опаской, трясясь от каждого шороха и вздрагивая при появлении посторонних. Глубокий, передаваемый, казалось, вместе с силой, страх перед инквизиторами не давал спокойно дышать даже более законопослушным гражданам. Уже трижды поджигались комнаты, в которых жили представители древней и до недавнего времени вполне почитаемой профессии. Одного лаборанта с обширным нервным расстройством положили в лечебницу, после того, как обнаружили избитым в подсобке, а старого заведующего отделом полтергейстов разобрал обширный инсульт. И это с учётом летних каникул! Что будет твориться в Воробьином замке, когда со всего княжества съедутся подмастерья диагносты и оракулы, страшно представить!!! Это со стороны их призвания исключительно мирные, да неагрессивные, а по жизни, почитай, редко встретишь чародеев пакостнее и злокозненнее.
