— И как ты это сделаешь?— Шайя вернулась на мягкий диван. Ее тотчас охватило легкое возбуждение, ибо сама она выходила на прямой контакт с Повелителем давно. Она впадала в священный транс несколько раз, и каждый из них врезался в ее память, кровь и сердце до скончания веков. Это было не сравнимо ни с чем: ни с редким дурманящим наркотиком, ни со сладким плодом постельных утех. Это хотелось повторять и повторять вечно! Даже в объятиях Ленцырбана она не испытывала подобного наслаждения, а ведь он был прекрасным любовником, лучшим из всех!

— Это делаю не я, а тот хаосит, о котором я тебе уже говорила,— сказал Ритайлина, сжимая кулаки. Казалось еще немного, и она из дерзкого перекроенного н'шаста превратится в истеричную бабу. Хотелось на это посмотреть, вот была бы забава, но в данный момент важней услышать про связь с тем, кому они теперь вместе служили.

— Давай отправимся к нему, ты сможешь переместить нас обеих!

— Не выйдет. Этот хаосит находится на приличном расстоянии от убежища, в месте, где мне пока лучше не показываться. Это, кстати, чуть ли не важнейшая часть плана, если отступим от нее, то все точно рухнет тиргезу под хвост! Предлагаю поступить по-другому. Сегодня мы остаемся в Убежище, а завтра, как и задумывалось изначально, отправимся к пирамиде, удерживающей Энкрича. Втроем уже двинемся к тому человеку, который свяжет нас с Повелителем.

— Хорошо, что ты сподобилась предложить, а не приказать,— произнесла Хашайя, глядя в зеленые глаза Ритайлины. Устроить бы сейчас ментальное сражение с госпожой Чисхаргана! Но крупиц силы не хватит даже на самый захудалый удар, куда там до настоящей битвы. Перекроенная играючи размажет ее по полу, лишний раз потешив свое самолюбие. Шайя уже ругала себя за то, что после освобождения потратила энергию на полет.

— Отложим наши разногласия до других времен,— сказала Рита.— Если человек, позаимствовавший образ Аархина Маггорайхена, буде препятствовать нашему делу, то втроем нам будет легче его уничтожить, кем бы он ни был. Если он ведет свою, другую игру, то попытаемся выяснить, в чем она заключается. Ты согласна со мной?

— Согласна, Ритайлина. Самой не верится, что говорю тебе это, старый враг. Как будем выручать Энкрича?

— С боем. Долговязую смерть тщательно охраняют по сей день. И не простые солдаты, а храмовники Тибора.

— Хаоситы предоставят нам людей?— уточнила Хашайя.

— Разумеется. Теперь они стремятся показать себя в действии, а не отсиживаться, как было сто лет назад.

— Отлично! Что ж, я тоже готова размяться после длительного перерыва в заточении. Мое тело не забыло чой-хуа!

— Похвально, дорогая,— сказала Ритайлина и добавила:

— Только небольшая просьба, не разгуливай обнаженной по Энхору, за твое вековое заточение ничего не изменилось — ходить по улицам без одежды до сих пор неприлично!

Бывший н'шаст улыбнулась, еще раз посмотрела на грудь Хашайи и покинула библиотеку. Шайя подавила желание схватить со стола чернильницу и швырнуть в спину уходящей женщине. Своим присутствием она оскорбляла стены сего хранилища знаний. Свинья зеленоглазая! Хашайя раскрыла страницу, на которой в алфавитном порядке перечислялись имена здравствующих королей, императором и Наместников Виленсбашига. Они были обыкновенны до невозможности, к ним всего-навсего прибавлялись прозвища и числа, обозначающие, каким по счету носителем имени был тот или иной властитель. Возле каждого из правителей художник изобразил цветными красками их гербы. Но из головы теперь не выходили мысли о таинственном человеке.

Никогда Шайя не слышала, чтобы даже самый могущественный тилбэчин сотворил поток, позволяющий такое преображение. Но Хашайя еще молода по меркам н'уданов, пусть отныне ей уже сто пятьдесят два года; ее знания не столь велики. Что если Энкрич когда-то сталкивался с подобным? Да, Долговязая смерть был жесток и не совсем в ладах с собственной головой, но опыт его неоспорим. Хашайя обвела библиотеку взглядом. Здесь в обители книг тоже хранятся записи, которые способны пролить свет на этот вопрос. Но где найти столько времени на поиски нужного фолианта, когда каждый день на счету, когда каждый день чуточку, но приближает их к царству Хаоса в Энхоре? Одно успокаивало — пока человек, взявший личину Аархина Маггорайхена, бездействует, никто не встанет у них на пути. Никто!

Глава девятая

Старый товарищ Аархин повел меня через просторный коридор внутрь книгохранилища Шантайза. Толстые стены здания не пропускали звуков с улицы, но, честно говоря, их я уже не желал слышать. Довольно было осознавать, что пару минут назад меня едва не превратили в головешку маги Порядка. Обидно, выжить после сражения с огромным чудовищем, и чуть не погибнуть от рук союзников. Храмовники, наверное, теперь весь город будут прочесывать в поисках неведомого ганура, а ведь мне позже надо будет как-то добраться до порта. Правда, именно сейчас меня волновало другое. Почему длинноносый Крамди Палстарник без боязни пустил меня в библиотеку, хотя, разумеется, понял, что я не его приятель-н'шаст? Пока же смотритель библиотеки безмолвно ступал впереди меня, высоко держа свечу над головой, а я покорно следовал за ним.

Потолки в этом коридоре были высокие, без каких-либо украшений. Мы прошли мимо массивных запертых на засов дверей, за которыми, видимо, располагалось само хранилище сочинений местных прозаиков, поэтов, философов, историков и, бог знает, еще кого. В детстве я посещал разные библиотеки, когда искал книги, входящие в школьную программу. Я никогда не причислял себя к особым любителям почитать, но в классе был единственным, кто эту самую школьную программу проглотил от корки до корки. В библиотеках всегда царила своеобразная атмосфера, складывающаяся из запахов сотен тысяч страниц и неповторимой тишины. Так вот, библиотека Шантайза была совсем иной. Здесь чувствовалась значимость даже в стенах, казалось, что мы шли по древней крепости, которая хранила тайны прошлых поколений. Может, раньше это здание служило другим целям? Была цитаделью сгинувшей империи? Вскоре мы с Крамди стали подниматься по скрипучей деревянной лестнице на следующий уровень.

Через минуту друг Маггорайхена привел меня в маленькую комнату без окон, весь интерьер которой состоял из двух чахлых стульев и стола на трех толстых ножках. На нем сиял непонятный светильник. Крамди указал на дальнее седалище, а сам покинул меня. Я без вопросов опустился на стул, опасаясь, что он тут же с треском развалится, но этот предмет мебели без труда выдержал. Если бы я не знал, что нахожусь сейчас в библиотеке, то подумал, что меня доставили на допрос к средневековому следователю. Комната навевала определенные мысли об этом. Сюда бы еще окошек добавить и металлических решеток для полного комплекта. Ага, и кандалы на руки и на ноги, да с чугунным шаром в придачу. Свою буйную фантазию мне не унять. Палстарник не спешил возвращаться, поэтому я начал скучать. Кажется, уже даже задремывал, но тут раздались шаги из коридора. Я спешно принял позу прилежного ученика, сложив руки на обшарпанной поверхности стола.

Палстарник теперь держал в правой руке небольшой сверток. Он сел напротив, поставил свечу рядом со светильником и пристально вгляделся в меня. Его нос словно принюхивался ко мне, точно пытаясь выяснить — что же я такое на самом деле.

— Кхм,— прервал я наше молчание, подбирая слова.— Я не ганур, господин Палстарник, то есть месэр Палстарник, произошло некоторое недоразумение.

— Конечно, ты не ганур,— безмятежно согласился библиотекарь.— Эти дурни снаружи забыли, что отродье Хаоса никогда не примет облик Хранителя Порядка. Но вот кто ты такой, во имя света! И что ты сделал с Аархином?

Я не собирался что-либо утаивать от Крамди, потому поведал ему все, что произошло со мной с момента пробуждения в пещере. Он внимательно слушал, иногда почесывая нос, но я заметил, что его рука со свертком до сих пор скрывалась под столом. Что у него там, интересно, оружие? Вдруг как пальнет в меня не пойми чем, и все, приехали. Я закончил свое увлекательное повествование, достойное отдельного вечера у костра в компании друзей, а Палстарник снова потрогал выдающийся во всех отношениях шнобель.

— Допустим, все, что ты здесь наболтал, — истина.— Он нахмурил брови.— Такое выдумать не каждому под силу. Но я все равно не верю в перемещение между мирами. Что если ты — новый н'удан, которому Хаос открыл новый поток, способный на столь уникальное преображение? Что скажешь на это?

— О, на этот счет Аархин посоветовал мне напомнить, что в Шантайзе есть некая дама, которой он обещал рассказать...

— Великий Порядок!— резво перебил меня Крамди. Я с удивлением отметил, что старый библиотекарь покраснел как стоп-сигнал на светофоре. Вот тебе и седина в бороду, вот тебе и бес в ребро, как говаривал незабвенный Остап Бендер. Я-то предполагал, что женщина эта владеет компроматом на товарища н'шаста, а тут, судя по его длинноносому лицу, замешаны любовные дела!

— Теперь верите?

— Теперь да! Аархину не обязательно было выбирать именно это для доказательства. Уже жалею, что поделился с ним секретом.

— А иначе, господин Палстарник, вы бы и дальше угадывали, что же я за существо,— оправдал я хозяина моего нынешнего тела.

— Что же, прошу простить меня, Дмитрий! Отныне встреча с представителем другого мира станет для меня важнейшим событием в жизни. Обязательно напишу об этом в книге.

— Главное, не упоминайте там про щекотливую ситуацию с дамой, а то об этом весь читающий Энхор прознает.

— Спасибо, за совет,— захохотал Крамди, его нос слегка покачивался в такт смеху. Он, наконец, вытащил из-под стола сверток.— Я даже рад, что не пришлось использовать з'уархтил.

— Чего-чего?— спросил я, услышав очередное непонятное словечко, не имеющее аналога в богатейшем русском языке. Вот как вернусь домой, сразу начну заваливать всех знакомых этими зубодробительными наборами букв. Не хотите ли чтобы я з'уархтил йенталстуакрахт на беурге н'шаста? Вот потеха будет.

— З'уархтил. Это вещь, наполненная энергией Порядка. По сути, представляет собой поток энергетической силы, запертый в неодушевленном предмете. К примеру, если бы я в итоге посчитал вас не мирным пришельцем в теле моего друга, а исчадием черного Хаоса, то сдавил бы вот эту фигурку рукой и направил удар прямо на вас.

Старый смотритель библиотеки извлек из тряпицы каменную статуэтку птицы, напомнившей мне голубя. Она была белой, словно мел, но глаза и клюв выделялись малиновым оттенком. Мастер, которой ее вырезал, старался на всю катушку. Такую бы вещицу Марине подарить! Вдруг на секунду мне почудилось, что я ощутил внутри резной птички бушующую силу. Я как будто видел перед собой не виртуозно сделанное крылатое создание, а обращенную в камень молнию. Еще чуть-чуть — и она засверкает, ослепляя взор. Наваждение быстро исчезло. Я дернулся от побежавших вдоль позвоночника мурашек и поинтересовался:

— Что делает конкретно сей з'уархтил?

— О, этот шедевр энергетического искусства испепелил бы вас молнией за неуловимое мгновение, Дмитрий,— ответил Крамди.— Вы бы не успели даже крикнуть.

Вот дела! Я-то правильно почувствовал начинку каменной фигурки. Пожалуй, к вопросам, которые я готовил для Маггорайхена, прибавился еще один.

— И много у вас таких?

— Нет, я владею только этим. З'уархтилов после бесчисленных битв с приспешниками Хаоса сохранилось мало, а людей, которые обладали особым умением творить такие вещи, нет в Энхоре уже сотни лет. Про это лучше узнать у Аархина в Акл-Миратэ. Я, в принципе, могу вас просветить, естественно, читал все, что есть на тему подобных предметов. Но времени мало, вам нужно успеть на корабль в Грелимарай, который отплывает сегодня последним.

— Да уж, успеть надо, только как теперь это сделать, когда весь город на ушах,— сказал я, вспомнив идиота, из-за которого поднялась вся эта буча. Выясню его имя, предам анафеме!— Что это вообще за ганур, почему несколько стражников бежали так, словно жуткие твари уже наступали им на пятки?

— О, ганур — это особое существо,— пояснил Палстарник, подняв указательный палец к потолку.— Это тварь, вызванная из гнилой пустоты, в которой обитает сам Великий Саусесан. Ганура выдергивали из зоны абсолютного Хаоса н'уданы для совершения тех злодеяний, когда им было важно подобраться к жертве максимально близко. Ганур по природе своей жаждет убийства, ибо смерть для него — драгоценный наркотик, а ужас, испытываемый жертвой, — главный источник жизненной силы. Эти чудовища с легкостью принимали образ любого человека, за исключением Хранителей Порядка и н'уданов. Вроде бы, энергии ганура не хватало, чтобы воссоздать нужный облик в данных случаях. Ганур мог обратиться, к примеру, в дочь короля и убить отца перед сном. Или стать настоятелем Храма и унести жизни нескольких тилбэчинов. Притом эти создания зла имитировали все вплоть до мелких привычек, вроде поглаживания бороды. Никто не был способен отличить знакомого, друга или любимого от страшной твари, пока она не принимала истинный свой вид непосредственно перед убийством.

— И как же они выглядели?

— У меня тут гравюра была хорошая в полный рост, но не помню в каком из залов! Здесь столько помещений помимо основной библиотеки, что я сам иной раз блуждаю, словно новичок, а не опытный смотритель. Хочется показать, вам Дмитрий, как тут устроено все, да сравнить с тем, как у вас на Земле. Но время, время... Попробую нарисовать вам ганура словами. Представьте худого до изнеможения рослого человека, чья кожа просвечивается на столько, что легко увидеть каждую жилу, по которой бежит темная кровь. Его пальцы длинные и тонкие, будто могильные черви. Ногтей нет ни на руках, ни на ногах. Голова лысая, чуть вытянутая, похожа на куриное яйцо. Но самое ужасное — лицо ганура. В истинном облике у него нет ни носа, ни ушей, ни рта. Только огромный глаз без ресниц. А там, где у любого человека зрачок, лишь изломанные линии — символ Хаоса.

— Это не какой-то там беург,— произнес я со знанием дела, заодно поблагодарив судьбу, что циклопообразная тварь не почтила меня присутствием.

— Беург — зверь. Опасный, но зверь, существование которого можно понять и принять.— Крамди завернул з'уархтил обратно в тряпицу.— А ганур — противоестественен, это чуждое порождение злого разума. И если Хашайя из рода Чеенув впрямь выбралась из заточения, только Тибор знает, что случится дальше. Возможно, гануры снова появятся в Энхоре, принеся с собой смерть. Завтра я оповещу храмовников о том, что настоящий Аархин Маггорайхен общался со мной и рассказал о побеге н'удана. Мы должны быть готовы ко всему, даже к новой разрушительной войне! Эх, а я — то думал, что буду проводить старость в более-менее тихие годы.

— Господин Палстарник. Тьфу, месэр Палстарник.

— Зовите меня Крамди.

— Крамди,— продолжил я.— Вы сможете помочь мне добраться до корабля? Боюсь, как бы мне снова не нарваться на какого-нибудь знакомого нашего общего друга или на стражников, а то и тилбэчинов.

— Я проведу вас в порт, и с вашей головы при этом не падет ни один волосок! Доверьтесь мне, месэр Дмитрий!