Абордажная команда Белвела

К вечеру на борт ступили первые любопытные. Вместе с Пьером, которому было поручено продать все, что есть на корабле, и половину забрать себе, в трюм вошли скупщики краденого. Черная вдова везла на продажу десятки мешков с пряностями, в большинстве своем гвоздику. Контрабандисты оценили товар в полторы тысячи золотых крон, но Пьер отчаянно торговался, и они сошлись на трех с половиной. Трюм опустел, и в городские слухи добавились новые факты. Оказалось, что на судне действительно никого нет, но якобы установлено сторожевое заклинание, которое испепелит любого, кто посмеет проникнуть на корабль, а если и не испепелит то, по крайней мере, проклянет до третьего колена. И хотя пираты на долгую жизнь не рассчитывали, но умирать так глупо не собирались — куда лучше во время абордажа получить саблей в грудь.

Пьер отсчитал Фрэнсису, который уже мог сидеть на койке, тысячу семьсот монет, рассказал о городских слухах, и пожелал удачи. Врач сошел с корабля со своей долей и скрылся в закоулках Порт-Стена.

Дверь распахнулась, и Дин Лайлойд вошел в алхимическую лавку своего старого приятеля Ян Ван Ремма. В помещении витал аромат бесчисленных ингредиентов: порошков, трав, минералов и настоек. За прилавком стояла молоденькая девушка с короткими каштановыми волосами и любопытными глазами. Дин попросил ее позвать хозяина. Она сказала, что господин Ремм занят и просил не беспокоить. Тогда демонолог попросил передать, что к нему пришел Дин Лайлойд, и пообещал, что подарит ей золотое колечко с изумрудом, если господин Ремм не пожелает видеть гостя. Девушка удивилась и пошла наверх. Спустя минуту к Дину выбежал толстяк с добрыми глазами, Ян Ван Ремм, исследователь мироздания, как он себя называл.

— Дин, дружище! — воскликнул он, тряся его за руку.

Тот улыбнулся:

— Давно тебя не видел. Но я по делу.

— Есть что рассказать? — глаза Яна сузились.

— Кое-что есть, но это потом. Сперва одно дело, и кроме тебя я не знаю на кого надеяться.

— Можешь на меня положиться! — заверил его Ян, — идем наверх, расскажешь все по порядку.

Они поднялись в кабинет алхимика, заваленного кипами бумаги и сотнями книг.

— Дочка! — крикнул Ян, — встань за прилавок!

— Дочка? — поразился Дин, — она же совсем маленькая была, когда я был тут в последний раз.

— Время летит, — отмахнулся Ян, — если бросишь сомнительные занятия, и спокойно займешься со мной исследованиями, то выдам ее за тебя!

— Звучит чертовски заманчиво, — проговорил Дин, присаживаясь.

— Ну же! Это ведь мечта любого изыскателя! От лавки идет хороший доход, у меня куча книг, тысячи ингредиентов, любое оборудование!

— Прости, Ян, но я сейчас ввязался в одно более чем сомнительное дело, как ты говоришь.

— Неужели правда, что говорят?!

— Смотря, что ты имеешь в виду...

— Ты стал пиратом!

— Да.

— Ты понапрасну тратишь свой талант, — всплеснул руками Ян, — когда я тебя встретил впервые, ты был куда старательнее! Такой маленький был, но сообразительный, а сейчас что!?

— Послушай, у меня есть две проблемы, и я надеюсь на помощь.

— Ты меня разочаровал, — покачал тот головой.

Дин прошелся по комнате, разглядывая книги, беспорядочно разваленные по полу.

— Могу поспорить, некоторые из них стоят целые состояния, — сказал Дин.

— Да что там! У меня есть и подлинники, единственные в мире экземпляры. Они бесценны!

Пират сел на стул:

— Дело такое. У нас в команде есть девушка, и в последней битве ее сильно изуродовали. Капитан приказал вернуть ей прежний вид, даже если придется вызвать всех демонов преисподней.

— Он не знает, о чем говорит! — воскликнул Ян.

— Конечно, не знает. Это оборот речи. Если б он видел, как мы с тобой призывали Аглосиса, то до конца жизни не посмел бы произнести что-то подобное.

— Верно, верно, — закивал Ян.

— И второе. Я создал эликсир, вселяющий Белвела в человека.

Ян Ван Ремм раскрыл рот от удивления.

— Побочные эффекты? — пролепетал он.

— Запредельная сила, неуязвимое тело, колоссальная скорость регенерации.

Ян вытер со лба испарину.

— Не может быть, — прошептал он, — Панагам готовит этот эликсир уже лет пять, я готовлю его не меньше, а у тебя получилось! Как!?

— Ваша ошибка была в том...

— Стой! Не говори! — Ян вскочил и завесил тяжелые шторы, комната погрузилась в полумрак, — дочка! Бонни, иди сюда!

Через минуту девушка вошла в кабинет.

— Скорее, запри лавку! Никого не пускай, и следи, что бы нам никто не мешал. Постой! Познакомься с господином Дином Лайлойдом! Он величайший человек в мире!

Девушка удивленно распахнула глаза.

— Это преувеличение, — хмурясь, проговорил Дин.

— Меня зовут Бонни Ван Ремм, я помогаю отцу в лавке, — представилась девушка, — а вы чем занимаетесь?

— Я естествоиспытатель, — ответил Дин, — алхимик, колдун и демонолог на пиратском судне.

— На пиратском судне, — передразнил его Ян, — постыдился бы.

Дин сделал вид, что не заметил этого и продолжил:

— Очень рад познакомится с вами, Бонни.

— Я тоже очень рада, а вы правда пират?

— Пиратство привлекает вас больше, чем алхимия?

— Это в самом деле так, — проговорила Бонни.

— Какая глупость! — возмутился Ян, — ну все, ступай и закрой лавку!

Девушка удалилась, а Ян уставился на приятеля, ожидая подробностей.

— Ваша ошибка состояла в том, что вы пытались создать эликсир лишь средствами алхимии.

— А как же по-другому!?

— Алхимики не смотрят дальше своих колб, колдуны заучивают заклинания и последовательности, а демонологии зубрят классификации демонов. Я смотрю куда шире!

Ян почесал за ухом.

— И где же подопытный? Насколько велика его сила?

— Сила была велика... но демон вырвался наружу. Подопытный был на грани смерти, но сейчас поправляется.

— Понимаю. Пока не получилось. Будем разбираться, исследовать! Должно выйти. Расскажи мне рецепт, скорее!

— Нет, Ян. Сейчас мы должны заняться другим.

— Другим!? Как это другим? Что на свете может быть важнее такого исследования? Ты понимаешь, что сделал?! Ты заключил демона Белвела, заставил служить! Это невероятно, поразительно!

— Я понимаю. Но я теперь пират, и не могу не выполнять приказов капитана. Сначала займемся другим.

— Что еще? — проговорил разочарованный Ян Ван Ремм, блеск в его глазах пропал.

— Я говорил, у нас в команде есть девушка, и ей очень сильно повредили лицо. Теперь мы должны как-то помочь ей.

Ян Ван Ремм задумался:

— Сложно.

Дин кивнул в ответ:

— Спору нет.

— Мы с тобой не справимся, слишком специфично. Придется просить помощи Панагама, он настоящий гений относительно работы с человеческой кожей и костями, сухожилиями и связками.

— Ни за что! — Дин вскочил и принялся мерить комнату шагами, — я с ним не стану работать! Да и за какую цену он станет помогать!?

— Придется поделиться с ним относительно твоего открытия...

— Да ни за что! Пусть он великий алхимик, но мы соперники! Я не стану, — заявил Дин.

— Тогда забудем. В конце концов, руки-ноги у нее на месте, и ладно.

Дин обхватил голову руками, напряженно размышляя.

— Что же делать!? Я не брошу Роберту, но Панагам... старый черт, я бы не стал с ним делиться таким секретом!

— Как долго демон держался в подопытном?

— Меньше месяца.

— Дело сложное, Панагам поможет.

— Понимаю, но... я вовсе не уверен, что хочу довести это дело до конца... Я говорю о том, что после этого изобретения мир может перевернуться. И никто не предскажет, в какую сторону!

Ян задумался, доставая из шкафчика сигару.

— Хочешь? — предложил он.

— Не люблю сигары.

Ян раскурил, пуская к потолку колечки дыма, и заговорил:

— Возможно, ты и прав. Но как настоящего исследователя меня просто трясет о мысли, что я стою на пороге великого открытия. Эликсир все равно изобретут. Не мы, так королевские маги, но я хочу быть первым!

— Я тебя хорошо понимаю, — проговорил Дин.

Помолчали, размышляя о своем.

— Так звать Панагама? Намекну, о чем идет речь, и он прилетит сюда быстрее пули.

— Зови. Без него, видимо, никак.

— Не думай о нем плохо, он, может, и сварливый, но настоящий исследователь. Таких мало! Он все силы отдает алхимии, всю свою жизнь! — Ян достал бумаги, — я черкну ему письмецо.

Пират кивнул:

— Что нам понадобится? У команды есть деньги, и мы заплатим...

— Ты меня совсем не уважаешь! — воскликнул Ян, не отрываясь от писанины, — все, что есть в лавке, отдам бесплатно! Всего, чего нет, куплю на свои деньги!

— Спасибо, на тебя действительно можно положиться.

Ян отбросил перо, чернила заляпали и без того замызганную столешницу.

— Бонни, дочка! — крикнул он, запечатывая конверт, — иди же сюда!

Девушка вошла, осторожно прикрывая за собой дверь.

— Вот письмо! Считай, что это важнейшее письмо на свете! Важнее любых королевских указов и прочей дребедени! И я доверю его только тебе. Беги скорее на почтовый корабль и передай письмо, сделай одолжение.

Бонни взяла письмо.

— Важнейшее в мире? — засомневалась она.

— Верно, верно!

— Мы будем очень признательны за помощь, — сказал Дин.

Девушка улыбнулась и вышла, Дин посмотрел ей вслед.

— Пират клятый! — не выдержал Ян, когда дверь закрылась, — смотри же, выдам ее за кого-то поприличнее тебя, жалеть будешь!

— Я вроде не говорил ничего такого.

— Тьфу на тебя! — обиделся Ван Ремм.

Глава 17. Воля капитана Эвери.

Фрэнсис поднялся с койки, его мутило, ноги дрожали, а голова кружилась. Он сделал шаг, потом еще один. Хотелось лечь обратно, но Фрэнсис влепил себе пощечину, чтобы взбодриться. Рядом валялись башмаки, он надел их, рука коснулась двери, и, пыхтя, он вышел из каюты. Вокруг бегали крысы.

— Свистать всех наверх! — сказал им Фрэнсис.

Одна крыса остановилась, внимательно посмотрела на него, и побежала дальше.

— Что за неуважение? — нахмурился Фрэнсис, — думаете, я больше не капитан? Да как бы не так!

Он поплелся дальше. Крысы разбегались прочь, и наблюдали за ним, покуда капитан не поднялся по трапу на верхнюю палубу. Там его встретило яркое солнце и теплый ветер. Поскрипывали снасти, перед Фрэнсисом раскинулся Порт-Стен: несуразные дома, яркие наряды, запах пряностей и пороха. Город, куда пираты возвращаются как домой, где сбывают награбленное и спускают выручку. Кроме пиратов здесь живут все, кто скрывается от правосудия и находится вне закона. И все благодаря лорду Мейнингу, в прошлом знаменитому пирату, а теперь самопровозглашенному губернатору Порт-Стена, человеку, который презирает королевские законы.

От былой силы Фрэнсиса не осталось и следа, он еле ходил, весь сгорбившись, с впавшими глазами и лицом серого цвета. Губы его были бледны, как мрамор, а руки стали худыми и костлявыми. На пристани он заметил толпу любопытных, столпившихся у корабля.

Сил более не осталось, Фрэнсис еле удерживал равновесие, глаза закрывались сами собой, в голове свербело, будто те самые крысы, которых он распугал только что, сидели в черепе и скреблись о стенки. Поплелся проведать Роберту.

Он тихо подошел к ее каюте, из-за двери доносился плач. Фрэнсис не стал входить, а присел рядом.

"В конце концов, — подумал он, — священное право каждого человека — поплакать в одиночестве".

Фрэнсис сидел, задумавшись, вновь и вновь раздавались рыдания Роберты. Прибежала крыса, порыскала по углам, Фрэнсис заметил ее и приложил палец к губам, показывая, чтобы она вела себя тише. Крыса села и принюхалась.

— Я — капитан, — одними губами сказал Фрэнсис, указывая на себя.

Крыса пошевелила ушами.

— Мотай на ус, — погрозил он пальцем.

Крыса посидела еще немного, и под очередной всхлип Роберты убежала.

"На этом корабле крыс в тысячу раз больше, чем людей", — подумал Фрэнсис.

В конце концов, Роберта успокоилась, плач стих. Фрэнсис постучал и вошел в каюту. Роберта лежала на кровати, на лице ее была повязка.

— Это я, — сказал Фрэнсис, — я посижу тут немного, хорошо?

— Да, — покорно сказала Роберта.

Фрэнсис присел рядом.

— Я тебя подвела, прости, — проговорила она.

— Ты достойно сражалась.

Под марлей у Роберты задрожали губы.

— Как же я теперь? — задыхаясь от слез, проговорила она.

Фрэнсис вздохнул:

— Все будет нормально.

— Лучше бы меня убили.

— Конечно, не лучше. Я поговорил с Дином, и он сказал, что поможет тебе.

— Я не верю! — воскликнула Роберта.

— Плохо его знаешь. Сказал, что призовет всех демонов преисподней, и ты станешь даже красивее прежнего.

Роберта снова разревелась. Фрэнсис подсел поближе и молча погладил по волосам. Она затихла.

— Фрэнсис, — позвала она тихо, — что будет дальше?

— Планы не изменились. Мы пройдем море от края до края и прославимся на целый свет. Я полон сил!

Роберта помолчала, задумавшись.

— Ни о чем не переживай, — сказал Фрэнсис, с трудом поднимаясь.

— Да... капитан.

Дверь захлопнулась за Фрэнсисом, он вышел, радуясь, что Роберта не видела его бессилие. Он отдышался, и хотел пойти в свою каюту, но слабость одолела его, и Фрэнсис присел на палубу.

"Да что же со мной", — в отчаянии подумал он.

Оливье пьянствовал в грязном кабаке с замызганными столами и обшарпанными стенами в кампании молодых, но подающих надежды пиратов.

— Если вы не видели Фрэнсиса Эвери, значит, не представляете, как выглядит настоящий капитан! — крикнул Оливье, ударив об стол кружкой с хмельным напитком.

— А правда, что у вас в команде Грэм Блэксмит? — набравшись смелости, спросил один пират.

— Ну, еще бы! Эй, наливай, не видишь, что моя кружка пуста! — крикнул Оливье, — я тебе так скажу: Грэм голову всякому снесет, кто на пути встанет!

— А... Роберта, правда, что...

— Что!? — взревел Оливье, — договаривай до конца! Что ты там удумал себе? Предупреждаю, что любого отправлю на тот свет, кто хоть одно слово скажет в сторону Роберты! Понял, ублюдок!?

Пираты замолкли.

— Эй, налей еще!

— Послушай, старик, — проворчал кто-то из посетителей кабака, — закрой уже пасть!

Все испуганно покосились на смельчака.

— Кому не терпится умереть?! — рявкнул Оливье, резко оборачиваясь и пиная табуретку. Та кубарем покатилась прочь.

Со стула поднялся мужчина лет тридцати, с завитыми усами и сосредоточенным взглядом. Среди посетителей разнесся шепот:

"Это же Нойль Элонь, пират-наемник!"

— Я вижу, меня узнали, — он поклонился как на выступлении, — я и правда Нойль Элонь. А вот ты кто такой, старик? И по какому праву ты кричишь так, что пена в моей кружке оседает быстрее должного?

— Я — Оливье Шарм из команды Фрэнсиса Эвери! Ты смеешь мне указывать?

Пиратов, собравшихся вокруг Оливье, смело как ветром. Посетители кабака перешептывались, готовясь к представлению: знаменитый пират-наемник бросил вызов загадочному офицеру команды Эвери.

— Я полагаю, — проговорил Нойль Элонь, — это вопрос можно уладить только дуэлью. Что ты предпочитаешь: сабли или пистолеты?