Самхейн. Восхождение.

-Слушай, а что мы будем делать с трупами? — Опомнившись, спросил Оргел. — Не оставлять же их здесь на дороге?

-Нет, конечно, затащим в ближайшие кусты, а там пусть лесное зверьё заканчивает нашу работу. — С этими словами, Самхейн деловито наклонился к ближайшему покойнику, но с удивлением обнаружил, что "покойничек" то оказывается живее всех живых. Разбойник, получивший удар ногой в живот от оборотня хрипло стонал и дрожащим голосом просил воды.

-Надо бы добить. — Равнодушно процедил сын Херреи и хотел уже было свернуть головорезу шею, но тот, поняв, что находится на волосок от гибели торопливо зачастил.

-Подожди, не убивай! ... У нас в ухоронке золота немеренно! ... Я покажу! ... Только не убивай!

-Ну, что Оргел? Как считаешь, стоит верить нашему другу?

-Не знаю.... — Неуверенно протянул сарт. — Но золото бы нам не повредило.

-Это верно. — Соглашаясь, кивнул Самхейн. — Ладно, веди, но учти, что если наведёшь на засаду, то погибнешь первым. Это ясно?

-Яясно. — Заикаясь, проблеял разбойник. — Оборотень с его тяжёлым звериным взглядом внушал ему самый настоящий ужас, да и второй, оказавшийся сартом, тоже, как выяснилось, был далеко не невинной овечкой.

* * *

Лотос с трудом разлепил веки. Его сознание было мутно, и он с трудом соображал, где находится. Наконец, немного собравшись с мыслями, он обнаружил себя крепко привязанным к дереву, правда одна рука почему-то оказалась свободна. Попробовав ей пошевелить, Лотос понял, почему так произошло. Всё дело было в том, что у него было перебито запястье, и, видимо, поэтому те, кто пленил его, поленились привязывать искалеченную конечность.

-А, очухался, наконец! — Насмешливо рявкнул грязный небритый человек, вооружённый тяжёлым разбойничьим топором.

-Да пошёл ты. — Лениво огрызнулся Лотос.

-Хамишь? Недобро осклабился разбойник. — Ничего, нелюдь, скоро остальные вернуться, мы тебе устроим весёлую жизнь! Тогда совсем по-другому запоёшь.... — говоривший зло сплюнул на землю и отвернулся от пленника.

Лотос начал лихорадочно соображать, как же он угодил в такое дерьмо, поскольку иным словом его положение сейчас назвать было просто нельзя. Если ему не удастся освободиться до прихода остальных головорезов, то его шансы на спасение окажутся равными нулю. Прикинув все за и против, Лотос понял, что у него есть только одна возможность и, стиснув зубы, изо всех сил хрястнул покалеченной рукой о землю. Брызнула кровь, из запястья показался белый обломок кости, и Лотосу пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не заорать от боли. Спрятав дважды искалеченную руку за дерево, пленник презрительно окликнул сторожившего его головореза.

-Эй ты, грязная свинья! Я хочу пить!

-Ну и что, мне то что с того. — Равнодушно пожал плечами бандит.

-Что, пленнику не полагается даже глотка воды? Видимо правильно мои сородичи снимают с вас живьём кожу, потому что вас и разумными то назвать нельзя. Так, полуживотные....

-Заткнись. — Вновь лениво процедил головорез.

-Жаль что мы сейчас не в Дивном лесу, тогда я бы показал тебе, как сыны леса поступают с такими как ты, шлюхиными отродьями!

-Если ты сейчас не заткнёшься, я отрежу тебе язык! — Рассвирепел головорез.

-Что, правда глаза колет? — Не унимался пленник. — Признайся, ведь твоя мать была законченной шлюхой и родила тебя не пойми от кого!

-Ну, всё, сука, ты напросился! — Окончательно вышел из себя бандит и, достав нож, ухмыляясь, направился к пленнику. — Так что ты там вякал про мою мать? ...

Хрясь! — Реакция мастера меча не подвела, и чёткий удар Лотоса пробил человеку горло острым обломком кости запястья. Бандит сдавленно захрипел и рухнул на землю, обливаясь кровью. От дикой боли у Лотоса потемнело в глазах, но он всё же сумел удержаться и не потерять сознание. Ему ещё нужно было освободиться от верёвок, а так как пальцы сломанной руки его не слушались, а освободить вторую не было никакой возможности, у него оставался лишь один выход....

* * *

Разбойничья ухоронка оказалась в минутах двадцати ходьбы от места боя, она представляла собой пещеру, настолько искусно укрытую ветками, что её можно было обнаружить, лишь подойдя к ней вплотную.

-Сколько твоих дружков скрывается здесь? — Самхейн тяжело уставился на испуганно сжавшегося разбойника.

-Только один. — Поспешил заверить сна Херреи головорез. — Клянусь Атоном только один!

-Ну-ну....

При ближайшем рассмотрении оказалось, что разбойник не соврал. Возле входа в пещеру действительно обнаружился только один головорез ... а, точнее его труп. Рядом с трупом неподвижно лежал странный зеленокожий воин с перебитым запястьем отдаленно похожий на орка, но более изящного сложения и с гораздо более правильными чертами лица.

-А это ещё кто такой? — Рявкнул Самхейн, указывая на находящегося без сознания воина.

-Так это ... пленник наш ... дриада... зелёный ублюдок.... Мы его, суку, хотели живьём сжечь, да, жаль, не успели.... — Головорез злобно сплюнул и с ненавистью уставился на лежащего воина.

Надо сказать, причины для ненависти у разбойника были. Дриады вообще, скажем так, не пользовались особой любовью у других рас из-за своей чрезмерной жестокости. Всякого, кто осмеливался оказаться слишком близко от Дивного леса, вернее от той его части, которая принадлежала им, ждала ужасная участь быть пойманным и замученным до смерти различными изощрёнными способами, придуманными сынами леса для умерщвления своих пленников.

Ко всему прочему добавьте тот факт, что Лотос (а именно так звали пленного воина), прежде чем быть пойманным умудрился убить троих товарищей пойманного Самхейном головореза, и вы получите полную картину того какие "тёплые" чувства испытывал разбойник по отношению к дриаде.

-Смотри, у него запястье перебито. — Вмешался в разговор Оргел. — Надо бы перевязать....

-Не надо, так заживёт.... — Отозвался слабым голосом неожиданно пришедший в себя пленник. — Через три дня буду как новенький.... У нас дриад сильная регенерация, не то, что у вас людей....

-Реге... что? — Недоумённо переспросил сарт.

-Восстановление тканей, заживление ран. — Со знанием дела пояснил оборотень. — Сильная регенерация говоришь? — Насмешливо переспросил сын Херреи. — Вот — Самхейн неторопливо сделал разрез на запястье кинжалом, позаимствованным у своего несостоявшегося убийцы, который тотчас же затянулся. — Вот это — чудовище, по какому-то недоразумению принявшее облик человека, помахало зажившей рукой — сильная регенерация, а у тебя, так одно название. — Оборотень насмешливо уставился на дриаду, довольный произведённым эффектом.

-Кто ты? — Поражённо выдохнул Лотос.

-Кто я? О, это долгая история....

Глава седьмая. Ис Сай Ши.

-... Слушай, Лотос, а почему вы так ненавидите другие народы? Что плохого они вам сделали?

-Ну, вообще, мы, дриады считаем деревья живыми существами и относимся к ним соответственно, и по сему те, кто занимается вырубкой лесов для нас всё равно, что убийцы.

-То есть, если я сейчас разожгу костёр, ты кинешься на меня с кулаками? — Насмешливо спросил Самхейн.

Трое молодых людей, если, конечно можно было так назвать дриаду, который разменял уже вторую сотню лет и выглядел юным только внешне, удобно расположились на лесной поляне неподалёку от ручья и неспешно беседовали.

-Ну, вообще-то, честно говоря, я не вполне разделяю взгляды своих сородичей, те не стали бы даже разговаривать с вами и убили бы при первой возможности. Именно поэтому я и покинул Дивный лес....

Покинув Дивный лес, Лотос решил немного постранствовать по миру. Будучи в свои относительно молодые годы уже мастером меча "зелёный лист", что считалось очень почётным званием, он имел на это право. Понимая, что при своей внешности ему не стоит бывать на виду, дриада старался путешествовать по ночам и носить глухой капюшон, скрывающий лицо, однако этот маскарад не обманул одного чересчур наблюдательного гинорского трактирщика, у которого он остановился в ту злополучную ночь, когда его схватили стражники князя Гортеуса.

Поимка дриады, да к тому же ещё и мастера меча, событие далеко не заурядное, и по сему пленника тут же поместили в специальную клетку, примыкающую к гладиаторской арене, на которой сражались бойцы на потеху местной знати.

Победив в трёх поединках лучших воинов князя, Лотос стал считаться очень перспективным бойцом, который к тому же ещё и приносил своему хозяину стабильный доход, но затем Гортеусу поступило предложение от графа Григориуса продать дриаду в обмен на слиток мифрила величиной с человеческую голову.

Взвесив все за и против, Гортеус решил принять предложение графа и продал ему своего лучшего гладиатора. Теперь Лотос сражался уже для шаргрского властелина, который выпускал на него порой не только людей, но и диких зверей, заставляя его драться с ними голыми руками.

Затем его снова продали, на этот раз санарисскому князю, однако на этот раз его тюремщики проявили беспечность во время перевозки, и Лотосу удалось бежать, убив восьмерых стражников, но сам он при этом был ранен.

Подумав над своим положением, мастер меча решил пробираться в Кварис, чтобы там сесть на корабль иссайшинцев, которые порой брали бессмертных на свой остров с целью обучения последних своему боевому искусству. Однако ему вновь не повезло. Раненый он наткнулся на шайку головорезов, промышлявших на дорогах Санариса и был взят ими в плен.

Увидев, кто именно им попался, бандиты пришли в неописуемый восторг. Несмотря на то, что они никогда не видели дриад, они сразу догадались кто перед ними, благо весть о том, что санарисский князь купил себе живого сына леса, да потерял по дороге, облетела провинцию со скоростью молнии.

Дальнейшее развитие событий читателю известно, и Лотос неожиданно для себя был освобождён двумя совершенно невероятными субъектами, с которыми, забегая вперёд, скажу, ему предстоит в будущем пройти очень долгий и непростой путь.... Путь, длиною в жизнь.

-... А куда ты сейчас направляешься?

-Туда же, куда и раньше. Хочу попробовать попасть на Ис Сай Ши. Говорят, они лучшие воины этого мира. Мне, как мастеру меча очень хотелось бы у них поучиться.

-Лучшие воины, говоришь? — Прищурился Самхейн. — Довелось мне видеть одного иссайшинца на турнире кулачных бойцов в Гиноре....

-Ну и как?

-Да никак, проиграл он бой одному сархалионцу. Я тогда тоже там участвовал....

-И кто в итоге стал победителем турнира?

-А ты сам как думаешь? — Самодовольно усмехнулся сын Херреи.

-Понятно... мог бы и не спрашивать.... А вы что думаете делать?

-Не знаю. — Вздохнул Оргел. — А ещё, честно говоря, об этом не думал.... Если не возражаешь, я хотел бы пойти с тобой.

-Ну а ты, чудовище? — Лотос повернулся к Самхейну.

-Вообще-то я хотел идти в Герону ... но, думаю, что без меня вы пропадёте, так что, решено! Так уж и быть пойду с вами. — Решительно тряхнул головой оборотень.

-Вот как, решено? А нас ты не забыл спросить?

-А вы что, против?

-Да нет, конечно, от тебя разве отвяжешься...

* * *

Трое молодых людей двигались в сторону баронства Кварис. Путешествовали в основном по ночам, поскольку за Лотосом в Санарисе шла настоящая охота, благо князь выложил Григориусу за дриаду сумму в целых три тысячи золотых и был не намерен терять её. Самхейна дружинники князя тоже разыскивали, но с куда меньшей охотой, поскольку никому доподлинно не было

известно, куда именно направился загадочный убийца шаргрского властелина.

Надо сказать, что путешествие, несмотря на то, что спутникам пока удавалось ускользать от своих врагов проходило весьма занимательно, так как Самхейн не давал своим товарищам скучать, то и дело, устраивая им различного рода каверзы. Как-то сразу получилось так, что именно сын Херреи стал старшим в их импровизированном отряде.

Его главенство признал даже Лотос, понимая, что даже его столетний опыт жизни в Дивном лесу и несравненное боевое искусство проигрывают невероятной мощи оборотня и его нестандартному уму, способному, казалось, найти выход из любой даже самой трудной и неожиданной ситуации.

Вообще поведение Самхейна и его непростой характер зачастую ставили его спутников в тупик. Например, он вполне спокойно вытащить у Оргела его бесценный меч, в то время как последний спал, а потом когда сарт обнаруживал пропажу, с самым невинным видом утверждать, что тот его потерял, возвращал клинок сын Херреи только после того, как Оргел битый час безуспешно искал его в окрестных зарослях.

Когда сын Херреи провернул подобный фокус в первый раз, Оргел даже бросился на него с кулаками, однако оборотень играючи скрутил далеко не слабого сарта и посоветовал ему развивать чувство юмора.

После этого случая Оргел сперва вообще хотел уйти из отряда, поскольку, как он считал, была задета его честь, но потом неожиданно для себя остался. Лотосу тоже доставалось от сына Херреи, которому Самхейн не раз разрисовывал лицо во время сна, чем доводил дриаду до бешенства. Однажды устав от бесконечных проделок оборотня, спутники подсыпали ему в пищу какой-то пыльцы, от которой он долго чихал и кашлял, и предупредили его, что если он не прекратит свои издевательства, то это будет происходить каждый день. После этого урока Самхейн стал вести себя намного спокойнее.

Достигнув баронства Кварис, спутники стали вести себя намного увереннее и даже остановились в одном из трактиров (дриаде при этом пришлось снова прибегнуть к маскировке и носить глухой капюшон, скрывающий лицо), располагавшихся не далеко от причала. Надо сказать, что вид моря произвёл на Самхейна неизгладимое впечатление, а Оргел, который не только не раз видел море, но даже однажды и сам плавал на корабле, и Лотос, чей Дивный лес тоже граничил с Древним морем, лишь снисходительно посмеивались, наблюдая за восторгами друга.

Иссайшинские суда не были такими уж редкими гостями в Кварисе, так как с этим народом у империи Света шла активная торговля, причём легальная, так как Орсиллиант не считал иссайшинцев, проклятым Атоном народом, подобно сархалионцам, харбрадцам и онглонам, так что друзьям посчастливилось в первый же день найти подходящее судно.

Капитан корабля невысокий полный иссайшинец по имени Люй, лицо которого напоминало застывшую маску из-за отсутствия на ней даже малейшего намёка на какие-либо эмоций, равнодушно оглядел компанию.

-Хотите стать ученикам Храма? Хорошо. Это можно устроить. Но за то, что я возьму вас с собой, вам придётся заплатить.

-Сколько? — Самхейн сразу взял быка за рога.

-Всем, что у вас есть.

-А если ничего нет?

-Тогда платить необязательно. — Пожал плечами иссайшинец. — Суть платы состоит не в том, чтобы, я нажился на вас, а в том, чтобы вы смогли отказаться от всего, что вас связывает с прошлой жизнью. Богатство лишь мешает постижению пути.... Но, предупреждаю сразу, лгать мне у вас не получиться, так что не советую и пробовать. Так сколько у вас денег?

-Ровно сто золотых. — Поспешил ответить Лотос, видя, что Самхейн уже открыл рот с явным намерением соврать.