Дар выразился куда более коротко — одним великоемким словом.
"Я замечу эти два мерта. Еще как замечу, — продолжил голос. — Не знаю, кто вы такие и зачем захватили мое тело, но я хочу вернуть его назад и немедленно!"
"Вот еще, — Дар лениво потянулся. — Тебе был назван вполне определенный срок, Ред. И пока он не закончится, я тебя не отпущу, даже не потому, что не хочу. Просто не смогу".
"Почему?"
"Потому что мое настоящее тело сейчас абсолютно недоступно, закрыто могущественной магией. А без него сменить носителя я не в силах. Не понимаю, кстати, почему ты не уснул на это время, но тут уж ничего не поделать... Придется жить так".
"Я вообще плохо поддаюсь магии, — заметил Ред. — Так что почему не уснул, понятно. Непонятно почему вообще вы смогли овладеть мной".
"Потому что это особая технология, против которой вообще никто устоять не смог. До сих пор".
"Нашла коса на камень..." — вставил шпильку Артен.
"Ты еще начни, — шикнул на него Меч. — Хорошо, давай знакомиться. Ред, я, захватчик твоего тела, Даррэй лэ Шартоне, или просто Дар. Призрак, — упомянутый фантом на несколько мгновений показался в виде плотного белого тумана. — Это Артен".
"Понятно. Значит, у меня нет выбора. Обидно, — он как-то по-детски вздохнул. — Но ладно, два мерта переживу. Но я вам это припомню..."
"Не угрожай. У тебя не хватит сил тягаться с нами".
"Давай лучше попробуем подружиться..." — несмело предложил Артен.
"Дружить? — Ред удивился. — Почему бы и не попробовать. Тебе сколько лет, привидение?"
"Когда убивали, было двадцать один. Сейчас — несколько тысяч".
Ред присвистнул. Встретить душу человека, умершего несколько тысяч человек, было в принципе невозможно, но ему вот повезло в один прекрасный миг повстречаться и с призраком, и с неведомым магом, который может отрывать свою душу от тела на время, и овладевать другими людьми. Было от чего прийти в ужас, но почему-то человека все это ничуть не пугало, наоборот, даже было интересно посмотреть на то, чем же закончится это странное приключение. Два мерта — это совсем не так много, можно и потерпеть общество этого странного мага и призрака. Тем более, если учесть, что оный призрак настроен вполне дружелюбно, да и маг вроде особой вражды не питает, просто использует его тело в качестве своеобразного транспорта. Ред мог поклясться, что никому из ныне живущих магов не приходилось испытывать на себе такого.
От размышлений человека отвлек резкий крик. Он дернулся от неожиданности — и так же неожиданно оказался над собой. Он-Дар остановился и повернулся на звук.
Предупреждать уже не требовалось: только слепой не увидел бы трех оборванных разбойников, вооруженных короткими мечами.
Сам себе он признался, что давно бы делал ноги — драться Ред толком никогда не умел, даром на поясе болтался самый лучший меч, который только можно было достать за деньги. Но отсутствие умений вынуждало его использовать отличный клинок только как пугало для таких вот оборванцев. Только вот сейчас они почему-то не боялись...
А Дар не спешил уносить ноги. Быстро, но не торопясь, он откинул полу плаща и элегантным движением выхватил меч из ножен. Ред зачарованно следил за каждым его жестом, четким, идеально выверенным... Шансов у разбойников не было.
Капли крови попали на щеку человека, но он словно не заметил их, бросив на изрядно поцарапанных и со всех ног улепетывающих грабителей короткий взгляд. В нем не было презрения или ненависти — только спокойное безразличие.
"У тебя кровь на лице", — тихо произнес он, прячась на задворках собственного же сознания.
Дар только кивнул, стирая ее. Повисло молчание — и человек, и призрак все еще пребывали под влиянием нереальной красоты боя, продемонстрированной только что.
Он вытер меч травой и, еще раз посмотрев туда, где скрылись неудачливые грабители, двинулся по дороге. До города оставалось около полуарта пути.
* * *
Как и всегда в таких случаях, сознание вернулось резко и неожиданно, оставив Кэрта в полном недоумении. Он лежал на дощатом полу в маленькой темной комнатушке. Причем, был он не один...
— Не поднимайся, мы как в гробу. Головой ударишься, — посоветовал ему из темноты голос. Женский.
— Где мы?
— Бригантина "Вайсио". Проще говоря, пиратское корыто, — никакого почтения к данному конкретному судну девушка определенно не имела.
Пираты? Кэрт нахмурился и попытался вспомнить, как вообще он сюда попал. В город он пришел на закате, со стражей не ругался, никого не задевал, сразу пошел в порт, где его внимание на мгновение отвлек какой-то нищий, принявшийся выпрашивать мелочь.
— Не ходите в порт на ночь глядя, — вздохнул он.
— Поддерживаю. Страшное место, — согласилась девушка. — Но когда нужно срочно уехать, нет никакого другого выхода.
Глаза постепенно привыкли к темноте, и Кэрт смог рассмотреть свою спутницу. Воительница. Непокорная, бесстрашная, великая в сражении и смерти — ему не раз приходилось встречать их на своем пути, и ни одну такую встречу не удалось забыть. И не удастся.
— Как тебя зовут, риэ? — человек привалился к стене, обдумывая способы побега.
— А какая разница? — она пожала плечами. — Я не называю свое имя первому встречному.
— У тебя же есть прозвище.
— И его тоже, — отрезала она.
— Ладно, — Кэрт не был удивлен упорностью воительницы, характер у каждой был тот еще. Но это никогда не останавливало дракона. — Ты знаешь, куда это корыто потащится?
— Точно не могу сказать. Куда-то к берегам Заркина. А мне большего и не надо.
— То есть? Ты же пленница, — дракон позволил себе ироническую улыбку.
— Это они так думают, — она снова пожала плечами. — Мне не привыкать уходить от пиратов.
— Что ж, меня это тоже устраивает. Заркин...
Заркин был небольшой, но довольно богатой страной. Раскинувшийся на побережье, владеющий целым рядом очень удобных бухт, он издавна был лидером торговли. И это же привлекало к нему целые полчища пиратов, которые всегда были настоящим бичом торговцев. Только чтобы не потерять свои позиции на мировом рынке, правитель был вынужден содержать очень серьезный флот. Но пираты на то и были пиратами, умудряясь проскальзывать под носом военных. Эти, похожи, оказались еще наглее, устроив свою базу именно в Заркине, где пиратство каралось быстро и просто — повешением.
Кэрт улыбнулся. Не думал он, что удастся найти транспорт до соседнего континента так быстро и задешево. Главное, чтобы пираты резко не передумали и не доставили их на какой-нибудь создателем забытый остров, на который никто не заплывает. Впрочем, уйти-то он и оттуда может легко, но вот не хотелось ему использовать магию, особенно — обращаться в дракона. Еще не хватало вызвать очередную волну охоты на себя любимого. Правда, и на ней можно неплохо заработать...
Он покосился на девушку. Она так и не шевельнулась с того самого момента, когда Кэрт пришел в себя, продолжая смотреть в одну точку. Интересно, сколько дней она может так просидеть?
Дверь на миг распахнулась — и в Кэрта, который, как оказалось, сидел напротив, полетело большое жестяное ведро и какой-то мешок. Снаружи раздался смех и ругань, на что дракон только мрачно усмехнулся, точным пинком отправив ведро в угол.
— Сухой паек. Весьма мило с их стороны...
— Ага. Только я могу спорить на свой меч — там и на одного-то мало.
— Естественно, но это все мелочи, — он отложил мешок в сторону.
— Меня зовут Эанга.
— Кэрт, — коротко представился он.
Почему девушка все же сказала свое имя, он не знал. Предсказать поведение воительниц было очень сложно. Порой они выкидывают такие фокусы, что даже самому Палачу на ум не придет, а потом оказывается — все было правильно. Вот и сейчас, он ничего не сказал и совсем ничего не сделал, а воительница все же назвала свое имя. Он пожал плечами, уже не пытаясь анализировать, к чему все это может вообще привести.
Они плыли уже третий день. Практически все это время она молчала, да и сам Кэрт не стремился завязать разговор, обдумывая, что ему делать, когда корабль все же прибудет в Заркин. И где придется искать остальные части триады. Он решил понаблюдать за ними издали, не вмешиваясь ни во что. Где это видано, чтоб не хранитель искал Дракона, а Дракон — хранителя?!
— Кэрт, расскажи сказку, — неожиданно попросила девушка. Он вздрогнул от неожиданности и посмотрел на нее. В глазах Эанги застыла какая-то странная печаль.
— Сказку? — недоуменно переспросил он.
— Да. Сказку. Про древние времена. Ты ведь знаешь такие, правда?
— Знаю... Одну — но знаю... — прошептал он. "Сказка" вспомнилась как всегда неожиданно.
* * *
"Много тысяч лет назад Олерис был миром, которым правили драконы. Вернее, правителем был один-единственный Дракон — прародитель всей расы. Звали его Р'рен. Древний Дракон был хранителем всех знаний, накопленных Олерисом за многие тысячелетия, он знал и умел очень многое, учил, передавая свои навыки другим. Рядом с ним всегда была его верная и любимая спутница, Карвига. Мир... мир процветал.
Но эпоха благоденствия когда-то тоже должна завершиться. Люди совершенствовали полученные от дракона знания, становились признанными мастерами, и стали задумываться — правильно ли то, что всеми расами Олериса правит Дракон? Но начать войну все же не решались, слишком сильна была страна драконов, да и сам Р'рен оказался очень могущественным магом. Разве таких можно сразить?
Однако среди драконов оказался предатель, который от души ненавидел правителя, втайне мечтая сам управлять всем миром. Вот он-то и пришел к людям, предложив им убить прародителя расы...
Р'рен как всегда часть года проводил в гостях у своего друга-человека, правителя маленькой страны, название которой давно затерялось в веках. И как всегда он не мог отказать Карвиге и маленькому Гару, поэтому вся его семья были с ним.
Мало кто из правителей мира мог похвастать сразу четырьмя драконами, побывавшими у него в гостях. Четвертым в этой маленькой стране был постоянный посол драконов у людей, а заодно и друг великого Дракона, Гот'р'ан.
В тот день ничего не предвещало беды. Как всегда дракон и человек обсуждали какие-то политические моменты, их жены в другом углу большого зала о чем-то разговаривали, дети носились от отцов к матерям и обратно.
Появление Гот'р'ана никого не насторожило — ему было свойственно приходить когда вздумается.
— Р'рен, есть разговор, — сразу после приветствия заявил он, отзывая друга в сторону.
— В чем дело? — тот заинтересовался. Обычно ни у кого из них не было секретов.
Посол зачем-то огляделся, словно выбирая пути к отступлению. И Р'рен никак не мог ожидать, что из рукавов друга вылетят кинжалы. Один из них оказался предназначен человеческому правителю, а другой... другой пронзил его сердце...
Долей секунды хватило опытному дракону чтобы понять — магическая отрава кинжала неминуемо его убьет.
— Гот'р'ан... Как?!.. — прохрипел он, еще удерживаясь на ногах.
Тот усмехнулся. В глазах уже бывшего друга Р'рен увидел что-то, не поддающееся объяснению или описанию, но это что-то несло только боль и смерть...
Карвиге никогда не требовалось много времени, чтобы понять — случилась большая беда. Быстро велев подруге забирать детей и бежать, она швырнула себя навстречу врагу, быстро изменяя свое тело и превращаясь в красивую изящную дракону.
Но только тот, кто видел ее впервые, мог считать подругу правителя расы только красивой куклой. И Гот'р'ан отлично понимал, что в этом бою может быть только один выживший и один победитель. Не тратя ни секунды, он обернулся драконом, защищаясь от молниеносной атаки. Впрочем, шансы победить у него были, и немаленькие.
— Проклинаю тебя, предатель народа! — звучный голос Великого Зеленого Дракона разнесся по залу, привлекая к себе внимание всех. — Проклинаю тебя вечной жизнью среди людей и неуязвимостью — ты дождешься моего возвращения!
В этом брю Гот'р'ан победил, но вот сразу найти сына Р'рена у него так и не получилось.
В тот же день была объявлена охота на всех драконов. Такого предатель не ожидал, но на все его протесты люди только пожимали плечами. А он, проклятый, навсегда потерявший возможность вернуть себе драконий облик, уже не мог ничего. Сила дракона ушла, оставив ему только возможности обычного человека. Люди дали ему много богатств, знатный титул, и бывший дракон, дракон-предатель, чье имя проклинали все, заперся в своем поместье, никуда не высовываясь.
Сначала война между людьми и драконами велась с переменным успехом, но предательство следовало за предательством — драконы, чтобы спасти себя и свои семьи, предавали своих, чтобы в свою очередь быть преданными и убитыми людьми. Кто мог — убегали, скрывались в горах и пещерах, искали маленькие островки в море, многие, скрепя сердце, превращались в людей и растворялись среди них.
Именно так убегала Нарьяна, лучшая подруга Карвиги. На руках у нее были двое детей, ее собственная дочь Кайта и сын Р'рена — Гар, которого ей чудом удалось найти в охваченной войной стране. Невозможно описать, как тяжело было молодой драконе с детьми выжить в мире людей, просто выжить, забыв про то, что когда-то она умела летать, когда-то давно ей было подчинено само небо. Нарьяна отлично понимала, что ей уже никогда не суждено взлететь.
Шли годы. Люди-драконы росли, взрослые молчали, задушив в себе истинную сущность, упорно стараясь не слышать зов неба — ведь те, кто не выдерживал, оборачивались, взлетали, чтобы очень скоро быть убитыми. А дети... дети и не знали о том, кто они такие. Но порой застывали у окон, глядя на небо, куда их кто-то звал. Но они не знали, уже не могли знать, что такое — быть драконом.
Уже не было Нарьяны. Она погибла, случайно оказавшись в центре большой драки, и юные Кайта с Гаром остались совсем одни. Но они уже знали, как выжить в человеческом мире.
Шли годы, складываясь в века. Проклятие Р'рена не давало умереть предателю, и тот продолжал свое существование, несчетное количество раз пытаясь свести счеты с жизнью. В конце концов, он сколотил себе состояние, и век от века передавал его сам себе, смирившись с такой жизнью. Даже проклятие бессмертия перестало ему казаться столь ужасным.
Восемь сотен лет прошло с момента гибели Р'рена. За это время практически всех драконов, кто пытался спастись вдали от людей, перебили, остались только те, кто сумел забраться в самые труднодоступные места.
А в одной семье родился ребенок. Самый обычный мальчик — но у него были очень необычные, яркие, глубокие, зеленые глаза.
Когда он подрос, к нему пришли сны. Странные, полные опасности, боли, любви и надежды... После этих снов он всегда просыпался и не мог заснуть всю оставшуюся ночь, снова и снова переживая собственный сон. И все, что ему снилось, казалось так похоже на реальность, что порой он не знал, какой из миров реальнее — тот, в котором он живет, пока бодрствует, или же мир его ночных видений.
— Они оба реальны... — прошептал он в один прекрасный вечер, сидя на подоконнике и следя за закатом.
