Раздались тихие шаги позади хозяина и на площадку поднялся Харас. Пятидесятилетний одаренный, седой как лунь, с голубыми, как синева небес, глазами и чертами лица доброго волшебника из детских сказок. "Десятка" по современной магической классификации, незаменимый помощник, негласный телохранитель его семейства и просто друг.
— Все здесь, Эри — тихо обратился к своему другу и господину маг.
— Королевский наблюдающий уже там?
— Да, Эри. Все ждут только тебя.
— Ладно. Негоже заставлять ждать человека Короны. Пошли, старый друг, покажем этому зарвавшемуся ублюдку Вариму, какого это — нарушать мои правила. Да и остальным хороший будет урок.
Когда Эрис появился в дверях, мажордом объявил: "Граф Эрис ДеВитар, верный подданный его величества Аргала III, короля Форлана!".
Все находившиеся в зале встали. Встал и королевский наблюдающий, хотя он имел привилегию этого не делать. "Это хороший знак" — подумал граф, направляясь к своему месту во главе стола.
Слева от кресла графа расположился его сын шестнадцатилетний сын Лавсан, справа — королевский наблюдающий. Далее, по степени удаления от кресла хозяина, сидели: казначей графа, глава замковой дружины и мажордом. Еще дальше — подвластные ему бароны численностью десять душ. Девять сидели по краям стола. Десятого, Варима, посадили на противоположный конец стола — напротив графа. Лавки, стоящие по краям залы, тоже не пустовали. Там расположились старосты всех деревень входящих в состав графства, личные охранники баронов, а также глава безопасности графа вместе с тремя своими подчиненными. У главных дверей залы стояло еще два охранника и один у двери, ведущей в ту часть замка, где располагались личные кабинеты графа и обитали его домочадцы. Харас, на правах телохранителя и друга хозяина встал за спиной Эриса, чуть сбоку.
— Господин королевский наблюдающий, господа бароны и жители нашего графства — начал свое обращение Эрис — Мы собрались здесь, чтобы дать оценку ничем неоправданной жестокости барона Варима, устроившего кровавую резню в деревне Вышичи, что находится в его непосредственном ведении. Для начала выслушаем старосту деревни — Микая.
С лавок поднялся щуплый старик, пол-лица которого были похожи на один большой вздувшийся фиолетовый синяк.
— Господин граф — поклонился старик Эрису — Значится, дело было так. В этом месяце от господина барона приехал сборщик десятины с двумя дружинниками и говорит, значит: "будете в этом месяце платить двойную десятину". Мы такие: "Как так? Господин граф на последнем сборе ничего такого не объявлял. А слово графа мы твердо помним: никто не может требовать с нас больше десятины, если граф Эрис сам, того нам не повелит." Сборщик десятины стал ругаться, обзывать нас по всякому, но насилие учинять не стал, просто ускакал, осыпая проклятьями. Ну, мы с мужиками смекнули, что плохо дело. Племяша своего я послал к Вам господин граф узнать, правда ли что десятину увеличили. А женок да детей мы спрятали в лесу от лиха подальше.
На следующий день господин барон с дружиной пожаловали. Стали с нас двойную десятину требовать. Мы конечно супротив ничего не делали — отдали все как он просил, но младшой кузнеца нашинского глуп еще, молод — возьми да и скажи, что я племяша своего к Вам направил. Барон как услышал об этом, так сразу и разрубил со злости мальца мечом напополам. Отец его не выдержал и с дрекольем на барона кинулся — его тоже зарубили. Потом дружинники как псы голодные стали за нами гоняться: половину порубили, пол деревни сожгли. Только те из нас, кто до лесу добежать успел, смогли спастись. Значится, так все и было — утирая невольно выступившие слезы, закончил староста.
— Врешь пьянь, черноногая! — завопил Варим — Десятину я обычную требовал, а чернь вашу неблагодарную мои дружинники порубили потому, что вы с дрекольем на меня пошли!
— Не было такого, вот вам мое слово, господин граф — не выдержал староста — Только кузнец вначале за сына своего супротив барона выступил, да трое парней, что погорячее, за дреколье схватились. Но это уж после того было, как дружинники всех рубить мечами стали — защититься значит пытались. Ну а куда с деревом то, супротив мечей? — зарубили их конечно. Только быстрые ноги и спасли нас.
— Врешь, образина деревенская! — начал снова орать Варим.
— Всем молчать! — разнесся над столом голос графа. — Господин королевский наблюдающий, вы готовы?
Представитель короны сухо кивнул. Харас сместился еще чуть вбок и поближе к столу, так чтобы граф краем глаза мог его видеть.
— Варим, встаньте — начал процедуру допроса Эрис.
Барон поднялся со стула
— Отвечайте на мои вопросы только "да" или "нет". Вы требовали с крестьян деревни Вышичи в этом месяце десятину выше обычной?
— Нет.
— Врет — прокомментировал слуга Короны.
Эрис не только задавал вопросы и узнавал их правдивость от королевского дознавателя способного видеть ауры — он еще внимательно следил за положением тела Хараса, владевшего этим же даром, но скрывавшего это. Таким образом, граф сопоставлял оценки человека Короны и своего доверенного лица. Делать это следовало так, чтобы никто ни о чем не догадался, потому как граф открыто не доверяющий Короне вряд ли доживет до старости.
— Выступил ли против Вас кто-то еще с оружием, кроме тех, кого упомянул староста? — продолжал задавать вопросы Эрис.
— Да.
— Врет — вновь прокомментировал ответ слуга Короны.
— Сразу после того, как погиб кузнец кто-то еще вам угрожал оружием?
— Да.
— Снова врет — дал оценку правдивости, королевский одаренный.
Потом отвечал староста. Все его ответы подтвердились и, судя по неизменному положению тела Хараса, королевский наблюдающий тоже нигде не соврал.
— Барон Варим. Вы хотели обокрасть меня, истребовав с крестьян десятину выше положенной. Вы совершили ничем необоснованное убийство сына кузнеца. Потом ваши люди по вашему указанию стали убивать крестьян. Вы — их непосредственный хозяин, который должен был обеспечивать их защиту и помогать в тяжелых ситуациях, отдали приказ резать их как скот. Вот мое решение: за попытку обворовать меня и убийства ничем не угрожавших вам людей... — Тут граф не выдержал и рявкнул — Моих людей!!! Вы забыли, что это и мои люди тоже!!! — потом, немного успокоившись, продолжил — Я вас приговариваю к повешению. Ваши...
— Охрана! — заорал выскочивший из-за стола Варим — Стража! Ко мне!
Единственный из присутствовавших в зале людей опального барона, его телохранитель — сидел как статуя. Еще бы: когда за тобой пристально наблюдают четыре безопасника графа и магик десятого уровня — лучше лишний раз даже не двигать пальцем.
Если бы телохранитель Варима сейчас просто чихнул, Харас бы размазал его по стенке — просто на всякий случай, а потом стал бы разбираться, стоило ли ему это делать.
Кричащий сейчас Варим не знал, что та часть дружины, с которой ему позволено было появиться в замке графа, уже сидела в темнице. И произошло это еще до начала разбирательства — сразу как барон вступил в залу. Надо сказать, что об этом не знал и граф — безопасники Эриса, на правах профессионалов, имели определенную автономность в принятии решений, делали все, чтобы защитить хозяина и его семью, но работали не "в лоб", а мягко и ненавязчиво, так что большую часть "процесса" охраны никто особо не замечал. В свою очередь, граф не вмешивался в работу своей службы, не задавал лишних вопросов о необходимости дополнительного финансирования, если таковая возникала и, полагаясь на честность начальника безопасности, просто молча подписывал расходные документы. Взамен, о попытках покушениях на свою персону или своих близких он узнавал постфактум, когда исполнители, а порою и заказчики уже сидели в пыточной и заливались соловьем.
Вот и сейчас глава безопасности — Харр, полностью контролировал ситуацию в зале, но для того чтобы успокоить Варима ему сейчас, все-таки, нужна была отмашка графа — как никак в зале находился слуга Короны.
Оценив ситуацию, наблюдающий четко произнес: "Я поддерживаю ваше решение, господин граф".
Тот час же из неприметного отверстия, что находилось практически над потолком зала, вылетела небольшая иголка с миниатюрным оперением и впилась подобно клещу в шею мечущегося по залу Варима. После того как барон схватился за шею, он успел сделать лишь еще один шаг и как подкошенный рухнул на отполированные плиты здешнего пола.
— Ваших людей — как ни в чем не бывало продолжил Эрис, теперь уже только для публики — Нарушивших мои требования запрещающие убивать простолюдинов без крайней на то необходимости, а именно: случаев прямой угрозы жизни с их стороны для барона или их бездействия, которое может повлечь его гибель — также ждет суд. Мера наказания будет определяться для каждого дружинника отдельно.
— Поддерживаю — произнес наблюдающий.
На этом "заседание" закончилось, и участники стали расходиться.
Граф кивнул одному из старост:
— Аким, подойди-ка сюда. Что же ты за детьми то не смотришь...
Вечером Эрис сидел в собственном кабинете. Компанию ему, как обычно, составлял Харас. Мужчины неспешно потягивали красное вино, обсуждая реакцию баронов на произошедшее в первой половине дня, когда в дверь постучали.
— Да — ответил хозяин.
На пороге кабинета вместо личного слуги графа сейчас стоял мажордом.
— Ваше сиятельство, наблюдающий Короны хотел бы с вами переговорить.
— Пустота его поглоти — тихо выругался Эрис.
Харас быстро встал и, не говоря ни слова, подошел к монолитной каменной стене. Раздался тихий щелчок, часть стены стала плавно опускаться вниз, открывая проход в тайную комнату. Через полминуты, стена уже была прежней, а маг оказался по другую ее сторону, готовый слушать каждое слово в будущем разговоре между своим хозяином и слугой Короны.
Мажордом за это время успел припрятать плед Хараса и его бокал с вином, а также положил на столик перед хозяином дежурную книгу "История Форлана до Радужных Войн".
Наблюдающий зашел в кабинет графа минутой позже. Хозяин читал книгу, на столике рядом с ним стоял бокал красного вина.
— Присаживайтесь, прошу Вас — указал Эрис на пустующее кресло рядом со столиком.
— Благодарю — ответил слуга Короны, устраиваясь в кресле. — Что читаете?
— Вот, интересуюсь немного историей нашего королевства до Радужных Войн.
— Похвально.
На минуту в кабинете установилась тишина. Наблюдающий с интересом рассматривал интерьер.
— Какая интересная работа — кивнул гость на картину, занимающую полстены.
На полотне была изображен берег Великого Океана: бирюзовые волны накатывали на узкую песчаную полосу, а над ней возвышался скалистый, обрывистый берег. Океанские волны на картине отражали множество солнечных зайчиков, которые то гасли, то загорались вновь, меняя свое расположение на полотне, а скалы на берегу переливались то голубым, то розовым, то зеленым цветами.
— Наследие моих предков — пояснил хозяин кабинета.
— Эти блики и цвета — они, что, дают реальный свет?
— Да, ночью, это видно лучше всего.
— Потрясающая вещь. За все время на службе у Короля я ничего подобного не видел.
— И не увидите. Не ошибусь, если скажу, что на всем континенте не будет и пяти таких "живых" картин.
— Это делали по заказу или...?
— Это делали наши семейные маги еще в бытность моего прадеда, когда наш род жил на берегу Великого Океана и даже представить не мог, что позже ему придется покинуть это прекрасное место и принять подданство другого королевства в центре континента.
— Я так понимаю, что просить Вас продать этот шедевр в королевскую галерею бесполезно?
— Я бы воспринял такую просьбу как личное оскорбление.
Слуга Короны, чуть лукаво улыбнулся краешками губ:
— За вами стоит великое магическое наследие, господин ДеВитар. Кто знает, сколько еще секретов хранит ваш род?
— И все они, в случае необходимости, будут стоять на службе у короля Форлана — парировал словесный выпад собеседника Эрис — Не желаете ли вина?
— Спасибо, нет. Я, собственно, решил Вас побеспокоить, чтобы прояснить позицию Короны по тому печальному инциденту, что мы сегодня разбирали.
Эрис немного отхлебнул вина из бокала и подался вперед, высказывая всем своим видом вежливую заинтересованность.
Убедившись, что его готовы внимательно слушать, слуга Короны продолжил:
— Те правила, относительно простолюдинов, что вы сегодня высказывали, разделяют отнюдь не все подконтрольные Вам бароны. Более того, часть из них направляет жалобы Королю, обвиняя Вас в ущемлении их статуса. Король, в мудрости своей, пока игнорирует эти письма, но вечно так продолжаться не может. Лично я считаю, что мера наказания, избранная сегодня для Варима была чрезмерной, но, следуя указаниям короля, я не стал пользоваться своим правом, чтобы отменить Ваше решение, дабы не уронить Ваш статус в глазах подчиненных. Думаю, Вам следует рассматривать данное мне королем указание, как его личную ссуду доверия семейству ДеВитаров. Взамен король также рассчитывает на вашу личную преданность ему.
Эрис пару секунд задумчиво изучал дно своего бокала, в котором плескались остатки вина, потом спокойно ответил:
— Много лет назад мои предки пришли в Форлан с берегов Великого Океана, они присягнули Аргалу II и поклялись служить ему верой и правдой. С тех пор ничего не изменилось: мы чтим те клятвы и по сей день.
Королевский наблюдающий бросил пристальный взгляд на графа. В глазах слуги Короны проскальзывало нечто похожее на интерес ученого, обнаружившего ранее невиданную букашку.
— Достойный ответ — произнес гость — Надеюсь, вы до конца осознаете его значимость. Впрочем, в силу своих служебных обязанностей, я много путешествую по Форлану и не исключено, что в ближайшие месяцы еще окажусь на территории вашего графства. Возможно, к тому времени Вы решите изменить формулировку данного мне сегодня ответа.
Эрис допил содержимое бокала:
— Вы ведь, наверно, в курсе, что площадь моего графства одна из самых небольших в Форлане, а поступления в казну превышают доходы идущие от более крупных графств, включая те, на территории которых расположены города (6). Знаете, в чем секрет?
Слуга Короны неопределенно пожал плечами.
— Секрет в том, что крестьяне и ремесленники, работающие на моей земле, уверены в своем будущем. Они знают: сколько бы они не собрали урожая или заработали денег, они заплатят свою десятину, но никак не больше. К ним не придут стражники другого барона, чтобы отобрать лишнее, а если их барон попытается взять больше положенного, то он будет иметь дело лично со мной. То есть, чем больше они работают, тем больше им достается. Поверьте, это правило работает не во всех графствах, а если быть до конца честным — в большинстве графств оно вообще не работает.
К тому же, если вдруг у нас объявятся залетные разбойники и бандиты, своих то мы давно повывели, то наша стража будет охотиться на них как на бешеных собак, и не успокоится, пока не перебьет всех. Старосты, в свою очередь, присматривают за тем, чтобы люди не утаивали урожай или доходы, а если такое случается, сельчане изгоняют провинившихся с позором, потому как если я сам узнаю об утаенном и о молчаливом согласии с этим сельчан, все они отправятся искать лучшей доли — здесь им большее места не будет.
