Кукловод. Капер.

Впрочем ими всегда были испанцы. Донов всегда и всячески рисовали как ненасытных зверей, алчущих богатств Нового Света. Причем их стремление к обладанию богатствами было таковым, что они не гнушались уничтожать целые народы. Образ же пиратов выписывается в совершенно ином ракурсе. Герои бросившие вызов самой бесчеловечности.

Что же, вполне логично, учитывая то обстоятельство, что подобные бредни увлекали в ряды пиратов далеко не только одних негодяев. Среди них нередко встречались и наивные молодые люди, которые и впрямь руководствовались некими высшими идеалами. Правда, вся эта шелуха очень быстро слетала, являя взору настоящую разбойничью суть. Разумеется были те, кому был противен разбой только ради разбоя. Но такие как правило очень быстро либо покидали бренный мир, либо прощались с карьерой корсара.

Ну и еще немаловажная деталь. Испания вынуждена была тратиться на строительство и содержание большого числа судов, дабы охранять свои Вест-Индские колонии. В то время как Англия и Франция, практически не вкладываясь, умудрялись зарабатывать огромные суммы, раздавая ничего нестоящие каперские патенты частным лицам. Читай пиратам. Подобная практика позволяла англичанам и французам не только пополнять свою казну, но и усиливать собственное влияние в данном регионе.

Подготовить баркас к путешествию которое должно было продлиться всего лишь сутки, не такая уж и сложная задача. Пара бочонков с водой, да и то только из расчета на какую-нибудь неожиданность, да водонепроницаемый короб с едой. Много ли нужно припасов на шестерых.

Вообще-то отплыв рано поутру, они уже к вечеру могли оказаться в Пуэрто-Рико. Но Патрик хотел чтобы в его распоряжении был весь световой день. Он хотел осмотреться, собрать хотя бы минимум сведений, устроить своих людей. Сомнительно, чтобы им удалось сразу же добиться аудиенции у губернатора. Делать тому нечего, кроме как все бросать и тут же принимать беглых рабов.

Признаться, Патрик даже не ожидал, что Пуэрто-Рико, произведет на него такое сильное впечатление. Первое на чем останавливался взор, это величественные белые стены форта, с множеством орудий на них. Шейранов бывал на Карибах, в качестве туриста, но ему как-то все больше доводилось посещать бывшие английские или французские владения. А там все куда как скромнее. Здесь же... Красота, мощь и неприступность. Кстати в прямом смысле этого слова. Эти стены так ни разу никому и не покорились.

А вот и весьма оживленная гавань. Пуэрто-Рико, в буквальном переводе означает богатый порт. Он и впрямь богатый, и большой. Это перевалочный пункт между Колониями в Новом Свете и Испанией. Он является первым для кораблей прибывающих из метрополии, и последним, для отбывающих туда. На рейде видно не менее полусотни кораблей. О разного рода лодках и баркасах и говорить нечего.

Кстати, один из них, с восьмью гребцами, и рулевым и чиновником на носу отчалив от деревянной пристани направился прямиком к ним. Таможенная служба бдит, на своем посту. Что же, это вполне ожидаемо.

Хм. Как и то, что после беглого осмотра, несмотря на наличие средств для уплаты портового сбора, их препроводили к пристани форта. Ничего неожиданного. Места здесь довольно суровые, и шестерка крепких молодцов, путешествующая на баркасе не может не вызывать подозрений. Иное дело, как они из этого выкрутятся. Собственно именно поэтому он и подстраховался, прибыв сюда с таким малым числом товарищей, оставив Гобану и Кевину соответствующие инструкции.

— Позвольте представиться, капитан Эрнесто де Кастро. С кем имею честь?

Патрик был одет в простую одежду, на английский манер. Иную шить их портнихи просто не умели. Да и портнихами их назвать язык не поворачивался. Любая хозяйка в той или иной мере умеет шить, просто потому что нужно во что-то одевать семью, услуги же портного стоят денег. Не таких чтобы и больших, но и их нужно еще заработать.

И тем не менее, капитан безошибочно определил в приведенном в его кабинет (или скорее все же каземат, занимаемый офицером), человека непростого. Нет, Кларк вовсе не был дворянином. Хотя и мог бы им стать, пожелай только получить чин лейтенанта. Однако, несмотря на это, осанка, манера держаться, все это за время службы на флоте настолько въелось в его кровь, что стало неотъемлемой частью его натуры.

— Если позволите, доктор Кларк, бакалавр медицины. И по трагическому стечению обстоятельств, беглый раб.

Вот уж чего он не собирался делать, так это городить ложь. Эта чертовка имеет свойство рано или поздно всплывать наружу, и приносить одни только неприятности. А ведь могло случиться и так, что неприятности будут грозить не столько ему, сколько тем, кто вверил ему свои судьбы. А с той поры, как на ночном дворе поселка рабов, эти люди решили пойти за ним, они были его ответственностью. И сваливать ее со своих плеч он не собирался.

— Беглый раб?— Вздернув левую бровь, удивился капитан.

— С вашего позволения сеньор капитан, я ирландец. Думаю нет смысла говорить о том, как ведут себя англичане у меня на Родине?

— Это общеизвестно. Хотя они конечно же предпочитают об этом помалкивать, и как дворняги кричать на всех углах о нашей жестокости и вероломстве.

— Да, я прекрасно знаю, насколько лицемерными могут быть англичане,— согласился Патрик.

— Погодите, а не тот ли вы доктор, который сбежал с Барбадоса, уничтожив половину города, прихватив с собой чуть не несколько кораблей и целую армию диких, необузданных и кровожадных рабов?

— Я вижу англичане верны себе и уже пустили о нас целый ворох небылиц, из которых правда только лишь малая часть.

Действительно было чему удивляться. Все же, тут нет ни интернетов, ни радио. Правда, с другой стороны, после их побега прошло уже более месяца. Регион этот не так уж и велик. Корабли курсируют между островами постоянно. Ну и самое главное, любая новость это событие, а развлечений в нынешнем веке не так чтобы и много.

— И которая же часть является правдой?— Откинувшись на высокую, прямую спинку стула, и положив руки на столешницу перед собой, поинтересовался капитан.

— Правда то, что будучи незаслуженно обвиненным и осужденным после фарса, называемого английским правосудием, я не пожелал мириться со своим рабским положением. Заручившись поддержкой других рабов на плантации, я организовал побег. Нам удалось захватить английскую бригантину и пару баркасов. Всего со мной бежало сто тридцать человек, большая часть из которых женщины и дети. А что же касается разрушенного города... Допускаю, что половина Бриджтауна лишилась стекол в окнах, что конечно же является серьезным убытком, но не настолько, чтобы делать из этого трагедию. А вот форт, тот да, пострадал весьма серьезно. Хотя я и сомневаюсь, чтобы разрушения были столь фатальны. Мне удалось взорвать их пороховой погреб.

— Х-ха. Будь я проклят. Вы так легко об этом говорите, словно это было не сложнее, чем отобрать у ребенка игрушку.

— В какой-то степени это действительно так. Англичане не ожидали подобной наглости.

— Согласен. Удар со спины всегда неожиданность и зачастую смертелен.

— Ну так, не стоит оставлять у себя за спиной того, кто обозлен на тебя без меры. Мы ведь многого не хотим. Жить по заветам наших предков, пусть и в составе английского королевства. Да веровать в господа нашего так, как то и подобает добрым католикам. Но жить нашим укладом нам не дают, церкви разрушают, священников изгоняют, заставляют и сманивают менять веру с истинной, на протестантскую.

При этих словах, оба, и капитан, и Патрик, истово перекрестились. Кларк всячески старался надавить на тот факт, что ирландцы и испанцы являются единоверцами. Учитывая то, насколько в Испании были сильны позиции церкви, это был неплохой козырь. Правда, французы вроде как тоже католики, досаждают же испанцам едва ли меньше чем англичане.

— Итак. С какой целью вы явились в Пуэрто-Рико?

— В поисках защиты и приюта.

— Долго же вы добирались досюда.

— Вы правы, дорога сюда не столь долгая. Куда больше ушло времени, чтобы выбрать единственно верный путь. И потом, хозяин дома всегда будет рад помощнику, и недоволен дармоедом, пусть он об этом и не заявит во всеуслышание. Поэтому, я провел это время в думах, чем я могу быть полезен Испании, дабы не быть этим самым дармоедом.

— Но вы сказали, что являетесь доктором. Как же тогда вы можете оказаться дармоедом?

— Вероятно я неправильно выразился, сеньор капитан. Я имел ввиду не только себя, но и моих спутников. К тому же, мы не хотим быть просто докторами, рыбаками, землепашцами, сапожниками или кузнецами, их у вас и без того хватает. Мы же хотим принести реальную пользу стране, которую хотим сделать новой родиной как для себя, так и для наших детей.

— Звучит многообещающе.

— Именно поэтому я и прибыл сюда, чтобы попробовать получить аудиенцию у его светлости. Я хочу рассказать ему о своих планах, и просить его взять нас под свое крыло.

— Ну что же, если так, то я пожалуй не буду расспрашивать вас о деталях. В конце концов, я не губернатор Сан-Хуана. Но все же поинтересуюсь, где же вы потеряли ваших остальных спутников?

— Я их не потерял, а оставил на одном из пустующих островов, где они ожидают от меня вестей. Или отсутствия таковых.

— Ясно. Думаю, губернатор примет вас в самое ближайшее время. Все же не так часто к нам забредают такие яркие личности. Пока же, вынужден определить вас под арест.

— Жаль конечно. Я рассчитывал посидеть в кабачке и хорошенько выпить. Но... Трудно не признать правоту вашего решения.

А чего еще можно было ожидать в подобной ситуации? Букет из роз, почтение и свободный пропуск в город? Не в этом веке, и уж точно не в этих краях. Здесь война не прекращается несмотря на то, что официально между Англией и Испанией уже долгое время существует мир.

В этот момент дверь распахнулась и в комнату, или все же каземат, что впрочем не важно, буквально влетела девушка. Патрик еще толком ее не рассмотрел, но уже был убежден в том, что она молода и необычайно жива. Просто более зрелая дама вела бы себя куда степеннее, и не изображала бы необузданный вихрь. Когда же он все же смог ее рассмотреть...

— Дон Эрнесто, вы должны на него повлиять,— абсолютно не обращая внимания на присутствие постороннего, выпалила девушка.

Хм. А вот он на нее обратил внимание. И еще как обратил. На него можно сказать напал столбняк. Впрочем немудрено при такой красоте. Вообще-то знатные дамы старались всячески подчеркнуть белизну свой кожи. Но к этой особе это точно не относилось. Легкий загар, иссини-черные глаза, волосы цвета воронова крыла, гибкий стан, заключенный в корсет... Ч-черт, охватив ее единым взглядом и успев заприметить множество мелких штришков он был готов рассматривать ее часами.

Шейранов даже мысленно присвистнул. О как оно бывает. Похоже его подопечный втрескался в эту девицу по самые уши. Бог весть, что тому причиной, множество прочтенных рыцарских романов, воспитание, ожидание любви и как неудовлетворенность готовность жениться чуть не на первой встречной простушке. А ведь именно это он и собирался сделать до своего ареста. Как бы то ни было, но если к примеру Лиз, он буквально раздевал глазами, и что говорится желал, то с этим темноволосым ангелом все было иначе. В голове роились только одни поэтические эпитеты.

Шейранову даже пришлось оттеснить впавшего в ступор Кларка, и взять ситуацию в свои руки. Не то мало ли, чего он тут начудит. Поди потом разгреби.

Взглянув на обстановку трезвым взглядом, Патрик заметил, как виновато пожимает плечами солдат, заглянувший в открытую дверь вслед за девушкой. Мол, простите сеньор капитан, но удержать это стихийное бедствие было выше моих сил. Едва заметный вздох, и легкий ковок капитана словно отвечали ему, что все понятно и он его в принципе не винит. А о чем там вещает сама красавица? И ведь красавица, это столь же очевидно, как и то что на улице стоит ясное утро, при голубом небосводе.

— Что случилось, сеньорита Анита?— С самой учтивой улыбкой поинтересовался капитан.

— Дон Флавио. Он прогнал доктора. Несмотря на свою слабость, он схватил пистолет и едва не убил его. Вы должны его убедить.

— Сеньорита Анита, при всем моем к вам уважении, если вы не заметили, я сейчас нахожусь при исполнении служебных обязанностей. Обещаю, как только закончу, мы обязательно подумаем, что тут можно поделать.

— Простите, сеньор капитан, а в чем собственно дело?— В ответ на это испанец одарил Патрика гневным взглядом.

Понять его не трудно. Кто такой для него Патрик? Да всего лишь задержанный для выяснения обстоятельств индивид. Все. И то, что его дурные помыслы не доказаны и пребывают под большим вопросом, вовсе не повод для того чтобы он совал нос не в свое дело. Вот только Шейранов так не считал. Он здесь чтобы заполучить расположенность испанских властей, и готов для этого на многое. А уж переступить через условности этикета, так и подавно.

Хм. Что же до господина Кларка, то в его сознании начисто отсутствовали даже какие-либо намеки на прагматизм. Он сейчас ощущал себя эдаким рыцарем на белом коне, готовым совершить во имя дамы своего сердца любой подвиг. Н-да. И это при том, что в общем и целом, мужчиной он был вполне здравомыслящим. Ну что тут скажешь. Накрыло мужика. И накрыло конкретно.

— Кто это?— Вдруг обратила на него свое внимание девушка, заставив сердца невольно вздрогнуть, и разлиться холодку под ложечкой.

— Всего лишь задержанный, прибывший в порт с неясными целями,— небрежно ответил капитан.

— Доктор Кларк, бакалавр медицины, к вашим услугам сеньорита.

— Вы пока только к услугам тюремного надзирателя, господин нахал,— довольно резко поправил его дон Эрнесто.

— Доктор? Вы сказали, доктор?— Тут же возбужденно произнесла девушка, подобно утопающему хватающемуся за соломинку.

— И смею заметить один из лучших, сеньорита. Сеньор капитан, я вовсе не хотел быть дерзким. Просто услышав о том, что у вас есть какие-то сложности с докторами, решил полюбопытствовать. Вот и все. Согласитесь, куда предпочтительнее заниматься своим делом, вместо того чтобы маяться от скуки в каземате.

— Хм. Трудно с этим спорить. Но...

— Дон Эрнесто, все наши доктора уже отступились от дона Флавио,— с надеждой сложив руки на груди, едва не умоляюще произнесла девушка.

— И не удивительно, при его упрямстве,— вздохнув подтвердил капитан.

— Так может вы позволите доктору Кларку взглянуть на вашего команданте. Вдруг это тот самый счастливый случай, на который он так уповает.

— Лучше бы он уповал на медицину, тогда по крайней мере точно остался бы жив,— недовольно буркнул капитан.

По всему видно, что капитан уважает своего начальника, и скорее всего, дружен с ним. А иначе к чему девушке было обращаться к нему. В голосе офицера совершенно отчетливо слышалась искренняя тревога за близкого ему человека. И коль скоро речь идет о смерти, и об отступившихся докторах, основания к этому есть.

— Хорошо. В конце концов, мы похоже ничего не теряем. Эрнест!