— Поговорить нужно, — наконец, выдал Кароль и сам поморщился от не оригинальности этого клише.
— Говори, — приподняла бровь я.
Что, простите? Ах, напоминаете мне мои же собственные слова о неприязни к злорадству. Ну, знаете ли... Во время произнесения этой фразы я себя контролировала и давила ростки мелочности и мстительности в зародыше. А теперь?
Я закусила губу. Нет, не то, не то! Нельзя разлагаться! Нельзя превращаться в этакое мерзопакостное существо со злыми глазками и загребущими ручонками. Нужно вернуться! Вернуться к своему привычному спокойствию, рассудительности! Иначе потом мне будет очень, очень стыдно. Вернее, стыдно мне уже сейчас.
Дура ты, Ция. Как дитятко насупилась, обиделась на всех и вся, задрала нос к небу. Стыдоба какая, господи... И главное, за что на них обижаться?
— Так о чем ты хотел поговорить, Кароль? — более дружелюбно, как мне казалось, проговорила я и постаралась улыбнуться. Будем надеяться, что все-таки получилось. Во всяком случае, командира не перекосило от моего оскала. И то хлеб.
— Я... — Он, что самое удивительное, действительно не знал как себя со мной вести. А я-то думала, что лидер должен всегда держаться уверенно, дабы не потерять уважение подчиненных. Всегда знать, что делать дальше и быть уверенным в собственных силах. Ну, или на крайний случай, казаться таковым. — Хм...
Раздражение, более не сдерживаемое ледяными тисками самоконтроля, вылезло наружу. Захотелось сказать Каролю что-то крайне неприятное, что бы уязвить, обидеть, уесть, оскорбить...
Сознание привычно отреагировало мыслеобразом: болотно-желтая змея с блестящими черными глазенками выползла на солнце, извиваясь кольцами так, что хвост бешено хлещет по пыльному песку... Вот она, Ция, твоя истинная сущность. Узри же!
Я подавилась воздухом, так смешно мне стало от высокого стиля собственных мыслей. Дожились. Уже сами с собой ругаемся. Так и до раздвоения личности не далеко!
— С тобой все в порядке? — растерянно поинтересовался Кароль, наблюдая за тем, как я пытаюсь подавить подступающую истерику. Ничего, самое главное, что я уверена в собственном психическом здоровье, на остальных наплевать!
— Да, — я все никак не могла отдышаться. — Не волнуйся, это нервное. Пройдет со временем.
Командир помрачнел.
— Так что тебя тревожит? — едва успокоившись, спросила я, громадным усилием удерживаясь от нового приступа беспричинного смеха. И что я несу? "Что тебя тревожит!" Как же!
Может, мне порошок какой психотропный подсыпали? Наркотик смеха, угу. Но нужно это прекращать. Потому как я уже начала чувствовать пульсирующую боль где-то внутри головы. Да и подташнивать начало. Даже могущественная бандана не справляется...
— Я... — Губы командира превратились в тонкую бледную линию. — Я пришел извиниться.
Я разогнулась и сжала виски. Наконец-то истерика прекратилась. Только, опять-таки, это вовсе не заслуга моей "железной" воли. Волна боли подступила слишком неожиданно, а смеяться, когда голову будто разрывают изнутри, согласитесь, невозможно. Я потерла лоб и с безразличием отметила, что у меня довольно сильно трясутся руки. Просто трясун напал какой-то.
Жаль только, что Кароль это тоже заметил.
— Я не знал, что все это обернется так, — уже более уверенно проговорил Кароль, разглядывая пол. На меня он старался не смотреть. Я же, наоборот, пристально разглядывала командира, улавливая малейшее его движение. Складку между бровей, выполненное почти на "отлично" спокойствие, руки, сжатые в кулаки, в карманах брюк. Хм? Он знает про мое далеко не лучшее состояние? Откуда? Даже Магистру УфеЭзедре я сообщила только сейчас, но...
А чего ты хотела? Это ведь Великолепная Пятерка! — мрачно подумала я и кисло посмотрела на командира. Ну, что ты еще скажешь? Хотя, нет. Мне даже не интересно. Я могу практически дословно пересказать грядущую речь. И это не от того, что я великий пророк. Просто... Что тут скажешь? Опять же, только клише...
Быстрей бы он заканчивал, — снова начала сердиться я. — Как меня все достали!
Зачем я неутомимо подбрасываю угли в огонь собственного раздражения? Это, понимаете ли, не дает погрязнуть в жалости к себе и начать самокопание...
Видимо, мой не контролируемый сознанием менталиста взгляд приобрел излишнюю выразительность, потому как уголок рта командира нервно дернулся. Он окатил меня ответно раздраженным взглядом и отвел глаза. О! Наконец-то! Мой эгоизм его доконал. Может, Кароль образумится и напишет ректору отказную? Мол, нам такие не нужны. А я выберу местом практики какой-нибудь тихий городок... Или лучше все-таки столицу?
— И еще... — Его тон не понравился мне сразу. Я заранее поморщилась, так как прекрасно понимала, что будет сказано дальше. — Я хочу извиниться за Салира. Я... Поговорил с ним... — ну, это понятно. — Он очень раскаивается и сожалеет, что так глупо поступил. Это была плохая шутка. — Я ядовито усмехнулась. — К сожалению, он не может извиниться сам, поэтому попросил меня. Пожалуйста, не...
Сардонический смешок вырвался сам собой. Как же! Не может. Добавь еще, что его срочно вызвал ректор, ХаазНаран или кто-то еще не менее высокопоставленный. Хотите расскажу, как все было на самом деле? Вчера вечером, после замечательнейшего выступления на арене, после триумфа господина Салира, как я бы сказала, Кароль действительно очень серьезно и, я думаю, в мозгополоскательном стиле пообщался с блондином. Нравоучения не нравятся никому, их просто терпят, соблюдая субординацию, а представитель Северной крови и терпеть не стал. Что вы! Какое смущение? Какое раскаяние? Это ведь Наро! Скорее всего, Салир вспылил, Кароль тоже, Айк попытался их помирить... В результате все они там рассорились в пух и прах. А Кароль, как командир пятерки и самый ответственный, решил взять все в свои руки. Помирить, значит. Вот только, зря он старается. Не выйдет. Во мне буйным цветом зацвел бунтарский дух. И этот снисходительно-презрительный взгляд аристократа на представителя обедневшего рода я буду помнить долго... Ничтожно? Очень даже может быть. Но мне все равно. Я усмехнулась самой себе. Кобра, да? Похоже, этот образ действительно является отражением меня...
Кароль тут же вскинул глаза, и я поспешила стереть злобную усмешку, дабы окончательно не портить отношения хотя бы с командиром. В конце концов, он ни в чем не виноват. Не он... Виноват не он. И злиться я, соответственно, буду не на него. Ну, постараюсь во всяком случае.
— Ничего, — я постаралась улыбнуться. — Сама виновата. Не надо было лезть.
Куда лезть? Зачем лезть? Не понятно. Но Кароль лишь кивнул, принимая отговорку.
— А... — начал было он, но...
— Прости, Кароль. Я и правда устала. И у меня очень болит голова.
Думаю, нежелание общаться я выразила достаточно откровенно.
Командир кивнул. Только уголок рта дернулся, будто он хотел что-то сказать, но внезапно передумал.
— Тогда я, пожалуй, пойду.
Я все-таки хмыкнула.
— И... — Я с недоумением глянула на Кароля. Ну, что ему еще нужно? — Не забудь, завтра с утра мы... наша пятерка получает направление. У ректора, — сухо проговорил он и, сделав что-то среднее между кивком и небрежным салютом солдатского образца, отвернулся. Причем, сделал он это так резко, что полы не по погоде плотного лаи взметнулись, словно флаг на императорской резиденции. Я вздернула бровь. Похоже, внутри у него все так и кипит. Но ругаться с травмированным новичком он не решился. И правильно сделал! Я сейчас не совсем адекватно реагирую даже на жесты доброй воли, а уж про внешние раздражители и говорить нечего...
Вздохнула. Господи! А у меня ведь начало улучшаться настроение! До встречи с Каролем. Вот зачем он появился? Взял и испортил все! Еще и дернулся под конец, будто я его ударила чем! Зараза... И что делать? Вот уж точно, вечный вопрос...
Единственный представитель цивилизованного общества, находясь рядом с которым, я чувствовала себя совершенно свободно, и который никогда меня не напрягал, нашелся там, где я и предполагала. Впрочем, и вариантов других-то не было! Это было лаборатория.
— Ну? Как продвигается?
Кейн подозрительно глянул на меня сквозь сдвинутые на кончик носа очки.
— Неплохо, — потянул он. — А что ты здесь делаешь?
Я невольно улыбнулась.
— Тебя поддержать пришла. Или помочь чем-нибудь.
— Правда? — обрадовался он, потирая неаккуратно заштопанный рукав. — А с какой это радости?
И то верно. Обычно ему приходилось долго меня уговаривать, прежде чем я соглашалась на помощь. А тут явилась сама и горю энтузиастом. Даже такой простофиля как наш Кейн, и тот догадался: что-то не так
— Ну... — я смутилась. И, кажется, даже покраснела. Ужас! — Мы ведь скоро все разойдемся...
Кейн с понимающим видом покивал.
Я отвлеченно осмотрела друга. Худой, всклокоченный... Странный одним словом. Весь какой-то перекошенный, но в то же время непозволительно ясноглазый и добрый... Цвет его волос всегда напоминал мне промокшее под дождем сено. Оно из солнечно-желтого или чуть оранжевого становится каким-то сероватым, с бурым отливом...
— А поесть ты не принесла? — с трогательной надеждой спросил Кейн, умоляюще глядя на меня.
Я отрицательно помотала головой, укладывая локти на стол.
— Жаль... — Он немного помолчал со скорбным видом, видимо, переживал жестокое разочарование. — А я ведь не ухожу. — Внезапно добавил он.
О чем это он?
— Я не успел закончить плетение, то самое, наше с тобой, поэтому попросил УльгРана отсрочить назначение или откосить как-нибудь. Я же не Серебряный Посох, выбора у меня нет, — с ясно видимым удовольствием хмыкнул он.
О! Сколько лет бились преподаватели над бедным Кейном! Он ведь такой способный! Он ведь гений! Вот только... рассеянный чуть-чуть. Они никак не хотели понять, что этому самому гению не нужны ни архивы, ни ментальная магия, ни многие другие предметы, по которым он легко мог бы иметь высший бал. Однажды ему так и сказали: "Если не сдашь даты, Серебряного Посоха тебе не видать как собственных ушей!" На что Кейн только широко ухмыльнулся и, потерев ладони, ответил: "Отлично! Я согласен! Пойду, трансформации потренирую..." Как мне кажется, прекрасно он эти даты знал. Пожалуй, даже лучше меня. И те, и другие. Почему же тогда упирался? Ну, что вы! Это дело принципа. А может, и какая-нибудь персональная заморочка Кейна...
— И УльгРан сказал, что я могу остаться в Академии! Заниматься... э... Как это он выразился... О! Чистой наукой!
Подозреваю, что скоро в Академии появится новый преподаватель по теории плетений. Или боевой магии.
Представив, как Ученики в ужасе разбегаются от забывчиво почесывающего затылок Кейна, сотворившего какое-то непонятное плетение и с любопытством наблюдающего, разнесет ли оно в этот раз весь этаж или ограничится одним только кабинетом, я не удержалась и хихикнула.
— Повезло тебе.
— Ага! — с готовностью согласился друг и привычным жестом поправил очки. — Слушай, Ция... Я что-то хотел у тебя спросить и забыл... Подожди, сейчас вспомню... А! Точно! У меня появилась идея насчет плетения теней! Мне нужен консультант, а Магистр ЖенньеЛьив только в отпуск ушел... Я такого Мастера тени встретил! Думаю, он не откажется сотрудничать. Ты ИрреКароля знаешь?
Я удивленно моргнула.
— Кейн, подумай сам, как я могу его не знать? Мы с ним в одной пятерке.
— Да?! — очень удивился бывший сокурсник. — Надо же... Как я это пропустил?..
Я расхохоталась. В этом весь Кейн! Умеет же он меня развеселить! Даже неприятного осадка от упоминания одного из "мальчиков" не осталось!
— Проспал, наверное, — тепло улыбнулась я.
— И то верно! — важно кивнул великий изобретатель.
— Кейн!
— М-м-м?
— А давай сходим в столовую? Мы же теперь Мастера, можем в любую минуту обед стребовать. — Вот кулема! Только сейчас вспомнила! А Кейн мучился, голодал... Он итак худой, как щепка, вечно про еду забывает. — Ну, как тебе мое заманчивое предложение?
— Невозможно отказаться! — ретиво подскочил он и сдернул лаборантский халат. — Пошли скорее!
— Очки снять не забудь! — крикнула я, едва поспевая за другом.
Почему они все такие "длинные"? Мелькнула мысль о том, что это я такая низкая, но... Сто шестьдесят два сантиметра — это разве мало? Хм... Ладно, забудем об этом.
— Итак... — я обвела взглядом недовольные лица и, добродушно улыбнувшись, добавила: — дети! — Кто-то начал возмущаться, но получил пинок от соседа и заткнулся. Вот и правильно. — В этот замечательный весенний день хочу официально представить вам вашего нового куратора. Итак, второй курс, запоминайте. ВиннЗаран. Добр, терпелив, наивен.
Заран даже поперхнулся от такой характеристики, но быстро вернул на лицо маску добродушия и, улыбнувшись, покивал. Принял игру? Похоже, что да.
— С этого дня, истинный свет, как долго я его ждала! — В аудитории стали раздаваться неуверенные смешки. Необычно, небось, слышать подобные речи от менталиста? — С этого дня именно он несет за вас ответственность. И именно он будет разбираться с неуспевающими. Да, да, ДишиНейд, это к вам относится. Впрочем... Чего это я разошлась? Вот, Заран, знакомься, общайся, а я пойду. Приятного года!
— Всенепременно! — с затаенной язвительностью поклонился старший Ученик. Наверное, он думал, что хотя бы первое занятие я проведу вместе с ним, но... Ах, как нехорошо его разочаровывать!
— До свидания, курс!
— До свидания! — хором, как на плацу, рявкнули Ученики.
Выходя, я специально неплотно закрыла дверь и тут же прижалась спиной к стене, прислушиваясь.
— Ну-с, дети... — Я хмыкнула. — Давайте, каждый из нас по очереди поднимется, представится, и кратко расскажет о себе. А я постараюсь запомнить. Но, вы должны понимать, это очень тяжело, поэтому не обижайтесь, если в первое время я буду путаться.
Я приподняла бровь. Путаться? Да он же вызубрил их имена! И данные мной характеристики! И замечания преподавателей! Ну, Заран...
— Молодой человек, да-да, вы. Пожалуй, начнем с вас. Поднимайтесь.
— А че сразу я?!
— Мне ваше выражение понравилось. Давайте сразу...
— Какое еще выражение?.. — с угрозой.
— Олигофреническое, — безмятежно. — Или все-таки деменция? Хм... А, не в том суть! Начинайте.
Котенок заскрипел зубами так, что услышала даже я.
Справится ли? Не перегнет палку? Ох, что-то разволновалась я, как наседка прямо.
— Может быть, сначала вы расскажете о себе? — невообразимо растягивая слова, спросил Ученик с такими знакомыми интонациями...
Вайн, — сжала зубы я и, резко выдохнув, постаралась больше не отвлекаться.
— Что ж, если хотите, могу и я начать. Мое имя вы уже знаете. Старший Ученик ВиннЗаран. О моих знакомых и друзьях вам знать совсем не обязательно, о родственниках и вовсе ни к чему, о своих привычках и увлечениях рассказывать я не хочу, а о личной жизни не буду. Все. Давайте, молодой человек, начинайте.
Может быть, зря я говорила о том, что нужно сразу себя поставить? Как бы Зарану мои советы боком не вышли... Так, все, Ция! Хватит корить себя! Ты еще поразмышляй над тем, что бедному Зарану пришлось приступать к обязанностям на день раньше. И ведь не только новому куратору курса плохо, не успел как следует продумать стратегию, так и котята настроены враждебно. Они должны были весь сегодняшний день отдыхать. И творить безобразия без моего пригляда и чуткого руководства старших. Но... Из-за того, что назначение нам дают уже завтра, пришлось поторопиться. И, следовательно, поторопить всех остальных.
