— "Арнольд Уизли, два года назад оштрафованный за незаконное владение летающим автомобилем, вчера ввязался в драку с магловскими блюстителями закона (т. н. "полицейскими") из-за нескольких, весьма агрессивно настроенных мусорных баков. М-р Уизли, судя по всему, примчался на выручку Грозному Глазу Хмури, престарелому экс-аврору, а ныне директору Хогвартса, уволившемуся из Министерства, когда он окончательно перестал видеть разницу между рукопожатием и нападением убийцы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, явившись к м-ру Хмури в его строго охраняемый дом, м-р Уизли обнаружил, что м-р Хмури в который раз поднял ложную тревогу. В ходе дальнейших событий м-ру Уизли пришлось несколько раз прибегнуть к преобразованию памяти, прежде чем ему удалось скрыться от полицейских. При этом м-р Уизли отказался отвечать на вопросы "Ежедневного Пророка" о том, зачем ему потребовалось вовлекать Министерство в эту недостойную и чреватую скандалом историю".

— Тут и картинка есть, Уизли! — ликовал Малфой, развернув и подняв перед собой газету. — Фотография твоих родителей перед домом — если это можно назвать домом. Вашей мамаше не помешало бы немного сбросить вес, как считаете?

— И зачем ему потребовалось бесить близнецов? Они же психованные, — тихо спросила Гермиона.

— Часть операции по дискредитации их папаши, — заметила Дафна Гринграсс. — Этот деятель слишком многим мешает. Сейчас эта парочка Драко чем-нибудь проклянет и можно будет раздуть скандал ещё сильнее.

— Ну да, они больше по зельям, так что ничего, серьезнее набора мелких неприятных проклятий от близнецов не получишь, — кивнула Гермиона.

Тем временем в скандал влез героический Лонгботтом. В общем, слово за слово дошло до прямых оскорблений. В конечном итоге слизеринец не выдержал, и в разворачивающегося, чтобы оставить за собой последнее слово, Лонгботтома полетело какое-то заклятье, проскользнув рядом с ухом.

Гриффиндореец сунул руку в мантию за волшебной палочкой, но, прежде чем успел коснуться ее пальцами, громыхнуло во второй раз, и по Вестибюлю прокатился рев:

— НУ УЖ НЕТ, ПАРЕНЬ!

Гарри круто обернулся. По мраморной лестнице, хромая, спускался директор. В руке он держал волшебную палочку, направленную на белого хорька, дрожавшего на мощенном плитами полу как раз на том месте, где только что стоял Драко Малфой.

— Он тебя задел? — прорычал директор.

— Нет, — ответил Лонгботтом. — Промазал.

— Оставь его! — рявкнул Хмури.

— Оставить кого? — растерянно спросил гриффиндорец.

— Не ты — он! — Хмури ткнул большим пальцем через плечо, указывая на Крэбба, который попытался было поднять белого хорька с пола, но в страхе замер.

Хмури захромал по направлению к Крэббу, Гойлу и хорьку, который, испуганно пискнув, что было сил припустил ко входу в подземелье.

— Не думаю... — пророкотал Хмури, вновь направляя на хорька волшебную палочку. Тот взлетел в воздух футов на десять, потом звучно шлепнулся об пол и снова подскочил вверх.

— Мне не нравятся люди, которые нападают на противника со спины, — рычал Хмури, а скулящего от боли хорька подбрасывало все выше и выше. — Гнусный, трусливый, подлый поступок...

А через мгновение директор замер, будто окаменев. Хорек поднялся с пола и медленно опустился на ладонь последнего Основателя. Кости начали с хрустом вставать на место, а формирующиеся ушибы рассасываться.

— Хорошо, что этот "директор" догадался воспользоваться принудительной анимагической трансформацией, в ней хоть есть обратная связь повреждений, причем ослабленная. Будь это трансфигурация, ученик бы умер при обратном превращении, так как все органы бы перемешались,— сказал Основатель. — А так только трещины в костях были бы. Хотя, скорее он достаточно быстро трансфигурировать не умеет.

Через мгновение хорек начал резко расти в размерах, и вскоре сидхе Лета уже держал за шиворот слизеринца в его прежнем облике. Опустив Малфоя на пол, Салазар повернулся к застывшему Хмури.

Директор начал двигаться, даже успел повернуть палочку на Основателя и уже начал было произносить заклинание, когда его тело резко сорвалось с места, повинуясь жесту Летнего, и врезалось в стену.

— Мне не нравятся люди, — передразнил директора Основатель, ударяя его об потолок, — которые нападают на противника со спины, — удар об стену, — Особенно, если это преподаватели, — удар об пол, — которые нападают на студентов моей школы, — удар об стену. — Гнусный, — удар, — трусливый, — удар, — подлый поступок.

Директор мешком свалился на пол у ног Основателя. Тот спокойно провел рукой над изломанным телом.

— Оттащите его в больничное крыло, — добавил сидхе, перед тем, как исчезнуть.

— Да, на такой компромат для продолжения раздутия скандала никто не рассчитывал, — ошеломленно сказал кто-то из слизеринцев.

* * *

"И что это было?" — написал в старом дневнике Гарри.

Чернила немедленно впитались в бумагу.

"Ты о раздуваемом скандале?"

"Нет, я о той истории с мусорными баками, с которой все началось."

"Никого там даже не было. Это просто Поцелуй Паранойи, милое такое проклятье. Жаль, развеивается быстро, иначе бы мы репутацию Хмури за пару месяцев на нет свели..."

"Пусть сам из себя изображает психа и в качестве приза страдает от бессонницы? Остроумно."

"И, главное, незаметно. Хмури и так параноик, так что легкого усиления этого его качества никто не заметит."

"Ты уже в курсе, во что ваше раздувание скандала вылилось?"

"Уизли отчудили что-то особое?"

"Если бы они... Нет, чудил тут у нас директор. Теперь вот в больничном крыле валяется."

"Кто это его так?"

"Кто, кто... Салазар Слизерин, разумеется. Директор у нас с вашим проклятьем паранойи совсем рехнулся, на Драко напал и несколько раз простучал им пол. Так наш предок с директором точно так же поступил. Интересно, сколько новых шрамов у него останется..."

"Да уж, это нежданная информация. Ничего, и её используем."

* * *

Темный Лорд открыл глаза, сделал пару глубоких вдохов, и протянул руку по направлению к стоящему неподалеку столику. Через мгновение стоящий там бокал оказался в руке великого мага, подчинившись беспалочковому Акцио.

— Это ведь не для директора угроза. Хотя бы потому, что Хмури уже обречен и проживет вряд ли больше года. Это намек для нас — либо вы сами приведете мою школу в приличный вид, либо я вас заменю.

Том Риддл отпил немного вина.

— Эх, Альбус Дамблдор, враг мой и гениальный стратег. Столь качественно рассчитывавший ходы всех "фигур" и яростно пресекавший саму возможность появления новых игроков. И где ты теперь, когда твои действия привели на доску не игроков, а стихийное бедствие? А нам с этой дикой бурей жить и лететь по ветру... Так как против ветра лететь толку нет, кое-кто из сидхе умилится, но результат не изменится. Хорошо хоть большинству Детей Хаоса наша Британия неинтересна, а у меньшинства мы хотя бы знаем общие цели, и они в общих чертах совпадают с моими. Вроде бы.

Глава 13. Непростительные заклинания.

Следующие дни прошли без особых происшествий, если не считать того, что Лонгботтом умудрился расплавить на зельях свой шестой по счёту котёл. Профессор Снейп, который уже устал бороться с творениями гриффиндорца, оставил Невилла после уроков, и тому пришлось выпотрошить целую бочку рогатых жаб.

— Более чем справедливо, — сказала Гермиона, вернувшись из больничного крыла, где она разговаривала с мадам Помфри. — Как раз из рогатых жаб и получают один из ингредиентов зелья, которым мадам Пофри убирала волдыри на ногах у тех, кто попал под его разлитое зелье. Конечно, стоило бы заставить Невилла ещё и варить само зелье, но это Невилл, он и это зелье испортит.

— Как сходила в больничное крыло? Удалось договориться?

— Мадам Помфри выдала мне список библиотечных книг для изучения, номера тех глав, которые я должна прочитать и названия парочки зелий, которые я должна сварить. Желательно под присмотром профессора Снейпа. А дальше, она сказала, посмотрим по результатам. После чего собралась ещё что-то сказать, но прервала разговор, крикнула, чтобы я заходила, если поятся вопросы, и побежала к палате для больных.

— А что там случилось?

— О, ничего особого, просто Хмури в очередной раз попытался сбежать от её неусыпной заботы. Боюсь, что он скоро преуспеет и у нас настанет первый в этом году урок З.О.Т.И.

— У нас он уже завтра первым, — скривился Драко Малфой, не ожидавший что урок пройдет хотя бы не неприятно. — У гриффиорцев вроде бы сразу после обеда.

— У нас тоже завтра, вторым, — кивнул Гарри. — Директор решил учить первые пять курсов все факультетов раздельно. А старшие разбиты на пары Гриффиндор-Хаффлпафф и Слизерин-Равенкло.

— Мерзкий грядет год, даже квиддича не будет, — вздохнул слизеринец. — Хотя бы полюбовались Лонгботтомом, вычищающим из-под ногтей кишки жаб. Насколько я крестного знаю, в этом году мы увидим ещё много подобных сцен.

— А что, Очищающего заклинания он не знает?

— Похоже, что нет. Сам он в книгах не копается, за исключением посвященных гербологии, а старшекурсники ему заранее не помогли. Впрочем, он уже наверняка почистился тем или иным способом.

* * *

Они торопливо расселись прямо перед преподавательским столом, достали свои экземпляры учебников "Тёмные Искусства. Руководство по самозащите" и стали ждать в непривычной тишине. Вскоре из коридора донеслись клацающие шаги директора, и он вошёл в класс — такой же странный и пугающий, как и всегда. Им даже была видна его шипастая деревянная нога, высунувшаяся из-под мантии. Портило впечатление гордого несломленного аврора только то, что вторая нога была не сильно подвижнее первой, деревянной, в связи с чем, передвигаться аврору приходилось приставными шагами. Пожалуй, ему стоило бы найти костыль или воспользоваться каким-нибудь магическим способом перемещения.

— Можете убрать их, — хрипло прорычал он, проковылял к своему столу и сел. — Эти книги. Они вам не понадобятся.

Равенкловцы спрятали учебники обратно в сумки.

Хмури вытащил классный журнал, тряхнул длинной пегой гривой, убирая волосы с покорёженного и усеянного шрамами лица и стал называть имена, причём его обычный глаз не отрывался от списка, в то время как магический вращался по сторонам, устремляясь на студента, когда он или она отзывались.

— Хорошо, — сказал он, когда последний заявил о своём присутствии. — Профессор Люпин писал мне об вашем классе. Похоже, вы достаточно основательно овладели противодействием Тёмным Созданиям — прошли боггартов, Красных Колпаков, болотных фонарников, гриндилоу, ползучих водяных и оборотней — я правильно понял?

Класс подтвердил.

— Но вы отстали — и очень отстали — в отношении заклятий. Поэтому я здесь для того, чтобы подтянуть вас в области того, что сами волшебники могут причинить друг другу. У меня есть минимум год, чтобы научить тех, кто этого достоин, как разбираться с Тёмными...

В головах практически всех равенкловцев пронеслась одна и та же мысль: "нас учить не планируется!"

— Итак, прямо к делу. Заклятия. Они бывают разной силы и формы. Согласно рекомендациям Министерства магии, мне следует обучить вас некоторым контр-заклятиям и на этом остановиться. Я не должен показывать, каковы из себя запрещённые Тёмные заклятия, пока вы не перейдёте на шестой курс — вас считают недостаточно взрослыми, чтобы до этого времени иметь дело с такими вещами. Но я скажу так, чем раньше вы будете знать противника, тем лучше. Как можно защитить себя от того, чего никогда в жизни не видел? Волшебник, который собирается применить к вам запрещённое заклятие, не станет делиться своими планами, он не будет действовать открыто, на глазах жертвы, вежливо и тактично. Вы должны быть готовы заранее. Вы должны быть бдительны и наблюдательны. Впрочем, что это я. Это надо говорить достойным, будущим защитникам от тьмы или хотя бы мирным жителям, а не тем, кто сам будет это применять...

Директор усмехнулся.

— Ладно, начнем с полезной для вас информации. Кто-нибудь из вас знает, какие заклятия наиболее тяжело караются волшебным законодательством? То есть, за что вы гарантированно отправитесь в Азкабан?

Поднялось насколько рук. Хмури кивнул Падме.

— Проклятье Подвластия, Империус. В отличие от Высокой Цели,..

— Достаточно.

— ...своего светлого аналога не корежит личность, хотя и труднее от него освободиться, так как оно темное, волю именно подавляет, а не изменяет мотивацию, — невозмутимо продолжила равенкловка.

— Я сказал достаточно!

Хмури с усилием поднялся на ноги — живую и деревянную, выдвинул ящик стола и достал стеклянную банку. Внутри бегали три здоровенных чёрных паука. Директор поймал одного и посадил себе на ладонь так, чтобы всем было видно, затем направил на него волшебную палочку и негромко сказал:

— Империо!

Паук спрыгнул с ладони и завис на тонкой шёлковой нити, раскачиваясь взад и вперёд словно на трапеции. Он напряжённо вытянул ноги и сделал нечто вроде заднего сальто, затем перекусил нить и приземлился на стол, где принялся беспорядочно кувыркаться. Хмури шевельнул палочкой, и паук, встав на две задние ноги, вне всяких сомнений, отбил чечётку.

— Полная управляемость, — тихо заметил Хмури, когда паук сжался в комок и стал перекатываться по столу. — Я могу заставить его выскочить из окна, утопиться, запрыгнуть в горло кому-нибудь из вас... Были времена, когда множество колдуний и волшебников были управляемы при помощи заклятия Империус, — продолжал директор. — Вот была забота у Министерства — попробуй-ка разобраться, кто действует по принуждению, а кто, как, возможно, вы, по своей доброй воле. Заклятие Империус можно побороть, и я научу вас как, но это требует настоящей твёрдости характера и далеко не всякому под силу. Если возможно, лучше под него не попадать. ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! — рявкнул он, и все подскочили.

Директор подобрал кувыркающегося паука и водворил обратно в банку.

— Кто ещё знает что-нибудь? Другие запрещённые заклятия?

Через некоторое время в воздух взвилась рука Гермионы. Похоже, остальные ученики решили, что показывать знания будет излишним.

— Да? — сказал Хмури, и его магический глаз, провернувшись, уставился на равенкловку.

— Круциатус, заклятье боли. Было создано целителями для выведения из комы, как обычной, так и магической, хотя применить его подчас бывает затруднительно. В качестве пыточного заклинания имеет множество аналогов в лице модификаций разнообразных заклинаний. В общем, какую страницу магловского "Молота Ведьм" не возьми, способ реализовать описанное там при помощи вполне себе светлых заклинаний найдется.

Директор скривился. Повернувшись к классу, он вынул из банки следующего паука и посадил его на кафедру, где тот оцепенело замер, слишком напуганный, чтобы двигаться.