Max War

И вот сейчас желанный препарат для опытов находился рядом с нарушителем спокойствия, стоя на арке на коленях, опасливо-восхищенно смотрел вниз.

До капитанов, смотрящих на происходящее большими от удивления глазами, донеслось:

— ИЧИГО!!! Смотри — вон там шинигами-капитаны, а все равно с такой высоты как муравьи! Вон — я сейчас воо-о-он того как будто раздавлю.

Маюри ощутил смутное беспокойство...

Капитаны с трудом отпрыгнули в сторону, когда столб концентрированной реацу ударил на то место, где находился капитан Маюри Куросоючи.

Фонтан крови и внутренностей ударил в воздух.

— ОЙ!!! Я НЕ ХОТЕЛ!!!

Капитаны медленно подняли головы.

На высоте преступница и рыжеволосый шинигами в шоке смотрели на высокого блондина в потрепанном плаще: тот заложил руки за спину и увлеченно рассматривал арку, в настоящий момент служащую ему "полом".

Судя по посыпавшимся обломкам и щепкам, странный блондин от смущения начал ковырять поверхность, выполненную из прочнейшего материала...

* * *

Здание Совета 46.

Капитан Айзен, живой и здоровый, рассматривал залитое кровью помещение совета.

Все они были мертвы... Все до единого.

Нет, это вполне соответствовало плану, вот только была одна меленькая проблема: капитан Айзен и Ичимару Гин, ровно как и Тоусен были непричастны к гибели Старейшин.

Да и любой шинигами — тоже.

— Странно... Странно... — Айзен еще раз прошелся по помещению. Еще когда он два дня назад пришел сюда — его поразило увиденное, но пока что было время еще раз остановиться и осмотреть это помещение, ибо другой возможности не будет...

Под ногами шинигами зазвенели, перекатываясь, гильзы.

* * *

Эшафот.

Я стоял и с улыбкой наблюдал за происходящим. Мое место — в первом ряду, и я получу море удовольствия от этого концерта.

Занавес поднят! Скрипачи расселись по местам и дирижер готов дать отмашку... Не подозревая, что он вовсе не центр всего, а лишь усовершенствованная версия шута.

Да, капитан Айзен, вы действительно умны. И я был бы счастлив, будь вы моим союзником — но увы и ах, ваша сила приучила вас к мысли о том, что все вокруг лишь пешки.

Вам не понять, что такое азарт. Вы думаете, что все пройдет по вашему плану...

Они уже близко.

Троица предателей висела чуть в стороне, невидимая для всех, кроме меня. И второго меня — который изображает дурачка и крошит ботинком арку эшафота.

Я сейчас в шкуре квинси. А значит — проблем быть не должно. Как много можно свалить на врагов...

Вот Ичиго умудряется превратить в ничто орудие казни.

Вот появляется Азен и Куросаки отлетает в сторону.

Вот артефакт у него... Пора!

* * *

Сой-Фонг потрясенно смотрела на ожившего мертвеца.

Спустя секунду по связи раздался дикий крик капитана Тоширо Хоцугаи:

— СОВЕТ 46 МЕРТВЫ! АЙЗЕН ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ОТДАВАЛ ПРИКАЗЫ!!!

В ту же секунду откуда-то сбоку раздался свист, потом впереди произошел взрыв, горячий воздух опалил лицо...

— Эй, уважаемый! Не советую рыпаться — снаряд все равно быстрее!

— КАПИТАН СОЙ-ФОНГ! ЧТО ОН ТУТ ДЕЛАЕТ?! — Ямамото заскрипел зубами.

А стоящем неподалеку дереве, на самой верхней ветке стоял квинси.

Пип Бернадоте.

На его голове находился какой-то странный прибор, напоминающий очки для выявления реацу — профессионального типа, а в руках...

— Ну хоть одного шинигами прикончу... ЛОВИ, ТВАРЬ!!!

Очередной выстрел из гранатомета заставил троицу предателей рассредоточиться.

Тоуссен как раз собирался уйти в сюнпо и зайти неожиданной помехе за спину, когда почувствовал, как на его правой ноге повис тяжкий груз. Причем его масса все возрастала...

Капитан не мог увидеть, но вот дикий вопль перед тем, как рухнуть на землю он услышал...

— ВОДКААААА!!!

* * *

Трассеры рвали воздух.

Где-то в стороне, в лесу рвались на куски стволы деревьев: находящийся выше остальных Куросаки видел, как иван схлестнулся с капитаном Тоусеном — и шинигами оборонялся от неточных, но мощных атак Брагинского.

Рукия была уже под защитой Ренджи, так что пора подумать о новой цели...

— Ты. — Зангецу указал на капитана Айзена, стоящего чуть в стороне и с легкостью отражающем выстрелы квинси. — Ты — тот, из-за кого Рукия чуть не погибла?

— Не стану этого отрицать...

* * *

— И все же — выходите за меня!

Лейтенант Ямаэда поперхнулся печеньем и закашлялся.

— Да нет, жиробас, не ты! Скорее, Император решит прийти и поговорить с командующим вежливо, чем я посмотрю на тебя как на объект постельных фантази. — Квинси затянулся сигаретой и оценивающе осмотрел лейтенанта:

— Хотя что-то в тучных формах есть...

На последней фразе лейтенант буркнул что-то неразборчивое и под этим предлогом удалился из помещения.

Капитан Сой-Фонг медленно краснела.

— Подследственный Бернадоте, вы отдаете себе отчет, что ваша жизнь и здоровье — в моих руках?

— Хм... — Квинси пожевал сигарету. — Ну, допустим.

— И вы понимаете, что оскорблять меня не стоит?

— Хм... Но это же весело? К тому же — вы представляете, какие замечательные у нас выйдут дети? Внешностью и тонкой стервозностью они пойдут в вас, а чувством юмора и воинским талантом — в меня... Да эти дети нынешнего командующего за пояс заткнут!

* * *

Все рано или поздно кончается.

Кончилась и удача рыжеволосого обладателя шикарной косы: Ичимару умудрился проскользнуть мимо очередной очереди из девяти мощных зарядов и подобрался вплотную...

В принципе, это с самого начала было для Гина лишь развлечением и способом утолить любопытство: насколько квинси стали лучше, чем тогда?

В допросе Бернадоте говорилось о многих новых техниках... Но увы, то, что сейчас показывал квинси, было откровенно слабым.

Да, он сумел отразить две атаки руками, в кожу на которых была залита солидная порция энергии.

Да, он сумел передвигаться со скоростью достаточной, что бы уклоняться от атак Гина.

Да, он сильнее чем тот же самый Исиду Уриу, который сейчас находится в заключении... Но слаб для боя с капитаном Готей 13!

Пожалуй, единственным интересным приемом была "Буря реацу", из-за которой окружающее пространство больше напоминало снежную метель. Она не давала возможность стоящим на земле капитаном вмещаться в бой, однако и квинси не мог отступить на землю.

"Пора заканчивать..."

— Яре-яре, пожалуй, я победил...

* * *

Сой-Фонг смотрела, как Пип Бернадоте, наглый и до невозможности пошлый квинси, трижды предложивший открытым текстом во время допроса остаться с ним на ночь, падает вниз.

Длинная коса, почти перерубленная в трех местах, выколотый глаз, отрубленная рука...

В ушах прозвучала фраза, сказанная на последнем допросе:

"Я умру из-за того, что когда-то один не в меру ретивый человек решил, что имеет право на все, в том числе и на сей прекрасный мир.

Надеюсь, что до этого успею, во-первых, поломать его планы, а во-вторых — умереть не под пиликанье приборов и ругань медиков, а под вопли раненых и звуки выстрелов, стоя по колено в крови..."

Что же...

Крови из многочисленных ран квинси действительно вылился целый океан...

* * *

Канаме Тоусен чувствовал себя скверно.

Возможно, причиной этому служило два пропущенных удара по руки и голове, которые нанес противник...

Меж тем Брагинский продолжал изводить шинигами-предателя реальными и ложными атаками.

Трижды он с помощью камней и веток шумел за спиной капитана и атаковал с фронта, пытаясь достать врага тяжелой водопроводной трубой по голове — увы, все было бес толку. Проклятый шинигами, несмотря на слепоту, прекрасно ориентировался в условиях леса: отраженние звуков позволяли ему безошибочно вычислять, откуда именно прилетел камешек и атаковать блондина...

— Иван-ку-у-ун! — Знакомые мурлычащие интонации заставили Тоуссена напрячься. На место битвы прибыла Йоруичи, в то время как звуки боя Гина и квинси стихли.

— О, госпожа Йоруичи! День добрый. Я... К-ха...

Уже вечером бывшая капитан второго отряда много раз спрашивала себя: как она могла так ошибиться?

Девушка закрывала глаза — но перед ней представала все та же картина...

Иван — с детским изумлением смотрящий на лезвие, вышедшее из груди... Капитан Айзен, доброжелательно улыбающийся шокированной шинигами, поинтересовался:

— Давно не виделись...

* * *

Они отступили.

Троица предателей сбежала с помощью гиллеанов, напоследок забрав две жизни.

Первым был квинси. Пип Бернадоте, сражавшийся с капитаном Ичимару Гином.

Именно из-за его действий, так называемой "бури реацу", капитаны Готей 13, даже Командующий, не смогли принять участие в битве.

Вторая жизнь — Иван Брагинский. Непонятное существо, почти победившее Канаме Тоуссена — но получившее смертельную рану прямо в сердце...

Тело квинси немедленно распалось не духовные частицы, все, что от него осталось — это портсигар. Потертый, когда-то обшитый кожей стальной портсигар, несколько сигарет, зажигалка, сделанная из гильзы...

Сой-Фонг сама не понимала, почему оставила эти вещи себе. Пожалуй, всему виной странная фотография...

На обороте — ровным острым почерком на французском написано:

"Жаль, не сбудется... П. Б."

А на фото — она... Рядом с квинси Пипом Бернадоте, погибшем в сражении против шинигами для защиты Общества Душ. Почему-то на ней западная одежда и она счастливо улыбается...

Капитан никому не показывала фото.

Зачем? Так, небольшой сувенир...

А Йоруичи Шихоин обзавелась новым любимым предметом одежды.

Даже двумя.

Это был, во-первых, длинный толстый грубый шарф, замечательно теплый и домашний.

Порой она ловила себя на мысли, что становится похожей на капитана Кучики...

А во-вторых — потертое пальто, пахнущее чем-то вкусным: пирожками с рыбой, чуть-чуть табаком, чем-то алкогольным и бьющим по разуму...

На спине было сделано несколько крепких стежков — Йоруичи исколола себе все пальцы, но столь деликатную процедуру не доверила никому.

А еще во внутреннем кармане оказался рисунок с изображением принцессы Шихуин.

Справа — в виде кошки, слева — в человеческом облике... Рисунок был черно-белый, но поражал своей завершенностью и полнотой.

Как будто для контраста на обороте крайне корявыми иероглифами было выведено:

"Самая красивая шинигами"...

Иван не успел как следует освоить японскую письменность...

Все, что осталось от большого ребенка...

Урухара Киске, узнав о гибели Брагинского, похищении артефакта и смерти совета 46, только грустно произнес:

— Жаль...

Пожалуй, это был тот редкий случай, когда весь Готей был един во мнении по всем пунктам...

* * *

Окрестности Лас-Ночес...

— Скажите, зачем вы все усложняете?

Блондин очередной раз выбил свою хозяйку из колеи.

Халлибелл стояла перед ним в рукурсионе и думала над тем, к чему приведет очередное откровение фраксиона.

Остальная фракция тренировалась в стороне по сочиненной Кригом программе, включавшей в себя совместное действие. В качестве противника выступал Верньер: он оборонялся и старался навязать противницам бой на дальней дистанции, в то время как троица так же старательно пыталась поймать "вечного караульного" в "огневой мешок" из серо.

Пока что лидировал Верньер: старательно уклонялся от львиных прыжков, перепрыгивал через змей и игнорировал ругань лани. Однако уже в нескольких местах его белые одежды были пробиты слабым серо (по приказу Крига в полную силу никто из поединщиков не стрелял), а под единственным неприкрытым глазом сиял фингал (львица все же разок дотянулась до соперника).

— О чем ты? — Куатро Эспады приготовилась. Обычно после попыток что-то уточнить Криг рассыпался в пространных рассуждениях о природе Пустых и шинигами, при этом не говорил ничего понятного.

Однако на этот раз фраксион решил уточнить:

— Вода. Вы ее сами создаете — но почему-то начисто игнорируете, что она бывает разная. По крайней мере... — Фраксион потянулся, зевнул и почему-то напомнил своей хозяйке кошек, забавных пушистых зверьков, что присутствовали в некоторых фильмах людей. — ...в Обществе Душ и мире живых.

— Ты о льде и снеге? — Халлибелл задумалась.

Лед и снег тоже присутствовали в фильмах живых, что любили в последнее время смотреть в одном из больших залов обитатели замка.

Откуда фраксион взял технику было не совсем понятно, но Пустые как-то не интересовались подобным вопросом, а Тия имела смутное представление о товарно-денежной системе людей, ровно как и остальные арранкары.

Просветил их в этом вопросе все тот же неугомонный блондин.

— Именно! Лед и снег! Кстати, могли бы и раньше понять — все же мороженое у нас не особо редкое лакомство. Благодаря мне...

Макс подошел к девушке и боднул локоть.

Куатро отрешенно почесала свободной от оружия рукой за ухом фраксиона.

— Вот только... Есть еще и газообразное состояние...

— Да. Мельчайшие капли воды в воздухе — но их крайне мало и проблематично использовать столь малый объем в качестве оружия. — Логично заметила хозяйка.

Макс закатил глаза:

— Ну... Во-первых — атака может быть слабой и практически незаметной, но точной и убойной по действию. Например, в шею — без головы мало кто выживает...

— Кроме тебя.

— Да. — Криг сощурился. — Но я такой один во всем мире и других нет, так что не считается.

А во-вторых — это тут мало духовных частиц, схожих по свойствам с водой. В мире живых и Обществе Душ их НАМНОГО больше...

Кстати...

Фигура пустого дернулась, Халлибелл почувствовала дуновение реацу — Криг уже стоял, держа в руках несколько розеток с мороженым:

— Не желаете? Сегодня — новый рецепт. С мятой...

* * *

Общество Душ...

Капитаны молча смотрели на экран.

Несмотря на все запреты, в Совете Сорока Шести присутствовало следящее кидо, направленное на запись информации. Это была разработка Урухары Киске, о которой знал только он, Ямамото да Йоруичи, так что находящиеся тут же Сой-Фонг и Маюри ощущали себя несколько уязвленно и неуютно.

Впрочем, если в случае Сой-Фонг имело место быть легкое расстройство от того, что ей не доверили столь важную информацию, то капитан Двенадцатого Отряда ощущал себя не в своей тарелке совсем по другой причине.

Во-первых, от сущности, что вызвала столь много проблем и вопросов — Ивана Брагинского — ничего не осталось, кроме нескольких предметов, которые немедленно захватила Йоруичи Шухоин. На все требования передать предметы для исследований с последующим возвратом, было отвечено отказом, причем последний раз в крайне грубой форме — нижнюю челюсть пришлось менять полностью.

Во-вторых, капитан Тоширо Хацугая косился на ученого с плохо скрываемой враждебностью и даже оттолкнул его на входе в зал заседаний, а весь Десятый отряд, включая даже обычно нейтрально-насмешливую лейтенанта Мацумото Рангику при виде Маюри как-то крайне странно клали руки на рукояти занмпакто.