Бог и попаданцы

По непонятной причине над этой фразой смеялись все. Наверно, смех выгонял из головы неприятные мысли о том, что мы ничего, ну ничегошеньки не знаем о мире, в котором живем, и совершенно не у кого спросить.

-Надо не забыть спросить у Андрея Федоровича, что он думает о теории Надежды Павловны, — сказал Ваня Саше. — Надежда Павловна, вы ведь понимаете, о ком мы?

-Об отце кого-то из пятиклашек, если я правильно помню, — убийственно серьезно сказала Надежда Павловна.

-Если бы все было так просто... — был ответ.

-Да знаю я, знаю, какие дети учатся в нашей школе. Не одним вам сны снятся, засланцы-попаданцы! — отмахнулась Надежда Павловна.

С тех пор ругательство "засланцы-попаданцы", бывшее изобретением настоящего Андрея Федоровича, уже не выходило из лексикона... засланцев.

* * *

(Сцена монолога Маши)

Так уж вышло, что на русском с Машей никто не сидел. Лена сегодня заболела, а может просто решила не пойти (она вообще начинает исчезать из Машиной жизни и нашей повести, вы не находите?), мальчики сидели вдвоем на первой парте по требованию учительницы. Маша, в отличие от Лены, книг на уроках не читала, а учительница как раз мучила у доски какого-то троечника, так что делать было нечего. И Маша начала думать.

О ком может думать пятнадцатилетняя девочка? Естественно, о том, в кого влюблена. То есть о Ване.

Прежде всего, Маша не знала, как к нему сейчас относиться. Осенью вместо привычного и любимого Вани пришел другой человек. Менее циничный, более взрослый. Вроде бы, гораздо лучший, чем старый. Но девочки (слово "девушки" меня раздражает) — существа нерациональные, даже самые умные из них, поэтому какое-то из Машиных скрытых "я" подняло вопрос: любить ли Ваню по-прежнему?

Сначала вопрос был с негодованием отвергнут, потому что возник как раз накануне очередной совместной прогулки (которых, кстати, что-то было маловато). Но он возникал снова в моменты, когда мозг не был ничем занят. И доводы рассудка казались необъективными.

-Из-за чего девочки влюбляются? — вопрошал самый рациональный внутренний голос. — Из-за внешности. Внешность — величина постоянная. Вывод, любовь равна true. — Этот голос обожал разговаривать, как программист — Машино будущее.

-До перевоплощения ты с ним не разговаривала, так? — присоединился еще один голос. — А сейчас — постоянно, и он оказался прекрасным собеседником. Что может быть отрицательного в общении? Неправильная тема? А тебе понравились бы разговоры о чувствах, вздохах под луной и именах для будущих детей? Вот именно.

-Он какой-то... слишком взрослый для меня, — подала голос женская составляющая Маши. — Слишком хороший. Я, наверно, недостойна его.

-Остынь! — возмутились сразу два голоса. — Типичная логика ТП, хоть мы и не любим это слово. И потом, разве он что-то говорил об этом? Наоборот, ты ему, похоже, тоже нравишься. Так о чем базар, чтоб тебя откомпилировало, минус приписало, корень извлекло и на ноль разделило, или как там мальчики выражаются?

На этом месте Маша хихикнула. Учительница не могла этого не заметить:

-Я понимаю, уровень знаний подавляющего большинства класса плачевен, но смех — это признак интеллектуального снобизма.

-Да, Елена Сергеевна, я никогда не отрицала, что имею такой недостаток. Я всячески над этим работаю, — ответила Маша.

-Ну, работай дальше, — посоветовала учительница, и хохот класса лишил Машу возможности ответить.

Похоже, остался только один способ себя занять... Маша достала алгебру, посмотрела в дневнике домашнее задание и стала его делать. Она знала, что учительница, заметив, непременно попытается отобрать, но кто из нас не считает себя выше наказаний?

-Долбоежик колючий, как это решается? — прилетело с первой парты, и Маша поняла, что не одна такая. Одновременно ей очень захотелось тоже придумать какое-нибудь смешное ругательство:

-Ноосфера знает. За неимением ноосферы спросим у хрена, — прошептала она.

-Маша, с кем ты там болтаешь, я никак не пойму? — спросила Елена Сергеевна.

-Сама с собой. Знаете, лучшего собеседника не найти, — неожиданно для себя ответила Маша.

На перемене к ней подошел Ваня:

-Тебе что, так сильно вынесли мозг разговоры о мироздании, что твоя вежливость дала трещину? — спросил он.

-Просто переходный возраст. Знаешь, хамство окружающим, разочарование в жизни, несчастная любовь... Ой, прости!

-Это в кого же тебя угораздило влюбиться? — подхватил шутку Ваня.

-Да все в того же. Гад жуткий, ты не поверишь, — продолжила в том же духе Маша. — Уже неделю гулять не зовет, прикинь?

-Видел я твоего гада. Просил выяснить, во сколько ты сегодня сможешь.

-Передай, что часа в четыре. И что он засланец...

-Попаданец? — уловил знакомое слово Саша.

-Он, родимый, — ответила Маша, не спрашивая, сколько Саша слышал.

* * *

В Сашином блоге появилось уведомление "Есть предложенные новости". Хотя эта функция работала уже почти год, такое с Сашей случалось впервые: Ваня уже давно был вторым администратором, Маша рассказов, вроде бы, не писала, у Саши (отношения с которой как-то остались за кадром этой повести) теперь был собственный блог (который весьма неплохо читали и куда Сашу иногда просили что-нибудь написать).

Итак, Саша кликнул на ссылку и увидел... еще один рассказ от совершенно незнакомого ему человека. Вот этот рассказ:

"Сплю я, и снится мне сон. Не такой сон, какие я вижу каждый день и сразу забываю по пробуждении. Этот сон я запомнил и никак не смог выкинуть из головы, поэтому решил записать сюда.

В одном мире (да, наверно, это был другой мир) люди окончательно разленились: всю работу делали машины, им оставалось есть, пить, гулять и болтать.

В этом мире был лишь один человек, который не хотел жить, как все. Он умел буквально все, чего не умели остальные, от разведения костра до сборки компьютера, любил историю, мертвые языки и программирование. Иными словами, он был мастером на все руки.

Его всегда звали, когда становилось не о чем говорить или что-то ломалось (людей в том мире было не так много). Он всегда помогал, а потом о нем забывали.

И вот однажды произошло кое-что, чего так и не понял никто, кроме этого человека. Просто отключилось электричество. Люди впали в панику, потому что им было нечего есть, негде гулять и не о чем говорить.

Мастеру на все руки отсутствие электричества страшно не было: он ушел в необитаемое природное пространство, которого в том мире было много, поставил палатку, разжег костер, достал гитару и наслаждался жизнью. На самом деле, это было его любимым времяпрепровождением в теплое время года, так что он не заметил глобальной проблемы, пока не вернулся домой, чтобы записать пришедшую в голову идею программы.

У его дома уже ждали жалко выглядящие, плачущие люди, умоляющие сделать что-нибудь. Мастер не понял их, потому что несчастные сами не знали, что случилось. Он вошел домой и попытался включить компьютер. Компьютер не включился.

-Проблема ясна! — сказал человек.

О дальнейшем мало кто может рассказать, но меньше чем через два часа все вернулось в норму. Толпа людей стеклась к дому Человека, чтобы отблагодарить его. Было решено попросить его поставить самому себе памятник и выгравировать на нем: "От благодарного человечества". Что и было сделано".

* * *

Рассказ незнакомца, естественно, был одобрен и собрал под собой несколько десятков комментариев. Половина из них содержала описания подобных же странных снов про другие миры. Причем никто из попаданцев не смог определить, рассказы ли это были или правда люди видели такие сны. Да и была ли разница? Рассказы были написаны, значит, такие миры уже были. А значит, Богу, его заместителю и Великой Собеседнице будет весело.

Бог, он же Андрей Федорович, посмотрел через Федино плечо, когда отпрыск писал комментарий к какому-то рассказу, и понял, что наверху творится что-то, требующее его присутствия.

-Дай-ка почитать, — попросил он. Недовольный Федя пошел делать уроки, а Бог ознакомился с рассказами и понял, что был прав.

-Федь, передай друзьям, что я отчаливаю. Дела наверху, извини.

-Не бросай нас! — попросил сын.

-Извини, извини. Такой уж у тебя ненормальный отец. Я вернусь еще. Обязательно. Извинись перед попаданцами, ладно?

В тот же момент что-то в лице Фединого отца изменилось, стало более знакомым.

-Я вернулся, Федь, — сказал настоящий Андрей Федорович. — М-да, завязываю фантастику читать, она не похожа на правду.

-Тебя что, тоже по мирам носило? — догадался Федя. — Как-то много вас вокруг, попаданцев.

С тех пор между отцом и сыном совсем не осталось секретов и недомолвок, а увлечение фантастикой перешло в писательство.

* * *

-Вот я и дома, — выдохнул Бог. — Скажите мне, что здесь происходит? Или я просто не знал, что новые миры образуются каждый день?

-Понимаешь, — сказала Великая Собеседница. — Нас двое и мы оба были смертными. Поэтому мы должны спать.

-И видеть сны, — добавил мальчик, который был заместителем. — А если уж сны смертных — это новые миры, то сны Богов и подавно.

-Понятно, — ответил Всевышний. — Ну что, — обратился он к мальчику, — отпускать тебя или так и останешься здесь?

-Я вернусь домой, — твердо сказал мальчик. — Родителей хочу увидеть. Только скучновато там будет, наверно. Но у меня будут мои сны и чужие книги.

-Понятно, — грустно сказал Бог. — Тяжело тебе будет...

-А кому сейчас легко? — сказал мальчик, исчезая.

-Вот мы и снова вдвоем, — улыбнулся Бог той, что была духовной матерью его сына. — О чем будем говорить?

* * *

Утром мрачный Федя принес десятиклассникам новость:

-Папа опять в командировке. Извините, вчера не написал.

-Мы знаем, — сказала Маша. — Саша сон увидел.

-Ясно, — кивнул Федя. — Ладно, я пойду тогда. Меня Никита ждет.

-Кажется, у него налаживается общение... — протянул Ваня, когда Федя ушел. — Ну и хорошо.

-Ты имеешь в виду: "Все нас кинули?", — спросил Саша.

-Ты слишком хорошо меня знаешь, — согласился Ваня. — А ты сейчас хочешь свернуть разговор на извечные философские вопросы?

-Не угадал, — улыбнулся Саша. — Я просто понял, что однозначно знаю Великую Собеседницу. В смысле, раньше знал.

На лицах Вани и Маши промелькнуло что-то непонятное:

-Рассказывай! — сказали они в голос.

Саша пожал плечами:

-Да что здесь рассказывать? Просто я три года учился играть на пианино, и мне очень повезло с учительницей. Она была... как Надежда Павловна, только еще лучше. Мудрее, что ли. Мы с ней могли часами просто разговаривать, вообще забывая про урок. Поэтому, наверно, я и ушел, — закончил он. — Думал, общаться можно и так, да как-то не собрался даже позвонить. Программированием занялся, блог себе завел. А теперь вот как оно обернулось.

-Но ведь можно же общаться через сны! — сказал Ваня. Маша кивнула: как-никак, вместе это проверяли.

-Да стыдно мне, — покачал головой Саша. — Два года не звонил. Сначала не знал, что сказать, потом забыл ее совсем, а если и вспоминал, совесть начинала мучить. И знаю ведь, что сердиться не будет, а все равно не могу. — Он понял, что впадает в меланхолию, и поспешил закрыть невеселую тему: — Кто-нибудь помнит, что по английскому задавали?

-Как обычно, — отозвались Маша и Ваня.

-Лен, что по английскому задали? — спросила Маша.

-Не у того человека спрашиваешь! — отозвалась Лена, углубляясь в Ключевского. В последнее время она все больше читала и все меньше обращала внимание, что Маша от нее отдаляется. Машу это радовало, хотя совесть иногда и просыпалась.

* * *

Мальчик, который раньше был Богом, открыл глаза. Он снова лежал в своей кровати, от которой сильно отвык за это время. Он снова был материален, хотел есть и чувствовал ломоту в мышцах. А еще он боялся. Боялся, что теперь не найдет себе места в родном мире, хотя здравый смысл и подсказывал, что раньше он был еще более далек от этого.

В этом мире нужно было выполнять многие обязанности, которых ТАМ не было. Ходить в школу, помогать родителям, гулять с друзьями (как он будет с ними теперь общаться, представлялось смутно, но не обижать же людей).

Поднявшись с постели и вспомнив, что он имеет право на выходной (такая уж в том мире система), мальчик зашел в ВТП и целый день писал. Записал все, что произошло с ним, свои мысли, свои разговоры. Получилось сумбурно, но и не такое иногда проходило.

Через некоторое время после того, как опус увидел свет, прорезался уже знакомый Валера:

"Здравствуй, попаданец! Я смотрю, ты отхватил самый крупный кусок среди всех нас. Конечно, ответственность и все такое, я все понимаю, ты теперь даже, наверно, меня психологически старше (тьфу, привязалось словечко из прошлого мира)..." и т. д.

Может быть, все же попытаться подружиться с этим Валерой? Ему явно есть, о чем рассказать. Тем более, теперь общаться с ним будет даже легче, чем со сверстниками (которые, кстати, накидали сообщений с предложениями погулять вместе). Была, не была.

Как известно, ВТП не допускает друзей по переписке, оно сразу перемещает одного к другому. Обычно, правда, встреча происходит в самом ВТП, но, видимо, Артур и иже с ним внесли какие-то изменения, поэтому мальчик оказался сидящим напротив Валеры и Ивана, обсуждающих психологию писак, заполонивших ВТП.

* * *

-Маша, черт тебя раздери, что с тобой творится?! — спросила Маша саму себя, обнаружив в своей голове настойчивое желание вбить в текстовый редактор несколько десятков матерных слов. — А вроде, блин, девочка из интеллигентной семьи, отличница! Тьфу на меня!

Дело было на каникулах. Допустим, весенних, потому что автор окончательно запутался в ходе времени повествования. В конце концов, можно сказать, что герои отчаянно не хотели "вступать во взрослую жизнь", а возможностей у них было побольше, чем у нас, поэтому время могло растягиваться в любых пропорциях. Неубедительно? Ладно, шут с ним.

Итак, Маша сидела и злилась. Дело было в том, что недавно она подсела на книги всеми нами "любимого" (кто его не знает — радуйтесь) Сергея Минаева, и, хотя страшно не любила такую литературу, теперь читала уже третью его книгу. Сначала смеялась сходству с Валерой-путешественником, потом плевалась, потом дочитывала книгу, а через несколько дней скачивала новую. И все бы ничего, да авторская злоба на всех и вся, сочившаяся из каждой страницы, была дико заразной.

К тому же пару дней назад они с Леной по обоюдному, вроде, согласию прекратили общение: торжественно удалили друг друга из друзей Вконтакте, ограничили доступ к странице (Лена точно, а Маша поленилась) и перестали гулять вместе. Согласие-то было обоюдным, да вот только привычки так просто не отмирают. Поэтому теперь Маша сидела и ругалась.

Было девять часов утра, значит, в "контакт" заходить смысла не было. Но Маша все же зашла, чтобы как-то отвлечься от злости на себя и прочих приятных вещей. О чудо — Ваня в сети!

-Привет! — написал он.

-Привет!

-Как настроение?

-Да так как-то...

-Есть причины?