С одной стороны, будет возможность хорошенько обдумать ситуацию с Андреем, но с другой... если Андрей узнает, что она уехала в другой город с другим мужчиной, то вряд ли это будет способствовать восстановлению отношений. Этим пока что Влада не готова была рисковать. Как бы ни повел себя Андрей, но Ильина все еще не была уверена, должна она быть с ним, возможно ли все вернуть, или напротив, отношения покатились в такую пропасть, из которой уже не выбраться...Однозначного ответа девушка пока дать не могла. Но как бы там не было, наверное, все-таки стоит поговорить с Андреем до отъезда. Может быть, тогда она окончательно сможет понять чего она хочет от ближайшего будущего...
Бросив мимолетный взгляд на своих сослуживиц, что были заняты какими-то бумагами, Влада, закончив разговор с последним рекламодателем, подхватив со стола мобильный, тихо выскользнула в коридор. Оглянувшись по сторонам, убеждаясь, что в ближайшем радиусе никого не видно, девушка, остановившись у огромного окна, стала быстро набирать знакомый номер, не особо глядя на дисплей. Практически сразу послышались длинные гудки. Один за одним, разрезая собой странную и непривычную офисную тишину. С каждым новым гудком, по телу девушки пробегала волна дрожи, заставляя ежится от непонимания собственных чувств и путаницы, что тоненькими ниточками, словно паутинка, все крепче обволакивала сердце и разум...
Она не понимала, что сейчас делает. Зачем звонит, в то время, когда пообещала себе больше не пытаться первой идти на уступки. Но второе 'я' твердило, что должна это сделать. Зачем? Почему? Совсем другой вопрос. Просто должна и все... Выяснить все до конца? Возможно. Разобраться в себе и в Андрее. Скорее всего, именно это и было основной причиной подобного поступка...
— Владуська? — спустя несколько секунд, после странного шуршания, таки послышался голос Андрея. Какой-то странный. Наигранно бодрый и неустойчиво рванный. В голове пронеслось нелепое сравнение с ледяным спокойствием Громова, чья уверенность выглядела гораздо привлекательнее истерических ноток Андрея. К тому же, судя по его условно ласковой манере, он был не совсем в адекватном состоянии.
— Андрей, нам нужно, наконец, поговорить, — спокойно выдохнула девушка, невидящим взглядом уставившись в окно, наблюдая за тем, как где-то внизу торопливо мчались автомобили, мелькая фарами, спеша в известном лишь им направлении. Вечер вступал в свои права. Этого Влада сразу как-то и не заметила за работой.
— А мы разве не наговорились? — выкрикнул нервно парень, — уже и так все понятно!
— Андрей, что ты как маленький? Давай встретимся и... — договорить девушка не успела. Власенко попросту отключился. Снова не дал ей никакого права даже попытаться объяснится. Глупый и упрямый баран! Ну что же... теперь он сам виноват. Бегать за ним Ильина не собиралась. Вывод напрашивался сам собой — в Москву придется лететь так ничего и не прояснив для себя. Ну и пускай! За последние дни у Влады столько всего произошло, что она с радостью готова сменить привычную обстановку на что-то другое. Пускай для этого и придется ежедневно видеться с Громовым...
— Влада, а ты что тут стоишь? — звонкий голос Лены, заставил Ильину вздрогнуть, вырвавшись из невеселых мыслей.
— Да так, — обернувшись, отмахнулась девушка.
— Рабочий день уже закончился, так что давай, хватай сумочку и домой! — в приказном порядке выдала Елена.
Спорить желания не возникало. Да и действительно Владиславе вдруг захотелось поскорее вернутся домой, чтобы хоть ненадолго, на одну ночь забыться, оставив решение проблем до утра. Не чувствовать боли, не помнить о заботах, что снежным комом висели над головой. Всего на одну ночь почувствовать себя прежней... И пускай, как прежде уже никогда не будет...
Заскочив за сумочкой, девушка поспешно направилась к выходу, где её уже дожидалась Лена.
— Ну как тебе 'неожиданная' поездочка? — усмехнувшись, спросила секретарша, когда девушки оказались у центрального выхода из офиса.
— Просто маразм, по-моему, — фыркнула недовольно Влада. Она была больше не в силах молчать, необходимо было как-то излить свое негодование и возмущение, пускай и не самому Громову, — я вообще, не понимаю, зачем все это нужно? Да еще и на целую неделю! К тому же у нас и, не выезжая из страны, хватит дел!
— Так-таки и не понимаешь? — закатила удивленно глаза, Елена.
— Что ты имеешь в виду? — как-то резко ощетинившись, переспросила Ильина.
— Да так, ничего особенно, — пожала плечами девушка, — просто для Палыча это обычные методы, так сказать, более тесного сближения с сотрудницами.
— Методы, значит? — кточнила Владислава, на что была удостоена быстрого утвердительного кивка и невнятного:
— Ой, Влад, я побежала, а то меня Димка ждет! Я совсем забыла о нём. Извини. До встречи! Удачной поездки! — протараторив это, Елена тут же побежала к припаркованной на стоянке Audi, оставив Владу с недоумением смотреть той вслед.
Похоже, что Лена сболтнула лишнего. Во всяком случае, того, чего не стоило оглашать. И пускай фраза не была озвучена до конца, и уж точно не объяснена, было и так понятно, что имелось в виду под 'обычными методами тесного сближения с сотрудницами'.
Вот он значит что удумал! Пожалуй, подобного стоило и ожидать! Только вот с Владой такой прием точно не пройдет. Пускай думает, что хочет этот Палыч! Пускай строит планы соблазнения и прочее, но вот тут его будет ждать обломчик! Влада не из тех, кто будет таять от его грязных намерений и похотливых желаний! Да, она поедет с ним в эту, так называемую, командировку, только в этот раз Антону придется уступить собственным принципам и закономерностям. Не на ту напал! В этот раз его будет ждать от ворот поворот!
Довольная собой и своими грандиозными планами в отношении обламывания Громова, девушка и не заметила, как добралась до дома. Она снова и снова обдумывала свою реакцию на возможные приставания Антона, то, что ждет его, если он, лишь попытается как-то проявить свою настойчивость. Негодование и возмущение давно вытеснили из головы мысли об Андрее, и о недавнем телефонном разговоре с ним, оставляя вместо себя исключительно планы о нещадном спускании Антона с искусственно созданного им же пьедестала. Лишь оказавшись у подъезда, девушка поняла, что помимо предстоящей поездки есть еще нерешенные проблемы, когда услышала, как её окликнули:
— Владочка, а где же твой любовничек-то, а? — громкое, но невнятное бормотание пьяного в стельку человека, на которое можно было не обращать внимания в любой другой ситуации, если бы не тот факт, что стало совершенно очевидно, что этот человек Андрей.
Застыв на мгновение, Влада обернулась, с ужасом отмечая, что перед ней действительно стоит её парень. Причем стоит это громко сказано. Пошатываясь со стороны в сторону, он явно был не в самом своем человеческом состоянии. Неряшливо застегнутая и помятая рубашка, синяки под глазами, пробивавшаяся несколькодневная щетина. И последний штрих столь плачевной картине добавляла бутылка не самой дорогой водки, сжимаемой в руках.
— Господи, ты что пьян? — не сомневаясь в очевидном, все-таки сочла нужным уточнить девушка, еще раз окидывая оценивающим взглядом парня. Впервые в жизни она видела его в подобном виде, и стоит признать, что предпочла бы никогда и не видеть вот так вот.
— Я пьян? — приближаясь к Владиславе, пробормотал Власенко, размахивая при этом почти пустой бутылкой, — да я трезв, как стеклышко! — и словно в подтверждение обратному, споткнулся на ровном месте, и чуть было не полетел на землю, с трудом сумев сохранить равновесие.
— Андрей, тебе сейчас нужно пойти домой и отоспаться, — не имея ни малейшего желания слушать нелепые причитания парня, Ильина поспешно вытащила из сумочки телефон, собираясь вызвать такси для Андрея. Как же ей не нравилась эта ситуация! Влада даже не представляла, как стоит обращаться с человеком, находящемся в подобном состоянии. Поэтому единственно правильным выходом её казалось поскорее отправить Власенко домой. О каких разговорах может идти речь, когда он в подобном состоянии.
— А поговорить? Ты ведь хотела, не так ли?! — взвыл Андрей, подходя на неустойчивых ногах все ближе и ближе.
— Действительно, я хотела поговорить, но поговорить, когда ты будешь в адекватном состоянии! — выставив вперед руки, тем самым давая понять, что дальше приближаться не стоит, уверенно отрезала Влада.
— А я сейчас в самом что ни на есть адекватном состоянии, — пробормотал парень, — у меня, наконец, открылись глаза на собственную девушку, которая оказалась продажной дрянью!
— Что? — выкрикнула Ильина, соображая, уж не ослышалась ли она? — Что ты несешь? Может, хватит уже верить всякой чепухе?!
— Знал бы я, что ты окажешься такой стервой и сбежишь с первым попавшимся богатым мужиком, никогда бы с тобой не связался, — тем временем, продолжал бормотать, словно обезумевший, Андрей, — ну конечно, где я и где он! Хотя, молодец твой этот, понятливый. Сразу сообразил, что от меня так просто не избавится! Спасибо, что дали подзаработать! Низкий вам поклон, — изображая подобие поклона, Власенко в этот раз таки оступился, и, пошатнувшись, не смог удержаться на нетрезвых ногах, полетев на землю.
Влада, словно со стороны наблюдая за подобной жалкой картиной, с ужасом пыталась переварить только услышанные слова. Но вместо этого лишь безумный сумбур из мыслей, которые, словно пчелиный рой, жужжали, разрывали привычные и устоявшиеся принципы напрочь. Было откровенно плевать на неловкие попытки Андрея подняться, с еще более неловкими и недовольным попытками что-то причитать, и при этом возмущаться. В ушах, колокольным звоном, предвещающим страшные вести, звенела всего пара невнятных фраз — '.... Сообразил, что от меня так не избавится.... Дали заработать...'. Это что же получается...? Андрей...? 'Нет!' — мысленно осеклась девушка, обрывая любые возможные попытки развить возникающую страшную мысль.
— Что ты стоишь, рот открыла? — вскричал Власенко, с трудом поднявшись в полный рост, и заметив, что находящаяся в руках бутылка треснула от падения, расплескав остатки своего содержимого, негромко выругался, отбросив несчастную стекляшку в сторону, со словами — только не говори, что ты этого не знала?!
— Не знала чего? — негромко выдавила девушка. Отчего-то во рту вмиг пересохло, оставляя неприятный привкус горечи, который вмиг стал распространяться дальше. В каждую клеточку тела, каждую жилку...
— Ой, Ильина, хватит строить из себя святую невинность! — недовольно поморщился Андрей, неловко растирая лицо рукой¸ — сама же подослала этого своего... Антончика, чтобы он по-быстрому со мной разрулил, так ведь?! А ты, молодец, неплохо устроилась. Он за все заплатил, договорился со мной, а ты вроде, как и не при делах. Чистенькой решила остаться. Да оно и правильно, зачем мучится самой, устраивать выяснения отношений, когда есть мужик при деньгах, который способен все решить и без тебя. Я только одного не могу понять, Влада, когда и где ты его нашла? Зачем мне голову морочила, замуж собиралась...
— Андрей, да ты можешь нормально объяснить, что произошло?! — топнув ножкой, вскрикнула девушка. Мысленно она уже все осознавала, но, не услышав явного подтверждения, все еще надеялась, что это всего лишь злая шутка, неудавшегося клоуна. Страшный сон, очнувшись после которого она поймет, что ничего этого и не было. Что всего лишь её фантазия развернула слишком бурную деятельность, забрасывая нелепыми и глупыми мыслями...
Но глядя на недовольно-возмущенное выражение лицо Андрея, Владислава все отчетливее понимала, что не шутка и не сон... Реальность. Суровая, ранящая и разбивающая вдребезги все мечты и устоявшиеся представления и принципы о будущей жизни...
А Андрей все приближался. Таким Ильина еще не видела его. В глазах блестели искорки не просто недовольства, а уже злости. Неприкрытой, настоящей, сокрушительной.
— Ты, правда, ничего не понимаешь? — схватив неожиданно резко Владу за запястье, прошипел Андрей. Его лицо было в десятке сантиметров от лица Влады. От него несло дешевым алкоголем, а пальцы с силой впивались в нежную кожу, очевидно оставляя синяки. Но было плевать. На все было плевать. Влада лишь продолжала всматриваться в некогда любимые карие глаза, пытаясь прочесть в них что-то от остатков былых чувств. Пытаясь понять, когда же они дошли до такого. Почему жажда наживы оказалась гораздо сильнее любых других, нормальных человеческих чувств. Почему животные инстинкты стали предпочтительней всего остального...
— Не понимаю... — еле слышно выдохнула девушка.
— Он просто купил тебя! — сильнее дернув за руку Владу, вскричал парень, — купил право обладания тобой на несколько ночей, как ценный трофей. Хотя какой трофей, — окинув девушку презрительным взглядом, Власенко, фыркнул — он купил тебя, как забавную игрушку, или пакет молока, понимаешь?!
— Но продал-то меня ты...? — все еще не веря собственным словам, пробормотала Владислава. Слезы, выступившие на глазах, уже давно нескончаемым потоком катились по щекам, а сердце словно разрывало на части.
Больно... Боже, как больно слышать подобное... От человека, которого любит... Хотя, как после такого можно любить? Одно дело Громов. Он идиот. Больной на всю голову. Считает, что все можно приобрести. А Андрей? Чем думал Андрей? Поманили перед ним деньгами и все? Сомнительное соглашение готово?!
— А ты думаешь, что это приведет к чему-то хорошему? Да наиграется и бросит! — словно не слыша вопроса Ильиной, продолжал Андрей.
И он был прав. Тысячу раз прав. Только проблема в том, что ей не нужен был ни Громов, ни его грязные предложения! В данный момент её беспокоило другое. Её беспокоило то, что человек, которому она беспрекословно доверяла вот так вот просто смог поступить с ней...
— Ты меня продал! — с уверенностью закричала девушка, вырывая руку от Андрея, — как ты мог, вообще?! Ты хоть понимаешь, что это даже не предательство, это... конец...? — последние слово было произнесено слишком тихо, будто на неком надрыве. Со страхом, но уже настоящей уверенностью, что по-другому никак. Это действительно конец, чтобы сейчас Андрей ей не ответил...
— Я продал?! — вновь хватая девушку за руки, в этот раз не позволяя ей так просто освободится, кричал Андрей, — А то, что ты крутила шашни за моей спиной с другим, это нормально? Так почему я не могу подзаработать на этом?! Да если бы по нормальному, если ты меня так любишь, то можно было бы сразу договориться обо всем и вместе срубить неплохих денег на заинтересованности этого Антона в тебе. И все бы пошло в семью. Так нет, ты у нас видно жадина, да? Делится, не захотела! Так теперь тебя ожидает обломчик, потому как делиться не буду я! — довольный собой, истерически хохотнул Власенко.
Эти слова стали последней каплей для девушки. Она выносила многое. Терпела многие высказывания, но это... Срубить денег... в семью... делится... Они словно раскаленным лезвием снова и снова вонзались в сердце, делая не только новые раны, но и открывая старые, что не так давно стали зарубцовываться, еще глубже расковыривая их. И это было гораздо больнее. Это было почти невозможным и невыносимым для восприятия любого нормального человека. Можно было рыдать до истерических приступов, можно было падать в обморок и биться в истерике, сокрушатся самой на судьбу, или обвинять других... Слишком много вариантов для развития дальнейших событий... Слишком много боли... Только кому от этого станет легче? Никому. И уж точно не Владиславе...
