Предтечи Зверя. Изродок. ( часть первая)

— Старики? Но они отдельно живут! Далеко. Я тут как бы в театральный поступать приехала. Ну, зарезали, конечно. Хорошо, что Алик приметил. Вот, теперь живу с подружкой. С Тонькой — ну, ты видел. В рекламе у Алика подрабатываю. На фото. Нет, что ты, никакого там.... А сегодня вот с Тонькой как бы поругалась. А она сегодня и ночевать не будет — дежурство у неё.

— Значит, закончим про Алика у тебя. В спокойной обстановке, констатировал я, когда мы выбирались из такси где-то в жутком захолустье. Даже не подозревал, что есть вот такие районы. Или это ночью? А дом— то какой, Господи! Хотя, чего ещё ожидать от дешовой фотомодели?

— Только если не будешь приставать. Я девушка честная, с незнакомыми... или малознакомыми парнями ничем таким себе не позволяю.

Каким "ничем таким" — можно было только догадываться после жарких объятий на тёмной лестничной клетке. Целоваться она умела и с удовольствием это демонстрировала. И поднимаясь по лестнице, и открывая дверь, и заходя в такую же тёмную сейчас квартиру. Может, даже ещё и тогда, когда я, оглушённый, оседал на пол.

Удар был мастерский — после которого не потёмки, а искры из глаз. А затем скотч, скотч, тебя тянут в комнату и кидают на кровать. Вот теперь включают дверь.

— Вот это — Алик. Его диагноз ему же и расскажешь. Попозже. Знаешь, Ал, он говорит, что у тебя очень серьёзная болезнь. О которой с твоей девушкой он может поделиться только в постели.

Если бы рот у меня не был залеплен скотчем, я бы возразил, что в постели я мог бы... ну да ладно. Пока что пришлось вытерпеть удар ногой в область печени. Ну, когда человек на кровати, ударить его ногой со всего размаха трудно. А с "не всего", оказывается, можно, и довольно болезненно.

— Мразь. К моей девушке, мразь? — прохрипел Алик. Э-э-э, да он действительно, на игле. Правильно моя дурочка рассказывала. Дурочка? Да нет, вы посмотрите на неё! И трезвая совсем, и взгляд какой осмысленный. Ну, артистка! Значит, часть правды рассказала. Точно — в театральный поступала. Задатки есть.

— Я тебе, урод глаза выдавлю даже за то, что глазами её раздевал. руки пообрываю, если прикасался! Он прикасался?

— Да нет, что ты! Я бы не позволила, — не моргнув, соврала Эльвира.

— Тоня, он прикасался?

— Попытался бы — раздался насмешливый голос ещё одной девушки. И эта соврала, не моргнув. Ну ладно, в подъезде могла не видеть. Но танцевали-то мы доволе откровенно. Особенно последние танцы, когда Элиза так ловко прикидывалась пьяной.

— Твой счастье. Лёгкой смертью умрешь. Если, конечно, договоримся. Тонь, обыщи.

Вот и эта вторая врунья. Худенькое личико, но шея красивая, а глаза, глаза! Голубые и огромные такие! Губки — в презрительной гримаске и руки — по карманам. Всё вытянула быстро. Зачем-то расстегнула рубашку, провела рукой по груди. Извращенка!

— Лишнее, и так вижу, что нет. Если не надумался... но это я сам.

А вот это уже было грубо и просто гадко. Хотя и не с сексуальными целями.

— Нет. Ничего.

Интересно, что они такое ищут, если без малого двадцать тысяч баксов для них " ничего"?

— Слушай внимательно, — наклонился надо мной Алик. Да. Наркот. Вон, зрачки какие. Алик. Чья в тебе кровь, Алик? Чёрные цыганские глаза и здоровенный шнобель. Сочные губы и мохнатые брови. И смуглая, ближе к коричневой кожа. Что-то восточное. вон, и волосы сзади в косичку заплёл.

— Значит так, — прервал он мои размышления. — Ты говоришь где они. И тихо спокойно умираешь. Или ты не говоришь где. И тогда подыхаешь, как твой шеф. В страшных муках. Сейчас тебе отлепят скотч. Закричишь — отрежу язык. Понял?

Значит, — он Бычка-то? Ну, с такой приманкой....

— Тонь, отлепи ему рот. Вот так. теперь говори.

— Вы уточните, кого вы ищете, кто такие "они"?

— Шутник. Заклей. Так. Теперь слушай сюда. За каждый неправильный ответ — один пальчик. Тебе они уже всё равно не понадобятся. Ладно, первый вопрос: Что ты должен был принести шефу вчера вечером?

Бусы! Вот оно что! Действительно, что такое двадцать тысяч, когда на кону вот такой куш!

— Ага ! Вспомнил! Ну, отвечай!

— Они врут! Мы с Элкой твоей на танцах.... А в подъезде... хочешь, скажу, какого цвета у неё трусики?

Подействовало сразу — удар с размаха и всхлип девушки. Вымуштрована, не закричала даже.

— И ты, сучка — оскалился Эл на вторую — Тоньку.

— Да врёт он, гад! Ничего не было! Я п в подъезде — темень. что он увидеть мог?

— Ладно. Какие? За ошибочный ответ....

— Розовенькие такие стрингеры.

Фокус был прост. Вечером девушка была в короткой юбчонке, а я однажды удачно уронил вилку. И проявил демократизм — не дожидался официанта.

— Так? Ну, говори, так?

— Так, но Эл... честное слово!

— У тебя — честное? У тебя?

— Но ничего не было!

— Тогда откуда?

— А.... Он под стол заглядывал! Вилку уронил! Я тогда ещё подумала....

Пока блондинка оправдывалась, брюнетка Тоня спокойно заклеила мне рот и закурила. А потом ткнула горящим концом в глаз. Я попробовал кричать через нос — всё равно получилось мычание.

— Чтобы не пялился, куда не следует, — прокомментировала она. — А потом, когда всё расскажешь, прижгу и язык. Чтобы не болтал лишнего.

— Нет, язык — я! Я! — повернулась к нам Эльвира. Как я понял, она успела остудить ревностный гнев Эла.

— Ладно — ладно. Личное — потом. Итак, где бусы? Язык тебе ещё нужен, а вот глаз сейчас вырву. Второй. Ну? Отлепи!

— Спрятал в одном месте. Слепой не найду.

— Врёшь. Но удачно, удачно. Только вот ведь беда какая — ни в какие места ты не ходил.

— Ну вот, в парке, к примеру....

— Врёт! Даже в туалет ни разу не сходил! — опровергла Тоня.

— Заклеивай. Ладно, Глаз пожалеем. Мало ли.... А вот пальчик. Мизинчик хотя бы....

— Я! Нет, я! Ал, дай мне! — наперебой предлагали свои услуги девушки. Но здоровенные садовые ножницы Эл передал — таки брюнетке. Он с помощью Элизы разжали мой кулак. Больно! Мммм!

— Ничего, это предупреждение. Это разминка только такая. А, не подумали. Тонька — быстро прижми чем, а ты со мной его — в ванную.

Ага. Значит, чтобы крови в помещении было поменьше. Слыхал про такие случаи — именно в ванной разбирали. Может, хрен с ними, с бусами? Сказать? Всё равно убьют, — сам обещался. Только быстро. Что тогда? Сказать, но... соврать! Только — правдоподобно. Пока проверят, — время пройдёт. Может, что удастся. А если он— не проверяя? Нет, вряд ли. Надо соврать пролуубедительно.

— Ну, девчата, раздевайте мужика. Сегодня — мужской стрип!

— Ммм!

— Ну? Отклейте.

— Не надо раздевать. Лучше уж так. Приличнее всё же.

— Бусы!

— Слушай, а нет варианта ... эээ выжить?

— Нет! Но повторяю — умрёшь сразу. Так и быть. Я зла не держу.

— Ладно.... Когда я увидел, что сделали с... шефом. Я понял — что — то искали. И понял, что. Поэтому решил спрятать. Срочно. Вот в парк и пошёл. купил три билета на колесо обозрения....

— Кабинка! — взвизгнула Тонька. — как же я сразу....

— Нет! При нас и при мне он ничего....

— Но я к вашему приходу уже один круг сделал. там под сидение намотал. Кто туда вообще заглядывает?

— Не так уж глу-у— у-по, — протянул в раздумье Алик, поигрывая ножом. Действительно, кто там убирает и вообще заглядывает. Ладно... заслужил.

— Он врёт, он врёт, врёт, врёт! — вдруг засомневалась брюнетка. — не дурак, чтобы такую ценность вот так. Мало ли что? Пьяный какой завалится, или, как он, кто под юбку заглянуть захочет.

— Ладно. Проверим. Прямо сейчас поедем и проверим.

— Да что проверим-то? Колесо давно стоит. На верхние не заберёшься.

— Проверим. Отмотаю. Или найду тех. кто отмотает. Эльвира, со мной, Тонька — будешь стеречь.

— Хорошо, — как-то страшно улыбнулась девушка. Уж я-то постерегу.

— Стоп! Ты со мной. Эльвира — остаёшься с ним.

— С этим уродом....

— Всё!

Эльвира прислушалась к шагам в подъезде. Посмотрела в окно. Затем намочила платок, приложила к обожженному глазу. Заново перемотала чем-то оставшуюся фалангу мизинца.

— Я это не со зла. Ты, конечно, заслужил, но не такое. Не хочу, чтобы ты, чтобы тебя..., — она начала отматывать ленту с моих рук. — Понимаешь, втянули. Действительно поступала, действительно, Ал патом приветил. Вот... теперь приманкой служу. Вчера вот тоже — к твоему шефу.... Ну, старый же козёл! А туда же. Чего вы так на глупых блондинок западаете? Но то, что они с ним потом.... В общем, сломалась я. Я бы сама тебя ни за что.... Но они были рядом всё время.... Теперь беги.

Я сорвал пластырь со рта: — Давай вместе!

— Да, конечно, вместе! Только теперь она первая! — ответил за спиной насмешливый голос Ала.

— Это... я... это.... — залепетала девушка. Но тот схватил её за горло и поволок куда-то в спальню. Эх, как же мы не успели! Ноги остались в проклятой липкой ленте. Я ещё отжался на руках, перебросил ноги на пол, встал. Но свалился от удара в пах острой туфли брюнетки. Руки она мне связать никак не могла, я даже один раз неплохо приложился к этой мордочке, но затем на меня навалился Ал и вдвоём они опять меня спеленали.

— Это хорошо, что он сам вылез. Место освободил. Давай теперь туда эту тварь.

Они приволокли Эльвиру, тоже уже связанную, с залепленным ртом, кинули в ванну.

— Стул сюда. Его посадим. Заодно и его проверим. Вот так. А ты, дорогуша, попалась. Тонька сдала. Сразу, как пришла, сдала. И вот такая проверочка. И знаешь, всё понятно. Не о чем спрашивать. Вот его — ещё поспрашиваю. А тебе... Тонь, раздевай. Я ошибся. Будет женский стриптиз.

Брюнетка, гадливо улыбаясь, начала расстёгивать кофточку, но ярость, видимо уж очень сильно клокотала в этом негодяе. Он резко нагнулся и как-то разом изодрал всю одежду жертвы на несколько частей. Хотя, сколько там той одежды и было.

— Не соврал! — криво улыбнулся мне Ал. — точно — розовенькие. Но ничего, и их — вон!

Было жутко смотреть, как только что белая от страха девушка начала мучительно краснеть от стыда, пытаясь повернуться хоть как-то боком. От меня. Глупышка! Милая, несчастная глупышка!

— Произведение искусства. Венера милосская. Та без рук была. Сделаем?

— Ал, надо идти проверять. Скорее. Дай лучше я. Пусть на собственный внутренности полюбуется.

— Давай. Прощай, сучка. Могла бы.... не судьба.

Моя несчастная блондинка, увидев, как примеривается её бывшая подружка, закрыла глаза и замерла, заблестев вдруг обильным потом. Всё! Я смог! Вся эта липкая мерзость влетела с моих рук и ног и я вскочил со стула. Оба мучителя обернулись на шум и удивлённо замерли. Правда, удивляться им пришлось недолго. Или придётся теперь вечно — не знаю. Я ещё подхватил теряющую сознание Эльвиру, отнёс её в кровать, хотел развязать, вроде даже начал. Нет, что-то мешало, что-то было не так. Дико, чудовищно не так. И в который раз, в самый неподходящий момент — провал в никуда.

Глава 11

Без сознания я провалялся недолго — была всё ещё ночь. Ночь была, а вот Эльвиры уже не было. Видимо, я всё-же содрал скотч с её рук, а дальше она уже сама. Вон, шкаф настежь, на полу возле него — рваньё. Переоделась. Да, и деньги. Тонька, когда меня обыскивала, передала Алу, а тот — вон на ту тумбочку. Сейчас не ней — пару стодолларовых купюр. На развод. Ну, и на том спасибо. Надо тоже выбираться. Что там с этой парочкой. Я заглянул в ванную. О ччёрт! И поскорее убираться! как это я их? Или не я? Нет, чем это я мог их так, а? Или не я? Может, Эльвира какой кислотой? Чтобы не опознали? Не, второй раз смотреть не буду. Пусть несчастный дежурный прокурорский следак разбирается. Нет. Тормознём. Хоть на минутку. Кто они? как узнали про драгоценности? Как выследили? них уже не спросишь. Но хотя бы документы. Хотя бы какие зацепки. Осмотрись.

Кожаный пиджак Ала, к счастью, висел на спинке стула. Не хотел пачкать о кровушку людскую, гад. Та-а-ак. Паспорт. Кое-какие деньги. Да ну их. Флэшка. Значит, где-то здесь и комп? Нет. Это вообще не его нора. Это двух его помощниц. Ладно. И то хлеб. Под пиджаком — плечевуха с солидным "бульдогом". Заманчиво. Я себе, было, тоже пошил. Романтика — плечевая кобура, а в ней настоящее оружие. Так, будто бы случайно распахнул пиджак, или снял его от жары.... Ну, глупая романтика, которой переболел каждый. Нет, брать не буду. Ещё с оружием чужим связываться. Вот кое-что другое взять не помешает. Просто необходимо. Ну же! Ты видал картинки и пострашнее. Нет? А разваливающегося на куски, словно облитого кислотой босса? Ммда.... Но я тогда отвернулся. Не ври, успел увидеть.

Я вновь открыл ванну, и, стараясь не смотреть на вывалившиеся глаза и чудовищно раскрытый рот трупа, быстро отстегнул у него мобильник. Потянул было и сотовик из уха брюнетки. Тут же кинул на пол, когда тот оторвался вместе с ухом, и выскочил на лестничную площадку. Не, не привык пока к таким страстям. Ну их. На улице я глубоко вздохнул свежий ночной воздух. Какая там в квартире всё— таки.... Позвонил ещё из таксофона в ментовку. Пусть лучше они, чем боссы. А что у Ала были боссы, сомнений не вызывало. Кишка тонка у садюги такими делами заниматься. Кто — то навёл. Кто? Зараза, может, не надо было пороть горячку и отследить, кто сюда ещё заявится. Да нет, глупости. Он мог этого самого босса и в глаза не видеть. Ладно. Флэшка и сотовик. И паспорт. Яндыбаев Алик ( действительно — Алик!) Иванович. Ну, насчёт Ивановича — перегиб, конечно. Ну вот, довольно быстро приехали. А мне пора. Если бы найти Эльвиру, можно было бы очень много разузнать. Ищи теперь ветра в поле. Раньше да — проскочил бы по театральным, разыскал бы документы провалившейся Эльвиры, узнал бы адрес стариков. После всех этих страхов наверняка домой рванула. От греха подальше. Хотя. Может, хватило ума лечь на дно где-нибудь здесь. В таком муравейнике спрятаться несложно. Ладно. Схованки не трогать, драгоценности оставить, будем двигаться от простого к сложному. Поедем туда, где за убийство судят воришек в солдатской форме. Но с двумя сотнями жить дальше сложновато, а разорять местечковых игроков — слишком быстро липнет дурная слава. Придётся остаться ещё на денёк. Куда двинуться? Господи, да это получается, что и некуда? Отчий дом — уже не мой, шефов — тоже. Друзья — одноклассники? Неприятная история получилась. Сразу после выпускного бала. Ну, на котором я своим дарованием всех потряс. Нет, не могу пока рассказывать. Но, в общем, дорожка мне к ним пока заказана. Может, со временем.... К моим новым знакомым — газовикам? Но сам дружок уже уехал, а к его жене... нет, не хочу. Отосплюсь-ка я в поезде! А в северной столице и в казино меня не знает никто. Верное решение. Хотя дожил. Как у Бендера-миллионера купе вагона — единственное пристанище. Но и миллиона тоже нет. А может, всё-таки сорвать банк и куда на моря. И пусть они тут душатся! Ну, во-первых, куш в миллион не с моими способностями срывать. Во— вторых, надо же мне во всём разобраться. Хотя, можно было бы на пару неделек, пока всё здесь успокоится, если ещё выпустят. А валюту как провезёшь? Да и вообще, глупые мысли какие. Что Бычку обещал? А как насчёт тех, кто тебя закрыл? А кто сегодня, точнее, уже вчера натравил на меня эту совсем не святую троицу? Давай лучше потом, а? Попозже. В бархатный сезон.