Неслучайное обстоятельство

Хотя, к чему это я? Мне до Стасика, как до луны. И от осознания этого стало даже как-то обидно. И злость... она перешла из разряда надуманной, до настоящей. Только на саму себя. Но на саму себя я же не могу её, злость то есть, выместить, поэтому...

— Клешню убрал! — не придумав ничего лучше, кроме как со всей силы наступить Стасу на ногу и хлопнуть его по руке, которой он меня прижимал к себе, прошипела я.

— Ай, сдурела что ли? — расширив от удивления зрачки, вместе с тем стирая с лица эту победную ухмылочку, возмутился красавчик. Но зато подействовало, и меня отпустил.

— Сам сдурел! — громким шепотом передразнила, окидывая взглядом его с ног до головы и то, как он хватаясь за ногу, скорчился в гримасе, изображающей боль. Ага, так я тебе и поверила! Самовлюбленная скотина!

— Ну, я же не топчусь у тебя по ногам! — зыркнул на меня из-подо лба.

Ой, а голосок-то, какой несчастный! Неужто мы обиделись? Какие мы, однако, ранимые. Это еще большой вопрос, кто на кого должен обижаться!

— А нечего цепляться ко мне с поцелуями всякими сомнительными! — стала в позу, уперев руки в бока. Вот так правильно, чтобы сразу понимал, что я ему тут не просто так... Со мной известный номер не прокатит.

— Еще скажи, что тебе не понравилось? — как-то вмиг оживившись, кажется, Стас и забыл о том, что секунду назад изображал уязвленное самолюбие. И теперь вопросительно изогнув бровь, уставился на меня, в ожидании ответа.

М-да, и что на такое скажешь? Обломать бы его самоуверенность хорошенечко. Да только как это сделать, когда так и ощущаю, что на моем лице написано обратное. И щечки-то, поди, запылали от его слов...

— Что и требовалось доказать, — уже самостоятельно нашел ответ. Причем, на удивление, верный, — Может, тогда повторим?

Пока я собиралась мыслями, этот наглец уже все продумал. Это надо же! Ишь какой, удумал, паразит! Ну, точно гад, издевается! Вон как ухмыляется коварно. Только что-то глубоко внутри мне подсказывало, что он совсем не шутит. Более того, он действительно не против этого поцелуя. Да и вообще...

— Ага, сейчас, разбежалась и прямо в твои объятия, — пробормотала с иронией то, что так и подмывало сказать всерьез. И тут же нахмурившись, недовольно уточнила, — ты чего вообще здесь делаешь? Я тебя сюда не звала!

— Так я не к тебе и пришел, чтобы ты знала, — сунув руки в карманы, равнодушно пожал плечами красавчик. Вот, наглец, а!

— Ты пришел на юбилей моих родителей! — делая акцент на слове "моих", с нажимом выдала, — так что тебя тут никто не ждал!

Убеждая прежде саму себя в ненужности присутствия тут Стаса. Хотя бы потому, что я уже решила для себя, что справлюсь самостоятельно. Что смогу отмазаться от мамы. И это почти получилось. Если бы не он, со своим непонятно откуда взявшимся благородством и желанием помочь, все было бы хорошо. Я бы его благополучно выбросила из головы, а мама забыла о своих навязчивых идеях. А теперь что? Теперь выкручиваться будет в два раза сложнее. Если в принципе возможно...

— Странно, мне показалось, теть Таня была безумно рада видеть меня, а дядя Саша так вообще...

Что? Выпучив ошарашено глаза, я уже не слышала, что еще там трещало это ходячее искушение. Вы только гляньте на него! Тетя Таня! Дядя Саша! Тьфу ты! Еще бы мамочкой и папочкой назвал их! Хотя... судя по всему, за ним не заржавеет.

— Так, давай быстро выкладывай, что тебе тут нужно и можешь быть свободен! — решив, что на сегодня достаточно препирательств и пора переходить к делу, уже более спокойно попросила.

— Ничего, — равнодушно отмахнулся, — просто пришел поздравить твоих маму и папу с юбилеем. Это запрещено? Карается законом? Вот когда поздравлю, тогда и уйду, — и не дождавшись от меня ответа, демонстративно равнодушно прошагал мимо меня. Еще и куда! В сторону кухни! На ходу бросив, — и хватит уже возмущаться, пойдем. Я жутко проголодался.

И вместе с этим скрылся за дверью кухни. А там, словно в насмешку сразу же послышалось, довольное мамино:

— Стасик, проходи, дорогой! Где там уже наша вертихвостка затерялась?

— Сейчас подойдет. Хочет руки помыть, — послышалось спокойное красавчика.

Ну, уж нет! Я не позволю ему мной манипулировать! И ладно бы у него были серьезные намерения. Ладно бы он и, правда, был моим парнем... Или хотя бы ничейным. Но у него есть Катька и об этом не стоит забывать! Кстати, хотелось бы взглянуть на выражение лица мамы, когда она узнает, что её дорогой псевдо-зять, крутит шашни сразу с двумя? Хотя этот момент можно запросто проверить. Правда, желательно наедине. А то боюсь, папик задаст жару. Мне конечно приятна такая забота и все дела, и Стасик получит заслуженно, но все равно жалко его, паразита этакого...

Вздохнув, я решила, что не буду портить сегодняшний вечер своими возмущениями и признаниями. Если, конечно, никто не нарвется. И раз уж Станислав все равно здесь... Отбросим ревность, возмущения и злость... Пускай хоть сегодня маман порадуется. Ведь в конечном итоге не так уж и принципиально, когда сказать, что мы расстались. Правда, после поцелуя при родителях, это будет сложнее. Но, да ладно, где наша не пропадала!

Отмахнувшись от накатывающих сомнений, я направилась в ванную, чтобы таки помыть руки. И сразу хотела было пойти на кухню к этим... близким мне людям, но решила для начала наведаться в свою комнату. Проверить, ничего ли там не поменяли. Знаю странная логика. Знаю, что уже не живу здесь определенное время, но... все так же не хочу, чтобы там что-то трогали в мое отсутствие и уж тем более меняли. Как говорит мамуля, в этом плане я эгоист. Впрочем, как и во многом другом. Эгоист и собственник. Если мое, то значит только мое, и ничье больше!

Убедившись, что здесь все так же, как и во времена моей молодости, даже плюшевый медведь сидит на подушке, так словно в ожидании хозяйки, а на стене по-прежнему пылятся плакаты с любимой группой, я развернулась, чтобы выйти из комнаты, но тут же столкнулась нос к носу с папой. Точнее застыв на пороге, он с невозмутимым видом наблюдал за мной. Причем, неизвестно, как долго... Беспокоится и переживает. Вижу по одному его строгому взгляду. Ой, чует моя... хм... интуиция, без расспросов не обойтись...

— Папуль, что ты здесь делаешь? — расплывшись в довольной улыбке, желая тем самым усыпить родительскую бдительность, я пошла в атаку. Уж лучше так, чем он начнет допрос, — пойдем ужинать скорее!

— Дочь, давай поговорим — У-у! Папуля явно не разделял моего рвения к пище насущной. И вместо того, чтобы идти на кухню, прошел мимо меня внутрь спальни и, усаживаясь на краешек кровати, похлопал рядом с собой по покрывалу, проговорив, — иди ко мне.

— Что случилось? — понимая, что возражать, когда отец настроен так решительно, бесполезно, я, подчинившись, обреченно уселась рядом.

— Что у вас со Стасом?

— А что у нас со Стасом? — переспросила, внимательно взглянув во все понимающие глаза родителя.

— Я так понимаю, вы с ним встречаетесь, — не спрашивая, а констатируя факт, отметил папа.

Так и хотелось сказать что-то вроде "Ага, только каждый по-отдельности. Он с Катькой, а я... а с кем собственно я? Разве что с плюшевым мишкой". Но только говорить обо всем этом сейчас категорически противопоказано. Причины я уже поясняла. Жалко мне задницу Стасика, что уж поделать...

— Оленька, я вижу, что Стас неплохой парень, — расценив мое молчание как согласие, продолжал отец, — даже маму нашу вон как очаровал! А ты же знаешь, что это не каждому дано.

— О, да! — хохотнув, я положила голову на плечо папы.

Еще бы мне не знать! Наша мама вообще порой похожа на какого-то надсмотрщика, и иногда, чтобы растопить её сердце и получить благосклонность нужно хорошенечко постараться. Стасу это, как ни странно, далось практически без особых усилий...

— Но пойми меня правильно, Оль, — приобнимая за плечи, обеспокоенно продолжал отец, — я очень сильно переживаю за тебя. Я понимаю, что ты уже взрослая и рано или поздно у тебя должен был появиться молодой человек... — ага, похоже, скорее поздно, чем рано. Только папе об этом не скажешь, чтобы лишний раз не травмировать его и так шаткую психику, — и я, безусловно, очень рад, что он именно такой, а не какой-то гопник после исправительной колонии...

— Папа! — возмутившись, одернула.

Вот это заявочки! Додумался же! Хотя, представив Стасика в образе гопника, я едва ли не расхохоталась. Спортивные штанишки, майка-алкоголичка, кепочка, и в довершение образа семечки и мелочишка в кармашках. Интересно, он мог бы мне понравиться в таком образе? Вряд ли. И не было бы сейчас никаких проблем...

— Что папа? Я серьезно, — равнодушно отмахнулся. И, кажется, верил в правдивость собственных слов, повторяясь, — но я все равно очень переживаю за тебя. И можешь сколько угодно говорить, что ты давно взрослая, — пресекая мои попытки возразить, — для меня ты все равно всегда останешься моей маленькой Олюськой.

— Па, я знаю, — скрывая довольную улыбку, выдохнула. Черт возьми, а оказывается до безумия приятно, когда о тебе так искренне беспокоятся. Особенно папа. Даже сейчас, когда я давно уже не дитя.

— И каким бы Стас хорошим не был, если он тебя хоть как-то обидит, то я поотрываю ему все его выдающиеся места, и ничего мне за это не будет. Можешь так ему и передать.

Ну вот, я же говорила. Более того, я почему-то даже не сомневалась в возможности такого заявления. Эх, опасно таки сегодня раскрывать все тайны. Особенно на волне данного разговора. Знал бы только Стасик, как влип...

— Папуль, — стараясь перевести вес в шутку, начала было я.

— Я серьезно, малышка, — вздохнул тяжело папа, и, чмокнув меня в висок, поднимаясь и увлекая за собой, весело добавил, — ладно, идем на кухню. А то боюсь, эти двое без нас съедят всю курицу и торт!

Улыбнувшись в ответ, я послушно последовала за отцом. И каким же было мое удивление увидеть едва ли подтверждение слов папы. Усадив Стаса почти во главе стола, мама с видом полного удовлетворения, порхала над красавчиком, подставляя к нему ближе тарелки с блюдами и то и дело подсыпая салатики.

Вот те раз! Таки нашла себе жертву, готовую терпеть её кулинарные изыски. Нет, это я не к тому, что мама плохо готовит. Скорее даже наоборот — безумно вкусно. Да только мы с отцом настолько привыкли к её всевозможным изощрениям и ухищрениям в кулинарном искусстве, что воспринимали все как должное. Как мама частенько возмущалась, мол, пока сама себя не похвалишь, никто не похвалит и не оценит. Вот так и жили. До сегодняшнего дня кажется. Потому как Стасу явно льстило подобное внимание к своей персоне, и он с благодарной улыбкой, если это можно назвать таковой с полным, набитым ртом еды, принимал всю заботу мамы, продолжая объедаться. Господи, куда только влезает!

— Ой, Оленька, Саша, давайте к столу скорее, — приняв во внимание кивок Стаса в нашу сторону вместе с каким-то неопределенным мычанием, мама таки заметила наше появление с папой, — а мы тут немного решили перекусить, пока вас нет.

— Ага, видим ваше немного, — сквозь смех, кивнула в сторону полуопустошенных тарелок.

— Хоть курицу всю не съели, — проходя к своему законному месту во главе стола, ворчливо выдал отец.

— Саш, ну что ты, в самом деле, — одернула мама, — всем хватит!

Вот юмористы! Не знай я всей правды, однозначно поверила бы в происходящее и что я действительно привела знакомиться своего реального парня с родителями. Как жаль, что это всего лишь спектакль. Хороший, непонятно зачем разыгранный Стасом, но спектакль...

— Оль, а ты чего стоишь? — наконец прожевав, пробормотал красавчик, — иди скорее к столу. А то ничего не достанется.

В чем, чем, но в этом я точно не сомневаюсь! Но смирившись с незавидной участью, что досталась мне сегодня, и не в силах больше выдерживать на себе этот взгляд, я присела за стол. И получилось так, что единственным свободным местом было то, которое напротив Стаса. Ох, видно мне от него сегодня никак не отделаться.

Единственное, что радовало, мама со своими хлопотаниями вокруг всех нас, не давала в полной мере ощутить дискомфорт от происходящего. Во всяком случае, мне. А потом, после очередного бокала красного вина за семейное счастье родителей, мне вдруг стало все равно. Нет, я не перебрала и не перепила. После Хэллоуина я в алкогольные опьянения ни ногой. Да и выпила я сегодня совсем ничего. Очередной бокал — это скорее очередной раз пригубила и все. Просто чуточку вина прибавило мне смелости, если так можно сказать.

Я, конечно, не собиралась бросаться на Стаса со словами — "Возьмите меня, я вся ваша!". Зато остаток вечера уже без зазрения совести смотрела ему в глаза, как бы спрашивая, зачем ему все это. Только он либо действительно ничего не понимал, либо ему доставляло удовольствие играть в пока неизвестную мне игру, то и дело, заставляя меня млеть от хитрой улыбочки...

— Итак, детки, — когда с ужином было покончено, и настал черед чаепития с десертом, торжественным тоном проговорила мама, ставя на стол красивый, и готова поспорить, вкуснейший тортик, — когда свадьба?

Я ожидала всякого, но прозвучавший вопрос, буквально выбил меня из колеи. Моя мама отличалась способностью особо не церемониться, и прямо спрашивать об интересующих её моментах, но чтобы так... Подобное заявление стало даже для меня сюрпризом. Тем более для меня. Не говоря уже о папе, который округлив глаза, вовсю уставился на неё. Похоже, он только-только свыкся с мыслью, что у меня как бы есть "парень", а тут такое...

Зато Стасика на удивление, подобное не то, что не смутило, а даже нисколечко не удивило. Напротив, расплылся еще больше в удовлетворенной улыбке и послав мне... извиняющийся? Боже, что я вижу? Таки извиняющийся взгляд, и лукаво так протянул, ну точно котяра:

— Теть Тань, ну тут уже не от меня все зависит.

— А от кого? — машинально снимая вскипевший чайник с плиты, с интересом продолжала допрос мама.

— Ну, я же не буду сам на себе жениться... — виновато разводя руками, словно извиняясь и говоря, что он тут не причем, — все вопросы к вашей дочери.

— Оля? — крутанувшись на все сто восемьдесят градусов и поворачиваясь ко мне, прикрикнула строго мамочка.

Эй, что происходит? Они тут что, сговорились? Это такие шутки? Приколы? Издевательства? Чего они тут делали, пока мы с папой разговаривали у меня в комнате? Потому как только мы с папой и выглядели озадаченными и слабо соображающими.

— Тань, ну что ты такое говоришь? — первым пришел в себя папа.

И пришел не только в себя, но и мне на помощь, за что я была ему на тот момент до безумия благодарна. Все же всегда знала, что я папина дочка и в случае чего он всегда мне поможет и заступится. Пускай сейчас преследовал свои, слегка корыстные и не до конца разумные цели.

— А что Таня? — заливая кипяток в заварник, равнодушно отмахнулась мама, — разве я что-то не так говорю? Правда, Стасик? — ища поддержки у своего любимчика.

На что этот гад так же уверенно закивал головой, с интересом наблюдая за разгорающейся перепалкой в нашей, как всегда, дружной семейке.