Холодная кровь - роман

И вдруг по нам заработали пулемёты. Мощные хлопки коротких очередей отдались внутри, испугано сжалось сердце, провалилось в пятки, сжалось там ещё сильней. Сверху посыпались сухие ветки деревьев, со всех сторон стали колотить ошмётки коры, умудряясь шнырять даже под капюшон.

— Щер! Ложись! — услышал я за спиною крик Хлоха и бухнулся вниз, не особо заботясь о том, как приземлюсь. Лицо воткнулось в мокрую траву, на голову прилетела ветка толщиной с моё запястье, и я от неожиданности вскрикнул.

— Твою яйцекладку! — ко мне подполз Хиех. — Цел?

— Нормально всё.

— Там ещё замыкающей "бэха" идёт, понял? Твою чешую! У них же гранатобоев нет, хлять! И чё "Ящер", хлять, молчит?!

Словно ответом на его слова, короткими очередями громко "заговорил" пулемёт второго "Ящера", его поддержали хлопки автоматов, и справа завязался ожесточённый бой. Я на пару сантиметров приподнял голову, неуклюже оглянулся, едва не свернув себе шею, тяжело сглотнул. Хлох возился на карачках возле убитого гранатомётчика, пытаясь вытащить из-под него гранатомёт, ещё двое короткими перебежками меняли позицию, выходя из сектора обстрела "бэхи".

— Я к грузовику, — бросил Хиех, и я схватил его за руку.

— Ты чё? Опасно же.

— Да они могут перебежчиц положить, — дёрнулся Хиех.

— Да нахрен они нужны?! — прокричал я, и Хиех на секунду удивлённо замер.

— В смысле — нахрен?

— В смысле — щер на них! — зло бросил я.

— Ладно, — Хиех отмахнулся. — Не ссы. Я осторожно.

Он бросился к дороге, согнувшись в три погибели, а я зло плюнув, приподнялся и рывком дёрнулся к Хлоху. Мелькнула молочная вспышка, следом раскатился гром, и я краем глаза увидел, как наша бронмашина вспыхивает. Значит, не гром.

Я оказался прав. Гром от увиденной молнии раздался только пару секунд спустя, на короткий миг заглушив звуки выстрелов, и ливень тут же припустил ещё сильнее, сбивая пламя с подожжённого "Ящера". Тот дёрнулся и стал сдавать задом. Ну, слава Алху. Значит, по крайней мере водила живой.

Схватив за плечо мёртвого бойца, я помог Хлоху перевернуть его, и он рывком схватил гранатомёт.

— Давай гранату. Там третья есть.

Я бросился к брезенту, на ходу соображая, как я сейчас опарафинюсь. Ведь я ни разу не имел с этим дела. Чёрт, и надо же вот сейчас волноваться о такой херне?

Но руки сработали на автомате. Хлох поднялся на колено, боясь, что его снимут теплокровы десантировавшиеся из головной машины и вяло постреливающие в нашу сторону одиночными. Их замыкающая "бэха" увязла в перестрелке со второй частью нашего отряда и не спешила на выручку, а они, видимо, берегли боекомплект.

Секунд двадцать Хлох придирчиво выцеливал "бэху". Наконец, нажал на гашетку. Я успел закрыть перепонки, в ноздри ударила горечь пороховых газов, казалось проникнув до самого желудка, и я проглотил кислую слюну.

— Щер! — процедил сквозь зубы Хлох и бросил гранатомёт под ноги. — Под лобовой лист ушла вроде.

Он сплюнул, оглянулся, и махнув рукой остальным, рванул к нашему "Ящеру".

Дара

Звук двигателя в стальной будке был невыносим. Объёмный и густой, погружающий в безразличие ко всему происходящему. Может, это нарочно продумано, чтобы этапируемые находились в состоянии одуряющего транса и даже не помышляли о возможности побега? Да и какая тут возможность? Охранник, тот самый вчерашний конвоир у которого родился мальчик, давно привычный к этому гулу, посматривал на арестанток собранным взглядом, время от времени поигрывая пальцами лежащими на рукоятке автомата. Но и без охранника ничего бы не вышло. Решётчатая дверь, дверь самой будки, идущая следом за ними вторая сопровождающая бронированная машина, с задранными вверх люками отделения управления, похожими на огромные веки. Даже если бы удалось выбраться из будки, то незаметно проскользнуть мимо глаз водителя и командира бронмашины, вряд ли, вышло. Хотя, в такой ливень...

То, что за стальными стенками хлещет дождь, было слышно. Доносящийся сверху шум хоть и был не менее монотонен, чем гул движка, но всё же не сливался с ним полностью. Ну и близкие раскаты грома явно говорили, что "на улице" разыгралась буря.

— Ты совсем с ума сошла, — проговорил голос. — Какой побег? Как только ты метнёшься в сторону решётки, этот новоявленный папаша всадит тебе в живот пулю. А ты не подумала, что девчонка, которая к тебе прицеплена, может постра...

— Тихо! — бросила мысленно Дара, и голос неожиданно послушно замолк.

Дара зажмурила глаза и напряжённо прислушалась. Последний раскат — это не гром. Это...

Будка вдруг резко дёрнулась, закачалась, монотонный гул мотора стал резче и пошёл рывками. Девушка вскрикнула, а щербатая с пожилой закрутили головами.

— Сидеть! — грубо прокричал охранник, хотя никто и не пытался подняться. И по этой фразе, да ещё по забегавшим глазкам, Дара поняла, что он испуган.

— Хлады! — вдруг радостно прокричала щербатая и повернулась к пожилой. — Ты слышишь? Хлады! Тюрьма отменяется!

Она вскочила, охранник нервно навёл ствол, и вдруг будку наполнил такой скрежет, что Дара невольно бросилась на пол. Как будто стальные листы стенок пытались вскрыть, как минимум, сотней консервных ножей. На середине пути её рука стала отходить назад, и она с силой дёрнула ею, увлекая за собой свою "напарницу".

Пули, — запульсировало в мозгу, — это же пули. Чёрт, по будке стреляют! Здесь не выжить!

Она оторвала от пола голову, надеясь вымолить у охранника, чтобы тот открыл решётку и дверь будки. Там, снаружи, можно повалиться на землю и выжить, в этой же консервной банке, если начнут хорошо обстреливать, не протянуть и нескольких секунд. На мгновенье её брови взлетели от удивления, а ещё через миг она сама взлетела, а не вскочила, на ноги. Охранник медленно оседал, из уголка рта у него текла струя крови, а закатившиеся глаза истошно дёргались.

Она одним рывком оказалась у решётки, схватилась за рукав его куртки и что есть силы потянула на себя. Если он упадёт не так, как нужно, ключей не достать.

Когда мертвяк покренился к ней, Дара отпустила рукав, и на всякий случай присела на корточки. Но в будку больше не стреляли, а вот там...

Там, за стенками стреляли здорово. Бой, судя по смешивающимся в кашу хлопкам разнокалиберного оружия, завязался нешуточный. Хлады!

Мозг тут же попытался сообразить, хорошо это или плохо, но Дара поняла, что сейчас не время, и заработала руками, дав мозгу команду — отбой.

— Теперь тебе конец! — услышала она совсем близко голос щербатой и вдруг ей в плечо вонзились острые коготки. Она резко обернулась и машинально скинула руку ударом снизу. Это была щербатая. Она снова потянулась к ней, но неожиданно на выручку пришла "напарница".

Бродяжка принялась отбиваться от щербатой своими худыми ручонками, повторяя при этом совсем по-детски — отстань, отстань, отстань...

Молодечик, подумала Дара, и потянулась к связке ключей на поясе охранника. К её счастью стальные колечки которыми ключи крепились к основному толстому кольцу, одетому на ремень, оказались довольно хлипкими. Они разогнулись, Дара дёрнула второй раз, потом третий, и оба ключа оказались в её руке. Резко вскочив на ноги, и не обращая внимания на оттянутую назад вторую руку, она попыталась вставить в скважину сначала один ключ. Он не подошёл. Бросила его на пол и попробовала второй. Ключ нырнул внутрь, Дара провернула, раздался щелчок, и она в первый раз за последние дни почувствовала внутри радость.

Навалившись на дверь, прижатую телом охранника, она обернулась и окрикнула девушку. Та прекратила борьбу с щербатой, сразу сообразив, поспешила за Дарой, которая уже протискивалась в узкий проём.

Оказавшись за решёткой, она первым делом сняла с шеи мертвяка ремень автомата, схватила его за ствол, и уперев прикладом в пол, проверила заряжен или нет. Потом подхватила с пола второй ключ, и одним рывком откинув девушку за спину, принялась отпирать замок двери. Когда раздались два щелчка, она направила ствол вперёд и замерла.

— Да-да, пристрели эту суку, — зло согласился с её мыслями голос.

— Нет, — Дара дёрнула головой, и положив палец на гашетку, пнула дверь.

Та ещё не успела открыться, а палец уже сам надавил на крючок. Один раз, второй, третий.

Стоявшую за дверью зелёнорожую тварь в плаще с капюшоном отбросило назад. Она попыталась удержаться на ногах, но не смогла и рухнула на спину.

— Дура! — прокричала щербатая, и схватившись за прутья решётки, принялась яростно трясти их.

— Да заткнись ты, сука! — прокричала стоявшая рядом пожилая и залепила ей по уху ладонью. — Она же пристрелит нас!

Но Дара даже не обернулась. Это всё уже было позади, в прошлой жизни. Теперь она свободна.

Соскочив с высокой ступеньки, она едва успела подхватить повалившуюся следом девушку, которая от рывка не удержала равновесия. Они так и упали вдвоём на превратившуюся в грязное месиво землю. Дара больно ударилась спиной, но тут же скинула с себя девчонку, и поднявшись сама, помогла ей.

Холодный ливень в одно мгновение пробрался под одежду, мокрая от грязи куртка прилипла к спине, а в лицо вместе с порывом ветра ударили сотни капель, обжигающих словно лёд. Но всё это было мелочью, по сравнению с ливнем пуль. Да, она их не видела, и слава богу, не ощущала, как тугие струи дождя, которые, казалось, бьют не только сверху, но и с боков, но их тут было полно. Автоматные очереди, не прекращающиеся ни на секунду, слышались со всех сторон. Дара быстро огляделась, и заметив за серой пеленой ливня стену деревьев, бросилась к ней, сильно пригибаясь к земле. Через минуту грузовик с будкой растворился в дождевом мареве, а очертания леса, напротив, стали отчётливее, и Дара ускорилась. Но девчонка не поспевала за ней, и пришлось снова сбавить темп. Вдобавок, её спутница вдруг поскользнулась и растянулась в полный рост. Дару развернуло от неожиданности, она сама с трудом удержалась и быстро присела рядом. Ругнувшись, подхватила девчонку за плечи, подняла одним рывком. И вдруг откуда-то изнутри, словно лёгкий пар, поднялась беззлобная улыбка и уголки губ сами взмыли вверх. Лицо девчонки было сильно измазано грязью, а по скривленному рту с лёгкостью угадывалась, что та сейчас в голос разревётся.

— Ну что ты, — Дара принялась заботливо обтирать рукавом её сморщенное личико. — Не смей реветь. Нужно бежать дальше.

Девчонка быстро закивала и стала подниматься, а Дара вдруг бросила взгляд на свою правую руку. Потом подняла её и посмотрела сперва на железное кольцо, сжимающее запястье, а потом вдаль, туда, где стоял грузовик. Ключи от наручников. Она совсем забыла про ключи от наручников. Они были в верхнем кармашке куртки охранника. Он положил их туда, она видела. Один из конвоиров передал ему, и он положил. Чёрт!

— Давай обратно, — бросила Дара, и лицо девушки мгновенно вытянулось.

— Зачем? — испугано пробормотала она и стала медленно пятиться. — Я не пойду.

— Ключи от наручников, — Дара подняла сцепленную руку и потрясла ею. — Нам нужно снять их.

— Там нас убьют, — застыв на месте, тихо проговорила девушка. — Они нас там убьют. Ведь ты же убила ихнего. Я не пойду.

Она вдруг зарыдала. Хотя это было и не особенно неожиданно, но Дара всё же смутилась. Ещё несколько секунд она боролась с желанием дать пощёчину этой дурёхе и насильно потянуть её обратно, но в дело вмешался голос.

— Вернись и разнеси их всех. Ты же умеешь хорошо стрелять. Вспомни, сколько ты этим занималась, а? А вдруг среди них и тот, кто нужен есть, а? Ты же знаешь, кристалл легко определит, кому принадлежит отделившаяся от тела душа. Ах да, кристалл у тебя в...

— Заткнись! — рявкнула она вслух, и всё-таки легонько залепив девчонке по щеке, чтобы та пришла в норму, потянула её в сторону леса.

14

Хош

— Держись за бронёй! — прокричал Хлох, а сам запрыгнул на "Ящера" и рванул к башне, перескакивая через металлические дужки и люки.

Я резко присел за "кормой", выглянул из-за колеса. Теплокровы оживились, перебегали — меняя позицию. Шмальнув пару раз одиночными, я попытался разглядеть "бэху". Повреждена, нет? Но сквозь пелену ещё сильней припустившего ливня теперь можно было видеть разве что метров на двадцать.

— Вот тебе и развлечение, — прохрипел я, невольно вспомнив слова Хиеха.

Хлять, сколько же вот такой хрени случается после слов — ну что, развлечёмся?

А где кстати Хиех?

Пытаясь увидеть грузовик, я наткнулся взглядом на теплокрова, который в этот самый момент клал на плечо гранатомёт. Чё-о-рт!

Щелчок флажка и две короткие очереди. Теплокров упал носом в землю, шайтан труба отлетела в сторону, он стал неуклюже подниматься, потянулся к ней. Ещё одна очередь и теплокров застыл кучей свежего мяса.

— Чёрт-чёрт-чёрт, — дрожащими руками я пытался поставить переключатель на одиночные, повторяя всего одно слово. — Чёрт-чёрт-чёрт...

И только когда мозг перестало клинить, закончил эту мозговую чечётку другим словом:

— Убил.

А следом словно отрезало. Руки перестали труситься, мысли приобрели чёткость и холодность. Ну убил. Да. И что? У меня не было выбора. Ещё секунда и он бы разнёс "Ящера" на хрен, а заодно с ним и меня.

Справа снова заработал крупнокалиберный, но ненадолго. Я вжался в броню, переждал, и потом начал стрелять одиночными по позициям теплокровов. А с их стороны огонь становился всё реже, они явно уходили от дороги.

— Хош! — сквозь потрескивание выстрелов донёсся до меня голос Хлоха. Я повернул голову и увидел, что он подаёт мне знак. Вперёд.

Кивнув, подскочил и, согнувшись, бросился к насыпи, залёг за ней, краем глаза увидел перебегающего Хлоха и ещё одного нашего. Прикрыл короткой очередью. Два трассера дали понять, что время менять рожок. Отцепил пустой, быстро вырвал из кармашка броника полный. В это время Хлох уже зарылся носом в землю прямо перед дорогой, и перевернувшись на спину, нажал на крючок подствольника. Взорвалось где-то за их бронмашиной, в ответ два невнятных одиночных.

— Хлох! Они уходят! — проорал я, пытаясь продраться голосом сквозь шум ливня, Хлох кивнул и, вскочив на ноги, бросился к подбитой "броне" теплокровов. Пришлось следовать за ним.

На дороге поскользнулся, растянулся в грязи, выругался. Шум в ушах усилился.

— Чёртов дождь, — вырвалось невольно, но повернув голову, увидел, что в этот раз дело не в ливне. К нам двигался второй "Ящер".

Ну, слава Алху. Поднявшись, я быстро преодолел расстояние между мной и бронмашиной противника, и тут уже, спокойный как удав, плюхнулся на колени рядом с Хлохом. Волнения больше не было. Вообще не было.

— Ушли, щеровы отродья, — сквозь зубы процедил мой соратник, и бросив взгляд на третьего нашего, спросил. — А где Хиех?

— К грузовику пошёл.

Он зло сплюнул, и поднявшись в рост, запрыгнул на машину.

— Отходи!

Пять шагов в сторону, Хлох спрыгнул на землю, побежал за мной, присел. Внутри вражеской бронмашины гулко взорвалось, зазвенело в ушах.

— Давай к нашему "Ящеру"! — по перекошенному лицу Хлоха было понятно, что он орал, но я слышал всё в довольно спокойных тонах.