Гуманитарный конвой 1941

Тишина несколько затянулась.

Наконец Берия спросил вполне ожидаемый вопрос:

— А что у Вас там случилось с СССР?

Невменов:

— Если честно, Лаврентий Павлович, мне бы очень не хотелось поднимать на наших переговорах политические вопросы. Там все неоднозначно, а мы вообще все здесь люди военные, призванные служить народу и государству. Единственное могу сказать, в общих чертах, что Советский Союз не вытянул гонку вооружений и бремени идеологического противостояния с враждебным капиталистическим миром, рухнул под тяжестью накопившихся экономических, политических и социальных проблем, развалившись на множество республик, ставших вдруг независимыми государствами. В Российской Федерации, как правопреемнице СССР, поменялся политический строй, перейдя в президентско-парламентскую республику с многопартийной системой, экономика весьма болезненно перешла на капиталистические рыночные отношения. В итоге общество как-то устоялось. Например, результатом консенсуса в обществе и являются Андреевские военно-морские флаги на наших военных кораблях, бело-сине-красный триколор, как официальный флаг России, на гражданских судах, в то же время, к Вашему сведению, красный стяг, как Знамя Победы, является официальным флагом Российской армии, а гимн России остался на музыку гимна СССР, да и текст является результатом глубокой переработки бывшего текста гимна СССР. Это так, к вопросам атрибутики. А погоны, тоже к Вашему сведению, были введены Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 января 1943 года, то есть Иосифом Сталиным. Так что никакого белогвардейского переворота не случилось в наше время и не стоит смотреть на нас соответствующим взглядом. Тем более вся новая капиталистическая власть в нашей стране находится в руках бывших партийно-номенклатурных работников и прочих обладателей партийных билетов КПСС, ранее бывшей ВКП (б). И нет ни одного доморощенного миллиардера, не имевшего ранее партийного прошлого.

Берия:

— Хорошо, немного стало понятнее. И действительно, пока лучше обойтись без политических обсуждений. А почему именно в Ленинград должна пойти помощь?

Невменов:

— Я уже говорил, что именно сейчас там начинается голод и цену промедления в сроках оказания неотложной продовольственной помощи достаточно легко определить исходя из 6-8 тысяч человек в сутки. Нигде в СССР нет такой безвыходной ситуации с продовольствием, как в Ленинграде. По меркам Ленинграда объем нашей помощи будет достаточен, чтобы уберечь ленинградцев от самых жестоких дней смертельного голода, пришедшихся на период с ноября 1941 по март 1942 года. А взять тот же объем и раскидать его на всю страну, ну добавится по паре десятков грамм хлеба на каждого жителя, от этого он сытым не станет. А ленинградцы в это время будут массово умирать. Кроме того, хочу сказать, что вся помощь, которую мы хотим доставить в Ленинград, является истинно народной. Она целиком собрана за счет добровольных пожертвований граждан не только нашей страны, но и других стран. И собрана она с исключительной целью — оказать помощь жителям блокадного Ленинграда. Это уж руководство страны приняло решение о боевом охранении доставляемых гуманитарных грузов. Конечно, было бы вообще проще всего для нас, а может и для Вас, выгрузить весь груз в морском порту Архангельска и уйти. Но ведь нет абсолютно никаких гарантий, что хотя бы грамм этой помощи попадет в Ленинград. И мы не можем не учитывать искреннее желание наших граждан помочь Родным нам по духу советским гражданам, оказавшимся в ленинградской западне. У Вас согласно статьи 3 Конституции СССР 'вся власть в СССР принадлежит трудящимся города и деревни', и у нас аналогично 'вся власть в РФ принадлежит ее многонациональному народу'. И мы не можем, не имеем право его обманывать, ни мы, ни Вы. И если для этого придется вступить в бой — мы готовы это сделать.

Берия:

— И с Советским Союзом тоже?

Невменов:

— Ну не стоит, Лаврентий Павлович, так уж цепляться к словам. Воевать с одними советскими гражданами, чтобы оказать помощь другим, никто в здравом уме не собирается. Даже несмотря на поставленную задачу. Если не будет разрешения, просто выгрузим груз и уйдем к себе обратно. А дома уж разъясним сложившуюся здесь в 1941 году ситуацию. И на этом все контакты прекратятся.

Берия:

— Хорошо, извините Николай Анатольевич, но я должен был все-таки выяснить вопрос, как далеко Вы собираетесь пойти ради выполнения поставленной перед Вами задачи. А какую еще помощь Вы можете нам предложить?

Невменов:

— Во-первых, не все перевозимые нами грузы предназначались для Ленинграда, в частности зерно. Им Вы можете распоряжаться по своему усмотрению. Во-вторых, для перевозки грузов нами перевозится пара сотен специальных железнодорожных платформ, предназначенных для перевозки унифицированных контейнеров с грузами. Контейнеров прибудет достаточно большое количество. По окончании этой операции это все естественно останется в Вашем распоряжении. Кстати, у нас порою из этих контейнеров неплохие жилые модули делали, ну как временное жилище вполне неплохо получалось. Также привозятся две единицы маневровых локомотивов — самоходных четырехосных мотовозов с двигателем внутреннего сгорания МПТ-Г, для проведения погрузочно-разгрузочных, ремонтных и маневровых работ, один предполагается к работе в Архангельске, другой — в Волхове-Тихвине, при чем туда он доберется в качестве грузового локомотива с прицепленными грузовыми платформами, груженными контейнерами. По окончании операции мы их также оставим в распоряжении наркомата путей сообщения. В-третьих, в распоряжение СССР мы передаем всю цепочку технологического оборудования для производства жизненно важных лекарств — антибиотиков, которые, уверяю Вас, спасут сотни тысяч советских граждан. И не только в военное время. В-четвертых, у нас имеется личное информационное послание Иосифу Виссарионовичу Сталину от руководства нашей страны. Что там, я не знаю, но подозреваю очень много различной информации, необходимой для выживания и развития страны. Но это только мои догадки. В-пятых, как только Вы дадите согласие, вернее мы придем к соглашению о совместных действиях по проводке гуманитарных грузов в Ленинград и совместных боевых действиях против группировки немецко-фашистких войск в ходе Тихвинской стратегической наступательной операции, запланированной на 10 ноября 1941 года, мы производим своими силами тотальное уничтожение Варшавского и Даугавпилсского железнодорожных узлов, включающие в себя и железнодорожные мосты. Этим мы парализуем снабжение группы армий 'Север' боеприпасами и подкреплением на достаточно длительное время. Которое нам с лихвой хватит для деблокады Ленинграда, а советским войскам — для закрепления подразделений на новых позициях. Здесь повторюсь, в течении всей операции будем осуществлять эффективное обеспечение противо-воздушной обороны районов, где будут проходить колонны с гуманитарными грузами и беженцами. Приложим все усилия для этого. В-шестых, это всего лишь первый наш конвой и опыт оказания помощи СССР. Как знать, может он не окажется последним. Ну вот в основном всё.

Члены советской делегации также молча продолжали сидеть, и даже политрук утихомирился в своих эмоциях, также задумавшись о своем, о политическом.

Вице-адмирал Арсений Григорьевич Головко:

— Скажите, товарищ вице-адмирал, а каким образом Вы полагаете уничтожить названные Вами железнодорожные узлы? Ведь они весьма далеко расположены от нас. У Вас бомбардировщики способны преодолеть такие расстояния?

Невменов:

— Арсений Григорьевич. Нам не нужно будет в этом случае использовать авиацию. У нас есть оружие не менее точное и разрушительное, чем авиационные бомбы. И именно в нашем распоряжении имеется ракетное вооружение, запускаемое с наших надводных и подводных кораблей, способное преодолеть гораздо большие расстояния, точнее до 8 000 километров. При чем абсолютно незаметно для своих жертв. Кстати, приглашаю Вас быть зрителем при производстве указанных стрельб, если руководство страны разрешит наши вопросы, конечно. Имеются и наземные мобильные ракетные комплексы с дальностью поражения целей до 2600 километров.

Контр-адмирал Георгий Андреевич Степанов:

— Так Вы можете и Берлин разбомбить к чертям собачим?

Улыбнувшись Невменов:

— Технически ничего сложного, Георгий Андреевич. Сможем. Только вот боюсь последствия могут быть несколько непредвиденные. Одно дело разбомбить какой-нибудь важный стратегический объект, типа железнодорожного узла, которое вполне спишется на последствия массового авианалета, другое дело — столицу государства. При чем неизвестным способом. Ведь летящую на сверхзвуковых скоростях ракету практически не возможно засечь. А уж тем более сбить. Представляете, как в мире встрепенутся жители многих столиц, особенно обладающие властью. И если не дай бог узнают, что таким оружием в одиночку обладает Советский Союз. Боюсь, как бы капиталисты всех стран не объединились. Так что здесь очень осторожно нужно подходить к вопросу применения такого дальнобойного и точного оружия.

Берия:

— Согласен с Вами, Николай Анатольевич. Вообще есть опасения, что информация о Вас может уйти к нашим союзникам и неизвестно как она может обернуться позднее. Мы только 1 октября 1941 года подписали с САСШ первый протокол к соглашению поставках нужной нам техники, вооружений, сырье, топливе и продовольствии по ленд-лизу в период с 1 октября 1941 по 30 июня 1942 года. Могут ведь и перекрыть поставки.

Невменов:

— И перекроют. При чем по не зависящим от Вас причинам. По крайней мере, будет иметь место значительная недопоставка вплоть до середины 1943 года. Это уже факты из нашей истории, которые вполне могут иметь место и в Вашем мире. По-крайней мере, пока значительных расхождений не вижу.

Берия:

— Ладно если бы только ограничением в поставках дело ограничилось. Как бы в сепаратные отношения с Германией союзники не вступили.

Невменов:

— Не скрою. Такая вероятность существует. Поэтому мы и не собираемся включаться в непосредственную полномасштабную войну с фашистской Германией и раскрывать себя. У самих силы и возможности не бесконечны, да и можем медвежью услугу СССР оказать, чего мы никак не хотим допустить. Вот только с Ленинградом проблема исключительной выглядит. Ну очень сложно остаться в стороне, когда есть реальная возможность помочь советским людям, попавшим в смертельную беду.

Берия:

— А как же Вы собираетесь скрыть наличие Вашей военной техники, войск, сплошь в непривычных для советских граждан атрибутах. Погоны, например. Корабли со старорежимными флагами.

Невменов:

— Это как раз не проблема. Во-первых, борта нашей военной техники по традиции украшают красные звезды. Она только необычна. И вполне, даже по нашему закону, на ней может размещаться красный стяг, как признанное у нас Знамя Победы. Во-вторых, весь личный состав экипирован в зимнюю форму с арктическим камуфляжем, лишние нашивки убраны и погон, как таковых нет. Да, форма весьма необычна для советских граждан и военных, но не более того. Всегда можем представиться неким ОСНАЗом, с Вашего дозволения конечно, Лаврентий Павлович, и с предосталвением от Вас соответствующих легальных бумаг. В-третьих, высадка военной техники и личного состава бригад охранения конвоя может быть произведена в любом укромном и не приспособленном месте, для этого с нами и прибыли специальные десантные корабли. В-четвертых, военные корабли в Архангельск заходить не будут, а транспортные суда могут вполне войти под разгрузку и без всяких флагов. Больший интерес, чем сам факт прохода неизвестных моделей и конструкций транспортных судов, уже не вызовешь. Ничьи права и правила при этом не буду нарушаться, если мы придем к соглашению по поводу использования внутренних водных коммуникаций Советского Союза и его береговой инфраструктуры. Желательно, конечно, отделить от места нашей разгрузки иностранные суда, а территории разгрузки оцепить. Нам главным образом необходимо наличие кое-какой портовой инфраструктуры, железной дороги, достаточные глубины. В основном все наши транспорты могут и самостоятельно разгрузиться, на всех них имеются грузовые краны, да и не по одному экземпляру. Небольшую нитку железной дороги мы и сами может протянуть. Если это будет необходимо. Ну это уже детали.

Начальник Северного морского пароходства Новиков:

— Еще в первые дни войны порт получил ответственное задание организовать прием и переработку стратегических грузов, поставлявшихся по ленд-лизу из США и Англии. В кратчайшие сроки была сооружена железнодорожная линия Левый берег (Исакогорка) — порт Экономия, установлены портальные краны, произведены дноуглубительные работы. В зимнее время перевозку вагонов планируется осуществлять по железнодорожному пути, проложенному по льду Северной Двины. Приемка грузов осуществляется в 6 грузовых районах: Левый и Правый берега, остров Мосеев, Экономия, Бакарица и Молотовск. Правда пока они со слабо развитой инфраструктурой, не сравнимой с портом в Мурманске. Имеется лишь 1 портальный кран, два гусеничных крана, два железнодорожных и 28 тэльферных и транспортерных. И если у Вас, Николай Анатольевич, имеются такие возможности по саморазгрузке и даже материалы для строительства железной дороги, то думаю не станет проблемой изолированное размещение судов конвоя. Место найдем. А советские и иностранные суда перенаправим на разгрузку в район Экономии.

Невменов:

— Хорошо. Эти технические детали можно обсудить с присутствующим здесь моим заместителем, он будет ответственным за все разгрузочные мероприятия. Осталось только дождаться принципиального согласия со стороны советского руководства.

Тут контр-адмирал Степанов задал неожиданный вопрос:

— Скажите, а фрегат назван не в честь ли известного нам недавно назначенного командующего Азовской военной флотилией контр-адмирала Горшкова, ранее бывшего командиром бригады крейсеров Черноморского флота?

Невменов:

— Да, в его честь. В нашей истории он стал адмиралом флота 28 апреля 1962 года. Товарищи. Предлагаю сделать перерыв. Перекусим и можем Вам устроить небольшую экскурсию по фрегату. Он и в наше время является образцом новейшей техники и настоящим убийцей авианосцев, думаю Вам будет интересно.

Глава 24

Пока наряд сервировал стол, Берия, встал и извинившись за свой отказ от предложения отобедать и осмотреть корабль, сослался на необходимость его временного отбытия на пароход 'Александр Сибиряков' для осуществления связи, после чего убыл. Что, естественно, нашло понимание у принимающей стороны. С Самим, видимо, будет связываться.

После плотного обеда, советской делегации были показаны внутренние помещения фрегата. Гости с удовлетворением отметили эргономичность внутреннего убранства корабля.

Вице-адмирал Арсений Григорьевич Головко:

— Николай Анатольевич, скажите, почему корабль назван 'фрегатом'? Такой класс кораблей неизвестен в России с Петровских времен.

Невменов:

— Арсений Григорьевич, у России просто не было необходимости в таком классе кораблей. Ведь фрегат предназначается для дальней разведки и ведения самостоятельных боевых действий в дальней морской зоне, а фактически в любой точке земного шара. У Вас также стоит больше вопрос обеспечения безопасности весьма протяженных морских рубежей, а вопросы действий флота вдали от собственного берега не актуальны. А вот наш фрегат как раз предназначен для таких целей с дальностью плавания до 4000 морских миль, это не сторожевой корабль, хотя и его функции вполне способен осуществлять. Для разведки в нем сконцентрирован целый комплекс новейшей аппаратуры: радиолокационная станция обнаружения надводных и воздушных целей, РЛС обнаружения и целеуказания, несколько навигационных радиолокационных станций, РЛС управления огнём артиллерии, боевая информационно-управляющая система, комплексы радиоэлектронной борьбы и радиоэлектронного подавления, средства радио— и космической связи. Также есть ракетное, зенитное, противолодочное вооружение.