| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Что, папаша, этот эльфик умыкнул у тебя пару клиентов? — понимающе осклабился Кархи.
Мастер недобро прищурил блекло-голубые глаза.
— Этот недоносок березы переманил всех музыкантов городского оркестра, сунув на лапу дирижеру. А остальным настройка инструмента не нужна. Они считают, что стоит раз подтянуть струны и можно до конца жизни перебирать их. Впрочем, этим глухим баранам большего и не надо, а вот как быть мне? Ладно, это к твоему делу не относится.
Кархи еще раз посмотрел на мандолину и неуверенно спросил:
— А как выглядит эта подпись Ситариэля? Напиши-ка ты мне, папаша, ее на бумажке, чтобы не спере..., то есть, не спутать при обыске с инструментом другого мастера.
Старик понимающе улыбнулся и с довольным видом аккуратно воспроизвел подпись любителя непонятных тайников.
— А где здесь цифра два? — полюбопытствовал гоблин.
— Какая цифра?! Это только не эльфы считают Великих как медяки: Первый, Второй... А сами Великие подписывались просто: Ситариэль, сын Ситариэля, внук, правнук ...
— Ладно, ладно, я понял, сын Ситариэля. Ну, папаша, ты мне крепко помог. Спасибо тебе от меня и всех гоблинов. Для нас возвращение эльфийской музыки в руки хозяина — первейший долг. Бывай!
— Смотри, осторожнее там. Этот сын бревна хитер как змея! — напоследок предупредил мастер.
Кархи кивнул и поспешил домой. Без помощи Урр-Баха лезть с ночным "обыском" было весьма рискованно. К его радости тролль сидел на скамейке у дома и бурчал явно что-то нелестное в адрес друга. Вот только когда гоблин выложил историю своих поисков и план по "обыску", Урр-Бах замотал головой.
— Все потом. Арфиэлю приставили шило к заду и потребовали перенести выступление на послезавтра. Заодно припахали и нас. Мы там будем играть разбойников, не бесплатно, разумеется. Вот твоя доля, — тролль передал другу два золотых.
— Неплохо, — Кархи восхищенно присвистнул.
— Неплохо будет, когда выполним эту работу, — отрубил Урр-Бах. — Завтра мы должны быть в лагере, чтобы начать тренировки. Перед тысячами зрителей ты должен выглядеть не болваном, а опытным головорезом. Или тебе все равно?
— Как все равно? — вскинулся Кархи. — Едем! Кстати, а нам костюмы дадут?
— Едем завтра, за нами пришлют карету, — широко зевнул тролль. — Костюмы тоже найдут, не беспокойся. А этим эльфиком мы займемся сразу после выступления. Если он знаком с ворами, то это наш клиент. Представляешь, какая рожа будет у Серхеля и Гримбольда, когда они узнают, кто именно нашел мандолину?
— У Гримбольда точно изжога будет, — хихикнул Кархи.
* * *
Утром тролль и Кархи сели в подъехавшую карету с тем же боязливым возницей и покатили навстречу известности. Гоблин долго думал, как сделать так, чтобы его запомнили зрители. Вернее, зрительницы. Среди них должно быть немало эльфиек. Слава и известность должны были придать Кархи дополнительный шарм.
Оказавшись на месте, они тут же были взяты в оборот Арфиэлем, который собрал всех участников предстоящего представления возле декорации, и начал объяснять им сюжет.
— Для начала хочу вам представить непревзойденного певца и ведущего тенора королевской оперы, господина Финдириэля.
Высокий томный эльф с белыми как горный снег волосами, державшийся особняком от массовки и даже артисток, небрежно кивнул.
Эльфийки громко фыркнули, из чего Урр-Бах заключил, что Финди, как обозвал его для себя тролль, пришелся им не по вкусу или они о нем что-то знают такое, что мешает им близкой эльфийской дружбе.
— Наши девушки едут в карете по пустынной дороге. Рядом мрачный лес, — Арфиэль махнул в сторону рощи. — У кареты ломается колесо и группа выходит наружу. Пока возница и охранники меняют колесо, девушки поют первую песню. Неожиданно появляются разбойники во главе с одноглазым троллем, — еще один взмах эльфа в сторону Урр-Баха, — и убивают возницу и двоих охранников. Бедные девочки оказываются в заточении в грязной халупе, — Арфиэль кивнул в сторону наполовину сгоревшего сарая. На этот раз постройка была окружена кривым деревянным забором, а у прохода к декорации скучал орк.
— Разбойники начинают жарить куски мяса на вертеле, пить шнапс и выкрикивать угрозы в сторону несчастных пленниц. Сразу говорю — в кувшинах будет родниковая вода, — строго предупредил эльф. — Затем следует вторая песня пленниц. Тирдус, надеюсь ты вчера расширил дыры в крыше, как я тебе сказал?
— Разумеется, господин Арфиэль, света теперь достаточно, чтобы зрители увидели все происходящее в сарае, — поспешно ответил бригадир.
— Мне нужно, чтобы зрители смогли увидеть не бревна, а пупки и ножки наших красавиц! — резко произнес эльф. — После инструктажа я проверю, что вы там сделали. Но вернемся к выступлению. После того, как прозвучат последние слова песни с мольбой о спасении, появляется наш герой, странствующий воин и поборник справедливости, господин Финдириэль. Он вступает в жаркую схватку с негодяями и побеждает их. Раненный герой освобождает пленниц и падает в благодарные объятия девушек. Затем идет заключительная песня и начинаем собираться обратно в Эркалон.
— Надеюсь, меня не поцарапают? — обеспокоено спросил великий певец. — Через пять дней у меня выступление в честь десятилетия правления нашего монарха Ирсавера, да пошлют ему боги долгие годы.
Все привычно на миг склонили головы при упоминании имени короля.
— Вам совершенно не о чем беспокоиться, господин Финдириэль! Все движения будут многократно отрепетированы, никакого острого оружия, вам лишь надо не забыть в нужный момент раздавить бычий пузырь с кровью под правой подмышкой и ...
— Я помню двадцать тысяч строф "Славы эльфов", так что на память не жалуюсь, — высокомерно перебил Арфиэля тенор.
— Значит, все могут приступать к репетиции, — вежливо улыбнулся Арфиэль, ничем не выдавая своего раздражения. Многолетнее общение со знаменитостями требовало особого терпения, которое в итоге окупалось хорошими деньгами. Ради них можно вытерпеть любое самодурство.
После продолжительной речи Арфиэль тщательно проверил интерьер сарая, в котором будут сниматься прекрасные пленницы. Потом придирчиво отобрал пятерых самых, на его взгляд, смышленых гоблинов, чтобы они образовали вместе с Урр-Бахом и Кархи полноценную банду, пообещав им дармовую выпивку после успешного выступления и премию. Усевшись на услужливо принесенный слугой стул с высокой мягкой спинкой из его палатки, Арфиэль принялся руководить постановкой выступления, не скупясь на вкрадчивые просьбы в адрес Финдириэля и крепкую ругань для тупоголовых гоблинов, то и дело ломающих сценарий.
Урр-Бах и не подозревал, насколько муторно и тяжело, оказывается, репетировать постановочные бои. Получив в свое распоряжение дубину из облачного дерева, которое славилось своей легкостью и прочностью, тролль долго приноравливался к ее весу. А вот кинжалы гоблинов из того же дерева были куда удобнее. Ими не приходилось размахивать как мельница крыльями или деревенский дурачок самодельным деревянным мечом. Искусная окраска под металл вводила в заблуждение любого наблюдателя уже с двух шагов.
У Финдириэля оказался настоящий железный меч, правда, тупой и незаостренный. Но это не мешало великому певцу наносить болезненные удары "разбойникам", от которых воздух то и дело оглашался воплями или руганью на языке Великих Болот. Импресарио ругал в свою очередь олухов, не умеющих переносить тяготы творческого процесса, и грозил всеми карами, что если кто громко выругается во время выступления, то может искать другую работу — добрая половина зрителей маговизоров состояла из представительниц нежного пола. Урр-Бах, потирая очередной ушиб, стискивал зубы и представлял золотые кругляши, ради которых еще пару месяцев назад был готов таскать хоть кирпичи (во сне, разумеется, и обязательно с бочонком пива).
Когда каждый из гоблинов уяснил, после какого переворота по земле или удара эльфа он должен свалиться замертво, дело пошло на лад. Арфиэль явно обладал искусством хореографии и, главное. чувством меры. К концу дня даже гоблины увидели красоту рисунка боя и принялись тщательно выполнять указания Арфиэля. Однако это далось нелегко, к вечеру все валились с ног да вдобавок болели многочисленные ушибы. Один из слуг притащил временным артистам баночку с каким-то эльфийским снадобьем, которое помогло всем унять ноющую боль. Гоблины повалились спать. Тролль с Кархи вскоре последовали их примеру. Головы у обоих были пусты, не хотелось даже разговаривать.
Утром прибыли помощники мага под руководством молодого мага воздуха. Любознательный Урр-Бах, воспользовался временным отсутствием Арфиэля и подробно расспросил у одного из мастеров, как будет проходить передача выступления. Тот, важно выпятив грудь, долго рассуждал о магических сферах, взаимодействии стихий и прочей непонятной троллю чепухе, но все-таки разродился главным — возимый малый передающий кристал размером с два кулака устанавливается на треноге и магически передает звук и изображение на главный передающий кристалл в башню мага, откуда последний в свою очередь передает происходящее на все кристаллы горожан. Дальше Эркалона увидеть что-то в своем маговизоре невозможно, но многие иностранцы покупают маговизоры лишь бы похвастаться перед знакомыми.
Малый кристалл охраняла пятерка профессиональных наемников, отгоняющая любого, кто приближался к секрету великого Ионаса ближе, чем на двадцать шагов. Двое мастеров настраивали механику и устанавливали кристалл в особое бронзовое гнездо на верхушке треноги, которая свободно парила над землей на высоте трех ладоней. Впрочем, как узнал тролль, подобное было возможно лишь на крайне непродолжительное время. Левитация предметов пожирала уйму магической энергии и даже для получасового парения легкой треноги требовала от двух учеников магов целого дня зарядки кристалла — накопителя с заклинанием левитации.
Дальше пошло по накатанной: "негодяи" шипели от ударов благородного освободителя, эльфийки пели, импресарио лаской и руганью шлифовал будущий шедевр. Маг к концу дня сумел настроить устойчивую связь с кристаллом башни и Урр-Бах даже сумел посмотреть на сарай, у которого он скакал второй день, через поверхность небольшого, с ладонь, кристалла Зариэль, которая милостиво разрешила глянуть мохнатику на чудо магической мысли.
Перед закатом слегка охрипший от творческого процесса Арфиэль вновь собрал всех вместе и приказал тщательно подготовиться к завтрашнему выступлению. Гоблинам и троллю пообещал оторвать головы, если они даже сполоснут горло чем-то крепче воды. Затем пошел проверять готовность одежды, в которую предстояло облачиться «разбойникам».
На этот раз в палатке гоблинов царило непонятное оживление. Урр-Бах услышал, как гоблины, собравшись в кучку, о чем-то шушукаются. Затем самый рослый и наглый из них, Губошлеп, подошел к троллю.
— Эй, Урр-Бах, ты когда собираешься отдать карточный долг? Сегодня нам ни капли нельзя, а завтра все разбегутся и ищи косяк в трясине. Так что гони три кувшина шнапса сегодня.
Тролль оглядел толпу гоблинов, которая была решительно настроена вернуть законный (не считая пары-тройки крапленых карт) и священный карточный долг, и с сожалением вздохнул. Устраивать драку перед представлением было себе дороже.
— Кархи, у кого ты покупал шнапс в деревне? — обернулся Урр-Бах к настороженному приятелю.
— Я с тобой схожу. За час обернемся.
— Какой недоумок играет в карты с незнакомыми гоблинами? — раздраженно вещал Кархи, неся увесистый кувшин местного пойла. — Впрочем, со знакомыми я тоже не советую, еще больше проиграешь. Мы — народ азартный!
— И любите шельмовать, — добавил Урр-Бах, едва не споткнувшись о торчавший камень.
— Тебя же никто силком не тащил играть, — огрызнулся Кархи. — Вам, дылдам, хорошо: двинул кулаком по черепушке — значит, выиграл. А нам приходится головой думать, чтобы такие, как ты, добровольно поделились парой монет на выпивку и косячок.
Появление выпивки гоблины встретили радостным гулом, но лишняя пара серебряных монет, которую Губошлеп получил от Арфиэля за дисциплину среди его собратьев, обломала намечающийся праздник. Губошлеп встал возле кувшинов и решительно пообещал сломать руку любому, кто близко подойдет к ним. «Артисты» недовольно побурчали и тихо разошлись по лежанкам.
* * *
День представления сразу же начался с хороших новостей. Арфиэль распорядился накормить всех тушеным по-эльфийски ягненком и налить каждому по трети кружки красного лерского вина для снятия волнения перед выступлением. Потом всех повели переодеваться. Гоблины со смехом надевали чистые рванины, которые, по мнению импресарио, носили голодранцы с большой дороги. Впрочем, скоро Арфиэль умерил их веселье, приказав им хорошенько вываляться в дорожной пыли. После этого грязные как свиньи гоблины с озверелыми рожами действительно стали напоминать настоящих лесных бандитов. Троллю досталась ношенная набедренная повязка, еще одна повязка на левый глаз, окрашенная засохшей куриной кровью и позолоченная цепь на шею, которую украли у какого-то дворового волкодава.
Как оказалось, в одежду гоблинов были зашиты бычьи пузыри с кровью. Урр-Баху рыбьим клеем прикрепили по пузырю у подмышек. Поправляя набедренную повязку, тролль нащупал под ней еще один пузырь и громко рыкнув, подбежал к беседующим импресарио и тенору. Стараясь не переходить на трактирный диалект гномов и высокую речь грузчиков, Урр-Бах пообещал, что если Финдириэль решит ткнуть его ниже живота, то он свернет шею всем, до кого дотянется. Арфиэль, слегка сбледнув при виде первобытной ярости в глазах тролля, поклялся, что произошла досадная ошибка и никто не собирался покушаться на здоровье тролля. Немного остыв, Урр-Бах напоследок бросил предупреждающий взгляд в сторону тенора и удалился в свою палатку. Там он выпорол подкладку с пузырем и выбросил ее на кучу мусора у входа.
Маг с помощниками в последний раз проверили качество связи. Всех, не занятых в представлении, отогнали подальше. Арфиэль прошептал короткую молитву своему покровителю и по сигналу мага дунул в рог. Представление началось.
С невысокого пологого холма, через который вилась сухая пыльная дорога, покатилась карета эльфиек, запряженная породистой четверкой серых лошадей. У нужной колдобины, в десяти шагах от треноги, переднее левое колесо слетело с оси. Урр-Бах, лежащий у окраины рощи, шепнул Кархи:
— Не иначе магия.
— Угу, — отозвался тот, не спуская глаз с дороги. Гоблин сильно волновался, готовясь к известности и всему тому, что ей сопутствует. Перспективы открывались великолепные, а работа в агентстве скоро обещала превратиться в еще одно воспоминание об эксплуатации честного гоблина.
Между тем светловолосый возница эльф с помощью двух охранников из людей пытался поднять карету, пока пятерка эльфиек в сногшибательных нарядах с открытыми животами и коленками исполняли веселую песенку о поющих птичках, ласковом солнышке и прочих прелестях деревенской жизни. Чтобы было понятно всем зрителям, песни специально пелись то на эльфийском, то на всеобщем, как и припевы. Красивые мелодичные голоса очаровали даже Урр-Баха, заставив его на время забыть о камушках, так некстати оказавшихся на месте засады. Гоблины рядом с ним, все как один, таращились на ладные фигурки и соблазнительные изгибы артисток. Тролль не сомневался, что то же делала и вся мужская часть зрителей в Эркалоне — счастливых обладателей маговизоров.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
