Восставшие стянулись, наверное, со всех ближайших щелей. Когда я услышал топот десятков ног, то дёрнулся в сторону выхода, но вовремя заметил, что путь к нему отрезали 3 твари. Пришлось разворачиваться и бежать обратно в лабиринт палаты. Напоследок успел добить 'сестричку', не оставлять же подранка?

Зомби были не очень шустрые, но их было с десяток, и пёрли они сразу с нескольких сторон. Обратная дорога тоже оказалась перекрыта. Петляя между завалами медицинского хлама, я умудрился таки сократить количество преследователей на три единицы. Но в итоге меня зажали в углу, мы с Тохой последний момент успели вскочить в какой-то закуток, окружённый с трёх сторон стенами и шкафами. В одном из них в тусклом свете сверкнуло стекло, оказалось, я нашёл пару банок спирта. Каковые тут же и полетели в сунувшихся за ними покойничков, следом последовала спичка. Сейчас в проходе догорала пара 'сержантов', временно прикрыв нас от своих товарищей.

— Какие есть предложения, Тоха? — покончив с тушёнкой, я перезаряжал оружие, понимая, что отбиться нам поможет только чудо. Даже если все выстрелы найдут свои цели (1 из винтовки, 6 из Кольта, 14 из Браунинга — шквал огня!), то всё одно, это упокоит только двух 'сержантов', а что делать с оставшимися? Несмотря на отсутствующие шансы на спасение, я решил сражаться до конца — при смерти опыт, в отличие от вещей, не теряется, так почему бы напоследок не получить пару-тройку лишних процентов?

— Я не Тоха, но предложение у меня есть, — произнёс кто-то из темноты. Ого, неужели зомби говорить умеют?

— Это какое? Предупреждаю сразу, что прекращаться нарушать общественный порядок и будоражить общественность стрельбой я не перестану! В том смысле, что сдаваться не буду, не надейтесь.

— Что вы, я понимаю, что такой человек, как вы, на подобное не пойдёт, — пошла в ход лесть. Блин, не разглядеть, кто говорит, пламя ослепляет, я даже не вижу, на месте зомби или ушли. — Давайте заключим временное перемирие, нам есть что обсудить.

— Может, вам ещё и ключи от квартиры дать, где деньги лежат?

— Креды нас не интересуют, — а сарказмом у собеседника туго-с.

— Да я так, образно. Так что вам надо?

— Я уже сказал, давайте поговорим. Сейчас огонь догорит, и я войду в ваше убежище, один, не стреляйте

— Лучше стойте там, где стоите, не надо ко мне приближаться, я сейчас немножко на взводе, могу нечаянно сделать из вас рагу, как из этих двух товарищей, что догорают.

— У вас там вряд ли ещё есть спирт, вообще чудо, что даже эта пара банок сохранилась, — проявил завидную осведомлённость собеседник. — Восставшие жуть как не любят его запах, бьют при первой же возможности.

— Пьют? — не расслышал я. — Зомби-алкоголики? Не слышал, удивили!

— Не пьют, а бьют, — поправил меня парламентёр. — Они вообще не любят резкие запахи, видимо, из-за того, что с ними произошло. Поэтому стараются уничтожить источник. Пунктик у них на этом.

— У них? А вы не из этих, не из восставших? — удивился я. Кто это мог среди зомбаков ходить безбоязненно? Может, некромант какой? Да, ну, откуда взяться магу в техногенной игрушке? Тут даже появление зомби (простите, 'восставших') объясняют через бактера... бактеро... в общем, через боевую гадость на основе бактерий, во!

— Очевидно же, что нет, — в свою очередь удивился собеседник. — Связки у восставших меняются одними из первых, максимум, что они могут выдать, этот отдельные звуки, в редких случаях — слоги.

— Вы меня заинтриговали. Так и быть, можете входить, стрелять не буду. Сразу, по крайне мере,— немного подумав, принял я решение. В конце концов, хуже уже быть не может.

Последние языки пламени погасли, стало темно, как у негра в неприличном месте. Я напряжённо замер, готовый стрелять, если мне вдруг покажется что-то подозрительным. Может, всё это время я болтал с такой просто тварью, выйдет из тьмы сейчас какой-нибудь 'Восставший политрук', с умением 'Заговори зубы врагу', и, усмехаясь, порвёт меня, наивного, на лоскутки.

Вдруг раздался чиркающий звук, и в паре метров от меня, на уровне груди, загорелась спичка. Пламя медленно поплыло вверх, из темноты проступили контуры рук и головы моего собеседника. Огонь окончил свой путь, уткнувшись в сигару. Таинственный незнакомец не спеша прикурил, а затем поднял лицо. В первое мгновение мне показалось, что это действительно ещё один восставший: рваная кожа обвисла на щеках, вместо носа зияет дыра. Палец на курке дрогнул, но потом я рассмотрел тварь получше: всё таки живой человек. Если у восставших кожа была серого оттенка, сморщенная, будто пергамент, то у стоявшего напротив она была всего лишь бледной, как у человека, что долго не был на солнце. Да и в глазах не было того звериного безумия, что можно наблюдать у любого обитателя бункера, в них читались ум, сила, проницательность.

— Позвольте представиться, — незнакомец заговорил первым. — Иван Зергулин, старший прапорщик 913-го ДОТа Западной Оборонительной Линии. А тот старик наверху — он самозванец. Найдётся у вас пара минут послушать, что тут на самом деле происходит?

— А вечер-то становится томным, — я ничего не понимал.

— Простите, это 'да' или 'нет'? — вежливо поинтересовался Иван.

— Конечно 'да'! Не стесняйтесь, глагольте, я весь внимание.

Глава 8

— Вы рассказываете очень интересные вещи. Даже жаль вас прерывать, но у нас ещё три вопроса. И следующий несколько перекликается с тем, что мы задавали в прошлый раз вашему коллеге, господину Толмачёву. Игроков интересует, почему всё такие вы выбрали таргет-систему? Люди жалуются, что это лишает их удовольствие от игры, что это нереалистично, всё решает Великий Безжалостный Рандом, или ВБР, как его уже прозвали ваши пользователи.

— Как говаривал один продюсер: 'За реализмом в армию'.

* * *

Смех в зале

* * *

— Если же серьёзно, у таргет-системы есть одно преимущество, которое перекрывает все её недостатки. Я про техническую сторону вопроса сейчас, все аспекты, связанные с удобством для пользователей осветил в прошлый раз Илья. Так вот, вернёмся к скучному, к математике и программированию. Все вы слышали о таком замечательном проекте, как 'Поле Брани', этой игре уже 20 лет, по ней даже сняли несколько фильмов и сериалов. Это не классическая РПГ, где у вас бескрайний мир, там сессионные бои, то есть сервер формирует 2 команды равного состава и помещает их на какую-то ограниченную локацию. Матч обычно длится 15-20 минут, а участвует в нём в сумме до 250 человек. Но обычно людей меньше, где-то 60-65. И там как раз нетаргет система, то есть полёт пули определяете вы, как прицелитесь, так и попадёте. А знаете, почему там в бою так мало людей, по современным меркам? Потому что всё упирается в железо серверов. Вы должны в реальном времени обсчитать положение каждого бойца, причём не просто его координаты, а то, где находится каждая часть его тела, каждый кусочек. Потому что вы можете показать другому игроку ровно то, что он может увидеть. К примеру, из-за препятствия торчит только край локтя противника, и вы можете по нему попробовать попасть, вы его видите. Но если бы он сдвинулся буквально на сантиметр, или сменил бы позу, вы бы даже не знали, что она там. Каждая модель виртуального бойца состоит из нескольких сотен точек, и все они динамически движутся, даже если сам боец на месте — присел, привстал, посмотрел в сторону, вытянул руку, что-то показывая жестами товарищам. Когда-то главной проблемой нетаргет систем был расчёт траекторий полёта пуль и снарядов, заклинаний и стрел. Но эта задача давно решена. Теперь производители игр уткнулись в другой вопрос — система видимости. В городе, где сражаться нельзя, можно помещать хоть десятки тысяч игроков, там применяется упрощённая схема, модель игрока содержит всего 5-10 точек, динамическое масштабирование. При охоте на монстров тоже можно многое опустить, это рутина, модель будет содержать 10-20 точек. Но вот в боях за замки или рейд-боссов каждый миллиметр имеет значение, и для реалистичности вы вынуждены уже обсчитывать сотни точек на одного персонажа. Мы же хотели создать игру, где в боях одновременно смогут принять участие сотни тысяч игроков. Онлайн растёт, если десять лет назад в игру класса ААА одновременно играло около полумиллиона человек, то в наше время эта цифра на порядок выше. К примеру, сейчас в мире 'Ваальбара' находится 28 миллионов игроков со всего мира. С таким онлайном ограничивать бои несколькими сотнями бойцов с каждой стороны мне лично кажется преступлением. Нетаргет система в связке с РПГ моделью позволяет упростить многие технические моменты, пусть мир вокруг и его законы будут немножко не похожи на реальность, зато это в итоге окупается сторицей, для самих же игроков. Они могут принять участие в поистине эпических событиях.

История Ивана-Второго немножко отличалась от ранее услышанной версии от Макарыча. Ну, как отличалась... По сути, общего у них было только то, что Катаклизм действительно произошёл пол сотни лет назад, и какая-то гадость действительно сделала из солдат и офицеров ДОТов то, что сделала. А так — версии были совершенно разными.

Начать с того, что Макарыч, тот, который меня встретил наверху, не принадлежал к гарнизону ДОТа. Когда случился Катаклизм, он был одним из первых, кто ломанулся к укрытию, которое тайным и замаскированным было только на бумаге: сложно скрыть постройку такой махины от местных, дети всех окрестных деревень и сёл тут играли, когда военные только начали закапываться. Так что когда тряхнуло, и мир сошёл с ума, а банды мародёров стали терроризировать всех и вся, некоторые решили укрыться у военных. Среди них был и Богдан Хмельной. Майор, командующий гарнизоном ДОТа, впустил гражданских на объект. Но на этом он решил не останавливаться, был сделан рейд на поверхность, для отстрела особо оголтелых мародёров, а заодно — в попытке установить связь с командованием. Майор возглавил вылазку, взяв с собой примерно половину солдат. Главным остался капитан Мердок.

Все были деморализованы, службу несли спустя рукава, чем и воспользовался Богдан. Солдатские казармы и офицерские кубрики располагались на третьем этаже подземного комплекса, на ночь же на верхних уровнях оставалась только дежурная смена, десять человек. Богдан откуда-то достал спирт и напоил охрану. Связав солдат, он опустил межэтажные решётки, предусмотренные на случай прорыва противника внутрь ДОТа. А затем в систему был подан какой-то газ. Половина солдат умерла в постелях, уцелевшие отступили на нижний, седьмой уровень, где попытались пробиться через завал на железке, образовавшийся в результате Катаклизма. В тоннеле они откопали спец состав, перевозивший бактериологическое оружие. Контейнеры были повреждены обвалом. Люди дышали своей смертью, но даже не догадывались об этом. Завал оказался очень большим, солдаты так и не смогли пробиться через него. Некоторые начали умирать.

В панике, люди рванули наверх, к тому моменту вентиляция очистила воздух. Солдаты пошли попробовали пробиться на верхние уровни, однако Богдан не сидел сложа руки, он поставил дополнительные решётки, перенеся их со второго этажа. Каким-то чудом он не спал несколько дней, забрасывая лестничную клетку на любое движение, на малейший шорох.

Иван оказался среди тех десяти, кого опоили. Оказалось, что Богдан увлекался каннибализмом. Он говорил, что такая диета продлевает жизнь, увеличивает силу и выносливость. Мол, у каких-то дикарей считалось, что съесть сердце поверженного врага означало получить его силу, и это действительно так! Ивану повезло, в молодости он был худощавым. Богдан решил откормить его, прежде чем убить. Иван жил несколько недель наверху, наблюдая, как маньяк уводит его товарищей на заклание.

В один день и за ним пришли. Но парень решил побороться за свою жизнь. Когда Богдан вёл его к кухне, Иван сумел вырваться. Прорваться наверх или вниз со связанными руками было невозможно, поэтому он сделал единственное, что мог — нырнул в трубу вентиляционной системы. Так он оказался на третьем уровне, среди восставших к тому моменту солдат. Каким-то чудом они не тронули его, видимо, тогда в них ещё теплились остатки разума.

Во время своего пребывания в плену, Иван слышал, как вернулась группа майора, но Макарыч обстрелял их из пулемёта. Взломать вход в бункер вернувшиеся не могли при всём желании, для этого им понадобилось бы несколько тонн взрывчатки. Судя по всему, остатки этого отряда вернулись в Васильки, а затем создали базу.

Время от времени на бункер набредали заблудившиеся в лесу. Богдан, взявший себе имя и фамилию Ивана, впускал людей и убивал их. Восставшие окончательно превратились в монстров, стали нечувствительны к боли. Иван пробовал организовать их на штурм, но это было невозможно, они не трогали его, но выполнять команды не хотели. Хорошо хоть он мог отогнать их от генераторов и прочего оборудования. Как бы Иван не ненавидел Богдана, но оставаться внизу без света и притока воздуха не хотел. Они даже устроили некое подобие бартера с Богданом, обменивая боеприпасы и оружие на дичь, которую каннибал добывал в лесу.

— Если вы следите за генератором, то зачем тогда Макарыч, то есть Богдан, отправил меня посмотреть, что с оборудованием? — данный вопрос не вписывался в картину, нарисованную Иваном.

— Это лишь предлог, чтобы ты пошёл вниз, — усмехнулся собеседник. — Ты не первый, кто ведётся на эту байку. Богдан до сих пор не может простить мне тот побег. В отместку он даже взял моё имя, я помню, как первое время он постоянно кричал, что заберёт всю мою жизнь, без остатка. Сам он уже слаб, добраться до меня ему не светит. Вот он и запускает вниз наиболее сильных прохожих, чтобы вы уменьшали убивали восставших. К сожалению, я не сразу понял, что происходит, парни успевали убить спустившегося быстрее, чем я мог с ним поговорить. В тех же редких случаях, когда я всё же заставал человека живым, они не хотели меня слушать. Считали, что я такой же монстр, как и восставшие, и что всё это уловки. Ты первый, с кем мне удалось нормально поговорить.

— И что мне теперь делать? Я так понимаю, идти на пятый уровень мне смысла нет.

— Нет, конечно. Более того, вернуться просто так наверх для тебя тоже не вариант, старик просто не выпустит тебя.

— И что вы мне предлагаете? — я уже понял, куда он клонит, но пусть скажет сам.

— Богдан не должен жить, он монстр гораздо хуже, чем любой восставший. Эти хоть не понимают, что творят, тот же убил сотни людей просто так. Мы должны убить его.

— Ну, я могу вернуться на третий уровень и позвать старика. Когда он спустится, пристрелю его через решётку, — предложил я.

— Не выйдет, — усмехнулся Иван. — Старик тот ещё параноик, он банально не спустится, если ты просто появишься там. Надо дать ему то, что он хочет, тогда будет шанс, что он подставится.

— И что же это? — не понял я.

— Мою голову, очевидно же. Ты принесёшь ему доказательство моей смерти, — как о чём-то обыденном сказал Иван. — Он непременно впустит тебя, чтобы убедиться, что я покойник. Только будь осторожен, это та ещё тварь. Стреляй при первой же возможности, не жди какого-то особого момента, не вздумай перед казнью что-то говорить, никаких пафосных речей. Просто наведи ствол и нажми на курок.