Две недели пролетели незаметно, а Олег так и не появился. Материала для нового выпуска не было. Дядька Вячеслав с Александром, всё ещё отсутствовали, Василий всё время проводил в кузнице что-то мастеря. Когда она обратилась к нему за помощью, он пообещал набросать статейку, но только одну, остальное предложил придумать самой. Чай не маленький и в издательском бизнесе не первый день. Последнюю фразу, про "издательский бизнес" она не совсем поняла, но общий смысл был ясен. Помогут чем возможно, с остальным придётся разбираться самой.
С просьбой о помощи она обратилась к оставшимся индийцам, некоторые откликнулись, обещая помочь, но всё равно, материала не хватало. Был правда один вариант, где взять недостающие статьи, но она очень не хотела к нему прибегать. Один из родичей, странный мужик, постоянно носивший на носу пару стёкол, несколько раз в неделю приносил Олегу собственные статьи. Он их принимал, но напечатал всего одну. Тогда ещё состоялся у них интересный разговор на эту тему. Лада спросила у него, почему он не воспользуется помощью своего родича. Олег на это ответил, что возможно его помощь пригодиться, но мысли которые он высказывает в своих статьях очень опасны. Не сколько своим содержанием, сколько своим воздействием на людей. Лада удивилась, спросив, разве выходящее из под пера Алексея менее опасно. Оказалось, менее. В предложениях Алексея, присутствовало созидательное начало. Предложения его являлись сугубо конкретными и требовали для реализации длительной подготовки, большого труда многих людей. Для выполнения же, потребуется не малая плата собственной кровью, но при положительном результате несомненная польза будет для всех.
Предлагаемое его родичем лишь на словах принесёт всем благо, на самом деле, власть и всю выгоду получат самые богатые. А власть богатых страшней власти любого деспота. Ибо ещё в Писании сравнивается, богач желающий попасть в рай с верблюдом силящимся протиснутся сквозь игольное ушко. У него имелся печальный пример, как жители одного могущественного государства, поддались подобным идеям. В итоге разрушили собственную страну и вынуждены были продать в рабство собственных детей. Богачи же стоявшие у власти, разорив страну, ввергнув её ради сиюминутной выгоды в страшную войну, пустили по миру людей, в конечном итоге сами остались ни с чем. Бежали за моря, прихватив что под рукой лежало, либо были убиты доведёнными ими же до последней крайности жителями. В конце она спросила, какое государственное устройство он находит лучшим. Он же в очередной раз удивил, сказав, что никакой разницы в принципе нет. Главные в любом деле люди, которые придают ему движение и наполняют смыслом. От следующего вопроса, о том, почему его родич так хочет уничтожить свою новую родину, Олег долго хохотал. Отсмеявшись, смахнул выступившие слёзы и поведал, что на его родиче лежит страшное проклятие, которое действует исключительно на славян. Славянин, на которого оно наложено, превращается в "либерального интеллигента", человека, чья судьба уничтожать собственную родину. При этом, он сам искренне верит, что все действия его направлены на благо. Избавиться от проклятья невозможно, остаётся лишь строго контролировать человека. Этой осенью, он на несколько часов утратил над ним контроль, из за чего погибло два их родича.
Идея, как выйти из создавшегося положения, пришла случайно. Выполнив работу и позанимавшись с ушкуйником, она рассеянно бродила по территории усадьбы, пока не зашла на ристалище. Вспомнился вечер, когда она испугалась упражняющегося Олега, вспомнилось и то ощущение теплоты в зимний день, когда её в первый раз окутала сила разлитая вокруг этого странного человека. С тех пор она уже хорошо узнала его и он уже не казался таким страшным и опасным. Когда поворачивался не изуродованной стороной, наоборот, был очень даже ничего. И опасность его была совсем иного рода, ни как у княжеских дружинников, которые смотрят на тебя, а сами прикидывают, как половчей отправить тебя на тот свет. Его старший брат, смотрел примерно так же. Младший, не такой, хоть вид имеет ужасный, но для него всё происходящее словно игра. Если правила говорят, что надо взяться за оружие, значит надо, смог избежать опасности, молодец, хорошо сыграл.
Как то раз, во время одного из занятий, Лада спросила у него, для чего он тренирует столь много странных движений, которые мало вероятно применить в настоящем бою. На что он пустился, как все индийцы, в сложные объяснения, говорил про разные течения силы, направления, концентрации, используя слова, половину из которых она не понимала. Но уловив, что она потеряла мысль, прервал словесный поток и начал по новой. С его слов выходило, что эти упражнения гармонизируют поток силы в теле человека с силой вокруг него. А некоторым, помогают ещё и перейти на другой уровень сознания, посмотреть на себя как бы со стороны. По этому, у него на родине такие упражнения популярны и у простых людей, от военного дела далёких, но пытающихся расширить своё понимание мира да и просто позаботиться о своём здоровье.
С мыслью "а почему бы и нет", Лада взяла подходящую под руку деревяшку и приступила к повторению упражнений, с помощью которых Олег устраивал ей проверку. Первый раз, ни каких перемен в состоянии не принёс. Ну на подобное она и не рассчитывала, просто вспоминала последовательность и правильность движений. Второй раз она попробовала выполнить как положено, ничего. На занятиях с родичами, Олег много раз напоминал, что ключ к правильным движениям лежит в дыхании. Свои занятия, он начинал и заканчивал упражняясь в разнообразном дыхании, возможно, именно это она и упускала из вида. Тогда вся идея насмарку, он использовал не меньше десятка разных видов дыхания, чем они отличаются друг от друга и где какой применяется она не знала. Тупик.
Как вспышка молнии на краткое мгновение освещает своим призрачным светом самую тёмную ночь, так, что какое-то мгновение весь мир видится хоть и не привычно, но с предельной ясностью. Примерно так же воздействие оказала и пришедшая ей в голову мысль. Олег не видел силу и в начале плохо её чувствовал, но знал, как правильно выполнять дыхание. У неё ситуация обратная, значит, зная конечный результат, помня само движение, она сможет сама понять что между ними. Только начать надо с простых упражнений. Хотя бы с его любимого "руки толкающие землю", самое простое и эффектное, первый раз продемонстрированное во время поединка со старшим братом.
Девушка вытянулась в струнку, ноги вместе, руки прижаты к бёдрам, позвоночник прямой, подбородок чуть приподнят. Медленный глубокий вдох, медленный выдох, мысленно она представила дремлющую в ней силу в виде белого света, потянулась к ней и на следующем вдохе погнала её по телу. Руки пошли вверх, замерли вскинутые над головой наполненные светящейся силой, развернула ладонями к земле и погнала волну силы вниз. Когда с окончанием резкого выдоха ладони достигли нижней точки, сжавшаяся сила одним ударом расплескалась по всему телу, напитав собой каждую его частичку, а воздух вокруг тела дрогнул, на миг исказив очертания окружающих предметов. Стало легко — легко, словно она вдруг оказалась легче пёрышка, но в то же время, чувствовала себя необычайно сильной. От новых ощущений голова пошла кругом, Лада пошатнулась, пытаясь, сохранить равновесие шагнула в сторону, за что-то зацепилась на ровной утоптанной площадке и плавно завалилась на бок. Не рухнула, приложившись всем телом, а именно плавно, совершенно безболезненно опустилась на землю. Расслабленно перевернулась на спину, в блаженстве раскинув руки, только теперь поняв, что уже давно хочет сделать вдох. Ворвавшийся воздух принёс с собой влажные запахи весеннего леса, свежих стружек лесопилки, хлеба испечённого Людмилой, металла и угля из кузницы, краски из типографии, остывающего стекла из зеркальной мастерской. Кто бы мог подумать, что у стекла есть собственный запах, сказал бы кто, не поверила б. Окружающий мир наполнился звуками журчащей в плотинах воды, шумом ночного леса, остывающей после трудового дня воды в паровиках при бумажной и стекольной мастерской. И ещё одним, резким и чуждым, на фоне общей гармонии.
— Говорила я ему, не доведёт волхвование до добра. Олег Андреевич муж опытный, во всяком деле искусный. А Васька то возьми за ним повторять, горе то какое. Смотрю, только ритуал начал, воздел руки к небу и упал замертво, головой прямо оземь.
Закрыв собой звёзды, над ней склонились Василий с Горыней. От обоих пахнет баней, домом, гречкой с мясом и спиртом. У Горыни сердце бьётся ровно и мощно, у Василия иногда сбивается, у стоящей за ними Людмилы быстро колотиться. Василий прижал два пальца к её шее — да жив он, Люд, успокойся, просто без памяти.
— Давайте его в пруд макнём, вода сейчас бодрящая — предложил кузнец.
— Не надо в пруд, со мной всё в порядке — немного подумав, добавила — лучше никогда не было.
— Чего с тобой приключилось? Встать сам сможешь?
Лада легко поднялась, особое состояние пропало вместе с первым произнесённым словом, нет, даже раньше, когда она задумалась об ответе. Обострённое восприятие как-то сразу притупилось до обычной нормы, но приятная лёгкость всё ещё чувствовалась — встать, встал. Про случившееся, сам хочу у тебя спросить, расскажи мне про ваше ушу.
Василий крякнул от изумления — э тёзка, как тебя торкнуло. Этот разговор лучше к Олегу, вернётся и расскажет. Он у нас специалист по всяким восточным эзотерикам, чакры всякие, третий глаз, пятый хвост. Без бутылки не разберёшь.
Услышав про бутылку оживился кузнец — Васёк, а что ты сказал про третий глаз, давай, рассказывай, интересно, что за диковина. Ночи пока длинные.
Тут Ладу осенило во второй раз — СТОЙ! — все в удивлении уставились на неё — рассказ, разговор, интересно. Горыня, тебе и в самом деле интересно узнать про восточные премудрости — кузнец не понимая к чему вопрос, всё же утвердительно кивнул — Людмила, а ты хочешь узнать?
— Послушать не откажусь, но бутылку не дам, лекарю вашему сие для дела благого, а вам пьянству ради — насупилась стряпуха, прекрасно понимая к чему всё идёт.
— Люда, зайка, так мы разве про спирт, ты нам не очищенной, которую в светильники заливают — стал канючить Василий.
— Разве не интересно послушать про страны заморские, вон сколько диковин в них встречается. Ты когда-нибудь зеркала такие встречала, небось только в корыте себя и видела. А теперь как княгиня аль боярыня, собственное стеклянное зеркало у тебя — подключился к нападению Горыня.
— Интересно, интересно, только причём тут пьянство -контратаковала Людмила.
— Дык под это дело разговор легче складывается, слова нужные проще находятся.
— Что-то я не замечала, чтоб Алексей к вину прикладывался, а слова у него за всегда находятся — не сдавалась стряпуха.
— Ну ты загнула — разочарованно потянул Василий — он же военный, ему нельзя на службе.
— Да чего ты мне мозг конопатишь — вставила Людмила индийскую фразу — будто я княжих воев не видала. Налижутся до поросячьего визга, увечье кому нанесут, потом ходят каются, виру выплачивают.
— Да хватит вам — не выдержала Лада — мне для дела разговор этот нужен. Статей у нас в газету не хватает, вот я и решил его записать, а потом напечатать. Думаю и другим людям будет сие не без интереса.
— Молодец тёзка — рассмеялся Василий и хлопнул девушку по плечу — голова светлая. Зачем сидеть, голову ломать, статьи выдумывать, когда можно интервью напечатать. У нас это дело на поток ставили, народ даже деньги платил, лишь бы в тираж попасть или в телевизор пролезть — и тут же переключился на Людмилу — вот видишь Люд, не пьянству ради, а для важного дела.
Газета стала решающим аргументом. Ещё зимой Людмила сильно изменилась, как то раз вызвал её к себе для разговора Олег, о чём с ней говорил, осталось тайной. Однако перемены с ней произошли значительные, перестала болтать без умолку, довольно долго ходила вообще, как пыльным мешком стукнутая. Потом отошла, стала более ворчливой, но с другой стороны и рассудительней. Большинство фраз теперь продумывала и лишь после этого произносила вслух. За что индийцы меж собой, в шутку называли её подтормаживающей. Новая Людмила нравилась девушке куда больше. И не только ей одной, на масленицу, которая совпала с индийским женским праздником, Олег, отмечая положительные перемены, подарил ей зеркало. Не маленькое, с ладошку, которое может любой состоятельный муж для своей супруги приобрести, а большое настольное, размером с книгу. После этого случая, не стало у индийцев более верного человека. И хотя большую часть из происходящего она не понимала, но остро чуяла, что от неё требуется. Так она не могла понять идею с бумажной мастерской и газетой. Мороки много, каждую неделю что-то ломается, а прибыток — так себе, с зеркалами и близко не стоял. Но чувствовала, бумажное и печатное дело для индийцев, в чём-то ей недоступном, значительно важней столь прибыльного стекла.
— Хорошо, если для газеты, то оно конечно — сердито зыкнула на неё Людмила — но только одну. И мужа моего звать не думайте. И ты — указательный палец упёрся девушке в грудь — пить не будешь. Тебе голова светлая нужна. В ответ Лада недоумённо пожала плечами, мол не пью и не собиралась.
Пока Лада бегала в мастерскую за бумагой, в горнице уже накрыли стол, за которым ей отвели самое освещённое место, Василий уселся напротив. Прежде чем начать, кузнец наполнил маленькие стопки, Василий поднял свою, посмотрел на Ладу сквозь плещущуюся в ней мутную резко пахнущую жидкость и весело сказал — ну Васька, за начало твоей журналистской карьеры. Для тебя, сегодня первое в жизни интервью. Будь — стукнулся с Горыней стопками и опрокинул жидкость во внутрь, поморщился, закусил мочёным яблоком — для меня кстати, тоже в первый раз, но это к делу не относится. Так что ты там хотел знать про военные искусства?
Индийские военные искусства и воинские хитрости были конечно интересными, но на следующий день просматривая наработанный материал, девушка пришла к выводу, что печатать можно далеко не всё. Под конец беседы пошёл вообще пьяный разговор, Василий вспоминал забавные случаи происшедшие с ним во время службы. В основном, связанных с тайными отлучками из воинского лагеря в ближайшее село с целью поиска приключений на собственное седалище. Про войны рассказать ничего не мог, так как время его службы выпало на долгие годы мира. Прямо отослав с такими вопросами к главе рода, который по его словам отвоевал за всех. Уж такое, точно ни кому читать не интересно. Вот если бы поговорить с кем-нибудь из первых людей города... А ведь в её теперешнем положении нет ничего невозможного. Их дядька лекарь, вхож в любой дом и родственник их Зима, человек не последний. Если попросить, наверное смогут устроить встречу. Не мешкая, отправилась к Василию, отпрашиваться в город. Тот не возражал, наоборот, похвалил за рвение, набросал записку для лекаря и даже разрешил взять коня. На последок дал несколько советов, о чём спрашивать. Не успела Лада выехать со двора, как её перехватил Пётр Михайлович, узнавший о её намерениях. Искренне похвалил, рассказал, за какое важное и нужное дело она взялась, тоже дал несколько советов по поводу предстоящей беседы. Говорил правильные, толковые вещи, о том, как важно людям знать правду, как надо постоянно контролировать деятельность власти, и много других хоть и спорных, но интересных тем поднял в своём наставлении. Перед расставанием, девушка подумала о проклятье "либерального интеллигента", что-то не сходилось. Поверить Олегу, выйдет, что всё его родичем сказанное пойдёт во вред. Но всё сегодня сказанное им было правильным и не несло в себе зла, скорей наоборот. По видимому разрешить этот не простой вопрос предстояло ей самой.
