Приманка для дракона

Путников тут же втянули в полутемное помещение, усадили на низенький диван и поставили перед ними крохотные чашечки с дымящимся горьковатым напитком, который Абдул разлил из высокого серебряного сосуда, и тарелку с разнообразными сладостями.

— Спасибо, — поблагодарила за угощение Леона.

Агидиус пока что предпочел отмалчиваться и лишь осторожно пригубил ароматный напиток темного цвета. Вкус оказался необычным, но все же приятным.

— Итак, — начал Абдул, слегка поклонившись, — какая беда привела вас в мое скромное обиталище, благородные господа?

От удивления Леона едва не поперхнулась напитком.

— А почему вы решили, что мы в беде? — откашлявшись, спросила она.

— Иначе вас не было бы в лавке старого Абдула, — ответил южанин. — Сюда приходят лишь те, кто нуждается в помощи.

— Нам нужна только одежда, — решительно заявил Агидиус. — Что-нибудь для моего друга. Жилет и... и... Что еще у вас принято надевать? Шаровары?

При упоминании последнего предмета Леона слегка покраснела. Шаровары отчего-то казались ей схожими с дамскими панталонами, а обсуждать собственное белье с малознакомыми людьми она никак не была намерена. Впрочем, ошибку ей пояснили довольно быстро.

— И шаровары, и жилеты, и расшитые рубахи у нас есть, — промурлыкала Рани, в то время как Абдул, подобно чудодею, невесть откуда вытаскивал перечисляемые предметы одежды. — Вот только друг твой, мальчик, вовсе не южанин. И не друг он тебе вовсе. Зачем сбежали? Пожениться хотите?

Изумленная Леона даже приоткрыла рот, а паж возмущенно заявил:

— Еще чего! Да она старше меня года на три точно! А то и на все четыре!

Рани усмехнулась, а потом спросила:

— Так куда же вы направляетесь и от кого прячетесь?

Агидиус, только теперь сообразивший, что проговорился, только охнул и прикрыл рот рукой. Испуганный взгляд его метался от Абдула к Рани. Нетрудно было угадать его мысли: юношу интересовало, как намерены поступить с ними новые знакомые. По непроницаемому лицу пожилого южанина трудно было сказать, о чем он думает. Рани продолжала улыбаться, но испуганной Леоне улыбка эта показалась зловещей. Девушка хотела вскочить и броситься вон из лавки, подальше от этих странных людей, но ноги отказывались ей повиноваться. С трудом ворочая языком, она спросила:

— Чего вы от нас хотите?

— Я ведь уже сказала: помочь, — таким тоном, будто она разговаривала с ребенком, повторила ей Рани. — Не обижайся, но твой вид смешон. Навертела тряпицу на голове, измазала лицо грязью и думаешь, что всех обманула? Да просто до тебя пока дела никому не было, иначе вас быстро бы раскусили. Я-то сразу поняла, что ты не из наших. А потом присмотрелась и обнаружила, что и не парень ты вовсе.

— Это что, так заметно? — огорчилась Леона. — А стражники на воротах ничего мне не сказали. Только посмеялись над "чумазым недоумком". Ой!

— Есть такие люди, — снисходительно сказала Рани, — что думают, будто куда умнее других. И вот их-то ничего не стоит обвести вокруг пальца. Те стражники полагали всех южан хитроватыми, но недалекими воришками. Если бы ты хотела войти в город, то они могли бы и присмотреться к тебе. А так убедились, что не выносишь ничего ценного — и отпустили.

— Но на ярмарку меня пустили, — продолжала упрямиться Леона.

— Да сюда всех пускают. Вот если тебя заподозрят в нарушении закона... Хотя тогда специально закроют глаза на очевидное. Или выкуп потребуют. Это уж кто тебе попадется, девочка. И среди стражи встречаются негодяи, уж я-то знаю.

Девушка подозрительно прищурилась.

— От стражи, значит, помощи ждать не приходится, а вы добрые и бескорыстные? И готовы нам помочь просто так?

— И опять ты ошибаешься, девочка. Всякое деяние имеет свою цену. Даже если ты о ней никогда и не узнаешь.

— Как это? — удивилась Леона.

Но Рани только отмахнулась от ее вопроса.

— Не бери в голову. Тем более, у нас с тобой иной случай. Бесплатно мы тебе помогать не станем.

— И сколько вы хотите за свою помощь?

— Спешишь, а? — внезапно снова заговорила с акцентом Рани. — Торопишься? Дела в спешке не делаются, да-а-арагая.

— Зачем вы так говорите? — удивленно спросил Агидиус. — Вы ведь можете... ну... нормально.

Паж уже успокоился, поверив, что им ничто не угрожает, допил горьковатый напиток, зажевал его сладостями и теперь увлеченно вертел головой, рассматривая украшавшие многочисленные полки диковины. А посмотреть было на что! Пусть и не продавались в лавке Абдула дорогие шелковые ковры, золотые и серебряные подносы с инкрустацией, резные шкатулки из слоновой кости и прочие товары далекого юга, которые Агидиус не раз видал в знатных домах, но все равно содержимое полок приковывало взгляд. Грудами лежали разноцветные бусы из незнакомых аляповатых камней, над ними возвышались странные головные уборы, с крючков на стенах свисали пояса, а на веревке в углу красовались разноцветные шали, расшитые диковинными птицами и пышными цветами. Чуть дальше толпились на полке сосуды необычных форм. Некоторые из них, с изогнутыми трубками, тщательно скрывали от пажа свое предназначение — он так и не смог определить, каким образом подобные можно использовать. Деревянные лари на полу были увешаны замками и точно таили в себе немало интересного.

Леона незаметно ткнула своего спутника в бок — не хватало еще, чтобы он обидел своими вопросами странных хозяев! Сама она доверять Абдулу и Рани не торопилась и пристально смотрела на южанку, ожидая ответа на свой вопрос.

Но Рани сначала ответила Агидиусу:

— Ты еще так молод, мальчик, — сказала она со вздохом, — и мало что повидал. Ничего, предстоящий путь пойдет тебе на пользу.

Леону охватил озноб. Она припомнила, как хихикающие горничные, вернувшись с ярмарки, шепотом обсуждали посещение шатра предсказательницы. Там пожилая южанка с седыми космами прорицала будущее, заглядывая в крупный полупрозрачный кристалл, таинственно мерцавший в полумраке. Всем девушкам, робко заходящим в ее шатер и опускавшим монеты в чашу у входа, она пророчила женихов, солидных и любящих. Маленькой Леоне тоже хотелось узнать свою судьбу, но мать, услышав о ее желании, так сильно отругала дочь, что та о походе к гадалке больше и заикаться не смела. А когда Леона подросла, то поняла, что ярмарочная пророчица оказалась шарлатанкой. Лишь одна из побывавших у нее девушек в тот год благополучно вышла замуж. Еще одну бросил парень, оставив с округлившимся животом, а прочие так и задержались в девках. Но сейчас от странных слов Рани и от внимательного взгляда черных глаз по коже пробежал мороз. Казалось, эта южанка и впрямь обладает даром заглядывать в будущее, хоть она погадать юным путникам и не предлагала.

— Вы что-то видите, да? — с суеверной боязнью спросила Леона. — Что?

— Уверена, что хочешь знать ответ?

Острый взгляд проникал, казалось, в душу, и Леона помотала головой. А Рани внезапно хлопнула в ладоши и вновь сделалась шумной говорливой торговкой.

— Рубаху хочешь? Смотри какая — нежная, мягкая, тело так и ласкает, словно руки возлюбленного. Жилет расшитый, красота, а не жилет! Видишь, жемчуг и нить серебряная.

— Мелковат жемчуг-то, — вновь встрял осмелевший Агидиус.

— А зачем крупный? — ничуть не обиделась Рани. — Не во дворец же в нем идти.

— Ношеный ваш жилет, — продолжал паж. — Вон, у ворота бархат потерт слегка. Где взяли? Не хотелось бы, чтобы нас обвинили в воровстве.

Абсолютно не смущенный Абдул тут же спрятал жилет и вытащил второй, попроще. Вскоре для Леоны подобрали полный гардероб, включая настоящий южный головной убор.

— Лицо вот этим намажешь, — сказала напоследок Рани, протягивая девушке склянку с остро пахнущей травами мазью бурого цвета. — Наших не обманешь, конечно, но северяне не разберутся, что к чему. Заодно и болячки залечишь, а то расчесала кожу чуть не до крови.

Леона охнула, прижала ладони к щекам и метнула в сторону Агидиуса разъяренный взгляд. Паж только пожал плечами: он никак не чувствовал себя виноватым в том, что нежная кожа его спутницы под слоем глины нестерпимо зудела.

— И не забудь смазать шею и руки, — добавила Рани. — Руки тебя выдадут в первую очередь, слишком уж белые и нежные.

— Сколько мы вам должны? — напрямик спросил Агидиус, вынимая мешочек с золотом.

Абдул назвал сумму, и паж нахмурился.

— Дороговато будет.

— Не спорьте, — шепнула ему Леона. — Все-таки нам помогли. И не выдали страже, хотя могли бы потребовать вознаграждение.

Пока Агидиус отсчитывал монетки, а хозяин лавки внимательно смотрел, чтобы их количество было верным, Рани подошла к девушке и взяла ее за руку.

— Непростая у тебя судьба, — тихо сказала она. — Но если вдруг вознесешься высоко и снизу услышишь мольбу о помощи, не забудь, что и тебе помогли когда-то.

— Непременно, — пообещала обескураженная словами южанки Леона.

13

Эрна проснулась в огромной мягкой постели. Сквозь щели в неплотно задвинутых занавесках пробивались солнечные лучи, освещая спальню мягким приглушенным рассветным светом. Девушка потянулась, окинула взглядом потолок с лепниной, бледно-голубые стены, огромное зеркало в золоченой раме и низенький столик, уставленный всевозможными баночками, кувшинчиками и коробочками. Воскресила в памяти события вчерашнего вечера.

Эрик подлетел к площадке на вершине башни, завис в воздухе и предложил:

— Спускайся.

— Боязно, — поежилась Эрна.

Дракон вновь кашлянул от смеха.

— Не бойся. Даже если ты упадешь, я всегда успею тебя подхватить.

Он вытянул крыло, и Эрна сошла по нему на площадку.

— А вы, господин Эрик? Куда же вы теперь?

— Не волнуйся. Ступай вниз, тебя встретят. А я скоро буду.

Девушка покорно направилась к ведущим вниз ступеням. Солнце уже скрылось за водной гладью, и приятный прохладный ветерок, дувший с моря, сменился резкими порывами ледяного ветра. Эрне и самой захотелось поскорее очутиться внутри замка, чтобы не продрогнуть. Она не боялась, ведь сюда ее принес Эрик, которому девушка доверяла.

Тяжелые дубовые двери сами собой распахнулись перед ней, открывая длинный широкий коридор, освещенный лишь лунным светом. Но стоило Эрне только сделать шаг, как на стенах вспыхнули факелы, показывая ей путь. Наверное, надо было бы удивиться такому чуду, но Эрна отчего-то восприняла его как нечто само собой разумеющееся. Она шла туда, куда указывали ей неведомые силы, зажигая огни. Время от времени останавливалась, разглядывая причудливые гобелены с вышитыми на них парящими над горами драконами, но быстро спохватывалась и продолжала путь. Пол под ее ногами был вымощен цветной плиткой — ничего подобного Эрна раньше не видела. Иногда она проходила мимо огромных витражных окон и вскоре сделала вывод, что хозяин замка, кто бы он ни был, обладал внушительным состоянием.

Поворот, еще один, спуск по лестнице — и вот перед девушкой открылись очередные двери, пропуская ее в обеденный зал. Против обыкновения, стол в нем стоял небольшой и накрытый всего на двоих, несмотря на множество уставлявших его блюд. Только сейчас, рассматривая жареных перепелов, тушеного кролика в сметане, молочного поросенка с яблоком во рту, фазана на серебряном блюде и прочие вкусности, Эрна осознала, как сильно успела проголодаться. Еще бы — она ведь ничего не ела с самого утра!

Среди разнообразных блюд стояли графины и кувшины с напитками, и у Эрны внезапно пересохло во рту, ведь с тех пор, как они с Эриком улетели от озера прошло уже несколько часов. Девушке захотелось и пить, и есть. Единственное, что смущало ее — она не знала, можно ли ей сесть за стол, не дожидаясь своего сотрапезника. В том, что один из столовых приборов предназначался ей, Эрна не сомневалась. А второй, вероятно, поставили для хозяина замка. И куда же делись все слуги? Пока что гостья не встретила ни души, но столь большой замок обходиться без прислуги не мог. Кто-то ведь содержал его в порядке, приготовил ужин и накрыл на стол. И спрятался. При этой мысли Эрна хихикнула. Зачем бы слугам прятаться? "Наверное, не хотят пугать меня", — поразмыслив, решила она. Чем именно могла бы напугать ее прислуга, она придумать не успела, потому что двери распахнулись во второй раз, на сей раз впуская хозяина замка. Все мысли вылетели из головы у девушки, поскольку появившимся на пороге мужчиной нельзя было не залюбоваться. Он был молод, вряд ли старше двадцати-двадцати двух лет. Высокий, широкоплечий, темноволосый, он определенно пользовался успехом у дам и знал об этом. При виде Эрны в его золотисто-карих глазах вспыхнули лукавые огоньки, а на губах появилась улыбка.

— Я рад приветствовать вас в своем скромном жилище, — произнес он на удивление знакомым тоном.

Глубокий бархатистый голос, слегка раскатистая "р"...

— Эрик? — вырвалось у изумленной девушки.

Вошедший улыбнулся, и на его щеках появились очаровательные ямочки.

— Я безмерно счастлив, что вы узнали меня, прекрасная Эрна.

Определенно, в человеческом облике он был куда галантнее, нежели в драконьем.

— Но как такое возможно? — продолжала недоумевать Эрна.

— Очень просто. На самом деле мы — тоже люди. Не совсем обычные, скажем так. С особыми способностями. Но вы проголодались и устали, полет утомил вас. Предлагаю сначала восстановить силы, а потом уже задать любые интересующие вас вопросы.

И он посмотрел девушке в глаза. От его взгляда по всему телу Эрны разлилось приятное тепло, голова слегка закружилась, а губы сами собой вымолвили:

— Да, давайте сперва поужинаем.

Эрик отодвинул мягкое кресло с высокой спинкой и жестом предложил своей гостье присаживаться к столу.

— Вина?

Эрна задумалась. Прежде госпожа Юта запрещала своим воспитанницам пить вино. Промелькнуло воспоминание: молодой рыцарь с трогательно торчащими ушами предлагает ей молодого вина, а тучная пожилая дама в бордовом платье с оборками демонстративно наливает в кубок Эрны воду из кувшина. Промелькнуло и тут же исчезло. На мгновение Эрна нахмурила гладкий лоб, силясь вспомнить, как звали рыцаря и кем ей приходилась дама: отчего-то это казалось важным. Но память упорно не желала возвращать девушку в прошлое.

— Вот, пригубите.

Эрик уже наполнил кубок и протягивал его Эрне. Она отпила немного и поразилась приятному кисловато-сладкому вкусу. Кровь зашумела в ушах, ноги и руки слегка отяжелели, глаза начали слипаться. Но спать Эрна не собиралась. Во всяком случае, пока не наестся до отвала. Кажется, прежде ей никогда не позволяли есть, сколько влезет, и теперь она была намерена наверстать упущенное.

Эрих выбирал для нее лучшие кусочки и не забывал подливать вина. Когда на столе появились сладости и кто их принес, Эрна так и не поняла. Как не осознала и того, каким образом попала в спальню с огромной мягкой кроватью, кто переодел ее в ночную рубашку из нежного шелка и расчесал ее длинные волосы. Вроде бы ее ожидала уже полная горячей воды ванна. Или нет? Или ей пришлось подождать? Эрна смутно припоминала исходящую ароматным паром воду с добавленным в нее душистым драгоценным маслом, мягкое подогретое полотенце, ласковые руки, перебиравшие ее пряди. Кому они принадлежали?