Присутствующие зашумели, причем в гомоне ясно слышались, как недоумение, так и облегчение от того, что эта тягомотина наконец пришла хоть к какому-то завершению.
Я оглянулась и увидела, как гримаса недоумения на лице Стеллы ван Хагевен, сидевшей в первых рядах, сменяется разочарованием, а затем и откровенной злобой. С удовольствием отметила, как сжались ее маленькие ручки в кулачки, да так, что тонкие перчатки едва не лопнули по швам.
Тут я снова повернулась к Артиморусу, которому на ухо что-то нашептывал магистр Каспар и заметила, что старый маг внимательно рассматривает нечто над моей головой, то и дело переводя задумчивый взгляд на меня. Я снова вывернула шею, но ничего интересного не обнаружила — просто стена, портрет на ней и бумажная гирлянда, оставшаяся с Зимнего праздника. Я еще поразглядывала на всякий случай портрет, но и там не было ничего интересного — какой-то тощий, растрепанный маг с подслеповато прищуренными глазами, выглядевший ненамного старше меня.
"Сальватор Далерский" — прочитала я его имя и хмыкнула — мне это ни о чем не говорило.
Ну его к чертям болотным! Еще мне не хватало выяснять, какое он ко мне имеет отношение. Главное — жива, и даже практически свободна. Служба где-то в глуши — тоже мне еще наказание!..
Однако заранее радоваться мне не стоило. Еще не факт, что меня теперь ждало более беззаботное будущее, нежели застенки Армарики. Новые обстоятельства моего дела, столь впечатлившие Артиморуса, мне совершенно не понравились, в чем бы не заключалась их суть.
Мой крестный-самозванец лучился счастьем, разглядывая меня. Ранее я не замечала, что мой вид может вызывать такую радость у людей сам по себе. Но его улыбка просто истекала медом и патокой, а голос был насыщен сахаром, как сироп.
-Прямо не верится, что уж пять лет прошло! — задушевно начал он. — Вот только вчера, помнится, я привел в эти стены маленькую девочку, замерзшую и напуганную, а сейчас передо мной...
Я искоса посмотрела на него, в душе любопытствуя, как же этот плут вывернется. Перед ним сейчас сидела лохматая, как бродячая собака, девица с мозолистыми руками и сутулой спиной, вряд ли изменившаяся к лучшему за шесть лет. Но вряд ли что-то подобное должен был сказать любящий крестный давно не виденной крестнице.
-...юная девушка, умная и решительная не по годам! — недрогнувшим голосом закончил магистр.
-Вы мне льстите, — хмуро сказала я, еще не избрав линии поведения.
-Нет, я искренен, как никогда! — и магистр переплюнул сам себя, ухватив мою руку и запечатлев на ней поцелуй.
Я с любопытством пронаблюдала за этим действом, потом с достоинством обтерла руку об подол, инагло ухмыльнулась в ответ.
-Действительно, годы пролетели незаметно, — в куртуазности манер я уступала магистру, но зато вкладывала в голос прорву чувств. — Что привело вас сюда, да еще в столь переломный момент моей судьбы?
-Сердце подсказало, — легко отбил он мою атаку.
Я вдруг поняла, что он совсем не изменился с нашей последней встречи, которую я отлично помнила. Ну конечно же — он маг! Все то же узкое лицо с удивительно правильным носом — ровным, соразмерным, как у мраморных изваяний, и глубоко посаженные светло-голубые глаза. Его манера кривить чуть набок бледногубый рот была точь-в-точь такой же, как и пять с половиной лет назад, а правая бровь изгибалась все так же скептически. И я вновь остро почувствовала недоверие, смешанное с симпатией, точно такое же, что и при первой нашей встрече.
Меня безусловно обманывали, но делали это с чувством и некоторым изяществом.
Я невольно хмыкнула и улыбнулась краешком рта.
Он с непроницаемым лицом молчал некоторое время, а потом все-таки улыбнулся мне в ответ, тонко и с небольшой насмешкой.
-А они вас не испортили, — с одобрением сказал он, перестав, наконец, притворяться. И тут же я почувстовала, что окончательно поддаюсь его обаянию.
-Было б что портить... — пробормотала я, тщетно пытаясь сохранить ясную голову.
И снова он улыбнулся мне как равной. Хотя, черт его знает! Может, это было просто хитростью другого порядка?
-Тогда к делу, — сказал он. — Вы слышали свой приговор?
-Оба.
-Прекрасно. И как вам?
-Разнообразно, я бы сказала.
-Но вы удовлетворены исходом дел?
Я пожала плечами и с невинным видом осведомилась:
-А если скажу, что нет? Меня представят к награде, и Стелла ван Хагевен будет мыть полы у меня в кабинете?
Он испытующе посмотрел на меня.
-А у вас богатая фантазия...
Я поняла его тон. Сейчас он раздумывает, подозреваю ли я хоть что-нибудь о его намерениях и если это так, то как далеко зашли мои догадки. Понятно, что ему будет легче использовать меня втемную, ведь при игре в открытую правила изменятся — я начну защищать свои интересы и ставить палки в колеса, усложняя его задачу. Соответственно, он попытается в ответ усложнить мою жизнь. И еще неизвестно, смогу ли я в таком случае хоть как-то бороться за право дышать и любоваться солнцем.
Ясно. Он не должен знать, что я о чем-то догадываюсь. Так будет проще.
-Последний поворот событий был настолько неожиданным, что теперь я могу ожидать чего угодно, — произнесла я, подпустив в голос немного тревоги и чуть-чуть истеричности.
"Я ничего не понимаю, — говорила я ему мысленно, памятуя о том, как звучал его голос в моей голове несколько лет назад. — Я пытаюсь держать себя в руках, не потерять лицо, но мне страшно. Что-то здесь не так. Я не полная идиотка, я вижу, что дело нечисто. Но мне невдомек, почему же все это происходит. Я не буду сопротивляться, потому что растеряна. Пусть все идет, как идет, главное — я спаслась от Армарики. Да, я слегка ерепенюсь, потому что дерзка и напугана, но я ни о чем не догадываюсь"
Он смотрел на меня своими светлыми, бесстрастными глазами, в которых таилась колючая искорка, а я все пыталась обмануть его взгляд.
-Ничего страшного, — наконец сказал он после паузы, которая показалась мне бесконечной. — Полтора года — пустяк. Вы даже не заметите, как они пролетели. А потом, когда вы будете свободны словно ветер, жизнь может и перемениться. Все будет в ваших руках, и я помогу вам, ручаюсь. Поверьте мне, спустя несколько лет никто и не вспомнит про этот досадный эпизод, зато ваше имя будут знать от Хельбергона до Амилангра...
"Купился" — удовлетворенно подумала я, и на всякий случай опустила глаза долу, чтоб не дать ему заметить в них блеск торжества. Это была крошечная, но победа. Да, он продолжал морочить мне голову, а, следовательно, думал, что я поверю его сказкам. Но я не верила ему в прошлом, еще не имея конкретных доказательств его лжи, а уж сейчас — и подавно. Лгите мне, магистр Каспар, лгите. И, может быть, в тот момент, когда вы решите меня использовать, ваша расслабленная, топорная фальшивость спасет мне жизнь, потому что я разгадаю ее без труда. Может быть.
-Вы отправитесь на службу завтра. Медлить нельзя, — говорил между тем коварный обманщик, очаровательно улыбаясь, так что даже мое черствое сердце трепыхалось. — Вам вручат рекомендательные письма и все полагающиеся бумаги. Пока еще не известно точно, где вам доведется отбывать свое наказание, но вроде бы в восточной части княжества — то ли рядом с Гройдтом, то ли с Эсвордом. Артиморус сказал, что немедленно займется этим вопросом, так что к вечеру это станет известно точно. До Умпадта вас довезет господин Эвернети, стряпчий Академии, которому по пути. Дальше вам предстоит добираться самой, но дорога там спокойная и безопасная, и к тому же клеймо всегда даст знать, где вас искать, если что. Это, кстати, главна прчина нигде не задерживаться и выбирать кратчайший путь, ибо вас могут заподозрить в каком-нибудь глупом умысле, вроде бегства. Не все же знают, насколько сообразительна моя дорогая крестница, которая понимает, что так она только усугубит свои неприятности... Как только вы прибудете к вашему временному господину, он известит Стеллу ван Хагевен — вы, к сожалению, пока числитесь по ее ведомству... А потом вам останется только отдыхать на природе да дышать свежим деревенским воздухом. Только не вздумайте делать глупости — если надумаете сбежать, маг тут же известит Лигу, и вам тогда не позавидуешь. Но вы же умная барышня и знаете, что иногда нужно просто выждать. Все будет просто отлично, поверьте моему опыту...
Едва я успела перекусить остатками остывшего ужина, забредя на кухню, как тут же явился Озрик и презрительно сообщил мне, что светлейшая Стелла ван Хагевен с нетерпением ждет моего появления. Я, пытаясь не показать, как меня встревожила эта новость, дожевала жесткую отбивную, помыла руки, и отставила в сторону квас, который мне принесла сердобольная повариха.
...Разговор с магистром внес сумятицу в мою душу, так как закончился весьма неожиданно, на словах: "Завтра поутру я приду вас проводить, если, конечно, буду в состоянии...", поэтому я не горела желанием разговаривать еще с кем-то, а уж тем более — с опаснейшей Стеллой ван Хагевен. По блестящим глазам магистра Каспара я поняла, что его возвращение будет пышно отмечено в кругу старых приятелей и, скорее всего, до утра про меня он благополучно забудет, посчитав, что и так потратил немало времени и очарования на свою крестницу, пока еще не способную принести ему прямую выгоду. У меня же возникли кое-какие проблемы, в решении которых мне мог поспособствовать только он, а никак не госпожа мажордом.
Ступая след-в-след за моим востроносым недоброжелателем, я шла по коридорам, с тоской разглядывая стены, ставшие в какой-то степени мне родными. Почти шесть лет я привыкала к этому странному, непостижимому месту, где магия была возведена в ранг науки, и лишь теперь поняла, что уже сроднилась с ним. Но пути назад не было — я знала, что ни один адепт теперь не подаст мне руки, пусть даже раньше многие искренне называли меня своим другом. Мой обман не простил даже тот, кто был, больше чем друг, чего же ждать от остальных?..
Тут я отругала себя за то, что нарушила собственный зарок, и мысленно посоветовала себе думать о куда более важных на данный момент проблемах.
...И вот я стояла у дверей, с которых началась мое знакомство с миром Академии. Этими же дверями ему суждено было закончиться, ведь этот мир изгонял меня и не желал больше принимать за свою. Быть может, я сама была виновата, потому что нарушала его законы. Но не являлась ли Академия сама отрицанием всех законов? И смогла бы я узнать все ее грани, если бы покорно плыла по течению, выполняя только то, что мне говорили?..
Нет уж, себе-то я могла признаться, что ничуть не раскаивалась в содеянном, и сожалела лишь о том, что больше никогда не смогу изучать магию.
-Входи, — ледяным голосом приказала мне Стелла, когда заметила меня у порога.
Я вошла, тщетно пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Кто же не знал, как мстительна и злопамятна эта полновластная хозяйка Академии, как опасно доверять ее спокойной позе — головка слегка наклонена набок, нога в изящной атласной туфельке покачивается в такт неслышимой мелодии, а глаза подернуты поволокой, как это умеют делать лишь светловолосые, бледнокожие красавицы... И кроме того, я заметила, что на ее точеном носике красуется обширное покраснение, присыпанное пудрой, заметное даже в неярком свете свечей.
Похоже, за подобную дерзость мне придется заплатить едва ли не кровью. Да уж, если б я знала, что меня не будут отделять от этой ведьмы стены Армарики всю оставшуюся жизнь, то поостереглась бы делать такую глупость...
-Забавное представление мне выпало осмотреть сегодня... — медленно и певуче сказала она. — И кто бы мог подумать, что именно ты станешь главным действующим лицом этой... фантасмагории.
Последнее слово она произнесла с брезгливостью.
Я молчала, понимая, что она не хочет пока слышать мой голос и не нуждается в комментариях.
-Столь обычное, рутинное начало... — рассуждала она между тем, безмятежно и спокойно поглаживая рукой столешницу. — Скучнейшее дело о непомерно наглой, дерзкой и глупой девке, которая возомнила, что она хитра и умна. Да, я признаю, что ты ловка. Не каждый смог бы так долго дурачить всю Академию. Наверняка у тебя есть какие-то способности, даже неважно — как велики они. Главное, что ты набралась наглости, а быть может — просто потеряла последний ум — и решила сравняться с теми, кто выше тебя и по рождению, и по праву. И никто даже предположить не мог, что можно так далеко зайти. Оттого так долго твой обман и просуществовал. Но какое неожиданное завершение!
Я пожала плечами. Ясно было, что эта ведьма досадует на то, что меня помиловали, не спросив на то ее соизволения, да к тому же еще и немало озадачена.
-Хотелось бы мне узнать, что заставило Артиморуса так неожиданно переменить свое решение... Но, увы, никто не счел нужным поставить меня в известность, — она вздохнула. — Будь моя воля, ты бы быстро разговорилась, в подвалах Академии есть много приспособлений, развязывающих язык. Но ты теперь важная персона и я не имею теперь права поступить с тобой так, как ты того заслуживаешь... Сам Артиморус почему-то обратил внимание на тебя. Но это пока. Тебя сейчас отправят куда-то в захолустье, а проще говоря — спрячут, и ты наивно полагаешь, что это хороший исход.
Как не противно было сознавать, но в этом я была абсолютно согласна со Стеллой. Верить в то, что на этом все мои беды закончились, было бы крайне наивно.
-Служба у поместного чародея — не такой уж и подарок, — размышляла Стелла вслух. — Хотя, с другой стороны, кто мешает им впоследствии пристроить тебя в более теплое местечко, чтобы ты из благодарности не дергалась и с радостью исполняла все, что тебе скажут?.. Да, они понимают, что ты немного строптива, оттого и пытаются приручить тебя, да так, чтоб ты не заподозрила, насколько нужна им. Хитро...
И Стелла выжидающе уставилась на меня своими яркими, пустыми глазами.
Отлично! Теперь я поняла, чего она добивается. Своими откровениями она хотела просветить меня насчет истинных мотивов моих благодетелей, озлобить, настроить против них, чтобы разрушить весь замысел Каспара. Но она тоже обманулась во мне, объяснив мою покорность неведением... Нет, до чего же удобно быть ничтожеством в глазах чародеев! Все пытаются наперегонки использовать меня вслепую, полагая, что я не вижу дальше собственного носа, как и все, кому не повезло появиться на свет в знатной и богатой семье. А я пусть и не имею возможности противостоять им на равных, но хотя бы могу угадывать, в какой области пролегают их интересы. Выходит, Стелла и Каспар сейчас враждуют, все еще не примирившись после какой-то давней истории. А Артиморус пока на стороне Каспара, и оттого она не решается вредить моему шустрому крестному-самозванцу открыто... Нет, я не буду тебе подыгрывать, ведьма, и даже не потому, что на дух тебя не выношу. Просто боюсь запутаться во всем этом нагромождении обмана.
-Это вы про что, ваше сиятельство? — я напустила в голос такого непроходимого идиотизма, что Стеллу даже покорежило. — Крестный еле-еле упросил светлейшего господина Артиморуса, чтоб тот сжалился... И про матушку мою сказывал, и про батюшку — как померли они давным-давно и оставили меня одну на всем белом свете. Ох и намучился магистр Каспар, покудова убедил господина Артиморуса не отсылать меня в Армарику. Тот и кричал, и ногами топал — так мне крестный и сказал... Сама поверить не могу, что эдак все хорошо устроилось. Про какое такое теплое место ваша светлость изволит говорить? Неужто так тяжко у поместного мага в услужении?..
