Всадники черных лун

— Ладно, — кивнула демонесса, — Сделаю. Не распускай сопли, Рик. Сопливые долго не живут.

— Запомню. Ну, идем? Кто наверху?

— Немного. Адмиральша да Ра-Гри. Может, еще госпожа Тан, но скорее всего она уже ушла.

— В первый раз слышу, — сказал вор. Мартышка рассмеялась:

— Еще не раз услышишь.

16. Иной мир.

В столовой в одиночестве сидела Адмиральша Юри. Ее кошачьи глаза остановились на вошедшем Рике:

— Добрый вечер, Рик Хаш. Ну, как аудиенция?

— Послезавтра еду с поручением в Миррор.

— Неплохое начало, — сказала она и отпила из алмазного бокала что-то светящееся синевой, — А что за поручение, если не секрет?

— Шпионское, — усмехнулся Рик Хаш, — Немного подслушать, немного пронюхать. Официально — еду как временный посол. Дней на десять. Говорят, Халрик подался в новую веру и решил всю Миррор тоже перевоспитать. Старые боги ему стали негожи. Ну и еще — госпожа Гунольда сейчас в опале, а значит у нее есть время подучить меня приятным манерам. Да и вообще. Слишком много внимания сейчас этой стране, а у нового Герцога придворных слишком мало, вот он меня и мобилизует.

— Прекрасно, — улыбнулась она, — Поручения, конечно, опасные?

— Когда мне давали другие?

— Это тебя отвлечет, — кивнула она, — А почему не завтра?

— Ну, Архиерея, то есть герцога, осенила свежая идея дать мне навозную кучу в захолустье, чтобы я мог позвонче именоваться, — стыдливо признался вор, — Вот и будут из меня завтра делать барона.

Юри прикрыла веки и кивнула, отпивая свой светящийся напиток:

— Тоже неплохо. И как же ты будешь теперь именоваться, благородный сэр?

Вор фыркнул:

— Кавалер Рик Хаш дир Шангу-Дуум, барон Недоступных гор. Словом, язык-сломаешь-пока-выговоришь-откуда.

— Звучит важно, — похвалила Юри, — Давай-ка вот что, барон: ужинай, а потом я проведу тебя к нашим мужичкам. Эн Ди хотел, чтобы ты там появился: "скромный мальчишничек, все свои" и все такое. А потом, как тебе там надоест, скажешь Катти, и она доставит тебя сюда, и Ло посидит с тобой, поболтает на ночь. Конечно, если ты не против такого плана.

— А вы не боитесь?

Глаза Адмиральши серьезно изучили его:

— Чего же нам бояться?

— Пока не хочу больше есть. Может, привык — по расписанию? — вздохнул юноша, наливая себе вина, — Чего бояться? Что я тоже что-то такое отколю. Эн Ди вон сколько ворчал на все мои просьбы показать какой-нибудь высокоразвитый мир. Наверно, думал, что я там оскандалюсь.

— Зато теперь все в порядке, — не очень понятно заметила Юри, взмахнула пепельно-изумрудными ресницами...

...и Рик Хаш обнаружил себя травмированным. В уши ворвался пронзительный рев, тело сдавила свинцовая тяжесть, мешающая легким сделать вдох и распластывающая по сиденью, по глазам ударили ослепительные вспышки, во рту — привкус какой-то горькой дряни. Это продолжалось несколько мгновений, прежде чем все уладилось.

"— Планета Юулговаям, посадочный режим." :услышал вор милый женский голосок внутри своей головы: "— Опознание системами планетарной обороны завершено: гость хозяина, барон Шангу-Дуум, Ахайя. Разрешается посадка в личном космопорте Нью-Китеж господина барона Ли. Проверка приглашения во дворец Аланай. Подтверждение получено"

Через прозрачный пузырь блистера Рик Хаш увидел стремительно растущий синевато — белый серп. Где-то правее и ниже в том же направлении скользила пара непрерывно кружащих металлически блестящих штуковин. Одна из них оказалась сзади другой и выпустила ярчайшие щупальца белого света, окутав переднюю. Через миг от передней остались медленно вспухающие клубы багрового огня.

"Бомбы — пулеметы, пьяные пилоты!" — раздался в голове торжествующий рев, в котором вор с трудом узнал голос Дэвида. Он бы усомнился, но тут поступило подтверждение: "Эн Ди, ты убит! Запрос на посадку, Нью-Китеж."

— Запрос удовлетворен, господин Ли, — отозвался женский голос, — Поздравляю с победой, Дэвид! Я ставила на вас сотню кредиток. Кстати, на два часа от вас гость, барон Шангу-Дуум из Ахайя.

— Из Ахайя?! Барон? — недоуменно переспросил почти трезвым голосом Дэвид и рыгнул, — Черт, не помню. Ну хорошо, принято. Оркестр не выставлять. Барон из Ахайя... Хм, кажется, я многовато пью последнее время.

В голове юноши все время что-то шуршало и потрескивало, и вдобавок казалось, что он лежит в сиденье, задрав ноги куда-то вверх, в сторону занимающего уже почти весь блистер сине-белого полумесяца, быстро разворачивающегося в круг на фоне колючих, незнакомых звезд. В синеватом отсвете, проникшем сквозь остекление, Рик обнаружил вокруг себя множество разнообразных штуковин. Одна, с нашлепкой на конце, находилась на уровне глаз совсем рядом с правой рукой. Рик потянулся и потрогал ее — и немедленно сине-белый полукруг стал уплывать куда-то вбок из поля зрения. Женский голос немедленно напомнил о себе:

— Барон Шангу-Дуум, это Нью-Китеж. Не притрагивайтесь к управлению! Поскольку я не вижу в ваших записях ни одного летного часа, то при повторной попытке перейти на ручной пилотаж заблокирую управление вашей "Молнией".

Рик только и понял, что сделал что-то не то и наудачу пробормотал:

— Больше не буду, Нью-Китеж.

— То-то, — отозвался женский голос, — Потеряетесь, ищи вас потом. Прогноз плотных слоев не очень хорош, приготовьтесь потрястись по облакам, бароны...

— Понял, понял, — сказал Дэвид.

— Горыныч-1, неточный посадочный коридор, — встревожилась женщина, — Дэви, перейди на автомат, опять будешь рикошетить.

— Фиг вам, — хрюкнул Дэвид, — Упаду красиво, Нью-Китеж, не бойся. Сегодня — без стекольщика. А голос чего-то знакомый. Кто бы это был?

— Дэви! — возмутилась женщина по имени Нью-Китеж, — Кажется, ты слишком много пьешь!

— Я не по тебя, Наташа, — сказал в нарастающем треске Дэв, — Я про барона в "Молнии"...

Он сказал было что-то еще, но треск настолько усилился, что Рик Хаш не понял ни слова. Нижняя штуковина оказалась намного ближе, и Рик понял, что она похожа на приплюснутую металлическую каплю с небольшими наклонными плавниками. Треск перешел в вой, за спиной коротко взревело, чаша мира накренилась, Рика тряхнуло, еще раз, уже сильнее, и затрясло непрерывной сумасшедшей дрожью, от которой расплывались очертания окружающих его предметов...

...— Э-ей, сахарный мой, пора вставать, — почти пропела женщина внутри головы, и Рик Хаш, наконец, очухался. Он подскочил, с гулом ударился о блистер, охнул, рухнув обратно в кресло.

— Дьявол!

— Нет, рыбонька, ты пока в гостях у барона Дэвида Эдвина Ли.

Вор огляделся. В прозрачный колпак блистера он под затянутым серыми облаками небом увидел огромное, ровное как стол поле, на котором до самого горизонта в одинаковых светлых шестиугольниках застыли ровными рядами самые разные машины.

— Да, солнышко мое, это не Ад, но мы и здесь имеем достаточно теплые места. И напоследок я скажу тебе, лапонька, что если ты хочешь поговорить с хозяином, то поторопись. Вы оба уже на грунте, бароша. От имени тайной полиции Юулговаям целую твою пухлую щечку, пупсик. До встречи, радость моя сто сорок четвертая! Конец связи.

В голове Рика что-то щелкнуло, и нежный, проникновенный женский голос вместе с шуршанием исчез. Юноша встряхнулся и оглядел огромное количество всяких штучек-дрючек вокруг себя, запоздало спросив:

— Ха, и как же мне отсюдова выйти? Если дергать все подряд, то на месяц хватит.

Зацепился глазами за картинку на широком подлокотнике, изображающую круг кабины — и выдвинутое внизу ее кресло. Вверху было нарисовано то же, только грубый рисунок изображал кресло в центре кабины. Рядом с картинками имелась прорезь — и рычажок. После некоторого колебания Рик потянул его вниз. Под ним что-то коротко взвыло, в ушах стрельнуло, и под негромкое урчание механизмов сиденье вместе с Риком медленно пошло назад, опускаясь вниз, в пропитанный техническими запахами легкий летний ветерок.

Юноша кое-как слез с сиденья, путаясь в каких-то свешивающихся над креслом кишках, отошел чуть в сторону — и застыл, пораженный размерами того, из чего только что выбрался.

К железной туше машины, из которой только что вылез вор, подъехала сама собой повозка, хлопнула дверь, и до Рика донеслось:

— Петька, ангидрид твоих маузеров, растрачивай заднюю клипсу, пока не впердолишь флипфлоп под жвак. Да смотри не разлей, хулидей твою мать!

— Хорошо, Василь Ваныч!

— А где Фурманов? Жопу разорву до самых ушей! Давай-давай, маслопупы!

Из открытой двери повозки посыпались очень похожие на Дэвида демоны, разве что эти были в запачканных комбинезонах и без очков. Волоча какие-то веревки и инструменты, сердито переругиваясь, они бесцеремонно толкали Рика, исчезая в недрах "Молнии". Рядом с вором остановился немолодой демон с огромными пушистыми усами. Очевидно, он занимал высокое положение, так как его синий комбинезон выглядел чище. Крутя пышный ус, он сердито крикнул какому-то замешкавшемуся демону что-то неразборчиво-грозное, отчего тот под грохот башмаков мгновенно исчез в открывшемся люке.

— Красавица, — страстно промурлыкал усатый, обозревая рыбообразный корпус, в который мог бы поместиться самый большой парусник из стоящих в порту Хаона, — Ласточка. Крошка.

— Скажи, как найти Дэвида, — спросил его вор. Демон покосился на него:

— Которого? У нас тут их до хрена и больше. Тебе какой нужен?

— Дэвид Эдвин Ли, — растерянно сказал Рик Хаш. Пушистые усы сердито встопорщились:

— Так и говори, а то: "Дэвида"! Пил с Хозяином, что ли?

— Вообще-то я... — начал было вор, но демон перебил его:

— Вот и помалкивай! Если б он тебя пригласил пить, небось бы ты тут не торчал! Небось бы сразу карету, оркестр и прочее. Катаются тут всякие, от горшка два вершка — а туда же. Шел бы ты себе, не путался тут... — усатый демон сердито махнул рукой, указывая куда-то вдаль, — Три ряда пройдешь, там магистраль. Встанешь на нее — и до самого космопорта. Да дорогу запоминай, а то обратно будешь возвращаться — заблудишься. Машинка-то у тебя небольшая, ее пятьсот тонн с магистрали не видно. Сектор твой сто сорок четыре, а теперь вали, некогда тут... Ты что делаешь, мать твою через коромысло! — заорал демон кому-то и побежал к "Молнии":

— Фурманов, с-сука! Ты что ж, падло, делаешь?!

Рик долго еще стоял бы, разглядывая гигантскую стальную рыбину, ее плоскости раздвоенного косого хвоста, с которых свешивались какие-то заостренные штуки, ее неправдоподобно гладкое тело, словно отлитое из одного куска металла, крохотный прыщик блистера на самом носу, тянущиеся теперь от повозки к "Молнии" змеи веревок, но вспомнил голос женщины и слова, что-де надо поторопиться, тяжело вздохнул, бросил последний влюбленный взгляд на стальную рыбу и пошел между странными машинами туда, куда показал усатый. Отойдя за вторую линию машин, юноша еще раз оглянулся — и с грустью обнаружил, что усатый прав: его "Молния" совсем затерялась на фоне окружающего ее металла.

За третьей линией Рик Хаш увидел струящуюся по серому камню черную полосу, проносящуюся твердой рекой вдоль вздымающихся стен металла корпусов. На ней стояли редкие фигурки, проносясь в одном направлении — к далекому радужно переливающемуся куполу огромных размеров.

— Наверно, мне туда, — не очень уверенно подумал вслух Рик и ступил на ленту, стараясь запомнить место, где он это делает. Мимо него поплыли горы металла, становясь все больше, все громаднее по мере приближения к закрывающему уже чуть ли не полнеба куполу. Он глазел на разгрузку одного из гигантских, лежащих на множестве черных упругих шаров-опор корабля — распахнутая пасть могла свободно вместить несколько таких, как "Молния" в ряд, из недр непрерывным потоком струились какие-то громадные металлические же ящики разных форм в дыру прямо в сером камне...

— Боги, в каком же жалком, ничтожном мире живу я? — потрясенно прошептал он, глядя на почти неразличимые палочки фигур, озабоченно снующих возле гор грузов, озаренных огнями в утробе корабля, — Вот почему золото ничего не стоит для них... Дэв, наверно, мог бы замостить золотом улицы Хаона — и не заметить этого.

Но даже пасть этого корабля показалась юноше небольшой, когда он обернулся — и увидел под вроде бы не увеличивающимся больше радужным куполом огромный провал, в который текли, сливаясь в широченную реку, многие черные дороги, точно такие же, как та, что везла Рика. На каждой из них стояли или шли, на одной даже кто-то торопливо бежал, отовсюду понемногу, сливаясь в толпу, непрерывно поглощаемую неправдоподобным провалом — входом с летного поля. Вот на юношу надвинулась висящая в высоте кромка, — и он оказался в городе под этим куполом, залитом мягким, приятным голубоватым светом, его окружали люди, одетые в самые разнообразные одежды, и нелюди, некоторые — в скрывающих их полностью комбинезонах, с прозрачными пластинами для глаз. Рик почувствовал себя одиноким в этой болтающей, топающей, ругающейся, спешащей, насвистывающей, перекрикивающейся, кашляющей, и делающей еще миллион непонятных ему вещей толпе. Одиноким до слез. Он стоял на движущейся черной реке, посреди людей, и ему хотелось заскулить, как потерянному щенку: "Эн Ди был прав. Куда мне пока что в такие миры..."

— Эй, паря, таможня, где? — кто-то подергал его рукав, Рик обернулся, тут же опустив глаза. На спрашивающей его даме был разве что толстый слой румян. Он покраснел:

— Прости, я не знаю.

— Смешной, ты, — бросила она и покачивая разрисованными ягодицами, ринулась к кому-то еще.

— Впервые на Юулги? — дружелюбный баритон принадлежал стоящему сбоку человеку в черной форменной одежде с желтыми пуговками и тройным плетеным кантом на рукавах куртки. Рик повернулся к нему. Машинально пожал протянутую руку.

— Капитан Воронин, торговец, — сказал человек той же породы, что Дэвид и техники космопорта.

— Рик Хаш, — назвался юноша, — Да, впервые. Я совсем было растерялся.

Воронин осмотрел мягкие сапоги, кожаные штаны и полотняную рубаху вора, чуть улыбнулся:

— Понимаю. Я тоже прилетел, но уже успел избавиться от груза. Если ты не возражаешь и не торопишься, то приглашаю составить мне компанию в ресторане "Столыпин". Это недалеко, то есть здесь же, в порту. Я немного знаю эту планету, и могу тебе кое-что посоветовать.

Вор оценивающе глянул на крепкого, доброжелательного торговца и почувствовал себя увереннее:

"Черт, я ж себе потом не прощу, если хоть что-то не увижу. А к Дэву попадешь, так с ним только и будешь, что в бутылку поглядывать!" — подумал он и энергично кивнул:

— Время — это иллюзия. Поэтому я и не спешу, а раз так-то иду с тобой в "Столыпин". Вот только... — Он хлопнул себя по поясному карману, и услышав звон, кивнул головой, — Деньги на месте. Принимают тут золотые?

Воронин укоризненно покачал головой:

— Парень, здесь золото ценится, но не служит деньгами. Поэтому, тебе нужно обменять его на местные деньги. Если ты собрался что-то здесь покупать или за что-то платить, то сделай этот обмен в ближайшем банкомате. Они стоят везде, — терпеливо растолковывал Воронин непонимающему юноше, — Впрочем, вот и наша цель. Идем, Рик.