| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Там была просьба к самому Хогвартсу научить нас хоть чему-то, говорилось, что сейчас в головах у нас гуляет ветер, но мы надеемся, что там поселятся и знания. Заканчивалось все тем, что мы обязуемся стараться и не подводить эту школу.
Я не удержался и также пропел пару куплетов вместе с Гермионой. И даже Драко что-то там подпевал, немного стесняясь.
— О, музыка! — профессор Дамблдор прослезился от умиления. Не знаю, что это — действительно истинные чувства или игра на публику. — Ее волшебство одно из самых прекрасных на свете! А теперь спать. Рысью — марш!
К нам сразу же подошли наши старосты — девушка и юноша. Они представились как Пенелопа Кристал и Роберт Халлиард.
Старосты собрали вокруг себя всех первокурсников, и повели нас в Башню Когтеврана. Другие, более старшие ученики, пока еще не торопились покинуть стол.
Все вместе, нестройной толпой, мы прошли несколько длинных коридоров, украшенных многочисленными картинами, рыцарскими латами в нишах и прочей средневековой атрибутикой. Пересекли с десяток переходов и поднялись на пятый этаж (по моим подсчетам), и остановились около высокой двери, составленной из гладких, лакированных досок. Справа от двери висел молоток в форме клюва какой-то хищной птицы.
Роберт постучал молотком и раздался голос.
— На каком языке говорят молча?
Староста задумался, а потом выдал ответ. Дверь открылась.
Через небольшую прихожую мы прошли в гостиную Когтеврана — высокое и круглое помещение (занимавшее весь пятый этаж башни), обставленное в бронзовых, серебристых и синих цветах.
Этот зал имел примерно ярдов тридцать в диаметре. По периметру располагалось три камина — отличающиеся друг от друга различными деталями и стилем. И в каждом плясало пламя. Возле каминов стояли низкие удобные кресла, диваны и столики. Таким образом, создавались небольшие, уютные уголки, где могла спокойно посидеть компания из семи-восьми человек.
Потолок в гостиной напоминал звездное небо — красивое переплетение синих и темно-синих оттенков, среди которых неярко сверкали магические звезды.
Еще несколько кресел и стульев находилось ближе к центру — вокруг большого глобуса и квадратного стола на мощных ножках. Также вдоль стен стояло несколько вместительных шкафов, заполненных книгами, свитками и различными безделушками и сувенирами.
Ну и четыре окна, узких и высоких, на четыре стороны света.
Прямо напротив входа, но на другой стороне зала, расположился постамент со статуей утонченной и горделивой женщины. В искусно вырезанных из камня волосах угадывалась диадема. Как понимаю, это скульптура Кандиды Когтевран, одной из основательниц Хогвартса.
По обе стороны от скульптуры имелись широкие арки со ступенями, уходящими вверх.
Пенелопа повела девочек в левый проход, а Роберт нас в правый. Мы поднялись по каменной, винтовой лестнице на шестой этаж. Здесь была большая площадка, и коридоры, ведущие к спальням. Но Роберт объяснил, что на этом этаже все спальни заняты, и повел нас ещё выше, на седьмой этаж.
— Так, ребята, — начал Роберт, как только мы очутились на верхней площадке. — Вас восемь человек. А это значит, что вы займете две спальни по четыре человека. Определяйтесь, кто с кем хочет жить, и проходите в эти двери.
Пока вся толпа немного замешкалась, с некоторым смущением поглядывая друг на друга, мы с Малфоем быстренько сориентировались. Я вытащил из общей кучи Билла Макконли, а Драко — Майкла Корнера, и вчетвером мы прошли в одну из спален.
Как только мы зашли внутрь, так тут же, как и еда в Большом зале, в центре появились наши вещи. Я узнал свой чемодан и чемодан Драко.
— Чур, я сплю вон там, — я выбрал дальнюю от входа, стоящую у окна кровать. Драко забрал соседнюю, а парни разобрали остальные. Каждая кровать имела балдахин — это такие тяжелые шторы и отдельный потолок, укрепленные на четырех столбиках в углах кровати. Ткань покрашена в цвета Когтеврана — бронзовый и синий, с растительным узором. Сами шторы можно задергивать. Думаю, если так сделать, то кровать превратится в небольшое и очень уютное купе. С намеком на романтику. Подрасту — буду сюда подружек таскать. Вот!
Постели уже застелены. Мне оставалось лишь откинуть покрывало и лечь.
— Ничего, вроде нормально все прошло, — донесся до меня голос Драко. — Как считаешь, Гарри?
— Ага, — ответил я, широко зевая. Все же у меня детское тело. Оно не имеет той выносливости, что у взрослого организма, и быстро утомляется.
Уснул я практически сразу.
Глава четырнадцатая
Ровно в восемь утра нас разбудил Роберт Халлиард. Сквозь окна, частично прикрытые занавесками, проникал яркий свет — день обещал быть солнечным и ясным.
— Подъем, подъем, — весело покрикивал староста, прохаживаясь между кроватями. — Привыкайте. Вы уже не дома. Это Хогвартс, здесь все встают в восемь утра.
Потом он показал нашу ванную комнату.
Здесь я сделаю небольшое отступление. В каноне про Поттера не упоминаются многие вещи. Например, откуда у школьников зубные щетки, мыло, мочалки, шампуни, полотенца? А также одежда — носки, трусы, футболки, рубашки, брюки, ботинки, галстуки, пижамы, шапки и всё в том же духе?
Так вот, — каждый привозит это из дома. Всё свое, так сказать, родное.
Как итог получается ощутимая разница между тем, как одеваются представители богатых семей и обычные, простые смертные.
Поэтому, глядя на учеников, и оценивая их одежду, можно сделать вполне определенные выводы.
Радует другое — это практически не приводит к конфликтам. Естественно, из-за одежды ученики в моральном плане ощущают себя по-разному. Но никаких проблем, разногласий или шуток по поводу материального положения я никогда не замечал. В этой Школе намного важней то, как ты учишься, что собой представляешь, а не то, сколько денег у твоих родителей.
Вот такая ситуация с вещами и бытовыми мелочами.
— В нашей гостиной вывешивается расписание уроков для всех курсов. Советую вам побыстрее выучить своё. Оно обновляется раз в месяц, — продолжал поучать нас староста, после того, как мы сделали все свои дела. — А теперь надевайте мантии. Мы идём завтракать.
Спустились в гостиную, где немного подождали девчонок. Пока выдалось время, мы с Драко изучили наш распорядок.
8-00 — Подъём.
8-30 — 9-00 — Завтрак.
9-15 — 10-35 — Первый урок.
10-55 — 12-15 — Второй урок.
12-30 — 13-15 — Обед.
13-30 — 14-50— Третий урок.
19-00 — 19-40 — Ужин.
Как видно, уроки продолжаются один час двадцать минут. В мое время, в медицинском институте, было так-же, но они назывались парами.
На первом курсе к новичкам относились лояльно и сильно не нагружали. Учились пять дней в неделю, суббота и воскресение выходной. Общее количество уроков в неделю — четырнадцать. В понедельник, вторник, среду и четверг по три урока, а в пятницу всего два — мы учились лишь до обеда.
Как по мне — полная лафа. Занятий не много, живешь в самой школе, питаешься здесь же. Колоссальная разница с той прошлой жизнью, когда в институте и занятий было больше, и с едой хуже, да и до самого института, а потом обратно домой, приходилось добираться немалое время.
Наконец появились наши однокурсницы. Им-то, особенно учитывая, сколько времени, они тратят на одевание, умывание, расчесывание и уход за волосами, приходилось всё делать более быстро.
— Первые пару дней я или Роберт будем водить вас в столовую и вообще, покажем, где находятся классы и аудитории, — это уже говорила Пенелопа, пока мы шли по коридору. — Замок большой, найти нужное помещение не так уж и легко — поначалу. Но со временем вы всё запомните. Также вы должны знать, что лишь сегодня мы с Робертом вас будили. С завтрашнего дня вы все делаете самостоятельно.
Мы прошли по одной из лестниц. Вчера вечером, она, кажется, находилась в другом положении...
Вообще, лестницы Хогвартса заслуживают отдельного разговора. Всего в замке их сто сорок две штуки. Широкие и узкие, длинные и короткие и с различным количеством ступенек. Самое важное заключалось в том, что они периодически меняли свое положение и могли привести не туда, куда ты хотел попасть.
Конечно, это происходило не так, как показали в фильмах. Там лестницы смещались чуть ли не каждую минуту. Нет, такого не было. Лестницы обычно меняли свое положение ночью, редко днем — и не больше двух-трёх раз в сутки. И уж всем понятно, они не могли "двигаться" в тот момент, когда на них находились люди. Это вообще чревато получением травмы. Так что лестницы хоть и не особо шалили, но некоторые проблемы все же доставляли. Особенно поначалу — когда мы еще плохо знали, куда должна вести та или иная лестница, и как она может изменить свое положение.
Самые коварные лестницы — их около десятка, это те, в которых пропадали ступеньки. Ученик мог провалиться по колено, а то и по пояс, и так и висеть, завывая в ожидании помощи...
Также не все просто получалось с дверьми. Иногда они не открывались, иногда закрывались в ненужный момент, и бывало и такое, что за дверьми находилась глухая стена.
Кстати, насчет дверей. Поучившись некоторое время я понял, какая самая неприятная из них. Пожалуй, самой проблемной дверью в Хогвартсе являлась дверь в нашу собственную гостиную. Прежде чем открыться, дверь Когтеврана предлагала отгадать загадку. Дверь как-то определяла возраст стоявших перед ней учеников и старшим загадывала загадки посложней, а нам полегче. И все равно, несмотря на очевидную пользу таких загадок (как минимум они развивали находчивость и ум), это дико напрягало. Особенно тогда, когда ты тратил драгоценное время на разгадку. В голову ничего не шло, дверь продолжала оставаться закрытой, а ты куда-то опаздывал. Например, на урок или матч по квиддичу. В такие минуты мне, да и многим другим "когтевранцам" хотелось просто сжечь её.
Но на третьем курсе, окончательно утратив радость от занятия такой херней, мы с Гермионой и Драко придумали способ, как открывать дверь без задержек. Но об этом я расскажу в своё время.
Особый колорит добавляли замку привидения. Их жило здесь пара десятков (а может и больше) и все они, как и люди, были абсолютно разными не только по внешнему виду, но и по характеру.
Например, Кровавый Барон предпочитал общаться со "слизеринцами" или потомками древних родов. Во всяком случае, Малфой нашел с ним общий язык.
Почти Безголовый Ник, призрак Гриффиндора, также как и Проповедник, привидение Пуффендуя, отличались нормальным, спокойным нравом и всегда помогали, особенно если о том их просили. Естественно, к "своим" факультетам они относились более дружелюбно.
Серая Леди, привидение Когтеврана, общалась только с нами. Из-за этого остальные факультеты считали, что она и вовсе никогда ничего не говорит.
В одном из туалетов жил призрак девочки по имени Плакса Миртл. Малейшего повода при разговоре с ней хватало, чтобы она разрыдалась. Еще несколько призраков никогда не слезали со своих таких же призрачных коней. Они периодически проскакивали тот или иной коридор, и неизвестно куда пропадали. Никто не знал, чем они занимались в свободное время.
Самым шкодливым привидением Хогвартса являлся Пивз. Обладая паршивым характером, он постоянно устраивал каверзы различной степени зловредности.
А самым предсказуемым и спокойным призраком был профессор Бинс, который вел предмет "История магии". Ходила легенда, что старый и еще живой маг, профессор Бинс как-то заснул в своей спальне. Проснувшись, он и не заметил, что за ночь умер, и по привычке пошел проводить очередное занятие. Привычка переросла в новую, но уже призрачную жизнь. И такая мелочь, как смерть, не смогла помешать ему продолжать выполнять свой долг!
Раз уж разговор коснулся предметов, что мы изучали на первом курсе, расскажу о них подробнее. Всего их семь: Астрономия, Гербология (Травология), Заклинания (Чары), Защита от Тёмных Искусств (ЗоТИ), Зельеварение, История магии и Трансфигурация.
Астрономия — один урок в неделю, во вторник, в двадцать три тридцать, на Астрономической башне. Там мы смотрели в телескоп, изучая планеты и созвездия. Следующий день, среду, я не любил. Астрономия заканчивалась поздно, а на следующее утро приходилось вставать, как и обычно.
Гербология в первый месяц проходила два раза в неделю (в октябре три, поменявшись количеством с Заклинаниями). На эти занятия мы выходили в теплицы, где изучали различные растения их свойства, особенности и области применения.
Заклинания, или Чары в сентябре занимали три урока, а в октябре два. Там изучались различные заклинания. Боевые (атакующие и защитные), медицинские, ментальные, стихийные, бытовые, и иные.
Защита от Тёмных Искусств проходила два раза в неделю и была бы одним из самых интересных предметов, если бы его преподаватель являлся более квалифицированным и искусным магом. Ну, или не валяй он откровенного дурака.
Зельеварение, проходившее три раза в неделю в сентябре (в октябре — два, поменявшись количеством с Трансфигурацией) было очень сложной и ответственной наукой, требовавшей твердую руку, отличную память и... вдохновение. Чрезвычайно полезный предмет, на котором мы учились создавать различные зелья, которые могли бы быть использованы во всех мыслимых ситуациях.
История Магии — один раз в неделю. Это чисто теоретический предмет, не имеющий никакой практической ценности — так я думал в самом начале. Но любому знанию можно найти своё применение в нужный час. История проходила раз в неделю, и там изучалась не общая история, а именно история магии — биографии различных волшебников, и события, происходящие в магическом мире.
Ну и наконец, Трансфигурация — еще один чрезвычайно сложный предмет. На этих уроках мы учились превращать одни объекты в другие. Проходил он два раза в сентябре, три в октябре, и так далее, меняясь по месяцам.
Вот такое отступление. Впрочем, уверен, всё это поможет лучше понять, как ученики жили и учились в Хогвартсе, и проникнуться "духом" этой Школы.
Пенелопа привела нас в Большой зал — на первый завтрак.
Мы расселись за столом, причем могли садиться, где хотели — лишь бы было свободно. Хоть на места старшекурсников (правда, они гоняли нас), хоть в центре, или поближе к преподавателям.
На завтрак порционно давали овсяную кашу, вареное яйцо, ветчину, тосты с маслом и сыром, сок и чай.
Меня немного напрягало то, что почти каждый встречный ученик считал своим долгом поздороваться со мной и произнести типа "о, Поттер, ты молодцом, рад встрече, классно, что ты с нами, не думал, что увижу тебя", ну и все в таком же духе. Иные возвращались назад, чтобы еще раз пройти и посмотреть на меня, иные просто останавливались и глазели. Вот только культ личности Поттера не надо устраивать, товарищи!
Я старался общаться с ребятами повежливей — они же так себя ведут из благих побуждения. Я был уверен, что через пару дней ажиотаж начнет спадать. Так, в принципе, и произошло.
Но первое утро, когда мы сели за стол одной кучкой — Макманус, которого с моей легкой руки стали звать Горцем, Корнер и Патил, мимо меня прошел Рон Уизли, и громко, треть Зала услышала, бросил мне: "Предатель".
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
