Капитан Магу-3

— Ты же сам неоднократно говорил, что деньги есть нельзя, — напомнил Гжешко, — а сегодня с утра к нам заявились торговцы и отказались от всех ранее заключенных контрактов! Даже полученные авансы вернули!

— Это они из солидарности с Куйчернеджи?

— Может быть, — пожал плечами себриец. — Левантийцы почти всю местную торговлю под себя подмяли, и друг за друга держатся крепко.

— А может, — высказал свое предположение Мартош, — что-то знают, потому решили товар придержать, чтобы нажиться на будущих поставках.

— От того, кто из вас прав, наше положение лучше не становится. Уверены в том, что в Войчетуте ничего купить не получится?

Себриец с угорцем дружно, будто заранее отрепетировали, подтвердили свои слова.

— В таком случае, нам придется поискать поставщиков за пределами княжества. Сколько времени у нас еще есть?

Мартош даже глаза закатил, что-то подсчитывая в уме.

— Неделя, — выдал результат угорец, — в самом лучшем случае — десять дней.

— Черт, мало! Кто из князей останется нейтральным при любом раскладе?

На этот раз задумался Гжешко.

— Князь Боградский. Трусоват и ленив, ни в какие коалиции не пойдет и воевать ни с кем не будет.

— А как он относится к деньгам?

— Жаден без меры.

— В таком случае остается только предложить князю обменять часть содержимого магазинов его армии на наше серебро. Кто поедет?

С этим вопросом возникла заминка.

— Я никак не могу, — первым отказался Гжешко, — положение дел в комитете требует моего постоянного присутствия, сами понимаете...

— Я..., — начал было Мартош, но был прерван взмахом руки.

Гжешко после вчерашнего переворота, действительно, отлучаться нельзя. На Мартоше завязано вся ежедневная рутина управления вооруженными силами, его отсутствие, даже на несколько дней, весьма нежелательно. "И Горановича не пошлешь, его князь даже на порог не пустит. Тут нужна фигура с именем и положением. Придется самому, хоть и не хочется".

— Мартош с вас к завтрашнему утру график поставок по всем позициям.

— Будет исполнено, господин полковник!

— Гжешко, мне потребуется тысяч пять, а лучше шесть для авансовых платежей.

— Подготовим, — пообещал Гжешко. — Кого с собой возьмешь?

Над этим вопросом Алекс задумался. Шесть тысяч — деньги большие, охотников на них на здешних дорогах найдется немало. Взять с собой целый эскадрон? Безопасно, но долго и хлопотно. Да и дорого. Десяток кавалеристов для охраны? От большой банды не спасет, а лишнее внимание привлечь может. И время опять же.

— Драгана, двух заводных и одну вьючную лошадь.

— Вдвоем опасно.

— Ничего, проскочим. Если завтра поутру выедем в Бограде когда будем?

— С двумя заводными, к полудню следующего дня, — прикинул время в пути Гжешко.

— Вот и хорошо. Главное, чтобы никто не узнал, куда мы отправимся.

В поездку пришлось цеплять на себя саблю, от которой Алекс уже успел отвыкнуть, но в понимании здешних правителей офицер без сабли — не офицер. Пришлось соответствовать.

Вопреки опасениям, путешествие их обошлось без происшествий. На войчетутской таможне стражник сделал вид, что не заметил их. Боградский таможенник хмуро поинтересовался, не везут ли они какого товара и, получив отрицательный ответ махнул рукой — проезжайте. На постоялом дворе, где они заночевали, сильно перебравшая парочка местных завсегдатаев пыталась задирать Драгана. Неверно оценили с пьяных глаз габариты себрийца, о чем тут же пожалели. Тот даже не стал их бить, а просто вышвырнул на улицу, откуда оба тела предпочли обратно не возвращаться. На этом инцидент был исчерпан.

В Боград прибыли аккурат к полудню. Во дворец их естественно не пустили. Стоявший у ворот часовой вызвал начальника караула. Им оказался уже немолодой офицер, судя по количеству звездочек на погонах, в чине капитана.

— Кто такой?

— Полковник Барти к князю Боградскому!

Взгляд начкара прошелся по лишенной погон пехотной шинели, задержался на медном себрийском кресте, прикрепленном к кепи. Он уже начал открывать рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал.

— Ожидайте здесь.

Ожидание затянулось надолго. Прошло не меньше получаса, прежде чем из-за забора послышались шаги. Вместе с начальником караула за ворота вышел носатый мужчина в некогда шикарном, щедро расшитом золотом мундире. Здешний то ли дворецкий, то ли мажордом. Наиболее выдающаяся часть его лица имела непередаваемый сизый оттенок, указывающий на неумеренную страсть к веселящим напиткам.

— Следуйте за мной, господин...

— Полковник, — подсказал Алекс.

— Полковник, — бесстрастно повторил сизоносый носитель раззолоченного мундира.

Голос у него был на редкость скрипучий и противный. Первым в ворота с важным видом прошествовал придворный за ним Алекс. Дежурный офицер, часовой и Драган с лошадьми остались снаружи.

К удивлению Алекса, сизоносый хрен в мундире повел его не во дворец, а сразу за воротами свернул на парковую дорожку. Еще минута, и взору полковника Барти предстала закрытая и застекленная беседка с двумя сидящими в ней женщинами. Одна — сухопарая седая себрийка лет шестидесяти. Во второй офицер с изумлением узнал потемневшую под здешним солнцем и подурневшую лицом великую княжну Мари. Широкое платье и сидячая поза не могли скрыть положения молодой женщины — она находилась на последнем месяце беременности.

Хрен в мундире торжественно провозгласил

— Владетельная княгиня Боградская!

Пришлось кланяться, придерживая саблю. Разгибаясь, Алекс попытался понять реакцию княгини на свое появление.

— Полковник Барти!

Обе женщины едва заметно склонили головы. Взмахом руки княгиня отпустила сизоносого, тот не замедлил исчезнуть из поля зрения. После традиционного приветствия, княгиня повернулась к своей компаньонке.

— Принесите мне скамеечку для ног.

Пожилая дама бросила на офицера неприязненно-подозрительный взгляд и попыталась что-то возразить, но княгиня отмела все возражения, буквально заткнув той рот.

— Мне нужно повторить?

Не посмев спорить дальше, себрийка оставила их наедине, напоследок попытавшись испепелить Алекса взглядом. Убедившись, что придворная дама отошла на достаточное расстояние Мари поинтересовалась.

— Явился, чтобы сдержать свое обещание?

— Какое обещание, ваша светлость?

Глаза княгини на мгновение полыхнули огнем, таких ошибок женщины не прощают.

— Подойди ближе, Алекс.

Обманутый мягким тоном офицер неосторожно приблизился на расстояние вытянутой руки и тут же получил звонкую оплеуху.

— За что?!

— Он еще спрашивает! А по чьей милости я сижу здесь с этим дурацким пузом?

— Но ваша...

— И прекрати мне выкать, после того, что между нами было!

— Но это было только один раз, — смутился Алекс.

— Два раза ночью и еще один утром, — напомнила княгиня, — потом ты трусливо сбежал, а меня спешно выдали замуж и сослали сюда! Из-за тебя, между прочим!

Можно было возразить, что такой исход ее судьбы при всех раскладах был неизбежным, а их небольшая интрижка всего лишь немного ускорила его. Но возражать обиженной женщине в данной ситуации было бесполезно, пришлось извиняться. Через слово, спотыкаясь, он принялся оправдываться, ссылаясь на указание императора немедленно выехать в действующую армию в свите наследника.

— Оставь свои жалкие оправдания, Алекс, у нас мало времени. Скажи лучше, что нужно от моего мужа полковнику Барти?

— Ну, у меня к нему конфиденциальное дело. Где я могу его найти?

— На вилле "Орлиное гнездо". Верст двадцать отсюда. Он там третий день со своими дружками пьет вонючий самогон и пользует шлюх, которых по какому-то недоразумению называют моими фрейлинами. С тех пор, как он меня обрюхатил, я его не интересую!

Алексу стало искренне жаль эту несчастную молодую женщину, попавшую в такое незавидное положение силою непреодолимых обстоятельств. Но чем он мог ей помочь? К тому же у него было важное и не терпящее отлагательств дело.

— Кто-нибудь может проводить меня на эту виллу?

— Бесполезно, князь уже наверняка в невменяемом состоянии.

— И когда он из него выйдет?

— Обычно это длиться от одной недели до двух. Может, все-таки изложите свое дело мне? Постараюсь помочь тебе по старой памяти.

Решив, что хуже уже не будет, Алекс рассказал княгине о потребностях армии "Свободной Себрии" в продовольствии.

— Хотел договориться с вашим мужем о поставках продовольствия.

Лицо княгини исказила гримаса презрения.

— Мой муж — трус и подлец! С ним бесполезно о чем-либо договариваться, он вам наобещает кучу всего, но ничего не сделает, а если ваши враги предложат ему на пятак больше — продаст вас, не задумываясь. Не вздумайте иметь с ним каких либо дел!

Даже если сделать поправку, что эти слова произнесены обиженной на мужа женой, хорошего все равно мало, положение становилось тупиковым.

— И что же мне делать?

— Лично я ничем не могу тебе помочь. Меня держат здесь в четырех стенах, и ни к каким делам не подпускают...

В это время вернулась пожилая себрийка со скамейкой для ног.

— Благодарю вас! И принесите мне письменные принадлежности.

Придворная дама взглядом размазала Алекса по полу беседки, но ушла молча.

— Я напишу рекомендательное письмо нашему представителю в княжестве. Мне он отказать не посмеет, поскольку поставлен, в том числе, и за мной приглядывать, поэтому, мои жалобы в МИД повредят его карьере.

— А...

— Он здесь довольно долго и успел обрасти связями. Думаю, он тебе поможет.

— Пишите, ваша светлость.

Внезапно княгиня сменила тему.

— А ты сильно изменился Алекс.

— Надеюсь в лучшую сторону? — попробовал пошутить полковник.

— Трудно сказать, но ты стал другим. Сухим и жестким.

— Может быть. Когда у тебя под командой пять тысяч штыков и огромные проблемы со снабжением, трудно быть открытым и мягким. Из эмоций одни только одни матюги и остались. Прошу прощения, ваша светлость, — спохватился Алекс.

— Ну вот, хоть на секунду я увидела прежнего Алекса, — княгиня едва заметно улыбнулась, — капитаном ты мне нравился больше.

Дальнейший разговор был прерван возвращением придворной дамы и надзирательницы в одном лице. Вооружившись пером и бумагой, Мари занялась письмом. Себрийке жуть как хотелось сунуть нос в его содержимое, она аж извертелась вся, но сделать что-либо не рискнула.

— Вот, возьмите, полковник.

Передавая полковнику письмо, княгиня пальцами коснулась его руки.

— Благодарю вас, ваша светлость, — щелкнул каблуками Алекс. — Счастливо оставаться! И примите уверения в моем всемернейшем почтении!

Отойдя от беседки десяток шагов, полковник не выдержал и обернулся. Наверно зря он это сделал — они никогда больше не виделись, но этот переполненный тоской взгляд княгини Алекс запомнил на всю жизнь.

Из дворца его выпустили без лишних вопросов. Драгана и лошадей он нашел там же, где оставил. За время его отсутствия с ними ничего не произошло. Алекс сходу вскочил в седло.

— Поехали!

А куда, собственно, ехать? Узнать, где в Бограде находится представительство Руоссии он так и не удосужился. К счастью, столица Боградского княжества размерами никого поразить не могла. Полчаса спустя, расспрашивая местных жителей, Алекс с Драганом добрались до дверей представительства. Здесь их никто не ждал, поэтому, дергать веревку дверного колокольчика пришлось довольно долго. Наконец, дверь приоткрылась.

— Не велено никого пускать!

Прежде, чем служитель успел ее захлопнуть, Алекс успел вставить в щель сапог.

— Передай господину посланнику, привезли письмо от княгини.

— Дверь приоткрылась чуть шире.

— Давайте, я передам.

— Приказано лично.

— Тогда ожидайте.

Алекс убрал ногу и дверь закрылась. На этот раз ожидание вышло короче. Не прошло и десяти минут, как его пригласили в дом. Посланник оказался довольно молодым человеком, приятной наружности, но уже с залысинами на голове.

— С кем имею честь?

— Полковник Барти.

Правая бровь посланника заметно приподнялась.

— Дипломатический советник третьего ранга Реснич.

Алекс протянул посланнику письмо. По мере чтения дипломатическая бровь поднималась все выше. Дочитав, дипломат загадочно хмыкнул, бровь вернулась в исходное состояние.

— Уж если вас княгиня рекомендовала, то я вам, так и быть, помогу, но хотелось бы узнать состав и объемы необходимых вам поставок.

— Конечно, нужно практически все: мука, крупы, консервы, солонина, растительное и животное масла. Вот тут все расписано помесячно.

Полковник протянул дипломатическому советнику исписанный цифрами лист бумаги. Реснич пробежался по ним глазами, потом просмотрел еще раз уже более вдумчиво.

— Однако! Изрядные, однако, аппетиты у вас. Надежного поставщика я вам найду, хотя вы должны понимать, что в здешних реалиях "надежный поставщик" означает меньше трети некачественного товара в партии и не больше недели задержки по срокам.

— Интересно, сколько тогда некачественного товара у "ненадежного"?

— Бывает, что и весь, — без тени улыбки ответил советник. — А бывает, что торговец исчезает вместе с авансом. Так вас устраивает такие условия?

— А куда деваться? Да и наши отечественные подрядчики от этих недалеко ушли. Так вы письмо напишите или вместе поедем?

— Настолько срочно? Так здесь дела не делаются...

— Господин советник, у меня... У меня несколько тысяч под ружьем, процентов десять — бывшие четники. Представляете, что будет, если они останутся голодными?

— Да не горячитесь вы так, господин полковник, придумаем что-нибудь. И на вашем месте я бы разделил поставки между тремя-четырьмя поставщиками, и риска меньше, и численность вашего войска по объемам поставок вычислить будет труднее.

Советник вернул список Алексу.

— Благодарю за совет, но без вашего непосредственного содействия он для меня бесполезен! И сапог бы еще найти, хоть тысячу пар, любых размеров!

— Ну, хорошо, — сдался Реснич, — только ради княгини Мари. Я прикажу заложить экипаж и переоденусь, а вы подождите меня здесь. И с сапогами, боюсь, будут проблемы.

В ожидании дипломата Алекс послонялся по комнате, затем остановился у окна с видом на ворота представительства, как раз, чтобы заметить выскользнувшего в калитку человека. Посланник явно хотел кого-то предупредить, пока сам тянет время. Не иначе, хочет получить с поставщиков свой процент. Ну и пусть его, хотя денег, конечно, жалко. На всякий случай, полковник проверил насколько легко и без задержек выходит "гранд" из кобуры.

— Я готов, можем ехать.

До вечера успели посетить пятерых торговцев, с четверыми удалось договориться практически по всем позициям, за исключением нескольких мелочей. Внесли авансы под поручительство Реснича и обсудили условия доставки. Первые обозы должны были отправиться в Войчетут уже послезавтра. А сапог не было, то есть, совсем не было. Местные коммерсанты туманно обещали сделать заказы сапожникам, но сроки поставки и количество обсуждать отказывались категорически.